Хозяин дубравы. Том 3. Саженец

Часть 1 Глава 7

168, кветень (апрель), 5

Злата лежала рядом с Беромиром, нежно прижимаясь к нему.

Ей не спалось.

За минувшие два года все вокруг решительно переменилось, а время понеслось вскачь, словно обезумевший конь.

Бояре, дружины, битвы с роксоланами… Это все выглядело чем-то невероятным. О таком никто и подумать раньше не мог. Отец, правда, умер, а мать пропала без вести. Но Злата не роптала. Лишь сильнее сближаясь с мужем.

Беромир не был особенно ласков с супругой по меркам XXI века. Да и не смог бы, даже если захотел — в эти годы от мужчины требовали мужского поведения, а от женщины женского. Без всяких телячьих нежностей. Иначе популяции было не выжить. Да, случались аномалии, как и всегда, но в целом строгое разделение труда и ролей доминировало, обеспечивая успех.

С позиции прошлой жизни Ивана Алексеевича он был к своей супруги просто внимателен, не позволяя себе рукоприкладство. Но даже этого хватало, чтобы ярко выделиться на фоне местных мужчин.

Да и в плане сексуальных отношений оказался весьма опытным. Хотя не должен — жена ведь получалась его первой женщиной. Сам он этого приметить не мог, а вот Злата — вполне. Сказывались многие разговоры, которые девицы вели промеж себя, заодно слушая наставления старших. Ну и после свадьбы немало лясы точить удавалось, обсуждая всякие подробности с теми вдовушками.

Впрочем, Злата не придавала этому никакого значения. Для нее Беромир был тем, кто говорит с богами. По-настоящему. Считая все остальное производным. Она в него верила почти как в пророка. И от одной мысли, что носит его ребенка, молодую женщину переполняли удивительно сильные и яркие чувства.

Сам ведун, впрочем, об этом не знал.

В здешние времена болтать лишнее было не принято. Поэтому в его глазах Злата выглядела просто покладистой супругой, которая выглядела сексуально и не лезла оспаривать верховенство в семье. За что Беромир ей был особенно признателен, ибо война в семье — это последнее дело. Если она разгорится, то об успехе мужа в иных делах можно забыть. Все пойдет прахом.

Бывает, правда, и другая крайность и блеклость. Но Злата не относилась к таковым. Сказалось воспитание в самой состоятельной и влиятельной семье клана. Ей хватало ума не нарываться и поддерживать ту социальную ролевую игру, в которую они играли. А тот шквал эмоций, порой охватывающий ее, она переживала, не привлекая внешнего внимания.

Внутри.

Будучи при этом счастлива.

Не хватало только выводка детишек, но это дело наживное.

Единственным негативным моментом была вера. Злата верила в мужа как натурально религиозный фанатик, не испытывая даже тени сомнений. А после того, как Беромир решительно одержал победу на судебном поединке против Арака — и подавно. Он приобрел в ее глаза оттенок едва ли не полубога.

И не только она его таковым воспринимала.

Если там, возле навеса, в момент поединка мало кто из присутствующих понял, что произошло. То спустя несколько дней до людей стало доходить.

Ровное поле.

Всадник против пешего.

И такой сокрушительный, невероятный разгром. Оглушающий. Буквально парализующий. Очевидцам, даже несмотря на их личное присутствие, казалось невозможным это событие.

Этого не могло быть просто потому, что не могло.

Но это произошло.

И вот он — человек, который это сделал…

Беромира и раньше воспринимали странно. С небольшим налетом фанатизма. Сейчас же и подавно…

— Волки завыли, — прошептал муж, проснувшись. О том, что жена не спит, он понял по дыханию. Оно выдавало ее с головой.

— Наши. — произнесла Злата, соглашаясь.

— Слышу. Да. Волчицы любят гулять по ночам, не спится им.

— А чего они воют?

Беромир задумался.

