Пауки в банке

Глава 8

Аэропорт пытался отбиться, но с тем же успехом мышь могла пытаться сразить ястреба. Бренир уничтожила зенитную батарею, пронеслась над взлётно-посадочной полосой, почти высекая искры из бетона. Оставшиеся защитники переключились на неё, но исчезли в клубах огня. Вместе с диспетчерской вышкой. Ас поморщилась: жалко терять ценное оборудование.

Самолёт раннего обнаружения и наведения, держится так высоко, что локальная сеть едва дотягивается до Бренир. Канал затягивает белым шумом, через который пробиваются команды и координаты. Раздражает, но потеря летучего узла связи равносильна смерти.

На помощь аэропорту спешила эскадрилья, и у девушки похолодело в животе. Вдруг там тот самый пилот? По чьей вине она потеряла столько друзей? К счастью, подмога отступила и лакомый кусочек достался без потерь.

Истребители поднялись выше, входя в зону полного покрытия. Отсюда видно, как по ленте шоссе отступает конвой с персоналом. Впереди мчится массивная пожарная машина, а замыкает броневик со спаренной автоматической пушкой. А между ними — два пухлых автобуса, вызывающе жёлтой расцветки.

Пальцы сами чешутся открыть огонь. Отомстить за потери. Пусть враг боится!

Бренир выдохнула через стиснутые зубы. Нет. Не надо озлоблять врага. Минутное успокоение обернётся жестокими боями и потерями, которых можно было избежать. Война войной, но приличия блюсти надо.

Это выгодно для всех сторон.

Она поднялась вровень с самолётом, невольно любуясь видом крылатой крепости. В хвост подстраиваются пилоты, растратившие топливо, плавно маневрируют, целясь в протянувшийся за самолётом шланг. Бренир покосилась на счётчик топлива. Пока потерпит.

Сегодня выдался хороший день, они никого не потеряла.

Нирел на секунду забылся и пропустил приказ отступать. Сориентировался по реакции остального крыла, заложившего разворот. Обратный полёт тоже полёт, так что его всё устраивает. За всё время никто из звена к нему не обращался, только диспетчер. Пытка игнорированием. Вот только сам Нирел не страдает разговорчивостью. Так что новые товарищи прогадали.

Рядом с ним летит Винель, её истребитель выделяется тремя красными полосками на кончике крыла. Нирел почти забыл о её присутствие, когда движение под фонарём привлекло внимание. Винель оторвала руку от штурвала и показывает знаки пальцами. Простой код для быстрого общения, придуманный в первое столетие после катастрофы.

«Так почему ты трус?»

Нирел вздохнул. Похоже, она от него не отстанет. Поднял руку и трижды повторил серию жестов.

«Я не хочу говорить».

«Расскажи».

«Нет. Узнай у капитана»

«Кого волнует его версия? Рассказывай свою».

«Я сбежал».

«Откуда?»

Вздох Нирела можно было услышать и на земле. Даже в бункере, за сотнями слоёв стали и бетона. Он отвернулся и твёрдо решил игнорировать назойливую женщину. Пусть додумывает сама и не отвлекает от любимого дела.

Той единственной вещи, что держит его живым.

— Сирин — пять, приём.

В локальную сеть впился потрескивающий голос диспетчера, окрашенный атмосферными помехами. Звено движется в зоне покрытия, так что нужды в дронах-ретрансляторах нет.

— Вас слушаю. — Ответил Нирел, скрывая вздох облегчения.

— Новое задание согласовано с лидером звена. Отправляйтесь в пятый квадрат на дозаправку, там получите подробные инструкции.

— Принято. Выдвигаюсь.

Нирел качнул крыльями, прощаясь с товарищами, и вывалился из крыла. Все предпочли не заметить жеста и продолжили полёт на базу. Истребитель скользнул в сторону, скорректировал курс и понёсся, набирая скорость. Рядом, словно играясь, поднялся истребитель с тремя красными полосами на крыле. Поравнялся на расстоянии локального подключения, когда два самолёта образуют пару «приёмник-передатчик».

В шлеме зазвучал весёлый голосок.

— Новичок, а нам, похоже, свидание организовали!

— Великолепно. — Без энтузиазма отозвался Нирел. — День стал куда лучше.

— Вот видишь, я знала, что мы поладим!

Грэйн сглотнула вязкий ком и повторила под нос легенду для родной разведки. Изумительное кружево лжи и правды, придуманное Синаей. Её «вернут» домой, замаскировав передачу под освобождение с боем.

Две медсестры помогли встать, точнее подняли, как тряпичную куклу. Ноги едва держат, да и всё тело словно жидкая глина. Боль в голове притуплена, но вместе с этим мозг обволакивает туман. Хочется закрыть глаза и уснуть, желательно навечно.

