Смерть у алтаря

Глава 6

Такси свернуло в очередную подворотню (ах, эти старинные узкие улочки!) и остановилось.

— Дальше не проедем, мисс! — обернулся таксист. — Сами видите.

И впрямь, не заметить сложно: на мостовой у "Блу Стар" клубилась толпа.

— Популярное местечко, — пробормотала я, разглядывая жаждущих попасть внутрь. Какая-то дамочка наседала на вышибалу, размахивая расшитой стеклярусом сумкой. Вышибала флегматично взирал на нее сверху вниз, как слон на лающую собачонку. — Говоришь, у нас забронирован столик?

— Не переживай, — усмехнулась Беверли, сунула таксисту купюру и скомандовала уверенно: — Не отставайте!

Я терялась в догадках, что она намеревалась делать? Подкупить вышибалу? Пальнуть в воздух? Последнее точно не годилось, сочли бы попыткой вооруженного ограбления. И, за неимением более громких преступлений, газетчики раструбили бы об этом на весь Чарльстон. А слава знаменитых "Слоних", которые пять лет держали в страхе целый округ, меня не прельщала. Хотя как бы перекосило теток!..

Но из возраста, когда поступают наперекор, я вышла давным-давно.

Оставалось держаться за Беверли, перед которой люди расступались, как море перед пророком, и чувствовать себя школьницей в сопровождении строгой классной дамы. Я хмыкнула — не зря Беверли столько лет преподает! — и взяла Элизабет под локоть.

Наша домоседка изо всех сил держала марку, но видно было, что ей не по себе. Справедливости ради, ее было трудно в том винить. Что нежная Элизабет могла противопоставить какому-нибудь громиле? По всем канонам леди в таких случаях положено лишиться чувств или, в крайнем случае, завизжать. Сомнительно только, что это хоть сколько-нибудь ей поможет.

Ставлю десять к одному, что с Беверли таких проблем не возникнет. У нее-то в сумочке наверняка припрятан револьвер. Как и у меня, к слову.

"Это еще кто?" — донеслось нам в спину.

"Местная певица?" — предположил кто-то неуверенно.

"Тупица, она бы через парадный вход не ломилась!"

Беверли обернулась, поймала мой взгляд и подмигнула.

Тем временем мы почти добрались до входа.

— Стивен! — негромко окликнула Беверли и помахала рукой.

Звероподобный охранник пригляделся и расплылся в улыбке, как будто ему дали на чай целую двадцатку.

— Мисс! Рэй вас ждет. — Вышибала подвигал бровями и понизил голос: — Он нашел для вас... кое-что.

Я подняла брови. Звучало так, будто речь шла о контрабанде. Хотя кто я такая, чтобы осуждать?

— Надеюсь, — кивнула Беверли, принимая вежливо поданную лапищу. Прочие посетители такого обхождения, конечно, не удостаивались. Что вызывало еще больше вопросов. Впрочем, женщина имеет право на маленькие секреты... Что не мешало мне сгорать от любопытства.

Вышибала покрутил толстой шеей и прикрикнул:

— А ну, разойдись!

Толпа, недовольно ворча, расступилась, а Беверли одарила громилу сияющей улыбкой. Хотела бы я знать, откуда у скромного университетского преподавателя такие знакомства?.

Нас проводили за столик в глубине зала, почти рядом со сценой.

— Рэй скоро придет, — сообщил вышибала, почтительно согнувшись (вот уж не подозревала, что его широченная спина на эдакую акробатику способна!), и утопал обратно на крыльцо.

— Часто тут бываешь? — нейтральным тоном поинтересовалась я у Беверли.

Судя по разношерстной публике и развеселому джаз-бэнду, местечко не из тех, где прилично отдыхать леди. Хотя лично я сделала в своей жизни слишком много "неприличного", чтобы забивать голову подобной ерундой. Зато нашей тихоне Элизабет все было в новинку, она оглядывалась по сторонам с любопытством и некоторой опаской.

Беверли отмахнулась, зазвенев браслетами на запястье.

