Тактик.2

Глава 13 Экотуристы

— Мы выступаем немедленно, — решительно продолжил новый король, его взгляд скользнул по измождённым лицам воинов. — Забираем тело моего отца и тех, кто не пережил эту ночь. Раненых — нести. Отстающих не будет, никого не бросим. Каждый, кто может держать оружие, будет сражаться. Каждый, кто может идти, будет идти.

« А вот это уже интересно, — подумал я, выпрямляясь и разминая затекшие плечи. — Отстающих не будет».

Звучит почти как «No one left behind» из какой-то пафосной игрушки про спецназ. Похвально. Если, конечно, это не просто красивые слова для поднятия боевого духа, который и так на нуле.

И тут я решил вставить свои пять копеек. Или, вернее, предложить свои услуги.

Не потому, что внезапно проникся гномьим патриотизмом, а потому, что сидеть сложа руки и надеяться на авось — не мой стиль. Да и арьергард, прикрывающий отход основных сил — это классическая тактическая задача, которую мне почему-то дико захотелось решить. Может, адреналин ещё не выветрился.

— Ваше величество, — я шагнул вперёд, стараясь, чтобы мой голос звучал максимально уважительно, но без подобострастия, которое тут же вызвало бы у гномов презрение. — Позвольте мне обеспечить арьергард. Орки, даже если не знают, где мы, то скоро разнюхают и полезут. Они будут искать нас, чтобы добить. Это жестоко и это рационально, именно так они и поступят, а мы должны быть к этому готовы.

Я не стал упоминать Гррхаша и наш с ним «милый» ночной разговор. Во-первых, не хотел раскрывать свой языковой «перк» раньше времени — кто знает, когда он ещё пригодится? Во-вторых, я вёл свою собственную игру, не являясь просто дисциплинированным солдатом. В-третьих, мне пришлось бы объяснять, куда я дел пленника. Да и зачем на ровном месте грузить нового короля лишними подробностями? Главное — суть. А суть была в том, что нас будут преследовать. И преследовать, чтобы добить, пока мы уязвимы.

Фольктрим медленно повернул голову в мою сторону. Внимательно, изучающе. Его лицо, как всегда, было непроницаемо, как каменная стена древней крепости, но в глубине тёмных глаз мелькнул какой-то интерес. Он не отмахнулся, не фыркнул пренебрежительно, как наверняка сделал бы его отец, услышав тактический совет от «чужака-человека». Он думал. Взвешивал.

— Ты уверен, человек-Рос? — спросил он наконец, и в его голосе не было ни капли сомнения, скорее, трезвая оценка. — У тебя есть опыт в таких делах? Это не просто махать железякой, это горы и это орки.

— Я служил в горах и сталкивался с орками, — я моих словах не было ни капли лжи, хотя истина была в том, что большая часть моего опыта — это бесчисленные часы, проведённые в стелс-миссиях, обороне виртуальных крепостей и командовании отрядами в различных игрушках. — Кроме того, после всего, что мы тут пережили, я уже, кажется, готов к чему угодно. Да и эти ребята, — я выразительно посмотрел на Зобгина и Брора, которые тут же выпятили свои широкие груди и громыхнули оружием, — мне помогут. Мы сможем задержать орков, дать основным силам уйти, выиграть время. Это лучше, чем если они ударят по всей колонне, когда мы будем растянуты на марше.

Братья-гномы, услышав мои слова, согласно заворчали, как два рассерженных медведя. После нашей ночной вылазки и моего, мягко говоря, нестандартного решения с пленным орком, они смотрели на меня если не с обожанием (гномы на такое вряд ли способны по отношению к человеку), то с явным, неподдельным уважением. И, похоже, были готовы идти за мной хоть в орочью пасть, хоть к самому Морготу на чай.

Фольктрим снова помолчал, переводя взгляд с меня на гномов, потом на Воррина, который стоял чуть поодаль, перевязывая раненую руку, и который едва заметно, но одобрительно кивнул. Решение было в политическом плане непростым: доверить арьергард, а значит, и жизни остатков его армии, человеку, чужаку. Но, видимо, мои предыдущие «подвиги» и поддержка Воррина сыграли свою роль.

— Хорошо, — сказал он наконец, и в его голосе прозвучала твёрдость. — Арьергард — на тебе. Сколько солдат тебе нужно? Сотня? Пять сотен?

