Тактик.2

Глава 4 Гномы это сделки

Ритуал нанесения татуировки оказался на удивление простым, но суровым, как и всё у гномов.

Меня отвели в небольшую, жарко натопленную комнатку, где уже ждал мастер-татуировщик клана — древний, как сами горы, морщинистый гном с руками, сплошь покрытыми сложными, переплетающимися узорами древних рун. Его глаза, казалось, видели насквозь, а в движениях чувствовалась вековая мудрость.

Он молча указал мне на низкую, покрытую шкурой лавку. Мне дали раздеться, я сел, обнажив левое плечо.

Мастер достал из кожаного мешочка набор тонких, острых, как иглы дикобраза, костяных инструментов и несколько горшочков с густыми красящими составами — чёрным, как сажа и тёмно-красным, как запёкшаяся кровь. Он не говорил ни слова, лишь внимательно осмотрел мою руку, словно прикидывая, где лучше разместить знак. Затем, взяв самую тонкую иглу, смоченную в чёрной краске, он начал работу.

Татуировка располагалась на плече, но так, чтобы смотреть вперёд или, если бы я был по пояс голым, её хорошо видел тот, перед кем я стою.

Боль была ощутимой. На Земле я не делал татуировок, хотя и не осуждал их носителей. Было ли в тату-салоне так же больно или это необходимая часть ритуала?

Если бы я понимал в магии (а кое-что мне уже удаётся почувствовать на интуитивном уровне), то мог бы определить, что татуировка наносится не только на кожу, но и оставляет специфический магический след.

Боль была не острой, режущей, а скорее тупой, ноющей, глубоко проникающей под кожу. С каждым уколом иглы казалось, что в мою плоть впивается раскалённый шип. Я стиснул зубы, стараясь не издать ни звука, сосредоточившись на ровном дыхании. Воину не подобает показывать слабость, тем более перед гномами, которые, судя по их одобрительным взглядам (несколько старейшин клана, включая Торина, Воррина и Броина, присутствовали при ритуале) ценили стойкость.

Мастер работал медленно, сосредоточенно, его рука не дрогнула ни разу. Постепенно на моей коже начал проступать сложный, замысловатый узор — переплетение рун, выстроенных в двойной связанный рисунок, вокруг них вязь рун помельче. Всё это древние и могущественные символы, смысл которых я не мог понять со своим куцым «языковым пакетом».

Кровь, выступавшая мелкими капельками, тут же смешивалась с краской, придавая рисунку ещё более зловещий и в то же время сакральный вид.

Это продолжалось, казалось, целую вечность. Когда мастер, наконец, отложил свои инструменты и удовлетворённо крякнул, я почувствовал, как по спине струится холодный пот. Моя кожа горела огнём, но я выдержал. Молча.

Торин Остроклюв подошёл, внимательно осмотрел свежую татуировку и одобрительно кивнул.

— Добро пожаловать в братство, Рос, Друг-Лучше-Гномов, — сказал он, и в его голосе впервые прозвучали тёплые, почти отеческие нотки. — Носи этот знак с честью. И помни, отныне двери любого гномьего дома открыты для тебя.

После ритуала татуировку обработали пахнущей козой мазью, одели чистую рубаху, усадили за стол, снова налили эля, который теперь казался ещё вкуснее и крепче.

Звучали громкие, немного хриплые, но искренние тосты в мою честь. Гномы хлопали меня по спине, делились своими историями, расспрашивали о моих похождениях.

Я чувствовал себя немного не в своей тарелке от такого бурного проявления дружелюбия и внимания, но понимал всю важность момента. Я стал для них своим. Или, по крайней мере, кем-то очень близким.

Ночью, лежа на жёсткой, но на удивление чистой и удобной лавке в гостевой комнате, я долго не мог уснуть. Плечо всё ещё болело и горело, но это была приятная боль, напоминание о произошедшем. Я обнажил плечо и с любопытством осмотрел чёрно-красный рисунок. «Гве-дхай-бригитт»… «Друг-Лучше-Гномов»… Звучало, конечно, немного пафосно, но в то же время как-то… обязывающе. И, возможно, это действительно изменит многое в моём путешествии по этому безумному миру. По крайней мере, теперь у меня есть могущественные, хоть и своеобразные, союзники.

