Смерть у алтаря

Глава 13

И потянулся обратно в особняк печальный кортеж. Гнетущая тишина повисла над процессией.

Жених с невестой, так и не ставшие мужем и женой, покинули церковь последними. Обошли стороной украшенный цветами лимузин с гордой табличкой "молодожены", но разойтись каждый по своим авто не пожелали. Ихруки всё ещё были сплетены, словно это могло защитить от обрушившегося на них кошмара.

Прищур ледяных глаз Чарльза не сулил преступнику ничего хорошего, в глубине их таилась такая ярость, что даже закаленные полицейские обходили его стороной.

Элизабет будто оцепенела от шока и горя. Её лицо, ещё утром светившееся от счастья, теперь было бледным как мел, а в глазах читалась такая боль, что сжималось сердце.

— Найдите его! — не то попросил, не то потребовал (последнее куда вероятнее) он, прощаясь с инспектором Харди. Никакого пренебрежения к полиции он не выказывал, даже ладонь для рукопожатия протянул первым.

— Постараемся, — пообещал инспектор осторожно. — У вас есть версии?

Версия, пусть пока и весьма сырая, имелась у меня. Но меня никто не спрашивал, а вылезать с инициативой покуда преждевременно.

— Увы, — покачал головой Чарльз, — но со своей стороны готов оказать вам любое содействие.

Полицейский медленно кивнул.

— Благодарю вас, мистер Брентон.

Тот лишь отрывисто кивнул.

Судя по выражению лица Чарльза, он готов был удавить преступника собственными руками. Ладно бы тот просто со священником расправился.

Но мистеру Чарльзу Брентону испортили свадьбу, а такое не прощается...

Особняк семейства Корбетт напоминал осаждённую крепость. Высокие кованые ворота были заперты, но толпа репортёров и зевак не унималась. Они словно голодные стервятники кружили вокруг дома, выкрикивая вопросы и щёлкая фотоаппаратами.

Наш автомобиль, прорезая эту живую волну, остановился у парадного входа. Вспышки магния ослепляли, крики становились всё громче: «Миссис Корбетт, что вы можете сказать о случившемся?», «Мистер Брентон, правда ли, что помолвка расторгнута?», «Элизабет, вы в трауре?».

Элизабет побледнела ещё сильней, хотя, казалось, дальше уже некуда. Её лицо застыло маской, на которой жили лишь глаза — глубокие, полные невыплаканных слёз. Она вцепилась в ручку сиденья, словно боясь, что земля уйдёт из-под ног.

— Любимая, — тихо произнёс Чарльз, наклоняясь к ней. — Обещаю, скоро это всё закончится. И мы наконец поженимся!

Даже если ради этого придётся выкрасть нового священника и держать его под дулом револьвера? Уверена, Чарльз Брентон и не на такое способен. А я помогу.

Элизабет покачала головой, её пальцы нервно теребили кружевной платок.

— Пруденс сказала бы, что Господь против.

Глаза Чарльза сверкнули недобрым огнём, на виске затрепетала жилка. у

— Плевать на мнение Пруденс! И прочих тоже! Скажи, ты по-прежнему хочешь выйти за меня замуж?

Она нежно провела рукой по его щеке.

— Больше, чем когда-либо. Но, Чарльз, дорогой…

— Т-с-с, — он приложил палец к её губам. — Ничего сейчас не говори. Главное, что мы по-прежнему любим друг друга. И найдём выход, обещаю!

Элизабет прерывисто вздохнула и потянулась к своему почти мужу…

Пришлось кашлянуть, чтобы эта парочка не зашла слишком далеко. Хотя бы в автомобиле.

— Лилиан, — поджал губы Чарльз, неохотно отстранившись от Элизабет. Его голос звучал напряжённо. — Помнится, вы — частный детектив?

Я настороженно кивнула. Не собирается же он?..

Собирался.

— Я вас нанимаю! — отрезал Чарльз безапелляционно. — Ваша задача — найти преступника как можно скорей.

Это «как можно скорей» он выделил таким тоном, будто хотел сказать «ещё вчера». Его пальцы нервно барабанили по кожаной обивке сиденья.

Увы, отмотать время назад не в людских силах. Зато кое-что другое — вполне.

Я покачала головой, глядя ему прямо в глаза.

— Нет, Чарльз. — И добавила, прежде чем он успел вспылить: — Я возьмусь за расследование, но гонорара не нужно. Это дело семейное.

Чарльз медленно кивнул, его взгляд стал мягче.

— Любая помощь, — пообещал он. — Всё, что вам понадобится… Абсолютно всё! Будет предоставлено в кратчайшие возможные сроки. Понятно?

Я улыбнулась, чувствуя, как чуть разжимаются тиски на сердце. В этот момент толпа за окном снова зашумела, и кто-то выкрикнул: «Мисс Корбетт, правда ли, что ваш жених замешан в преступлении?».

Элизабет вздрогнула, но Чарльз лишь крепче сжал её руку.

— Никто не посмеет тронуть тебя, — прошептал он. — Ни они, ни кто-либо другой.

Семья собралась в гостиной.

Тяжёлый воздух гостиной казался наэлектризованным, словно перед грозой. Хрустальные подвески люстры бросали дрожащие блики на полированную поверхность стола и старинный чайный сервиз из тончайшего фарфора, украшенный золотой росписью.

При нашем появлении все разговоры смолкли. И было отчего! При взгляде на застывшее от ярости лицо Чарльза даже меня пробирала дрожь. Пруденс и вовсе, кажется, тайком перекрестилась.

Часы тикали особенно громко, их монотонный стук эхом отражался от стен, усиливая гнетущую атмосферу. Тяжелые портьеры приглушали свет, создавая полумрак, в котором лица казались бледнее обычного.

