Шторм над Петербургом

Глава 9

— До сих пор не верится, что я согласилась на эту авантюру!

Я помог Иде накинуть на плечи меховое манто и, взяв ее под руку, вывел на улицу. Мы распрощались с Цициановой, Аш и Апраксиным — птички полетели щебетать. А мы с Идой решили продолжить вечер в весьма нетривиальной для аристократки ее уровня обстановке.

Охранники девушки вопросительно уставились на нее.

— Ваше сиятельство, прикажете ехать сразу домой?

Ида взглянула на меня и хитро подмигнула.

— Господа, мы с Алексеем Иоанновичем хотим немного прогуляться. Пожалуйста, держитесь на небольшом расстоянии.

Охранникам явно не понравился этот приказ, но возражать они не посмели. Впрочем, Ида и сама по себе была очень сильным магом, а уж рядом со мной и вовсе чувствовала себя в безопасности.

— Как прикажете, ваше сиятельство, — поклонился охранник.

Покинув крыльцо фешенебельного отеля, в котором располагался ресторан, мы оказались на Михайловской улице — она примыкала к Невскому проспекту.

— Итак, Алексей Иоаннович, где же располагается то заведение?

— На Садовой, здесь недалеко. Прогуляемся минут десять.

Ида надела высокие каблуки, но двигалась на них непринужденно. Правда, фасон платья не позволял делать широкий шаг. Мы решили не сворачивать на Невский, а пройтись мимо площади у Михайловского театра. Там как раз закончился очередной спектакль, и наряженная публика высыпала на улицы.

— Итак, наш уговор в силе? — улыбнулась моя спутница. — Если я сочту эту вашу шаверму столь же вкусной, как блюда в «Садко», то вы расскажете, зачем вам с Виктором был нужен тот спектакль в ресторане. Феликс был очень настойчив в своей просьбе, но, право слово, то, что вы устроили, было несколько… неожиданно.

Я крепче подхватил затянутую в перчатку ручку своей дамы и кивнул.

— Я очень благодарен за ваше участие в нашем небольшом спектакле.

— Знаете, Алексей, обычно нас просят играть роль медиаторов и помогать разрешать конфликты. Но чтобы, наоборот, раздувать их на публике…

— Вы же понимаете, что у подобного поведения были причины.

— Разумеется, Алексей. И я хочу понимать, в чем оказалась замешана.

Мы медленно шли по Итальянской улице, и атмосфера здесь царила поистине петербургская. Наверное, именно таким каждый турист и представлял наш город.

Строгие линии классических зданий с витринами дизайнерских бутиков, уютный желтый свет уличных фонарей… Дорога из старинной брусчатки, по которой некогда носились запряженные лошадями роскошные кареты, а сейчас их заменили не менее роскошные автомобили. Над площадью возвышался Михайловский дворец, который корона передала в музейный фонд, и сейчас здесь располагался мой любимый Русский музей.

Охранники следовали в трех шагах позади нас, одним своим видом заставляя случайных прохожих переходить на противоположный тротуар. Ида куталась в манто, бриллианты на ее шее и в ушах ловили огоньки ночного города и отражали их россыпью волшебных бликов. Тут только слепой не залюбуется.

— Я уже говорил вам, что вы сегодня особенно очаровательны, Ида Феликсовна?

— Я всегда очаровательна, Алексей Иоаннович, — она крепче обхватила мой локоть и прижалась чуть плотнее. — Но мне приятно слышать комплименты.

Продолжение вечера все больше начинало походить на свидание. Но я чувствовал, что Иде было приятно мое общество, так что… почему бы и нет?

— Долго ли еще идти? — Спросила девушка, когда я аккуратно перевел ее на другую сторону улицы. Здесь Итальянская встречалась с Садовой — туда нам и надо.

— Еще пару минут, буквально полквартала.

— Да уж, я поступила несколько опрометчиво, надев такую обувь…

Все же каблуки явно доставляли ей неудобства.

