Путь в Сэльму

Глава 26. Нежданные трудности

Она открыла дверь, которая скрывалась за натянутой тканью, и исчезла в кладовке. Пока она там искала нужное, путники обсудили их нового кучера.

- Он точно готов ждать всю ночь? – спросил Амитас, - А если мы не управимся за это время?

- Куда он денется? Он проспит в своей повозке, пока нас нет, ну а мы к утру уже вернемся с живым и говорящим сударем, - с твердой уверенностью ответил Мирон, - Рубаха-парень, никуда не убежит.

- Не спеши так судить, мы его пока мало знаем, - засомневался Амитас, - Порядочный человек не будет связываться с распространителями учений древних богов. Так что хотя бы за вещи я побеспокоился.

- Не тревожьтесь, братья, - своим успокаивающим голосом сказал Клясень, - Я позаботился об этом. Его кобыла теперь не послушается его, если он вздумает удирать.

Но не успели Клясеня поблагодарить за такую заботливую услугу, как из кладовки послышался не то крик, не то горестный вздох

Все тут же побежали к двери, ведущей в кладовку, и оттуда уже успела выйти опустошенная, бледная Белослава. Ее голубые глаза были наполнены растерянностью и отчаянием, руками она обхватила свою голову.

- Все... – простонала она, - все перевернуто вверх дном. Там все переворошили, - она едва не начала рыдать, - Кто-то проник в мою кладовку и все разгромил. Но хуже всего, что многое просто пропало! Святой Алиран, какое несчастье! Кому же я так мешаю жить?!

Белослава издала всхлип, едва удерживаясь от плача. Амитас ринулся успокаивать ее, а Мирон и Клясень зашли в плохо освещенную кладовку.

В нос им сразу ударил резкий запах, возможно, всех трав и растений Зеленолесья. В маленьком пространстве не было места куда ступить. Ящики с кореньями были перевернуты, полки со стеклянными банками сломаны, половина самих банок разбита. Всюду были просыпаны семена и сушеные травы. На одной из дощечек, которая служила ранее полкой, Клясень заметил кусок блестящей голубой ткани.

- Зацепилась и оторвалась, - сказал он, оторвав лоскуток, - Похоже, это принадлежит виновнику всего этого беспорядка.

- А ты прав, - согласился Мирон, - Не замечал я, что Белослава носит шелка. Прибереги-ка это.

- Я хранила волчьи ягоды в маленькой стеклянной банке, ее забрали, - еще не успокоилась Белослава, когда Мирон и Клясень вернулись из кладовки, - Нам не найти их сейчас просто так. Это редкий товар, его днем с огнем не сыщешь.

- Может быть, банка с этими ягодам тоже разбилась, и они рассыпались и смешались в общей куче? – предположил Амитас, - Парни, там не валялись случайно сушеные волчьи ягоды? Вдруг прилипла к каблуку твоему, Мирон?

- Нет, их там нет, - с безнадежностью в голосе ответила за Мирона Белослава, - Я бы сразу их учуяла. Я могу различить запах одной капли дубовой смолы в маленьком пруду. Их там точно нет.

- Да, дело дрянь, - признал тяжелое положение дел Амитас, - Ко всем поискам добавилось еще и это. Нам придется разделиться. Клясень, тебя не посещали озарения? – спросил он у Клясеня и потом добавил уточнение Белославе: - Этот парень из любой передряги найдет выход, он уже нас два раза спасал, меня один раз точно.

- Озарение подобно солнечной погоде, оно не приходит постоянно. Его нужно ждать. Но я нашел в кладовке вот это, - Клясень достал кусок голубой шелковой ткани, - Это не твое, Белослава?

Она взяла этот лоскуток, повертела его в руках, внимательно разглядела и ответила:

- Не припомню, чтобы я носила платья из такого. Но это же просто кусок тряпья. Мало ли как он мог попасться в кладовку.

- Это... как его... – вдруг послышался полухрип из дальнего конца комнаты, где лежал отец Белославы.

Все обернулись на вдруг проснувшегося из пьяной дремы отца. С трудом пытаясь проговорить что-то, он решил приподняться, но безуспешно. Затем он вновь пробубнил какие-то слова, похожие на обычный бред пьяницы.

