Старый, но крепкий 9

Глава 10

После получения нового уровня сродства со льдом, которое система обозначила «превосходным», я направился обратно в Циншуй. В планах было собраться, завершить все неотложные задачи, наварить эликсиров, которые без меня не сварятся, а потом уже отправиться к Диким землям. Чем бы я ни решил заняться в будущем: устранением портала, из которого прут твари, выяснением испорченности Гуань-ди, варкой еще более сильных бомб или же созданием усиливающих комплексов для практиков, всё это упиралось в поход в крепость или в Дикие земли. Либо для разведки и наблюдения за богом, либо ради ресурсов, добываемых из сильнейших тварей.

Только вот сразу добраться до Циншуя не вышло. С радостью переместился бы в комнату в секте, где есть и душ, и удобная кровать, но когда я покинул гору, выяснились некие нюансы новообретенного сродства, и пришлось остановиться в поле, километрах в тридцати от горы.

Во-первых, поглощение обычной Ци при медитации стало чуточку хуже. На одну пятнадцатую или двадцатую часть, практически незаметно, но все-таки изменение было. И я готов поставить любую из почек, что на той же Тянь-Шань медитация прошла бы на одну пятнадцатую или даже одну десятую лучше.

И я решил сперва хорошенько просмотреть себя, отследить все метаморфозы, а потом уже выходить к людям.

А метаморфозы были. Стоило только поискать в себе эти изменения, обратить на себя свое улучшенное восприятие, и я понял, что температура тела опустилась на пару градусов. Сердце билось чуть медленнее, разгоняя по венам чуть более густую кровь. Кожа стала чуть бледнее, слегка опустилось давление.

В общем, изменения были мелкими, но их было много, и каждое было маленьким шагом в сторону от того, что я привык считать нормой для обычного человека. И пусть это никак не сказалось на самочувствии (чувствовал я себя прекрасно), меня слегка нервировало, что подобное произошло безо всякого оповещения от системы.

Правда, даже если бы меня предупредили о предстоящих изменениях, я бы всё равно своих планов не поменял, поэтому смысл тревожиться? Надо будет только поаккуратнее с дальнейшими улучшениями «сродства» (если они будут, эти улучшения), а то однажды превращусь в синекожего дистрофика с «короной» из заострённых морозных рогов на голове и светящимися голубыми глазами.

В общем, ночь я провел в поле, в спальнике. Заодно и поэкспериментировал с новыми силами.

Выяснил и о плюсах. Создание ледяных техник стало требовать чуть дольше времени (на ту же одну десятую), зато сами техники стали лучше едва ли не в разы. Доспех теперь выходит крепче, лед становится плотнее, и создать то же ледяное кресло, или там врага льдом сковать (если заранее подготовлю место, и если враг застынет на месте и не будет двигаться хотя бы секунды четыре) я теперь могу на расстоянии до семидесяти метров.

Порадовало, что по пробуждении трава и земля вокруг спальника не покрылись инеем, что способности не начали сбоить, а температура тела не упала ещё ниже. Удостоверившись, что изменения закончились, я добрался до секты.

К сожалению, я не мог отправиться в путь сразу после разговора с Чили. Кроме проблемы с рунной комнатой требовалось уладить массу мелких моментов. И если большинство из них, вроде той же варки эликсиров, пройдут фоном, то какие-то придется уладить лично и со всем вниманием. Например, придётся уведомить мастера Линя о долгом походе, навестить Альфа (тут мне уже стыдно, со смерти Сталевара мы ни разу нормально и не поговорили, хотя подростку, настоящему подростку, без предыдущей жизни за плечами, сейчас может быть куда сложнее, чем мне) и встретиться с Сяо Фэн, рассказав про предстоящее путешествие.

Сам «господин дворецкий», как я понял, сейчас сосредоточился на беседах с главами городского совета, которым медленно выкручивал руки, находя все новые и новые несоответствия занимаемым должностям, и на переговорах с настоятелем секты Тьмы. Это только в приключенческих фильмах можно за час договориться о слаженном взаимодействии в случае больших проблем, а в жизни возможное вторжение жуткой волны монстров из Диких земель лучше обсуждать загодя.