Судя по звуку — не очень далеко. Может, быть полчаса или чуть больше ходьбы. Медленной, а по ночному лесу иначе нельзя. Если, конечно, ты не планируешь нанизаться на какой-нибудь сук или, споткнувшись, проломить голову о бревно либо камень.

Ребята, которых Беромир отправлял в разведку, ушедших роксоланов не нашли. Никого. Даже лагерь опустел.

Ушли.

Но куда?

Пробежавшись на шустрых катамаранах ниже по реке, никаких следов отходящего отряда найти не удалось. Это заставляло думать о том, что Борята прав. И что они где-то в окрестности затаились и ждут возможности нанести удар.

Только тянут почему-то.

Из-за чего Беромир старался людей держать недалеко от поселения. От греха подальше. Да и уговаривать особенно не потребовалось — все прекрасно всё понимали. Во всяком случае в этой ситуации.

— Снова воют. Уже ближе. — шепнула Злата. — Словно подходят к нам.

— Или ведут кого-то.

Она промолчала.

Беромир же скомандовал подъем. Ситуация эта выглядела до крайности странной. И лучше лишний час сна потерять, чем жизнь.

Минут десять провозились.

Дважды даже пришлось морду бить особо буйным персонажам, которые встать встали, а проснуться не могли. Но не сильно. Просто для тонуса.

— Опять воют. — заметил Борзята.

— Они кого-то ведут. — серьезно произнес Беромир. — Судя по скорости передвижения — словно размеренно шагающий человек.

— Может, медведя?

— Тут же воняет для него целой оравой людей. Они в такие места не лезут без особого отчаяния. Да и не стал бы медведь игнорировать волчиц. Разогнал бы на них. А тут кто-то идет к нам. Ладно. Пока расстояние позволяет — на выход за мной.

— И мы? — пискнула Злата.

— Все. В доме не нужно никого оставлять. Влад пусть все запрет изнутри и через крышу вылезает. Да к нам присоединяется. Мы у плавней затаимся…

Никто не возражал и не пытался оспаривать решение Беромира.

Прошли в сени.

Осторожно выглянули. И после того, как поняли, что никого поблизости нет, стали выходить. Да сразу в сторону — к реке. Где под прикрытием плетня направились к зарослям рогоза прошлогодним. Там находился очень удобный склон, идущий к воде. Если залечь — не приметишь даже днем. В темноте-то и подавно.

Выбрались.

Расположились. Женщин и раненных с детьми, а также прочих разместив у дальнего края. Самому безопасному, как всем казалось.

Прибежал Влад — сын Добрыни.

— Сделал. — радостно заявил он.

— Что именно? Расскажи обстоятельно.

— Все три двери закрыл на засов и подпер как положено.

— Молодец! Иди к сестрам.

— Я с вами хочу!

— Ежели хочешь быть моим учеником — слушайся!

— Но…

— Сказано к сестрам, значит, к сестрам! Кто за ними присмотрит? Ты туда ступай да присматривайся. Вдруг кто в обход пойдет? Зрение у тебя острое — можешь вовремя разглядеть да нас известить.

Влад выслушал и удалился.

Без всякого удовольствия, но уже и не такой кислый. Все-таки важное дело доверили. Целый дозор. И на него одного.

Туда ли он пошел — большой вопрос. Просто растворился в темноте. И, судя по тому, как повел мордой Мухтар, он явно отправился не туда, куда нужно. Впрочем, неважно. Сейчас были проблемы поважнее. Ибо вой волчиц приближался.

И уже через пару минут в ночи замелькали едва различимые тени в отблесках дежурного костра. Той самой нодьи. Вон — волчицы перебежали по эту сторону дома. А там — незнакомые человеческие силуэты.

— Пешие… — тихо заметил Борята.

— Конные шумят. Да и как им брать приступок дом? Верхом на конях. — заметил Беромир.

— Но ведь пешком они не любят воевать…

— А ночью по лесу, как они верхом проедут? — спросил Борзята. — Без глаз самое малое можно остаться.

— Тише! — шикнул Беромир. — Услышат же!

Затаились.