— В горах важно мастерство и тактика, численность тут мало на что влияет, разве что на потери. Мне бы хватило и полусотни не очень тяжёло вооружённых гномов помоложе и повыносливее.

— Возьми себе из гвардии короля и из любых отрядов, которые тебе покажутся нужными. Таков приказ короля и для них, и для тебя! Но постарайся чтобы эти воины увидели завтрашний рассвет.

— Постараюсь, Ваше величество, — кивнул я, чувствуя, как внутри что-то щёлкнуло. Ответственность.

«Что ж, Ростислав, — подумал я, ощущая знакомый холодок предвкушения, смешанный с тревогой. — Кажется, ты только что подписался на ещё один „побочный квест“ повышенной сложности. С эскортом и защитой VIP-персон. Только VIP-персоны на этот раз — это мы сами».

Я без труда прошёлся и набрал гномов, из тех, кто был молод, не ранен и в глазах горело желание помахать топором.

Тела короля Хальдора и ещё нескольких гномов, умерших от ран и холода этой проклятой ночью, с суровой молчаливой скорбью завернули в плащи и погрузили на импровизированные носилки, наспех сколоченные из обломков щитов и древков копий.

Раненых, тех, кто не мог идти сам, но у кого ещё теплилась жизнь, тоже распределили между более-менее здоровыми воинами.

Каждый шаг отдавался болью, каждый вздох был мучителен, но никто не жаловался. И наш скорбный, измотанный, поредевший отряд двинулся в путь.

Буран утих, в горах наступило тревожное утро.

Мы двинулись вниз. В отличие от отца, молодой король сформировал и авангард и четыре боковые отряда, которые должны были двигаться параллельно основному войску.

Вот только в горах это не всегда возможно.

Мы спускались с ледника в серую, поросшую соснами долину, а снег всё ещё валил крупными, мокрыми хлопьями, затрудняя движение и скрывая возможные опасности в белёсой пелене.

Гномы-пастухи, или как их там правильно называть, оказались настоящими молодцами.

Они уверенно вели нас по каким-то одним им известным звериным тропам, петляя между скальными выступами, обходя глубокие сугробы, куда можно было провалиться по пояс, и опасные ледяные карнизы, готовые обрушиться от любого неосторожного движения.

Мы спускались всё ниже, и ледяное дыхание вершины постепенно сменялось просто промозглым, сырым холодом долин. Снега здесь было поменьше, он лежал не таким плотным покровом, но пронизывающий ветер всё так же злобно пытался залезть под доспехи и выстудить остатки тепла из наших измученных тел. Под ногами хрустел подмёрзший наст, иногда сменявшийся вязкой грязью там, где солнце, видимо, успевало ненадолго проглянуть сквозь тучи.

Мой арьергард, пять десятков крепких и отчаянных гномов, которых я отобрал вместе с Воррином, замыкал колонну, держась от основной группы несколько обособленно и позади.

Среди них были, конечно же, Зобгин с Брором, чьи лица выглядели особенно внушительно на фоне общей усталости, и ещё несколько воинов из клана Воррина, закалённых в бесчисленных стычках.

Остальные, набранные из разных кланов, сначала посматривали на меня с некоторым плохо скрываемым недоверием. Еще бы, человек командует гномами, ветеранами подземных войн! Да ещё и в такой заднице, где каждое неверное решение могло стоить жизни всему отряду. Я это прекрасно понимал. Но времени на политесы, долгие речи и завоевание авторитета словами у нас не было. Авторитет придётся зарабатывать делом. Кровью. Желательно чужой.

Наш поход длился несколько часов и могло возникнуть ощущение, что орки про нас забыли или потеряли.

Но орки напомнили о себе очень скоро. Они были как те назойливые мухи из старой земной поговорки — только отмахнись, они тут как тут.

Как только мы спустились в более-менее широкую, продуваемую ветрами долину, где видимость стала получше, а снежный покров реже, они появились. Сначала далёкие тёмные точки на фоне заснеженных склонов, быстро увеличивающиеся в размерах.

Потом характерные гортанные, режущие ухо вопли, от которых у меня по спине непроизвольно пробежали мурашки, а гномы вокруг мрачно сплюнули и крепче сжали оружие.