Конечно, если ты управляешь иллюзорным принцем Эдвином, можно и Свен Дэю приказать, и похожим по статусу людям. Приказ даже выполнят, однако злоупотреблять этим не следует — теряется хорошее отношение, и поставленный в позу подчинённого глава секты, школы, культа или иной влиятельный организации может взбрыкнуть. Или, что хуже, объединиться с такими же недовольными, и уже потом показать зубы.

Конечно, эти зубы им повыбивают, как-никак приказы идут от члена королевской крови, от представителя власти (если не знать про кукловодство Чили), но можно же не доводить до конфронтации и вместо ультимативного: «Я здесь власть», заранее и полюбовно договориться, сколько хоббитов в случае большой проблемы сможет выставить Шир.

С наставницей я встретился на тренировочной площадке. Успел прежде, чем она покинула тренировочную площадку, но уже после того, как позанималась.

Сяо Фэн стояла, опершись ладонями на эфес своего деревянного меча, воткнутого в щель между камнями. Ее грудь равномерно вздымалась, дыхание было тяжелым, но на смуглой, загорелой коже не выступило ни единой капли пота — чтобы напрячься всерьез, этой мечнице нужно было куда больше, чем час махать деревянным мечом.

— То есть, уходишь, — утвердительно сказала Сяо Фэн, когда я объяснил ситуацию. — И надолго.

— Дорога зовет.

— Что ж, очень жаль. Мне нравилось колотить тебя по утрам, пацан, — уголки губ дрогнули в чем-то, отдаленно напоминающем улыбку.

— Я думал, вам нравилось проводить тренировки из-за моих талантов, — подыграл я угловатой шутке. — Вы же сами говорили…

— Брось, — коротко махнула она широкой ладонью. — Таланты — второстепенное. Просто на спарринги со мной давно никто добровольно не соглашался, а тут нарисовался ты. И не валишься с первого же удара, а встаёшь и встаёшь, и более того — на следующий день не ищешь повода бросить тренировки, не сказываешься больным, хромым, косым, а снова берёшь тренировочный шест и встаёшь в спарринг. Такое упрямство — редкая находка.

— Кстати, как вам ученики из нового набора? Был среди них кто-то способный?

Мечница тяжело вздохнула, дернула меч. Деревянный клинок с грозным гулом вспорол воздух и послушно лег ей на плечо.

— Не оправдали ожидания. Нет, среди них есть таланты, которых можно превратить в достойных бойцов, но мало. Человека три на весь набор. Остальные… — она мотнула головой, — либо не прониклись перспективами владения мечом, либо тяготеют к копью, луку, саям и прочему непотребству.

— Хм… Если вам нужны ребята, которые будут с удовольствием учиться бою на мечах, то в Вейдаде есть мечник, который создаёт свою школу. Он слабый практик, его уровень мастерства не так и высок и мужчина не имеет своих особенных техник меча, но ученики у него отменные, готовые зубами цепляться за перспективы. Он уже преподаёт им основы.

— И он не будет против, если незнакомая мечница из другого города вдруг заявится к нему в школу и предложит свои услуги по обучению взамен на разделение одной школы на две? — с нескрываемым скепсисом спросила женщина. — Я бы на его месте такую незнакомую мечницу прямым текстом послала. Или, того хуже, приняла за выскочку, жаждущую украсть его учеников.

Она так поставила вопрос, что и ответить нечего.

Пожимаю плечами.

— Я не разговаривал с ним об этом, просто упомянул о вас, как о достойном мастере, который за полгода сделал из меня хорошего бойца. Вам рассказал про него, потому что вы — умелый и сильный практик, мечтающий создать свою школу меча, набрать достойных учеников и передать самым лучшим особые техники своего собственного стиля. У него достаточно учеников для таких амбициозных планов, а уж как вы воспользуетесь этой информацией, и воспользуетесь ли вообще, ваше дело.

Сяо Фэн задумалась. Прошлась по плацу до стойки с тренировочными мечами, положила туда клинок и, обернувшись, призналась:

— У меня договор со Свен Дэем. Он пообещал, что я смогу открыть свою школу под эгидой секты Тьмы.

— И сколько месяцев вам еще нужно ждать?

— Лет, пацан. Речь о годах.

— Тем более.

Мечница постучала железной набойкой на носке ботинка по камню тренировочной площадки. С каждым ударом он уходил на полсантиметра в землю.