Я засыпал с мыслью, что завтра утром, как следует поблагодарив гостеприимных хозяев, я наконец-то продолжу свой путь на юг, в поисках своего домена, который где-то меня ждёт.

Я сам мало собирал информации про домены и всяких рыцарей, хотя бы потому, что ранее не планировал им стать. В основном информацией владел Эрик, а я, как ни странно, лучше её анализировал.

Правильно ли я поступил, расставшись со своими боевыми товарищами?

С одной стороны, мы разные люди. Да, помогли друг другу выжить, а с другой, мы дополняли друг друга, прикрывали, поддерживали, могли друг на друга положиться.

Однако, когда ты вышел из яселек или, например, школы, будешь ли ты дружить со школьными друзьями? Не окажутся ли различия, которые были в вас всегда, но начали развиваться, такими существенными? Вдруг твоя жажда путешествий будет плохо сочетаться с его привычкой угонять автомобили и пропивать заработанное незаконным путём?

К примеру? И ситуация поставила перед нами не общую цель, а три похожие, но всё же разные цели. Домен.

Магией бога-покровителя рыцарей, Полмос (что не мешало слушать и других богов, либо же вообще не слушать никого) каким-то образом транслировал мне возможность добраться до моего домена, как и его название Пинаэрри. То есть в широком смысле я, прости Господи, рыцарь Пинаэрри. Почти блин как Пиноккио. Моя собственная фамилия меня устраивала, жаль не было яндекс карты чтобы посмотреть, где там моя дача расположена?

Для того, чтобы попасть туда, я должен был следовать на юг, в порты Лаккурийской республики, садиться на корабль, плывущий на запад и следовать по Зелёному океану до города Нэйрбано, а оттуда уже посуху. Либо же идти сразу через горы и леса на запад, но так будет дольше.

По пути я подкупил старого трактирщика и тот рассказал байку, что для полного вступления в статус рыцаря мне следует «воцарить», хотя и в меньшем масштабе. Бывают домены, где нет ни одного крестьянина, но если они есть, то им следует знать, что у них поменялся сеньор. Если там есть замок, а так бывает не всегда, мне следует хотя бы раз развести в нём очаг.

Это делает меня рыцарем в глазах богов (что бы, блин, это ни значило).

Я собирался добраться к своему домену, но, хотя я не мог тогда такого знать, прямо в этот же момент появлялись факторы, которые как ветер сбивают с пути стрелу, собираются здорово повлиять на мои планы.

Я проснулся от непривычной тишины.

Не той звенящей пустоты, что бывает в чистом поле перед рассветом, а от отсутствия привычного для этого места гула и ритмичного стука молотов из десятков кузниц, который, казалось, был саундтреком этого гномьего города. Видимо, даже самые трудолюбивые из коротышек позволяли себе немного поспать перед новым рабочим днём. Воздух в гостевой комнатке был прохладным и отдавал запахом остывшего камня и чего-то неуловимо металлического.

Левое предплечье под чистой тканью всё ещё саднило, напоминая о вчерашнем ритуале. Я осторожно размотал ткань. Татуировка «Гве-дхай-бригитт» выглядела внушительно даже в тусклом свете, пробивающемся сквозь узкое, похожее на бойницу, окошко.

— Интересно, какие пассивные бонусы она дает, кроме скидок на рынке и всеобщего уважения? Может, «сопротивление к пиву» повысилось? — хрипло пробормотал я себе под нос.

Вчера вечером, после ритуала, пока эль лился рекой и гномы наперебой рассказывали байки, один из стариков-гномов, а они сохраняли крепость и работали до самой старости, дед с глазами, которые казалось, могли видеть саму вечность, подозвал меня. Без лишних слов он взял наплечники с моего составного доспеха, которые я снял до ритуала и с невероятной точностью выгравировал такой же символ «Гве-дхай-бригитт» на левом доспехе, в том же месте.

Металл поддался ему и теперь тот же знак был и на моем доспехе, своего рода публичная декларация.

— Чужаки не поймут, свои промолчат, — весомо сказал дед и отдал мне результат труда. — Главное, что теперь каждый встречный гном будет знать, с кем имеет дело.

Я встал, потянулся, задевая руками низенький потолок гномьего жилища и собрал свои немногочисленные пожитки: сменный комплект белья, небольшой запас вяленого мяса и сухарей, флягу с водой, точильный камень и несколько мелких, но полезных в походе вещиц. Оружие и доспехи, в том числе клевец хранились в комнатке при входе, кони в конюшне клана.