— Это не проблема.

Она не успела охнуть — а я уже подхватил Иду на руки и понес через дорогу, перешагивая небольшие лужи. Ида рассмеялась.

— Если нас сфотографируют, будет бомба.

— Могу отпустить.

— О нет, что вы, Алексей Иоаннович. Меня все устраивает, и я знаю, что вы не поставите меня в двусмысленное или другое неловкое положение. Что бы ни говорил ваш брат в ресторане, я знаю, что его слова были неискренними.

— Приятно слышать.

— Если Феликс вам доверяет, то и я могу на вас положиться. А мой брат вас очень ценит. О! — Она принюхалась. — Пахнет жареным мясом и специями. Кажется, мы и правда близко!

Я вернул девушку на землю, только когда мы оказались перед дверями неприметной забегаловки. Вывеска гласила: «У ЭМИЛЯ». На единственном окне неоновыми трубками было схематично нарисовано дерево. Должно быть, ливанский кедр. Эмиль, владелец этой кафешки, вроде бы был ливанцем.

— Как… колоритно, — проговорила Ида, вглядываясь в окно.

Мы вошли в маленькое помещение, и тут же яркий запах восточных специй и жареного мяса ударил нам в нос. Это было совесм крохотное кафе на четыре столика. Кирпичные стены с фотографиями, клетчатые скатерти на столах, пара растений…

Самое главное было за стойкой.

Толстоватый повар-ливанец с добродушной улыбкой тут же заметил нас и явно удивился, отметив наш с Идой вид. Да уж, выглядели мы совсем не как его типичные посетители. А вошедшие с нами охранники лишь подтвердили его догадки.

Я перевернул табличку на двери так, чтобы с улицы виднелось «ЗАКРЫТО», подошёл к стойке, положил несколько купюр на стол и, улыбнувшись, сказал:

— За вип-обслуживание. Полагаю, вы — тот самый Эмиль?

— Эмиль Муаввад, — кивнул он, приглаживая фартук. — Собственной персоной. Рад видеть таких… — он явно подбирал слова. — Столь высоких гостей в моем заведении. Удивлен, но бесконечно рад. Чем же скромный повар может услужить столь притязательной публике?

— Говорят, ваша шаверма лучшая в городе, — сказал я, подмигнув Иде, которая наблюдала за нами, слегка приподняв брови.

Эмиль расплылся в довольной улыбке.

— О, господин, это правда! Лучшие специи, самый нежный маринад… Я сам всё готовлю. Настоящая ливанская шаверма, как если бы вы попробовали ее на улицах Бейрута! Моя жена лично привозит все специи из дома.

С каждым мгновением в глазах Иды разгорался все больший интерес.

— Тогда я прошу вас приготовить для нас две шавермы по традиционному рецепту, — сказал я. — Одну побольше, одну поменьше. И ещё порцию картошки с собой, если возможно.

— Дама предпочитает поострее? — спросил повар.

Ида пожала плечами.

— Дама пока не знает, — улыбнулась она, поправляя манто. — Дама будет пробовать шаверму впервые…

— Ни слова больше, госпожа! Раз Эмилю Муавваду выпала честь накормить саму княжну Юсупову, то он расшибется в лепешку, но сделает все по высшему разряду! Кстати, о лепешках… — Он обернулся к подсобке. — Заир! Сюда! Мигом!

В маленькой кафешке закипела работа. Хозяин жестом пригласил нас расположиться за одним из столиков и скрылся за прилавком, откуда доносился тихий говор.

— Это самое необычное свидание в моей жизни, — тихо сказала Ида, опустившись на маленький стул и внимательно разглядывая кирпичные стены забегаловки. — Никогда бы не подумала, что окажусь… ну, здесь.

Я хмыкнул, облокотившись на спинку стула.

— Значит, это все же можно считать свиданием?