— Но чем дольше я жду, тем сильнее ощущаю, как уходит время, которое я могла бы потратить на кое-что действительно важное, — продолжила она, больше убеждая себя, чем обращаясь ко мне. — Отец говорил, что терпение — добродетель, но, похоже, я плохо умею ждать. Возможно, твой мечник — шанс создать свою школу куда раньше. В любом случае, раз уж мне некого избивать по утрам, я могу позволить себе небольшой отпуск и побывать в Вейдаде.

— Тамошние практики не слишком хорошо относятся к нам, — предупредил я.

— Тем соблазнительнее их навестить, — улыбнулась женщина уже по-настоящему: теплой, мечтательной улыбкой. — Если получится договориться с твоим практиком, я воспитаю такого ученика, который сможет надрать тебе задницу, несмотря на твою табличку, Бронсон.

Говорит так, будто мы долго не встретимся. Какой-то диалог у нас, завершающий. И в глазах женщины будто разгорается огонек, жажда путешествия и новых свершений.

Я тоже улыбаюсь и жму протянутую ладонь. И даже удерживаюсь от крика, когда она сдавливает мне руку, будто гидравлическим прессом.

— С-спасибо за все ваши уроки… Верю вам. И с нетерпением буду ждать.

В лавке неприятно пахло травяной пылью и сушеными порошками из всякого разного. Воздух был спертым, почти затхлым, так что я на секунду замялся на пороге, а потом — открыл настежь дверь, подперев ее булыжником.

Альф сидел за прилавком, сгорбившись над кипой бумаг, тетрадей свитков. Когда я появился, он поднял голову.

Он изменился. Под глазами появились мешки, во взгляде — непривычная твердость. Заикание не пропало, но даже с ним Альф казался взрослее и серьезнее, что ли.

— Китт. Я…явился.

Не то, что хочется услышать от коллеги.

Повисла неловкая пауза.

— Ага, — согласился я. Хотелось сказать что-то другое, хотелось сказать банальное «прости», но я почему-то не мог. Казалось, что любые слова прозвучат неискренне, поэтому я просто стоял и молчал. И неловкая пауза становилась все хуже и хуже.

В лавке все напоминало о наставнике. Лавка была построена при его участии, все товары расставлены так, как он привык. Тут все напоминало о нем, и потому это место было последним, где я хотел бы появиться.

Это место напоминало — Сталевара больше нет. Куда бы я ни посмотрел: на полки, где стояли последние сваренные Сталеваром товары, на прилавок, за которым он стоял, да в любую сторону, и мне становилось тоскливо. Так тоскливо, что даже алхимическое успокоительное не справлялось.

— Жаль, что так получилось с наставником, — сказал я, и только потом понял, как банально это прозвучало. Разумеется, жаль. Нам обоим жаль.

— А мне ж…жаль, что ты про-опал, — сказал Альф. — Мне даже по…поговорить не с кем было.

— Прости.

Не говорить же, что я был занят местью. Не знаю, одобрил бы это Альф, но точно знаю — принял бы причину за уважительную.

— Он был мне ка-ак отец, — пальцы, сжимающие край стола, побелели. Альф выпрямился, посмотрел на меня с глубоким укором. — А тебя. Да-аже на прощании не… не было.

Я молчал.

— Вся-а секта пришла. Полго-орода было. Где был ты?

Убивал Крайслеров.

Очередную минуту молчания нарушил Альф.

— Ты зна…знаешь, что я — беглый?

— Что?

— Я б…беглый зельевар. Варил эликсиры в деревне. С де-едом. Потому что кому-то на…надо было. А потом к нам пришли. Кто-то до…доложил. Деда. Убили, пока я ходил за тра-авами. Я уже потом узнал, ка-ак из леса п…пришел.

— То есть, та твоя отлучка, нервозность во время визита Квейта…

— Именно. Я-а всегда уходил, когда п…появлялся Крайслер. Боялся, что м-меня узнают. А Сталевар… ста-арый добрый дядька С-сталевар — всегда оставался, — голос Альфа задрожал. Парень шмыгнул носом и провел ладонью по лицу, вытирая влагу. — При-икрывал. Помогал.

Внутри меня снова все содрогнулось, когда я осознал, что парень потерял не наставника, а человека, которого он считал за отца или деда.

— Прости.

Слишком простое слово, и уж точно не помогает получить прощение. Но лучшего у меня не было. Стоя рядом с пацаном, я разделял его чувства, но объяснить это словами не мог.

