Путь в Сэльму

Глава 35. Поп Трутень и пропавшие девицы

Перед его взором простирались бесчисленные кусты и грядки, непонятно как уместившиеся на маленьком клочке земли, огороженном старым низеньким забором. В середине рос огромный кустарник, который Клясень не смог определить.

- А вот же он, его домишко, - указала Белослава на большой куст, - Зарос просто весь листьями, как лицо Трутеня заросло бородой... ну и ваше тоже.

Они осторожно открыли калитку и, осматриваясь, подошли к дому. Из окна, которое еле было видно сквозь листья и ветки, мелькал слабый теплый свет.

- Не спит, - негромко сказала травница, - Но вряд ли с ярмарки – таких людных мест он не любит.

Белослава осторожно постучалась. После непродолжительной тишины за дверью послышались шаги, и робкий голос спросил гостей:

- Кто это?

- Трутень, это Белослава. Простите, что явилась в столь поздний час, но я увидела свет в окне и подумала, что вы не спите.

Послышался звук отпирающей щеколды, и дверь слегка приоткрылась. Оттуда высунулась голова попа. Пугливые глазки боязливо смотрели на Белославу, а потом перекатились на Клясеня.

- Еще раз извините меня, но одному человеку срочно нужно сделать отвар «Милость Алирана». Ко всем несчастьям меня еще и обворовали, унесли все травы. Много чего не хватает, но мы пришли к вам... – Белослава прервалась в своей просьбе, видя, как поп пристально смотрит не на нее, а на ее спутника, - ...Ах, да, забыла вам представить. Это Клясень, он и еще пара людей как раз и попросили меня не дать умереть несчастному.

Трутень продолжал смотреть на Клясеня подозрительным и осторожным взглядом. Его маленькие поджатые губы растворялись в кучерявой бороде, которая росла из широких щек попа. Клясень же смотрел в ответ своим спокойным и беспечным взглядом. Глядя на эту дурацкую борьбу взоров, Белослава решила прервать их противостояние:

- Ну, так мы войдем? Или сразу скажете, есть ли у вас волчьи ягоды?

- Волчьи ягоды? – Трутень подал голос, который был похож на свист кипящего чайника, - Давайте поищем остатки, должны заваляться. Кстати, меня уже сегодня спрашивали. Спросили цену, а купить-то не купили.

Он зашел внутрь, за ним в дом вошли гости. Клясень по достоинству оценил внутреннее убранство.

Везде стояли горшочки и ящики с вытягивающимися вверх ростками, но склянок и бутылок не было вовсе – Трутень не увлекался зельеварением. На подоконниках стояли горящие свечки, излучающие теплый свет. Иконы Святого Алирана висели там и тут. На столе в большой тарелке ютились пирожки. Но самым главным достоянием дома попа был запах.

Если у Белославы в кладовке можно было ощутить запах всех растений Зеленолесья, то у попа Трутеня в доме можно было ощутить все Зеленолесье. Невероятное сочетание запахов огромного количества растений, плавящегося воска, горячей выпечки, никогда не чищенных сапог, древних валенков доалирановских времен и, наконец, запах полного отсутствия женщин в доме ударял в нос вошедшему так, что гость мог упасть в обморок мгновенно.

Но крепкие носы Клясеня и Белославы выдержали это испытание. Закрыв за собой дверь, травница спросила:

- А кто заходил? Кому, любопытно знать, потребовались волчьи ягоды в разгар Драконьей ярмарки?

- Так эта заходила, как ее, Рогнеда, - ответил поп, из гостеприимства наливая гостям клюквенный морс, - Постучалась, спросила почем цена на волчьи ягоды и развернулась. Я только и успел ответить.

- Рогнеда... – принахмурилась Белослава, - Тень Веи, лучшая подружка, визгливая и противная. Наверное, Вея послала ее узнать цену, чтоб потом сбыть кому побыстрее.

- Так, где это у нас тут ящичек в волчьими ягодами... А, вот он, - Трутень нагнулся над своими крошечными шкатулками, - Поздравляю тебя, Белослава, тебе повезло! Святой Алиран благоволит тебе. Я, как знаешь, человек запасливый. Храню все, мало ли кому что пригодится. Поэтому у меня все завалено. А все для чего, а чтоб для таких как ты пользу приносить.

- Спасибо, Трутень! – поблагодарила Белослава попа, - Да хранит Алиран этот дом! А... вы не знаете, куда ушла Рогнеда?

- Да откуда ж мне знать, - пожал плечами поп, - Развернулась и исчезла, ну и я развернулся и домашними делами стал заниматься. Торопилась она, как муха пролетела.

Белослава лишь вздохнула.

- Что ж, придется искать правду на месте. А, кстати, сколько я должна за ягоды?

- Два медных, - ответил Трутень и махнул рукой, - Потом отдашь. Ой, а ты у нас что так иссох, дружок?

Белослава с Клясенем сначала не поняли, к кому обращается поп. Но когда он подошел к маленькому ящичку, из которого торчал полуиссохший росток и стал его поливать из маленькой лейки, все стало понятно.

- Пей, пей, бедняга, - ласково произнес Трутень, поглаживая крошечные листья ростка, - Я тебя в обиду не дам.

- Ну... мы пошли, - Белослава решила поскорее удалиться с места такой трогательного действа, - Закройтесь за нами.

Но поп словно и не слышал их, уделив все свое внимание маленькому саженцу. Когда гости уходили, они слышали тихую молитву, которую Трутень читал для своего растительного питомца.

- Я же говорила, что он немного... странный, - сказала Белослава Клясеню тихо, чтоб поп не услышал, - Водится с растениями как со зверюшками.