Элизабет, едва успевшая сменить подвенечное платье на скромные юбку с джемпером, стала белее мела.

— Уберите это! — проскрежетал Чарльз и дернул подбородком на воздушный торт, украшенный фигурками жениха и невесты, который красовался в центре стола.

В этот момент это и впрямь выглядело едкой насмешкой, которую Чарльз не собирался никому спускать. Его рука на плече Элизабет говорила больше любых слов.

Мэйбл с Мэри переглянулись.

— Не думаю, что... - начала Мэри сухо, разглаживая невидимые складки на белоснежной скатерти, расшитой вензелями.

Мэйбл теребила нитку жемчуга, доставшегося ей от матери.

Беверли вскочила.

— Да ради бога! Хоть сейчас перестаньте собачиться. Элизабет, дорогая, я сейчас все уберу.

И подхватила поднос.

— Я помогу, — поднялся с места Грегори Пэйнс. Его-то сюда каким ветром занесло? Впрочем... Судя по взглядам, которые он бросал на Беверли, вскорости ему предстоит тоже стать частью семьи.

— Не стоит, — ответила она сухо, не глядя на него.

Однако он не послушал, распахнул перед нею дверь. Беверли поблагодарила его кивком и вышла.

Кхм, голубки поссорились? Любопытно, из-за чего?

Впрочем, не до того сейчас. Есть проблемы посерьезнее пустячной размолвки влюбленных.

Рэддок придвинул мне стул и взял за руку. Сжал мои холодные — я лишь теперь поняла, насколько холодные — пальцы и спросил мягко:

— Вы замерзли? Может, чаю?

— Коньяку! — вырвалось у меня. — Кхм, простите. Я немного выбита из колеи.

Иначе не стала бы даже говорить столь кощунственных слов. Коньяк. Для леди. Еще и в первой половине дня!..

Мэри, Пруденс и Мэйбл дружно поджали губы. Сразу видно — сестры. Зато кузен Энтони покосился с интересом.

А Дариан — чудо из чудес! — молча вытащил из кармана серебряную фляжку и поставил передо мной. Не настолько он зануда, каким хочет казаться.

— Не удивительно, — покачал головой Рэддок и принялся осторожно растирать мои пальцы.

Забота тронула, и я слабо ему улыбнулась.

Отец Джонс был мне не посторонним, и эта нелепая история — даже в мыслях не хочу говорить "смерть"! — потрясла меня до глубины души.

Кому только это в голову пришло?..

— Нам следует решить, что делать дальше, — произнесла Мэри, разливая всем чай. Я отметила, как дрожат у нее пальцы. — Элизабет, тебе следует уехать, пока все не уляжется.

— Рано или поздно скандал утихнет, — поддакнула Мэйбл, отламывая кусочек тминного кекса. Серебряная чайная ложечка выбивала нервную дробь по фарфоровой кромке тарелки. — И мы сможем жить обычной жизнью.

В которой Элизабет вместо экономки?

Я почувствовала щемящую жалость. У меня получилось уехать, вырваться отсюда. Элизабет повезло меньше. И даже теперь, когда у нее есть Чарльз...

Кхм, а что, если никто не собирался покушаться на отца Джонса? Вдруг удар должен был прийтись на кого бог пошлет? Главное, что это наверняка сорвало бы свадьбу!

Пожалуй, это стоит обдумать.

— Но, мама... - подала вдруг голос Рэйчел, которая обыкновенно держалась тише воды, ниже травы. — Тетя Элизабет не может...

Она запнулась и опустила взгляд.

Кхм. Неужели догадалась?

— Мы не станем прятаться, — отрезал Чарльз, обнимая Элизабет за плечи. — Ясно?

Родня вразнобой закивала, и в этот самый момент затрезвонил телефон.

— Вы не отключили линию? — поразилась я.

Тетка Мэри дернула плечом.

— Вдруг будет важный звонок?

Однако к телефону не подошла. Вместо этого на выручку бросился мистер Пэйнс.

— Резиденция семьи Корбетт. Дворецкий Уизерпул у аппарата, — прогудел он в трубку тоном образцового дворецкого. — Да, сэр... Простите, сэр... Не велено. До свидания, сэр!

И нажал на рычаг.

— Опять репортеры? — спросила тетка Мэри, потирая висок.

— Они самые, — развел руками Пэйнс.

— Жаль, что у нас нет дворецкого, — прокомментировала Мэйбл со вздохом, явно сожалея о старых добрых временах. — С тех пор, как умер старик Спот.

— Мы вам очень благодарны, мистер Пэйнс, — сказала Элизабет, найдя в себе силы улыбнуться. Кажется, понемногу отходит от шока.

— Мне нетрудно, — пожал плечами Грегори. — Я рад помочь хоть чем-то.

— Как только ты уедешь, — влезла Пруденс, потрясая обоими подбородками, — это прекратится.

Я поднялась, чувствуя, что еще немного — и желание перестрелять драгоценных родственников станет непреодолимым — и сказала:

— Спасибо за чай. Прошу прощения, у меня дела.

Мэри подняла брови.

— Лилиан, ты не можешь просто взять и уйти!

— Почему же? — хмыкнула я. — Ноги у меня на месте, ходить я не разучилась...

— Перестань! — вспыхнула Мэйбл. — Ты прекрасно поняла Пруденс. Она имела в виду, что ты не можешь оставить семью в такой момент.

— И какие, хотелось бы знать, — визгливо поддержала Пруденс, — у тебя могут быть дела в Чарльстоне?

Рэддок отвернулся, притворившись, что закашлялся.

— Расследование, — проронила я сухо. — Убийства.

Кузина Агнесс подавилась чаем.