— Не особенно. Просто владелец, Рэй Янг, мой старый друг.

"Не только друг..." — заключила я про себя. Такой взгляд у женщины ни с чем не спутаешь.

Впрочем, секреты я хранить умею. На том, как говорится, и стоим.

К столику подлетел официант, удерживающий на растопыренных пальцах поднос с чайником, чашками и тарелочками с угощениями. Очевидно, заказ Беверли сделала загодя. Или же попросту бывала в "Блу Стар" так часто, что ее вкусы здесь давно изучили.

— Это вам, мисс, — почтительно сообщил он, опять же, Беверли. Обозначил в нашу с Элизабет сторону неглубокий поклон — видимо, мы были тут куда менее желанными гостями — и испарился.

— Кхм, — я задумчиво разглядывала тарелочки с маслинами, семгой и несколькими сортами сыра. — Интересное угощение к чаю...

Беверли усмехнулась.

— Идеальное — для местного сорта... заварки.

И взялась за чайник.

В подставленную чашку полилась коричневая жидкость, схожая с чаем лишь цветом.

— Помнится, в Чарльстоне продажа алкоголя леди строго воспрещена... - заметила я в пространство.

Элизабет слабо улыбнулась.

— Думаю, это несложно обойти. Речь ведь идет только о продаже, угощать леди не возбраняется?

Хм... Неожиданно. Вот так, сходу, уловить прореху в законе? И впрямь, никто не мешает выставить счет леди только за закуски, а коньяк преподнести в подарок.

Я даже головой покачала. Ай да Элизабет! Даже владелец бара, кажется, об этом не подозревал, — раз коньяк нам все-таки принесли под видом чая.

Элизабет с Беверли сегодня будто задались целью меня удивить.

— Не ожидала от тебя такой осведомленности, — заметила я, — в... юридических тонкостях.

— Хозяйка дома должна разбираться во многом, — отозвалась Элизабет безмятежно и накрыла ладонью свою чашку. — Благодарю, но я бы хотела обычного чаю.

Беверли закатила глаза.

— В баре? Лиз, иногда ты меня убиваешь. Никто же не узнает, так зачем... - кажется, она хотела сказать что-то вроде "корчить леди", но ограничилась туманным: — себя ограничивать?

Элизабет поколебалась. Очевидно, сознаваться ей не хотелось, но беспричинный отказ от спиртного — в данных обстоятельствах — и впрямь выглядел странно. А туманные ссылки на "леди не подобает" звучали слишком расплывчато и, боюсь, оскорбительно уже для нас с Беверли. Хотя леди, разумеется, и впрямь не подобало.

Вмешиваться я не стала, позволяя ей самой принять решение.

— Мне давно было любопытно попробовать, — созналась Элизабет, разглядывая свои пальцы с тонким ободком кольца, украшенного роскошным бриллиантом. — Жаль, что придется упустить такую возможность.

Беверли поморщилась.

— Лиз, бога ради! Я ведь не предлагаю тебе пуститься во все тяжкие. Речь всего лишь о бокале коньяка.

Элизабет твердо встретила ее взгляд.

— Не в моем положении.

Беверли застыла с приоткрытым ртом.

— Серьезно? — придушенно выдавила она наконец.

Элизабет кивнула, и Беверли ошеломленно покачала головой, потерла висок.

— Поверить не могу. Чтобы ты и...

Элизабет все-таки отвела взгляд и чуть порозовела.

— Мы с Чарльзом любим друг друга. И завтра поженимся.

Беверли подняла руки.

— Не оправдывайся. Я все понимаю. Хотя и не ожидала, что...

Она запнулась, и я подсказала сардонически:

— Что ничто человеческое Элизабет не чуждо?

Беверли бросила на меня острый взгляд.

— Почему мне кажется, что ты не удивлена?

Я пожала плечами и напомнила:

— Чтение аур в перечень моих талантов входит.

И двойная аура может означать лишь одно, тут не может быть разночтений.