— Ладно, про…проехали, — отмахнулся Альф. — Знаешь. Жаль, что ты отказался стать гла-авным зельеваром. Теперь вот это всё — мое. Я п…пытаюсь разобраться в его записях, в самых сложных ре-ецептах, которым он меня не учил, потому что ра…рано было. Я и сейчас пытаюсь разобраться, но сходу не получается. Г-голова идет кругом. Уровень мастера я освоил, но здесь, — кивок на пергаменты, — у…уровень выше.

Альф помолчал, а потом порывисто пододвинул кипу пергаментов в мою сторону.

— Посмотри, если хочешь. Вместе м…может, быстрее разберемся.

Предложение сквозило доверием. Не знаю, чего стоило зельевару предложить мне совместную работу, но я на такое пойти не мог. Чересчур сложные рецепты для быстрого изучения.

Я вздохнул, чувствуя, будто предаю друга, и покачал головой.

— Мне жаль, Альф. Я мог бы уделить этому сутки-другие, но тут работы на недели… Прости. Принц Эдвин поручил мне совершенно другое дело, и на работу с рецептами наставника совершенно нет времени. Мне жаль. Может, потом.

Я договорил и понял, насколько фальшиво звучит это «потом».

Парень медленно кивнул и пододвинул ворох бумаг и свитков к себе.

— Что ж. Потом так по-отом.

Альф безрадостно улыбнулся.

— Если лаборатория н…нужна. За-анимай. Я пока поработаю. Поразбираюсь.

Чтобы заготовить себе эликсиров в дорогу, и помочь Альфу с запасами, ушла неделя.

Написал максимально подробные рецепты для своего цеха. Ничего особенного — зелья для трав (эссенции для них я уже разместил по бутылям), омолаживающие зелья для пансионата, укрепляющие зелья и еще несколько простых рецептов, которые можно применять среди своих. Хотя это и против правил: в варке должен участвовать я, пусть даже одну-единственную травинку подкинуть. Но эликсиры не пойдут на продажу, они либо будут выпиты, либо — будут стоять в бочках и ждать моего возвращения, так что проблем быть не должно. Если вдруг кто-то захочет стукануть о несанкционированной варке зелий, то решение по проверке будет принимать Квейт, с которым мы эту ситуацию уже обсудили. Вдобавок я договорился с Крайслером, чтобы он предупредил моих, если вдруг Циншуй посетят сторонние инспекторы.

Разумеется, я не стоял сутками у алхимической плиты, готовя эликсиры. Проведал дракона, который окреп ещё больше, наготовил впрок укрепляющих зелий и для него. Проинструктировал Апелия и Жулая о том, когда и в каких количествах спаивать дракону приготовленные зелья. Я не скрывал от приятелей, что собираюсь надолго покинуть секту, а Жулай не скрывал, что рад этому. Он всё ещё ревновал меня к дракону и надеялся, что за время моего отсутствия сможет подружиться с Раккаром достаточно, чтобы выхватить у меня пальму первенства. Только вот дракон не покупался за вкусняшки, а в его большом и сильном сердечке было место лишь для одного практика.

Отдал Свен Дэю несколько порций эликсира, который должен поддерживать его разум в том прекрасном состоянии, в котором он пребывает сейчас. Попрощался, выслушал длиннющий и полный искренности (насколько это возможно в его ситуации) монолог на тему «жаль, что ты уезжаешь надолго».

Разговор с Линем был самым кратким. Оказывается, Чили подсуетился: мастер сказал, что в курсе про мой отъезд, советовал мне беречь себя, но в голосе было больше равнодушия. Думаю, он это каждому практику говорит.

В общем, завершив все и попрощавшись со всеми (последний вечер провел с семьей- познакомил Фаэлину с мамой и мы до ночи отмечали мой отъезд), я выдвинулся к крепости.

Седьмым прыжком (осталось еще два или три до крепости) меня выкинуло на край поля. Вот там-то меня и ждало приключение в стиле приключенческих книг. В правом углу ринга… то есть, поля — стая из пяти неспешно бегущих от леса духовных волков, самый мощный из которых размером с крупного телёнка. Слева — убегающая из последних сил толпа из двух десятков одетых в тряпки крестьян, включая детей, и стариков.