Секунда шла за секундой.

Незнакомцы набились под навес, окружив дом со всех сторон. Так, чтобы и через крышу не сбежали.

— Гляди! — пискнул Влад, оказавшийся совсем рядом. — Они факелы зажигают!

— Спалить хотят! — ахнул Беромир, проигнорировав появление Влада рядом. — Вот твари!

Несколько секунд спустя факелы полетели на соломенную крышу дома. Да только толку с этого не получалось никакого. Ведун не зря солому замачивал в глиняном растворе. И теперь эта крыша попросту не горела. Точнее сказать — почти не горела. Ибо какие-то подпалины, конечно, оставлялись. Однако загореться не получалось.

Судя по всему, не веря в свою воинскую удачу, эти роксоланы решили победить недруга вот таким гнилым образом. Все равно ведь никто ничего не узнает, а если и выведает, то не спросит.

Вот и резвились.

Но крыша не загоралась.

Беромир со своими людьми, тем временем пришел в движение. Четыре боярина с дружинами остались на месте — ждать сигнала. Двое оставшихся двинулись за ведуном и его учениками. В обход.

Минут пять.

И оставшиеся у реки бойцы услышали уханье филина. Борята, вставший здесь за старшего, ответил так же. И скомандовал готовить дротики.

Несколько секунд.

И все начали продвигаться, выходя на позицию для атаки.

Эти ночные гости особого внимания звукам птиц не придали. Ну ухают филины и ухают. Они вышли из-под навеса и с озадаченным видом смотрели на то, как солома не загоралась. Вон — кидали факелы и наблюдали за тем, как они сползали без какого-либо эффекта. По всей видимости, в их понимании здесь имело место какое-то чародейство или заговор.

Так или иначе, им было не до уханья ночных птиц у них за спиной.

Минута.

И Беромир завыл волком. Борята отозвался.

Несколько мгновений.

И раздались крики начавших озираться ночных гостей. На волков они отреагировали, ибо выглядело это все очень странно и в чем-то даже опасно. А уж когда стали прилетать дротики…

В темноте сложно было прицелиться. Хотя противник и стоял несколько подсвеченный дежурными кострами да факелами. Поэтому накидывали преимущественно в ту сторону. Волну за волной. Пока колчаны с дротиками не опустели.

Их сбросили на землю, чтобы не мешались.

Взяли в руки пилумы.

И медленно пошли вперед.

Сделать большой строй в такой обстановке не представлялось возможным. Просто никак. Поэтому, по уговору, каждый боярин держал свою дружину отдельным отрядом. И сам вел в бой.

И с этим, как потом выяснилось, образовались проблемы. Боярам просто не хватало опыта. Однако сама идея оказалась здравой — даже десяток человек, собранные в кулак, показали себя весьма устойчивыми в том хаосе, который наступил…

Подошли они, значит.

Роксоланы их заметили и было отпрянули. Почти что бросились бежать. Толком-то не разглядеть, а шоковое состояние от внезапного обстрела уже давило. Дополняя натуральное чародейство — ведь солома на крыше не горела совсем.

И тут завыли волчицы. Совсем с другой стороны.

Случайность.

Чистая случайность.

Однако, испугавшись подхода нового свежего отряда, они побежали. От волков куда подальше. Из-за чего побежали прямиком на наступающие отряды.

О том, что они перепуганы до ужаса, люди Беромира не знали. Им это даже в голову не пришло. Как же? Роксоланы и перепуганы? Поэтому и сами едва удержались от того, чтобы побежать.

Но боярам удалось их удержать.

И даже заставить бросить пилумы.

Первый залп.

Второй. У каждого из них ведь имелось по две штуки этих замечательных метательных копий.

И ничего…

Натиск не упал. Эти безумные не отвернули и не отступили — как бежали на них, так и продолжили. Исключая тех, кого теми пилумами пронзило.

Там уже было все равно.

Страх.

Жуткий, безумный страх овладел роксоланами. И они с диким выражением лица бежали куда-то вперед, не разбирая дороги.