— Размялись, подготовились! — рыкнул я, сжимая рукоять клевца так, что побелели костяшки. — Орки идут! К бою!

Орки нападали стремительно, без подготовки и построения, зато эмоционально и громко. Классика жанра. Интересно, у них есть какой-нибудь специальный рог, чтобы трубить этот сигнал, или они просто так хорошо орут?

Они не стали атаковать основную колонну, которая, ведомая пастухами, уже успела углубиться в долину и скрыться за очередным скальным отрогом. Их целью были мы — арьергард. Отсечь, окружить, уничтожить. Стандартная тактика хищников, отбивающих от стада ослабевшую или отставшую добычу. Только мы не были ни ослабевшими, ни отставшими. Мы были злыми и готовыми дорого продать свои жизни.

Первая атака была стремительной и яростной, как удар разъярённого быка. Десятка два орков, самых быстрых и безбашенных, вооружённых кривыми, зазубренными мечами и короткими метательными копьями, с диким рёвом бросились на нас из-за скального выступа, где они, очевидно, устроили засаду, рассчитывая на нашу беспечность.

— Стена щитов! — рявкнул я на гномьем, который уже довольно сносно отскакивал у меня от зубов после нескольких дней практики. Голос сорвался, но приказ был понят. — Щиты в два ряда! Арбалетчики, целься! Фланги, смотреть по сторонам!

Гномы, хоть и не привыкли к командам человека, отреагировали почти мгновенно. Сказался опыт и сама ситуация, которая заставляет действовать инстинктивно. Тяжёлые гномьи щиты, окованные железом, с глухим стуком сомкнулись, образовав почти непробиваемую преграду из дерева и стали. Несколько арбалетчиков, которых я предусмотрительно поставил во вторую линию, вскинули своё громоздкое, но смертоносное оружие.

Резкие, сухие щелчки тетивы, короткий, злобный свист — и несколько орков, не добежав до нас и десяти шагов, с воплями удивления и боли рухнули в грязный снег, корчась и пытаясь вытащить из своих тел толстые арбалетные болты. Остальные, не обращая внимания на павших товарищей, с ещё большей яростью налетели на стену щитов, как разъярённая волна на прибрежный утёс. Зазвенела сталь о сталь, раздались глухие удары орочьих ятаганов по щитам, яростные крики нападающих и ответные, не менее яростные, рыки обороняющихся гномов.

— Держать строй! — орал я, навалившись и орудуя клевцом над головами своих бородачей, стараясь достать наиболее наглых орков, пытавшихся прорваться сквозь щели между щитами или перепрыгнуть через них. Мой клевец со смачным хрустом раздробил шлем одному из них, другого я ударил крюком-клювом в незащищённое горло. — Не давайте им прорваться! Короткие удары! Бейте по ногам, по рукам! Колите в щели!

Гномы, если дать им возможность, большие не дураки подраться, поэтому быстро показали на что способны.

Их короткие, но тяжёлые топоры находили цели в орочьих телах, красно-бурая кровь брызгала на снег, смешиваясь с грязью и потом. Воздух наполнился запахом крови, пота, орочьей вони и ещё чем-то — едким запахом страха и ярости.

В какой-то момент, отбив очередную атаку, я увидел боковым зрением, что несколько клыкастых тварей, самые хитрые или самые везучие, пытаются обойти нас с левого фланга, по узкой, едва заметной тропке вдоль отвесной скалы. Если бы им это удалось, они бы ударили нам в незащищённый бок, и тогда…

— Зобгин! Брор! — крикнул я, перекрывая шум боя. — Фланг! Слева! Не дайте им зайти! В щиты!

Гномы, не говоря ни слова, лишь коротко рявкнув что-то нечленораздельное, рванулись наперерез. Завязалась короткая, жестокая схватка на самом краю обрыва, где каждый неверный шаг мог стоить жизни. Я видел, как сверкнул топор Зобгина, раскроив череп одному орку, как Брор, прикрываясь щитом, сбросил другого в заснеженную пропасть, откуда донёсся лишь короткий, быстро оборвавшийся вопль.