— Алексей, я согласилась пойти с вами черт знает куда, чтобы поесть черт знает что. — Она подняла на меня неожиданно серьезные глаза. — Как вы думаете, сделала ли бы я подобное, если бы не рассчитывала познакомиться с вами поближе?

Черт, а это было приятно. Я привык к тому, что девушки обращали на меня внимание, но с Идой мы словно оказались на одной волне. Казалось бы, ничего важного не происходит, а рядом с человеком чувствуешь себя непринужденно и спокойно. Такое со мной случалось крайне редко, и таких людей я очень ценил.

— Если вам ближе трюфели и шампанское с видом на Неву, только скажите, — отозвался я. — В следующий раз выбор места за вами.

— Ну почему же сразу трюфели с шампанским, — поморщилась Юсупова. — Мне очень нравится и здесь. Правда. Я привыкла жить в другом мире, но тем интереснее знакомиться с этим… Настоящим. И в этом… — она задержала взгляд на развешенных по стенам декоративных тарелках. — Есть своя прелесть.

— Аристократия в Апраксином дворе, — поддразнил я, заметив её реакцию. — Представляю завтрашние заголовки.

Ида поджала губы, притворившись строгой, и, не удержавшись, хихикнула.

Через несколько минут помощник Эмиля принёс нам кофе и блюдо с маленькими сладостями — кусочки пахлавы, посыпанные орехами и пропитанные сиропом, блестели как драгоценности.

— Комплимент от моего отца, — пояснил юноша. На миг он замер, таращась на мою прекрасную спутницу. Но тут же вспомнил о приличиях и сбежал в подсобку.

— Спасибо! — только и успела сказать Ида ему вслед.

Ида продолжала смотреть по сторонам, не скрывая любопытства и удивления. Казалось, каждая деталь маленького помещения цепляла её взгляд. Вдыхая пропитанный пряностями воздух, она, наконец, задержала взгляд на мне.

— Никогда не думала, что скажу это, но… Я хочу бывать в таких местах почаще.

— Рад, что тебе нравится, — улыбнулся я. — Настоящий петербургский шик — не в банкетных залах, а вот в таких, скрытых от глаз, местах. Здесь люди… настоящие. Почти как эта шаверма.

Она звонко рассмеялась, отчего срезавший с вертела мясо Эмиль покосился на нас, но тут же поспешно вернулся к своим делам.

— А ты часто ходишь по таким местам? — Спросила Ида, пригубив кофе. — О, отличный, кстати! Не хуже, чем в «Марракеше»!

— Лучшее — не всегда означает дорогое, — сказал я. — Здесь, в Петербурге я редко захаживал в подобные места — времени не было. Но когда жил в Выборге, очень любил наведываться в город. У меня там есть пара любимых пирожковых. И одна приличная бургерная, где, к слову, тоже неплохо крутят шаверму.

Ида улыбнулась, но её взгляд выражал не просто интерес, а что-то более глубокое — неужели доверие? Или, может, готовность увидеть другую сторону света, к которой её привёл я?

В этот момент Эмиль подошёл к нашему столу, принеся две плотно завернутые шавермы и упакованную в бумагу порцию хрустящей картошки. Он поставил блюда перед нами с такой гордостью, словно выносил вино сорокалетней выдержки.

— Ваш заказ, господа, — сказал Эмиль с акцентом и сияющей улыбкой. — Я сделал для вас лучшее, что могу предложить. Надеюсь, госпоже понравится.

— Эмиль, у меня нет сомнений, — я кивнул ему, а затем повернулся к Иде, жестом приглашая её к трапезе. — Попробуй, не стесняйся.

Девушка выглядела сбитой с толку.

— Прошу прощения, но… Я не вижу здесь приборов.

Мы с Эмилем переглянулись, а затем дружно рассмеялись.

— Это едят руками, Ида. По-варварски. Так, чтобы соус протекал и заляпал штаны.