— Ура-а-а-а! — закричал Беромир, чтобы подбодрить своих.

— Ура-а-а-а! — поддержали его ученики и прочие.

Стояли и орали, прижимаясь друг к другу и закрываясь щитами.

Некоторые не выдерживали и убегали.

А по щитам то и дело чиркало оружие или ударяло что-то. Большие, клееные строевые щиты спасали, особенно раскрываясь в группе. Иди — проколупай такой. Да — терпели и портились. Но если бы не они, эти обезумевшие просто бы их всех затоптали.

У сарматов щитов не было в принципе.

Вообще.

Поэтому даже те, кто набрасывался на воинов Беромира, почти сразу погибал, получая тычок копьем. Ну или топором али мечом. В отдельных случаях в дело даже сакс шел, когда нападающий наскакивал на щит всем телом и пытался повалить. Из-за чего боец, порой терялся и ронял оружие, в попытке сдержал столь яростный натиск.

Бардак усиливался.

Однако же на массив индивидуальных поединков, как любят показывать в фильмах, это сражение не распалось. Просто в силу того, что дружинники в основном держались своих бояр. Формируя небольшой кулак… островок, вокруг которой буйствовали враги.

Но недолго.

Их «мораль» была очень сильно «пробита» чародейством и жуткими потерями. Особенно потерями. Тут ведь выкосило едва ли не половину…

— Тихо-то как… — с хрипом произнес Борята, садясь рядом, когда все закончилось. — Аж жуть. До сих пор в ушах стоят эти жуткие крики.

— Всех твоих перевязали?

— Всех, кому потребно, — бесцветно ответил он.

— Хорошо. — кивнул Беромир, а потом добавил с наигранным восторгом. — Мы их победили! Видишь! А ты не верил.

— Да и сейчас не верю, — хмыкнул боярин.

— Ты видишь это тело? — ведун указал ему копьем на труп. — Потрогай. Оно мертвое. Смотри, как хорошо в него пилум вошел. А еще совсем недавно — он был грозным противником. Не так ли?

— Ты не спеши, — вяло улыбнулся Борята.

— А чего тут медлить? Труп? Труп. Мы их разбили! Нас изначально было меньше одной сотни, а их чуть больше четырех сотен! Понимаешь⁈ На каждого нашего приходилось почти пятеро их. И мы ПОБЕДИЛИ!

— Это… — он осекся и замолчал, не в силах подобрать слова.

— ПОБЕДА! Слышишь⁈ ЭТО ПОБЕДА! Мы сделали это! — крикнул Беромир.

Люди вокруг нервно засмеялись.

У них, как и у Боряты в голове произошедшее попросту не укладывалось.

Рядом подошла и села Злата. Обняв ведуна и прижавшись к нему.

Чуть помолчала и шепнула на ушко:

— Не сердись, им нужно время.

— Но ты-то понимаешь?

— Конечно. Да я и не сомневалась в том, что ты победишь. — ответила она.

Борята молча покачал головой, услышав ее слова.

Встал.

И отправился со своими ребятами еще разок пройтись по округе. Всех убивших и раненых давно добили. Легких тут не наблюдалось — они убежали, а с остальными возиться никто не хотел. Поэтому просто проходили и граненым подтоком копья добивали всех раненых и «контролировали» убитых. На всякий случай.

Заодно осматривая окрестности.

По темноте.

С факелами. И далеко не отходя.

Остатки неприятеля требовалось шугануть. Чтобы не отсиживался по кустам.

И это работало.

То один сармат, то другой словно куропатка выпархивал из кустов и бросался бежать при приближении нескольких бойцов с огнем в руках. Самым забавным оказалось то, что и волчицы, и Мухтар принимали в этом деле самое активное участие. Делая стойку на нужный куст. Впервые они догадались, что нужно делать. Сами. Как и ночью, оповестив о гостях. Видимо, «девочки» вжились в стаю и стали воспринимать этого пса и Беромира с его свитой как своих…