Атака захлебнулась. Орки, потеряв ещё несколько своих и видя, что лёгкой победы не будет, с недовольным рычанием отхлынули, оставив на снегу около десятка своих трупов. Но они не ушли. Они отошли на безопасное расстояние, за пределы досягаемости наших арбалетов, и принялись издали осыпать нас стрелами. У них тоже были луки, грубые, но большие и их стрелы, хоть и не такие дальнобойные и точные, как гномьи арбалетные болты, летели часто, густо и могли нанести серьёзный урон, если бы нашли щель в доспехах.

— Щиты выше! — скомандовал я, пригибаясь. Одна стрела чиркнула по моему шлему, оставив на нём неприятную царапину. — Арбалетчики, только прицельными! Экономьте болты! Цельтесь наверняка в тех, кто высовывается! Остальные — не расслабляться, они могут снова полезть!

Это была не битва в классическом понимании, а скорее затяжная, изматывающая перестрелка с периодическими яростными короткими стычками. Орки не оставляли нас в покое ни на минуту. Они постоянно маневрировали, как стая голодных гиен, кружа вокруг нас, пытаясь найти слабое место в нашей обороне, обходили по кручам, использовали любую особенность местности, любую нашу ошибку, чтобы нанести урон.

«Эти ребята не так тупы, как их описывал тот бородатый командир в Алаторе, — думал я, уворачиваясь от очередной стрелы, просвистевшей у самого уха, и одновременно высматривая, откуда она прилетела. — Они учатся. Они адаптируются. И они очень, очень настырные. Прямо как мобы-переростки в какой-нибудь ММОРПГ, которые адаптируются под твою тактику».

— Приподнять щиты, движение вперёд плавным шагом!

Гномы слушались, мы продвинулись на три десятка шагов, что дало возможность арбалетчикам собрать болты и стать ближе к оркам.

Орки заметались, теперь они снова были в зоне досягаемости наших арбалетов, они потеряли строй и попытались сбежать в сторону.

При этом их настигали болты, а мои щитовики воспользовались паузой, чтобы перевязать раны и поменяться.

— Отдохнули, первая линия? Снова перемещение!

Бронированный строй гномов снова двинулся и снова собирал арбалетные болты, выбивал орков и прижал довольно большую ватагу к скале.

Орки решили, что им надоели постоянные и бесполезные потери и попробовали снова атаковать, навалиться на щиты.

— Арбалетчики — беглый огонь!

Арбалеты били, орки снова навалились на щиты, но уже без огонька, в этот раз они уже понимали, что ничего не могут поделать с гномами и, потеряв половину убитыми, принялись убегать.

Само собой, арбалетчики били им в спину.

— Держим строй! Это может быть ложное отступление! — орал я.

Орки сбежали, но явно недалеко. Те гномы, кто пошустрее, собирали болты, я дал отряду десять минут передышки, и мы двинулись за основным войском, отчётливо осознавая, что по пятам идут и орки.

Но теперь игра в кошки-мышки стала сложнее.

Орков стало больше, но они стали заметнее.

Я выделил четыре двойки самых шустрых гномов, которые постоянно перемещались по местным скальным выступам и отслеживали перемещение орочьей армии.

Таким образом не только они видели нас, но и мы — их.

Теперь гномья армия не просто отступала, а огрызаясь неожиданными выпадами.

Я заставлял гномов использовать любую особенность местности, любую возможность для контратаки.

Узкое ущелье, где едва могли разойтись двое? Отлично, устраиваем засаду, пропускаем головной отряд орков, давая им почувствовать вкус близкой победы, а потом бьём им во фланг и тыл из заранее подготовленных укрытий.

Крутой, осыпающийся склон, усеянный крупными камнями? Прекрасно, несколько дюжих гномов с помощью рычагов из копий обрушивают на головы преследователей небольшой, но очень неприятный камнепад, заставляя их шарахаться в стороны и ломать строй.

Гномы, сначала недоверчиво косившиеся на мои «новаторские» и, по их мнению, «не по-гномьи» хитрые идеи, ужасались, но убеждались в их эффективности.

Их тяжёлые щиты, которые они привыкли использовать только для пассивной обороны, по моим командам превращались в тараны, сбивающие орков с ног и открывающие бреши для атаки.

Их короткие, но увесистые метательные топорики, которыми они раньше пользовались лишь от случая к случаю, больше для устрашения, теперь летели в цель с удивительной точностью, находя уязвимые места в орочьей защите — шеи, лица, незащищённые суставы.