— Какой ужас! — с притворным возмущением воскликнула девушка, но тут же стянула перчатки и с энтузиазмом принялась разворачивать шаверму.

Она пыталась приноровиться, чтобы есть аккуратнее — не хотела испачкать изящное платье. В её глазах промелькнула лёгкая неуверенность, но она, поймав мой одобрительный взгляд, смело откусила первый кусок. И тут же её глаза округлились, а на лице появилась смесь удивления и удовольствия.

— Невероятно… — прошептала она, как будто боялась разрушить магию момента. — Боже! Я не думала, что это так вкусно!

Я наблюдал за её реакцией, наслаждаясь моментом и сюрреализмом ситуации. Картина была и правда достойная как минимум фотографии. Аристократка, одна сережка которой стоила как три этих кафешки, в мехах, шелках и духах хищно вгрызалась в нежный лаваш…

— Зря ты взял мне маленькую порцию, — прикончив половину, она посмотрела на меня.

— Заботился о твоей фигуре. Вдруг ты на диете. Все же бальный сезон…

— К черту диету! Это слишком вкусно.

Она вся перемазалась соусом, и это было до того очаровательно, что я поймал себя на том, что снова любовался. Прикончив шаверму, Ида достала из сумочки зеркальце и, увидев себя, сначала вскрикнула, а затем заливисто расхохоталась.

— Как хорошо, что матушка этого не видит!

— Я ей не скажу, — улыбнулся я и передал девушке салфетки.

Кажется, вечер удался, и моя дама осталась в восторге.

— Итак, я признаю поражение, — отложив салфетку, она строго посмотрела на меня. — Милютин со своей ухой идет к черту. Шаверма господина Эмиля была намного вкуснее.

Я обернулся к повару.

— Господин Муаввад. Ее сиятельство только что заявила, что вы обошли в своем искусстве шеф-повара, который обладает четырьмя парижскими звездами.

— И советую вам подать заявку на участие в этом рейтинге, — со всей серьезностью продолжила Ида. — Нельзя прятать от людей такой шедевр. Если желаете, я могу порекомендовать вас. У моего отца были знакомые среди жюри…

Ливанец поклонился.

— Ваше сиятельство, вы очень добры к скромному повару. — Он и правда смутился так, что кончики ушей покраснели. — Но я просто кормлю людей, прекрасная госпожа. Мне не нужны звезды и рейтинги. Я просто люблю делать голодных людей сытыми и счастливыми.

Ида на миг замерла от удивления. Осмысливала сказанное. А затем кивнула.

— Мой человек все равно оставит вам визитку. На всякий случай. Если передумаете, позвоните.

— Благодарю, ваше сиятельство…

Вконец смущенный повар тактично вернулся за стойку. Ида же выглядела задумчивой.

— Какой редкий случай… Алексей, я только что предложила этому человеку изменить свою жизнь. Если он попадет в рейтинг и получит хотя бы одну звезду, то о нем будет говорить весь Петербург. Он станет зарабатывать на порядок больше, откроет больше заведений… А он отказался. Я не понимаю…

Я понимающе улыбнулся.

— Возможно, тебя это удивит, но на свете все еще существуют люди, которым не нужны все богатства мира. Те, кто нашел свое дело и счастлив каждый день оттого, что им занимается. В этом смысле господин Эмиль гораздо богаче многих из нашего сословия. К тому же при расширении он наверняка просядет в качестве, а для него это явно неприемлемо.

Ида продолжала задумчиво смотреть на обертку от шавермы, словно переживала катарсис. Девушка крепко задумалась и переваривала все сказанное.

— Мне и правда стоит выходить из своего золотого мирка почаще, — наконец, сказала она. — Все было изумительно, Алексей. И даже поучительно. Проводишь меня до дома, на Мойку?

Я отблагодарил ливанца щедрыми чаевыми и подхватил порцию картошки. Ида заметила сверток и уставилась на меня с суеверным ужасом.