Признаюсь, поначалу я тоже удивилась. Но мне хватило деликатности не допытываться.

Беверли посмотрела на меня совсем иным, оценивающим, взглядом.

— Ты повзрослела.

Я натянуто улыбнулась.

— Удивительно, правда?

Едва ли я могла остаться той же наивной девицей, какой была в свои восемнадцать. Жизненный опыт никуда не денешь, даже если порой хочется.

Беверли фыркнула и жестом подозвала официанта.

— Принесите чаю.

Глаза бедняги расширились, рот приоткрылся в немом протесте. Кто же станет пить чай, когда есть коньяк? Однако персонал бара оказался достаточно вышколенным, чтобы свое мнение придержать.

— Да, мэм! — согласился официант почтительно и скрылся.

— Думаю, — Беверли смерила сестру взглядом, — один глоточек тебе не повредит.

Элизабет немного поколебалась и подставила чашку.

— За тебя, дорогая, — провозгласила тост Беверли, — пусть хоть ты будешь счастлива в браке.

Я подняла брови. Похоже, в прошлом Беверли скрывалось немало разочарований. Слишком уж проникновенно — и горько — вышло это "хоть ты".

Хотя могло ли быть иначе? Женщина со свободными нравами, вроде меня или Беверли, для замужества непригодна. И пусть сама Беверли к браку не стремится (опять же, как и я), такая постановка вопроса может ее втайне уязвлять.

Зато Элизабет просто создана для роли жены и матери. Очень надеюсь, что она и впрямь будет счастлива.

— За тебя, дорогая! — эхом отозвалась я и пригубила коньяк. Недурно, кстати. Куда лучше, чем можно было ожидать от заведения такого пошиба.

Элизабет лишь смочила губы и отставила чашку.

— Спасибо.

Беверли отправила в рот маслину, задумчиво прожевала и вдруг хлопнула себя по лбу.

— Я же совсем забыла!

Она вытащила из сумочки пакет. Сквозь тонкую папирусную бумагу проглядывало черное кружево.

Я поспешно схватилась за чашку, только бы не испортить все неприличным хохотом.

На красное лицо Элизабет стоило полюбоваться. Ох уж эти стыдливые леди!

— Убери, пожалуйста, — попросила она.

Беверли безмятежно пожала плечами.

— Я ведь обещала тебе белье для брачной ночи.

Элизабет прижала ладони к щекам.

— Ты свой подарок уже вручила.

— Дорогая, — подняла брови Беверли, — в переодевании в монашку есть своя прелесть, но не рановато ли вам думать о ролевых играх?

Я подавилась коньяком.

Судя по лицу Элизабет, она окончательно перестала что-либо понимать. Святая наивность!

Прежде, чем она решилась переспросить, я поспешно спросила:

— Как вы с Чарльзом познакомились?

Влюбленные обожают такие разговоры. Окружающим, конечно, они куда менее интересны, но почему бы не подыграть? Заодно и тему сменим, а про ролевые игры и прочие интимные моменты пусть тетушке муж объясняет.

Элизабет, на удивление, делиться воспоминаниями не спешила.

— Только между нами, — попросила она наконец. — Не хочу давать сестрам повод для скандала.

Кхм?

Мы с Беверли переглянулись. Что же там за секрет, если семейство будет шокировано?

— В этом тебя сложно винить, — согласилась я, кашлянув. — Но я заинтригована.

— И я! — поддакнула Беверли. — Клянусь, я буду нема, как...

— Свидетели делишек мафии? — подсказала я.

— Студент-двоечник на экзамене, — предложила свой вариант она.

Элизабет не выдержала, рассмеялась.

— Хорошо-хорошо, я вам верю. Мы с Чарльзом встретились в патентной палате.

Я моргнула. Мне послышалось или?..

— Прости, где? — вторила моим мыслям Беверли. Кажется, она даже протрезвела.