Ну что, пора бы и честь знать.

Гостеприимство клана Железного Молота было щедрым, оказанная честь велика, но мой собственный «квест» — домен покойного рыцаря Пинаэрри, имя которого я едва уловил в слабом божественном послании, ждал. Я понятия не имел, что он из себя представляет, но это была «моя» земля. Мой шанс за что-то закрепиться.

Я не говорил об этом Эрику и Мейнарду, но на меня тот факт, что богиня отказалась нас перекидывать, не сказала даже «принесите мне для этого тысячу золотых и рог единорога, шкуру жабы-альбиноса и слезу девственницы», а просто отказала — произвёл большое впечатление.

Если чего-то не могут вот так вот, запросто, местные боги, это причина задуматься.

Магию тут изучают в специально обученных академиях, но даже на уровне анализа баек и сказок я понимал, что не вся магия подвластна богам, как и её носители. В любом случае во мне разгоралась искра магического дара, пока ещё неясного, но посещение домена и признание богами меня в качестве рыцаря было следующим, с точки зрения логики, шагом. А дальше… Дальше видно будет.

Когда я уже собирался выйти из комнаты, чтобы найти Торина Остроклюва, поблагодарить его и откланяться, дверь без стука отворилась, и на пороге появился Воррин Упрямец. За его спиной маячили ещё трое крепких гномов, чьи лица я смутно припоминал со вчерашнего застолья, явно не последние лица в иерархии клана Железного Молота. Вид у них был серьёзный, почти торжественный, и это сразу меня насторожило.

— Рос, человек, — начал Воррин без предисловий, его низкий голос гулко разнёсся по маленькой комнатке. — Мы тут посовещались с советом старейшин. У нас к тебе серьёзное предложение.

Я остановился.

Мой внутренний «анализатор», отточенный месяцами выживания и постоянных подстав, тут же включился на полную мощность, сканируя ситуацию.

«Не было печали, — мелькнула мысль. — Гномы ничего не делают просто так, особенно если это „серьёзное предложение“. Сейчас начнётся какая-то подстава. Бонусы за „Гве-дхай-бригитт“, видимо, включают и повышенное внимание со стороны работодателей».

Я молча кивнул, давая понять, что слушаю.

Мы переместились в общий зал, где уже суетились первые проснувшиеся гномы, разжигая очаг и готовя нехитрый завтрак.

Запах свежеиспечённого хлеба и жареного мяса приятно щекотал ноздри, но я не позволял себе отвлечься от того, что предстоит серьёзный разговор.

Нас усадили за длинный стол, тот самый, где вчера я был почётным гостем. Налили крепкого, горьковатого отвара из каких-то трав, местный аналог кофе, видимо.

Воррин откашлялся, погладил свою густую бороду и начал излагать суть.

— Рос, ты знаешь, что наш народ, гномы, рассеяны по многим горным регионам этого мира. Клан Железного Молота — лишь одна из многих ветвей древа Двонна, сына Модсогнира. На западе отсюда близ Мёртвых болот, лежат Туманные горы Оша. Это древняя цитадель нашего народа, просторные туннели, богатейшие шахты, сердце гномьей силы этих краях. Наши дальние родичи, кланы Оша, уже четыре года ведут отчаянную, кровопролитную войну с орками. И клыкастые твари, дикие и безжалостные, как саранча, лезут из своих смрадных нор, пытаясь захватить наши горы и наши богатства.

Он говорил медленно, веско, и в его голосе слышалась неподдельная боль и тревога за судьбу сородичей. Другие гномы согласно кивали, их лица были очень серьёзными.

— Силы неравны, — продолжал Воррин. — Орков больше, они плодятся, как кролики и не ценят свои жизни. Наши же братья в Оша… они храбры, они искусные воины и мастера, но их становится все меньше. Орки теснят их, постепенно захватывая шахту за шахтой, туннель за туннелем. Многие древние залы уже осквернены их присутствием. Король Хальдор Второй, правитель гномов Оша, отчаянно нуждается в помощи.

Он сделал паузу, внимательно посмотрев мне в глаза.