— Неужели после Милютина и Эмиля ты еще не наелся?

Я усмехнулся.

— Наелся до отвала. Это для моей чайки.

— Чайки? Неужели для птицы?

— Ага. У меня есть ручная чайка по кличке Чуфта.

— Познакомишь?

— Почему бы и нет? Правда, должен предупредить — птичка ревнивая.

— Ну еще бы, — улыбнулась Юсупова. — Я бы на ее месте тоже ревновала.

Мы брели по ночному Невскому мимо Гостиного двора — магазины уже закрылись, транспорт ходил редко, и главная улица города казалась пустоватой. Ида еще возле кафе переобулась и сменила каблуки на дежурные кеды. Оказалось, удобная обувь всегда путешествовала с ней.

— Итак, я жду объяснений, Алексей. Зачем вам с братом понадобилось разыграть конфликт на публике?

— Хочу понять, кто этим воспользуется. Разделяй и властвуй — великая истина. У моей семьи есть недоброжелатели. И они активнее проявятся, если почувствуют, что в самой семье разлад.

Ида кивнула.

— Что ж, зерно истины в этом и правда есть. До меня доходили слухи, что между вами с Виктором и раньше были трения. Я могу его понять — младший брат оказался гораздо сильнее старшего. Это кому угодно ударит по самооценке… Но я видела, что ваша семья способна сплотиться перед лицом врага извне. Опять же, Феликс очень тепло о тебе отзывается. А у моего брата великолепное чутье на людей.

— Приятно слышать, что твой брат меня ценит, — улыбнулся я. — Он стал мне добрым другом.

— Забавно, что ситуативное партнерство наших семей в итоге вылилось в нечто более прочное, — проговорила девушка. — И я рада, что все сложилось именно так.

Мы уже вышли к Мойке, над тихими водами которой парила парочка чаек. Я узнал своих духов-помощников. Сегодня и у них был маленький выходной — отпустил порезвиться.

— Сейчас смотри. — Я зашуршал пакетиком и вытащил несколько ломтиков картошки. — Чуф, гостинцы приехали!

Чуфта спикировала прямо между нами и, подхватив ломтик, тут же устремилась в небо. Ида вскрикнула от неожиданности.

— Чуф, не так грубо, пожалуйста, — велел я. — Представься знатной даме как подобает. Иначе все отдам Арсу.

— Такие странные клички, — тихо проговорила моя спутница.

Чуфта тем временем опустилась на ограду набережной и, раскинув крылья, склонила голову. Получилось нечто вроде поклона. Ида пришла в восторг.

— Рада знакомству, Чуфта, — девушка сделала реверанс. — Алексей, ну дай ты птице картошки. Такая умная и красивая!

— Гааа! — воскликнула чайка. Дескать, вот именно. Красивая и умная. Так что угощай давай.

Я рассмеялся.

— Вы, девушки, чую, еще подружитесь против меня.

— Доброе слово и ломтик картошки кому угодно приятно. — Юсупова, нисколько не страшась, взяла из пакета ломтик и протянула чайке. — Угощайся, пожалуйста.

Чуфта демонстративно перепрыгнула к Иде. Нет, они и правда могли подружиться. Ситуативное партнерство, ага.

— Потрясающая птица, — проговорила Ида. — Крайне эксцентричный питомец. Это даже как-то… По-юсуповски. Феликс наверняка был в восторге.

— О да. Даже просил одолжить Чуфту на один из балов. Хочет прийти с чайкой на плече.

— К слову о балах, — Ида повернулась ко мне и взглянула мне в глаза. — Драгоценный бал уже на днях. И поскольку ты уже пригласил на мазурку Катерину, то я буду вынуждена отдать этот танец твоему брату.

Я пожал плечами.

— Не имею возражений. Виктору будет очень приятно.

— Но тебе тоже кое-что останется. — Она приблизилась ко мне вплотную. — Я смогу выкроить для тебя два вальса и поцелуй.