Элизабет насмешливо улыбнулась и повторила раздельно:

— В патентной палате. Я подавала заявку на изобретение, а Чарльз как раз выкупал у одного инженера полезную модель для своего завода. Так вышло, что завязался спор. Мы не сошлись во мнениях и... - она развела руками. — Чарльз пригласил меня на обед, обсудить все в приватной обстановке. С этого все и началось.

Не знаю, что поразило меня больше. То, что Элизабет могла на равных поддержать разговор о полезных моделях (это еще что за зверь?) или что нашелся мужчина, которого это обстоятельство не отпугнуло, а напротив, заинтересовало.

— Изобретение? — Беверли смотрела на сестру так, словно та обзавелась второй головой или, по меньшей мере, отрастила бороду.

— Разумеется, — легко пожала плечами Элизабет. — Очередное. В данный момент у меня семь патентов, скоро надеюсь оформить восьмой.

— И они, кхм, приносят доход? — поинтересовалась я осторожно.

Задевать чувства Элизабет не хотелось, однако вопрос был не праздный.

Сомнительно, конечно. Иначе зачем ей оставаться вместе с сестрами, еще и вести для них хозяйство? Будь у Элизабет свои средства, давно могла бы поселиться отдельно.

Она подняла взгляд.

— Гадаешь, почему я до сих пор живу в особняке?

Хм. Удивительная проницательность! Похоже, я здорово недооценивала тихую Элизабет. Хотя в данном случае приятно было ошибиться.

— Мне тоже интересно, — Беверли отправила в рот кусочек сыра. — С какой стати ты терпела наших гадюк?

— Сестры не так плохи, — запротестовала Элизабет.

Беверли поморщилась.

— Они превратили тебя в прислугу, а ты их выгораживаешь?

— Кто-то должен был это делать, — возразила Элизабет спокойно, словно продолжая давний спор.

Беверли махнула рукой — слишком резко, сказывался выпитый коньяк — и заключила с горечью:

— Эта твоя жертвенность...

— Причем тут жертвенность? — удивилась Элизабет, кажется, вполне искренне. — Всего лишь экономия. Поначалу гонорары были скудными прожить на них бы не вышло, а после я решила поберечь деньги. Сама посуди, мне требовалось арендовать квартиру, обеспечить себя всем необходимым и вдобавок продолжать исследования. Считай, что я попросту выполняла домашнюю работу... за разумное вознаграждение.

— Очень, кхм, практично, — заметила я, когда Беверли с ответом не нашлась. Сама я таких трудностей не знала, спасибо отцу. Но сомневаюсь, что при подобных обстоятельствах сумела бы проявить столь похвальное здравомыслие. — Полагаю, тетки тоже не внакладе. Не представляю, как они будут управляться с домом без тебя.

Элизабет отвела взгляд и ответила неожиданно жестко:

— Что же мне с ними, до скончания веков жить? Я и так сделала для них слишком много!

О причинах столь бурной реакции на вполне невинное замечание я спросить не успела.

— Дамы, — поклонился нам господин в белоснежном костюме, оттеняющем смуглость его кожи и экзотический разрез глаз. — Рад видеть в нашем скромном заведении.

Я прищурилась и смерила его оценивающим взглядом. Тот самый Рэй Янг? Похоже на то.

Хорош, кстати. Чертовски хорош. Той чужеземной, диковинной красотой, которая невольно цепляет взгляд.

Любопытно, сколько в нем крови Поднебесной? Вряд ли больше половины, но даже четверть придает их с Беверли роману привкус скандала. Леди из приличной семьи, уважаемый лектор — и какой-то узкоглазый?!

В глубине его раскосых темных глаз тлела настороженность, в позе сквозило напряжение. Да и остановился он чуть поодаль, словно опасался, что прогонят.

Первой протянула руку Элизабет. Уверенно и по-мужски, для пожатия.

— Рада познакомиться, мистер Янг. Вы ведь Рэй Янг, я правильно поняла?

На миг его непроницаемое лицо дрогнуло, из-под невозмутимости проглянуло удивление.

— Именно так, — он осторожно сжал ее пальцы. — Простите мои отвратительные манеры, мисс.