- Со своими странностями он делает намного больше добра земле, чем обычные обездушенные существа, - рассудил Клясень, выходя с заросшего обиталища попа.

Бережно припрятав в карман горстку волчьих ягод, Белослава решила идти прямо к дому старосты Серебрицы и его жены Веи.

- Надо окончательно прояснить весь этот беспредел, - твердо сказала она, - Если я добра и всепрощающа, это не должно делать меня слабой духом. Я ей не тряпка!

Клясень лишь кивнул в ответ, и они отправились до другой улицы, где жила Вея.

- Надеюсь, остальные нашли, что искали, - захлопотала она, - Черную ромашку найти, правда, непростенько.

К счастью, или к сожалению, Белослава не знала, что у других участников поиска компонентов творились безумные приключения.

Следующая цель была посреди деревни – дом Веи красовался в том месте, которое было отовсюду видно. Изысканно украшенный сад, еще не увядший под гнетом осени, резные завитушки дверей и окон, узоры на стенах – все говорило о том, что у хозяйки есть вкус.

Приблизившись к искомому дому, Белослава остановилась в нерешительности и явно распереживалась.

- Я... боюсь ее, - призналась она, - Я никогда не умела ругаться. А зря! Эта женщина заклюет меня. Да и муж ее – голова всей деревни. Выгонят меня с отцом из деревни, только попробуй скажи им слово. И... вообще, мы должны искать наших. Почему я вообще решила судить ее? Святой Алиран рассудит

- Земля рассудит нас, - сказал Клясень своим теплым одобряющим голосом, - Мы пришли только пролить свет на мрак. А если попытается заклевать – я попрошу Тирину поклевать ее нос.

Воодушевленная и приободренная Белослава сделал шаг вперед. Потом еще два. И уверенно открыла блестящую дверцу калитки.

- Горит свет, - приметила травница, - Похоже дома, хотя уже светает.

Но не успели они подойти к двери дома, как оттуда неожиданно вышел хозяин – староста деревни. Вид его был уставшим и потерянным.

- Вея! - с надеждой в голосе воскликнул он, - А... это вы. Что... что вы хотите? У вас есть вести о моей жене?

Белослава и Клясень переглянулись. Выходит, виновницы взлома землянки дома нет.

- Мы ищем ее сами, - ответила травница, - Разве она не вернулась после ярмарки? У меня к ней есть важный разговор! – последние слова она произнесла дерзко, насколько позволял ей ее мягкий нрав.

- Она возвращалась после ярмарки в начале ночи, - он в отчаянии сел прямо на холодное крыльцо, - С какими-то котомками. С ней были ее подружки, Рогнеда и Магуша. Затем на ярмарку ушел я – все-таки вся эта праздничная суета на мне. Ох, как я устал за всем следить! После всех поручений вернулся в родной дом, а дверь нараспашку. Веи нет. Куда же она запропастилась? Вернулся обратно искать на ярмарке и так и не нашел ее.

- А подруги? – спросил Клясень.

- Да пропали они вместе с ней, - Я, признаться, допускаю, что моя жена та еще язва, но эти две девицы мне совсем не по душе. А жену я свою люблю.

«Куда они делись? Наверное, решили сжечь мои травы и семена» подумала Белослава.

- А вам зачем она? – горестным голосом спросил староста, - Давайте искать ее вместе.

- Давайте, - согласилась Белослава и тут же добавила твердым голосом, - Мне нужно выяснить, почему она обчистила мою бедную землянку. Да еще на глазах у отца!

Староста задумался. Казалось, он не ожидал услышать это.

- Обчистила землянку? Вея? Моя жена? – он обхватил голову руками, - Не ожидал от нее такого низкого поступка. Дерзкая, упрямая и, быть может, чуть высокомерная. Но я люблю ее такой... – он помолчал немного и продолжил, - В последнее время она часто жаловалась на тебя, Белослава. Говорила о тебе всякие грязные вещи. Я твердил ей, мол, ты просто завидуешь. А она... называла тебя ведьмой. Не знал, что ее неприятие перерастет в ненависть, приводящую к воровству.

- Но почему она называет меня ведьмой?! – возмутилась травница, - Я сплю по ночам, так какая же я ведьма? Оскорблять меня вот так, безосновательно, разве можно?

- Ну... ей действительно мерещилась какая-то ведьма, - староста встал с крыльца, - Все последние несчастья в доме она приписывала ведьме. И даже видела ее. Померещилось, я уверен. Что ж, пойдемте искать ее?

Тут Белослава вспомнила, что им с Клясенем нужно искать в первую очередь не жену старосты, а других искателей.

- Нам... нужна Вея, чтобы вернуть травы и семена, которые она забрала. Прямо сейчас у меня в доме умирает человек. И как назло чуть раньше главные части отвара украла... Вея. Поэтому мы будем преследовать главную цель – исцелить больного. На поиски Веи у нас нет времени.

- В таком случае, я присоединюсь к вам, - решительно заявил староста, - Помогать жителям и гостям Серебрицы – такова моя должность. Заодно и исправлю грехи своей жены. А там, глядишь, и найдем ее. Итак, куда держим путь?

И тут Белослава с Клясенем признали, что забыли договориться о том, где встретиться тем, кто добыл нужные ингредиенты отвара.

- Отправимся к трактиру, - решил Клясень, - Там рядом с нашей повозкой должен быть Амитас с твоим отцом, Белослава.

- А затем заглянем к Рантагу, - закончила мысль своего спутника травница, - Святой Алиран, пусть это утро закончится благом!

И они, Белослава, Клясень и староста, чье имя травница так и не вспомнила и не спросила, отправились на окраину деревни, где располагался трактир.