— Ты, Рос, человек, показал себя не только как бесстрашный воин, но и как выдающийся тактик. То, как ты организовал оборону каравана, как ты проявил себя во время службы в Ордене… это впечатлило не только меня. Сейчас кланы Оша нанимают людей в качестве наёмников и просят поддержки у всех окрестных гномьих кланов. Мы, клан Железного Молота, не можем послать большую армию на помощь, ведь мы в основном, не воины. Но мы предлагаем тебе наняться к королю Хальдору Второму в качестве наёмника и военного советника. Оплата будет щедрой, очень щедрой, как от него, так и от нас. Золото, драгоценные камни, лучшее оружие и доспехи, какие только могут выковать наши мастера. Подумай, Рос. Это шанс не только прославиться, но и спасти целый народ.

Я слушал внимательно, не перебивая.

Перспектива снова ввязаться в чужую войну, да еще и против орков, которых я уже успел «полюбить» в Кайенне, меня, мягко говоря, не прельщала. Я только-только вырвался из одной мясорубки, получил какое-никакое рыцарское звание и даже клочок земли, который ещё предстояло увидеть и освоить.

И снова лезть в самое пекло?

«Спасибо, конечно, за доверие, — подумал я, — но у меня другие планы на ближайшее будущее. Мой „main quest“ сейчас — обустройство собственного клочка земли, а не спасение мира, в данном случае, гномьего».

— Воррин, — ответил я твёрдо, стараясь, чтобы мой голос звучал уважительно, но не оставлял места для сомнений. — Я ценю ваше предложение и доверие, которое вы мне оказываете. Но я не наёмник. Я солдат, который выполнил свой долг, и теперь у меня свой путь. Я еду к своему домену, земле, которая по праву принадлежит мне. Это моя цель.

На лицах гномов отразилось явное разочарование.

Воррин нахмурил свои густые брови, его пальцы нервно теребили одну из кос в бороде. Он явно не ожидал такого быстрого и категоричного ответа. Несколько гномов за столом что-то недовольно пророкотали на своем языке (который я, чем дольше находился среди гномов, тем отчётливей понимал), но Торин Остроклюв, глава клана, до этого молча наблюдавший за сценой, поднял руку, и они тут же умолкли.

— Мы понимаем, Рос, — сказал старый гном, и его голос, хоть и тихий, был полон достоинства. — У каждого свой путь и свои обязательства. Клан Железного Молота не будет настаивать.

Казалось, на этом все и закончится. Я уже собирался снова поблагодарить их за гостеприимство и откланяться, но Воррин Упрямец не был бы Упрямцем, если бы так легко сдался.

После недолгого молчания, во время которого он, казалось, что-то усиленно обдумывал, на его лице мимолётно промелькнуло хитрое выражение, а в глазах зажёгся знакомый мне по вчерашней стычке с разбойниками огонёк азарта.

— Хорошо, Рос, я понимаю, — сказал он, и его голос стал неожиданно вкрадчивым. — Ты не наёмник, готовый сражаться за звонкую монету, где угодно и за кого угодно. Ты человек чести, идущий к своей цели. Но… ты же не откажешься от единоразового выгодного контракта? Как охранник. Чисто деловое предложение, ничего личного.

Я насторожился еще больше. «Ага, — подумал я. — План „А“ провалился, переходим к плану „Б“. Этот гном явно не из тех, кто легко отступает. Интересно, что он задумал на этот раз?».

— Мы как раз собираем небольшой караван в город Узин, — продолжал Воррин, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Это торговый город на самой границе с Туманными горами Оша. Путь туда, сам понимаешь, неблизкий и весьма опасный в нынешние времена. Орки и разного рода отребье совсем распоясались, грабят и убивают всех без разбора. Нам нужен надёжный сопровождающий. Сопроводи наш караван до Узина. Мой караван, потому что я буду его возглавлять. Плата… — он сделал эффектную паузу, — десятикратная ставка лучшего воина-охранника в этих краях.

Я удивлённо вскинул брови. Десятикратная плата? Не то чтобы я нуждался в деньгах. Это было не просто много, это было абсурдно много даже для гномов, известных своей прижимистостью и любовью к торгу до последнего медяка. Тут явно был очень большой подвох.

— Почему такая щедрость, Воррин? — спросил я прямо, глядя ему в глаза. — Что за груз такой ценный вы везёте, что готовы платить такие деньги за его охрану? И почему именно я? У вас в клане хватает крепких воинов, ничем не хуже меня.