Она моргнула и оказалась в коридоре, на койке, которую толкает медбрат. Зелёный халат из почти прозрачной ткани сменился на нечто плотное, рядом катится стойка с целой гирляндой капельниц. Кто-то то и дело мелькает в поле зрения.

Похоже, больше моргать не стоит. Грэйн сконцентрировалась на сознании, на ощущении себя. Так, она делала в детстве, когда изо всех сил старалась не уснуть, чтобы посмотреть телевизор тайком от родителей. Ночью шли самые интересные передачи.

Каталка залетела в широкий лифт, и на миг яркий свет ослепил. Затем всё дрогнуло и загудело. Девушка вновь потеряла себя и очнулась от воя сирен. Её катят через холл клиники, вот только под стеклянными стенами навалены мешки с песком на высоту в половину роста человека. Сами стёкла обклеены мокрой бумагой.

У входа дежурят военные, а снаружи… Орсар-дей… сколько же людей! Настоящее человеческое море, испуганное, рвущееся внутрь. Над толпой, стоя на броневике, возвышается врач в смешных очках. Странно, почему они показались ей смешными. Наверное, слишком большие. Врач кричит в мегафон, почти кусая белый пластик:

— Соблюдайте спокойствие! Мы окажем помощь всем нуждающимся! Прошу, не заходите в больницу! Сейчас это опасно! В здание попал дрон, работают сапёры!

Толпа отвечает нестройным рёвом, к чёрному от дыма небу взлетают кулаки. Кто-то поднимает над головами детей. Умоляет о помощи.

Вместе с врачами, у каталки встали военные. Грэйн увидела, как мужчину, подбежавшего к медику из её сопровождения, сбили с ног ударом приклада. Толпа взревела, подалась, вперёд сминая импровизированные ограждения…

Грохот выстрелов стеганул по ушам, отдался болью среди осколков черепа. Толпа же отпрянула, зашлась криком и слезами. Стеная, давя на жалость и угрожая одновременно. Да что же здесь творится?

Небо перекрыло лицо Синаи, дохнуло табаком. Агент улыбнулась, зубы у неё на удивление светлые, как слоновая кость.

— Не беспокойся. Всё будет хорошо.

— Что происходит…

— Война, захват той информации перепугал короля. Но ты поможешь нам её остановить!

— Да… конечно… но как?

— Просто следуй плану. Ты же умница, столько лет без единой ошибки отработала. Помни, ты спасёшь миллиарды людей.

Последние слова прозвучали по-особому отчётливо. Пробились через густой туман и заметались, отражаясь от стенок черепа и царапая разум. Синая сощурилась, покачала головой.

— Спи, ты ещё слишком слаба… проклятье…

Грэйн хотела возразить, но силы действительно утекли. Туман уплотнился, и весь мир сдвинулся на второй план. Агент отступила и жестом велела грузить раненную. Группа военных отгоняет гражданских от грузовика.

Пока что у них это получается.

Но паника спутала планы. Все выезды из города забиты, так что придётся действовать грязно. По приказу Синаи к морде грузовика приваривают массивную решётку-клин. Маршрут построен, довольно близко к линии фронта, но это самое удобное шоссе до столицы.

Она оглянулась на толпу, люди облепили ограждение, словно поднимающееся тесто стенки. Совсем скоро их перестанет пугать оружие и даже смерть. Толпа сольётся в единого зверя, для которого потеря пары клеток — ничто. Поразительно, механизм помогавший диким предкам выживать, теперь обрекает сотни и тысячи людей. Ведь толпу ведёт страх, ярость и глупость. Ничто из этого не способно подарить победу или облегчение.

Синая закурила, наблюдая, как Грэйн грузят в кузов, подключают к аппаратуре. Рядом садятся двое медиков, назначенные следить за её состоянием. Никто, совершенно никто не знает, что транспортировка — лишь приманка для горян.

В курсе только агент Мерил, президент и экстренный комитет начальников штабов. Грэйн заучила частоту и код, для передачи сообщений через гражданские сети. Агентурная сеть в Кахааре уже передаст сообщение Синае.

Если ничего не случится вне плана.

Им нужно выследить наёмников и их нанимателя. Желательно перехватить коды доступа и способы расшифровки кристаллической памяти. Прежде чем неведомый враг возьмёт под контроль орбитальное оружие.