- Отец, пожалуйста, лежи и замолчи! – с укором обратилась к нему Белослава, - А лучше просто проспись. Из-за твоего разгильдяйства у нас переворошили всю кладовку.

- Приходила тут… эта... – он еле произносил слова, обращаясь в потолок, - Стерва-то эта...

- Что? – оживилась его дочка и подошла к нему поближе, - Кто приходил сюда? И почему ты допустил это?

- Виноват... – извинился отец, - Лежал пьяный... не мог пошевелиться... но я все видел и слышал.

- Так кто же приходила? Какая такая мразь ставит палки в колеса и нам? – задался вопросом Амитас.

- Коза эта лощеная... как ее там... Вея, вроде, - вспомнил отец травницы имя проникшей в дом, - Думала, что я пьян мертвецки. Ан нет!

- Вея? Не может быть? – побледнела Белослава, - Она же всегда улыбалась мне при встрече. И я всегда желала ей только добра. Что я могла такое натворить ей?

- Успокойся, Белослава! – приободрил в который раз заволновавшуюся травницу Мирон, - Никому ты не могла нанести вреда. Люди, они такие. Чем ты лучше и добрее, тем больше они завидуют.

Полное разочарование нахлынуло на Белославу. Она присела в старое скрипучее кресло и закрыла лицо руками.

- За что Алиран гневается на меня!? – отчаялась она, - Что я делаю не так? Ко всему прочему, меня еще на прошлой неделе назвали ведьмой и обвинили в вызывании ночного духа. А как же я могу его вызвать, если сама я по ночам всегда сплю?

- Да мы этих сплетников еще накажем, не сомневайся! – заявил Мирон, - Обещаю, я привяжу веревкой язык к забору каждого, кто будет клеветать на тебя!

Она еще немного погрустила, вытирая влажные глаза платком, затем встала, ушла опять в кладовку и вернулась с каким-то льняным мешочком.

- Не время плакать и жаловаться, - сказала она, - Давайте разделимся и пойдем искать нужные ингредиенты. Кто пойдет искать листья крапивы и косточки крыжовника?

- Давай сходим мы с Клясенем, - вызвался Амитас, - Мы управимся быстро, а потом сможем присоединиться к вам. Только куда пойдете вы сами?

- Я отправлюсь за волчьими ягодами, - сказала Белослава, - Попробую их найти на грядках попа Трутеня, он любитель выращивать у себя всякое.

- А я? – спросил Мирон, - Что там еще осталось принести?

- А вам я доверяю самое сложное – найти черную ромашку. В этом деле вам поможет мой сосед Рантаг, он надежный человек и всегда выручит. Он должен вот-вот вернуться.

- Дочка, давай-ка лучше я займусь этими... ягодами, - прокряхтел отец Белославы, с трудом поднимаясь с кровати, - Я тут напортачил, мне теперь и смывать грехи. К тому же, я почти протрезвел.

Он осторожно приподнялся с кровати, не удержал равновесие и с грохотом рухнул на пол. Протрезвел он, как оказалось, не полностью.

- Ничего, сейчас выйду на свежий воздух, мигом перегар сдует, - сиплым голосом сказал он, - Только давай ты пойдешь вот с этим бывалым, - он указал на Клясеня, - А вот этот молодчик отправится со мной.

Последние слова были про Амитаса, который не стал спорить и согласился на такое распределение.

- Буду рад пройтись с вами, сударь. Только, уж меня простите, давайте я вас перед отправлением взбодрю.

- Как это, взбодришь? – поднял брови отец Белославы, - Не надо меня взбадривать, я не пьяный уже вовсе.

- Увидите, там ничего страшного нет, - ответил Амитас, - Я в родном Углеграде так всех своих приятелей отрезвляю, никто еще не подох.

- Давайте не будем медлить, у нас мало времени, - прервала Амитаса Белослава, - К тому же, пока идет Драконья ярмарка, нужных людей будет легче найти, потому что все они, как и вообще все жители Серебрицы, сейчас на ярмарке.