— Элизабет Корбетт, — назвалась она с обычной своей мягкой улыбкой. — Вы друг Беверли, мистер Янг?

— Друг, — отозвался он почти без запинки, только в глазах на миг полыхнуло что-то... диковатое? Необузданное?

Так-так.

— Близкий друг, — уточнила Беверли, окинув владельца ресторана недвусмысленно собственническим взглядом. — Привет, Рэй. Рада тебя видеть.

Он молча поднес ее пальцы к губам.

И отчего вдруг мне захотелось отвернуться?..

— Лилиан Корбетт, племянница Беверли, — кашлянув, представилась я, раз уж сама Беверли о приличиях позабыла.

— Наслышан о вас, — он слегка поклонился. — Счастлив встретиться лично.

Я приподняла брови. Интересно, какие россказни до него дошли? О моем бунте против родни? Магии? Карьере помощницы детектива? Обо всем понемножку, скорее всего.

— Взаимно, — заверила я. — У вас отличный бар.

И хотела бы я знать, как азиату удалось сделаться владельцем такого преуспевающего заведения? В снобском Чарльстоне это почти немыслимо.

В свои тайны Рэй Янг меня, разумеется, посвящать не стал. Лишь еще раз поклонился, принимая заслуженную похвалу. По его жесту рядом материализовался официант с подносом, на котором лежал завернутый в упаковочную бумагу сверток.

— Небольшой сюрприз, — пояснил мистер Янг, передавая сверток Беверли.

Она дернула бечевку, аккуратно сняла бумагу... и, просияла, кажется, с трудом удержавшись от желания захлопать в ладоши.

— Рэй, ты прелесть!

Я вытянула шею, стремясь рассмотреть, что вызвало у хладнокровной Беверли столь бурный восторг.

Кхм. Под слоями упаковки обнаружился небольшой кактус в горшке. Неужели из-за него Беверли пришла в такую ажитацию?

Я случайно перехватила взгляд Рэя Янга... Да он ради нее готов был луну с неба достать, не то что какой-то там кактус!

Бедняга.

— Поделишься с непосвященными? — поинтересовалась я, плюнув на этикет.

Беверли осторожно коснулась пальцем колючек и склонила голову к плечу. Темная прядь мазнула по обнаженной коже, и лицо мистера Янга сделалось вовсе уж каменным.

— Это Lophophora williamsii, — почти пропела Беверли тоном столь мечтательным, что им больше подобало говорить не о кактусе, а о его дарителе. — Он же пейот. Произрастает исключительно в Мехикане и привезти его сюда не так-то просто.

Я хмыкнула.

— Ты могла бы написать мне. Я бы охотно завернула в Мехикану по пути сюда.

Беверли сделала знак официанту и с величайшей осторожностью передала ему свою драгоценность.

— Сохраните его для меня, — попросила она проникновенно. Официант отрывисто кивнул, кажется, боясь даже дышать, а Беверли обратилась уже ко мне: — Видишь ли, в Lophophora williamsii содержится ряд психоактивных алкалоидов, в частности, мескалин. Так что его ввоз, скажем так, сопряжен с некоторыми трудностями.

Я понятливо кивнула. Проще говоря, этот милый цветочек привезли контрабандой. М-да.

— Прости за нескромный вопрос, но... зачем?

Беверли усмехнулась и провела пальцем по ободку бокала.

— Хочешь узнать, не пристрастилась ли твоя старая тетка к чему-то опасному? Не тревожься, я просто их коллекционирую. Кактусы.

— Надо же, — только и смогла ответить я, испытывая сложную смесь облегчения, досады и удивления.

Радовало, конечно, что Беверли не попала в нездоровую зависимость. Мне довелось повидать морфинистов и курильщиков опиума, и впечатления эти не из приятных.

Но вместе с тем не оставляло чувство, будто меня разыгрывают. Элизабет нетрудно было вообразить в розарии или даже в теплице, посреди ухоженных грядок с овощами. Но Беверли, которая возится с землей? Пачкает руки с безупречным маникюром? Это было за гранью моего понимания.

— Восхитительная коллекция, — вмешалась Элизабет с присущим ей тактом. — Так много чудесных цветов! Я даже не представляла, что кактусы могут быть настолько красивыми. Беверли, тебе удалось создать удивительный сад.

Беверли улыбнулась с долей самодовольства.

— В конце концов, это моя работа.

Очевидно, удивление мне спрятать не удалось, поскольку Элизабет пояснила вполголоса:

— Беверли преподает ботанику и естествознание.

И пока я пыталась осознать это потрясающее сообщение (как мало я знаю о своих тетушках!), мистер Янг откланялся.

— Не буду мешать, дамы. Отдыхайте. Надеюсь, вам у нас понравится.

Я дождалась, пока владелец бара исчезнет за дверью, и произнесла глубокомысленно:

— Хорош...

Беверли выгнула бровь.

— Надумала изменить своему полицейскому?

Тон у нее был шутливый, но проскальзывало в нем... нечто.

— Не настолько хорош, — уточнила я примирительно. — Не переживай, не стану я посягать на твоего кавалера... Хотя сомневаюсь, что он бы поддался.

Даже если не вспоминать о моих сомнительных прелестях, то Рэй Янг столь очевидно видел одну лишь Беверли, что пытаться конкурировать с ней было бы попросту смешно.

— Никогда не знаешь, чего ждать от мужчины, — неожиданно горько сказала она, вынимая из сумочки портсигар.

Ванильные сигариллы? Мерзость какая!

Я сморщила нос и достала собственные сигареты, крепкие и вопиюще не женственные.

Элизабет немного отодвинулась, хотя в насквозь прокуренном баре скрыться от сигаретного дыма было некуда.

— Знаешь, — сказала я, щелкнув зажигалкой, — На мой взгляд, опасаться тебе нечего. Когда мужчина так внимателен — и снисходителен — к увлечениям женщины, это многого стоит.

Беверли выгнула бровь и потянулась за чайником.

— Все они внимательны и снисходительны... пока знают, что могут тебя упустить.

— Из таких соображений мистер Янг — просто находка, — хмыкнула я, намекая на ту зыбкую почву, на которой зиждились их отношения.

— Не все, — возразила Элизабет вдруг тихо, но решительно. — Тут я согласна с тобой, Лили. Многие мужчины даже мысли не допускают, что у женщины могут быть собственные интересы.

— Ты об Эдварде Фишере? — Беверли стряхнула пепел. — Брось, не стоит судить весь мужской пол по одному болвану.

— Я и не сужу, — качнула головой Элизабет и мягко улыбнулась. — Есть ведь Чарльз, который понял, поверил в меня и помог. Не то, что некоторые.

— За это и выпьем, — предложила я, усмехнувшись. — За целеустремленных женщин и понимающих мужчин!

Тут даже Элизабет не удержалась, отсалютовала чашкой, и мы понимающе переглянулись. О мужском пренебрежении к слабому полу мы трое знали не понаслышке.

— Значит, Чарльз твое увлечение одобрил? — я глотнула коньяка, затянулась сигаретой и задала наконец давно волнующий меня вопрос: — А вы заключили брачный договор?

Глаза Элизабет на мгновение округлились, а Беверли бессовестно расхохоталась.

— Ты стала по-мужски прямолинейна, — мягко попеняла мне Элизабет, однако рассерженной она не выглядела.

— Что поделать? — отозвалась я и руками развела, едва не уронив чашку. Коньяк оказался коварным. — Профессия сказывается. Так все же, удовлетворишь мое любопытство?

Элизабет рассмеялась.

— И настойчивость тоже профессиональная? Что же, скрывать мне нечего. Мы не только заключили брачный договор, но и оформили совместное предприятие, которое позволит мне получать личный доход от патентов. На этом, кстати, настоял Чарльз.

— Очко в его пользу, — кивнула я. — Кстати, раз уж мы заговорили о патентах. Что ты все-таки изобрела?