Под нарастающие крики толпы и летящий в военных мусор, контейнер закрылся. Взревел мотор грузовика. Вперёд распугивая людей, выехал броневик. Кто-то истошно заорал, в машину полетели осколки бетона. Но крики перекрыл рёв реактивного беспилотника, летящего так низко, что, кажется, можно поймать, подпрыгнув. Синая проследила взглядом, ориентируясь на звук, летит в сторону топливного хранилища.

Толпа, осознав, что бьют не по ним, вновь пошла на штурм ограждений. Судя по крикам, они решили, что военные забрали медиков. А их бросили на произвол подступающей армии горян.

Двое мужчина под гвалт вскарабкались на морду грузовика, заколотили по стеклу, вопя на водителя. Грохот выстрелов и крик, переходящий в визг. Оба идиота рухнули на асфальт и остались лежать, почти попав под колёса грузовика.

Толпа притихла, глядя на мертвецов, на военных и винтовку с пороховым дымком, струящимся из ствола. Синая выругалась, затянулась сигаретой и быстрым шагом пошла в больницу. В лифте поднялась на крышу к ожидающему вертолёту. Пилот приветствовал из кабины, отсалютовав двумя пальцами.

— Шеф, погодка нынче не самая лётная. — Сказал он, когда агент забралась на заднее сиденье. — И лучше не курить…

— Думаешь горяне будут бить по медицинскому транспорту? — Спросила Синая, выдыхая дым.

— Они, может, и нет, но беспилотник может и не рассмотреть.

— Ну так лети быстрее.

Пилот вздохнул и развернулся к приборной панели, пальцы запорхали по тумблерам и рычагам. На мгновение он стал похож на пианиста, начинающего партию. Винт ожил, гул мотора врезался в уши, смешался с гудящим свистом разрезаемого воздуха. Синая поморщилась и нахлобучила массивные наушники. С облегчением откинулась в кресле, чувствуя вибрацию, проходящую по телу. Лёгкую, едва уловимую. Впрочем, ожидать лучшего от гражданского, более того, бюджетного вертолёта, было бы глупо.

Ну и честности ради, военный вертолёт трясёт сильнее, да и летает он с распахнутыми люками. Чтобы удобнее отстреливаться и быстрее десантироваться.

Толпа пошла на штурм. Многоликий вал перехлестнул через ограждение, игнорируя сначала выстрелы в воздух, а затем прямой огонь. К счастью, конвой удаляется, прорываясь через брошенные машины. Броневик сметает их, как сухие листья.

— Безумие…

Голос пилота звучит глухо, но выделяется на фоне заглушённого свиста винта.

— Война. — Пожала плечами Синая.

— Так ведь враг даже не в городе, а они уже рвут солдат!

— Гражданские. — Синая вновь пожала плечами. — Они уверены, что армия в первую очередь защищает их.

— А разве нет?

Пилот обернулся на неё, и отсвет с приборной панели упали на половину лица. Отразились в глазе, вместе с искажённым городом за стеклом.

— Нет, конечно. Армия защищает государство. Гражданские нужны, как рабочая сила и налогоплательщики. Их защита второстепенна. Ими можно жертвовать ради выживания государства. Ведь если оно схлопнется, то эти же люди станут гражданами другого или умрут вместе с ним.

— Это… как-то бесчеловечно. — Пробормотал пилот отворачиваясь.

Внизу военные отступают, отстреливаясь, уже без колебаний. Вот-вот в ход пойдут гранаты. Толпа окончательно обезумела и напоминает скорее кадры из фильмов про зомби. Все они ищут спасения, но тем самым ставят себя и других на грань смерти. А ведь после, во всём обвинят военных. Никогда за всю историю, обезумевшая толпа не признавалась чудовищем. Всегда военные «без причин» открыли огонь, расстреляли невинных.

Спустя время поставят им памятник, и никто даже не вспомнит убитых военных.

Синая наклонилась и затушила сигарету о коврик, к вящему неудовольствию пилота. Возможно, он обрадуется, если она откроет люк, чтобы стряхнуть пепел?

Закурила вторую сигарету.

Штурм закончился. Последний заслон прорвали, толпа втоптала военных в бетон и ворвалась в больницу. Видимо, ожидая, что само здание волшебное и стоит оказаться внутри им окажут помощь. Вот только часть врачей была снаружи. А те, что остались внутри, слишком заняты пациентами, кого не успели эвакуировать. Самыми тяжелобольными. И что же сделает опьянённая кровью толпа с тем, кто не может ей помочь? Обвинит в нежелании и растерзает.

Синая закрыла глаза. За годы службы она поняла, что лучше быть на передовой, чем возле. Там хотя бы чётко знаешь в какую сторону стрелять и что делать. С паникующими гражданскими такой роскоши нет. А ведь среди них могут затесаться провокаторы и дезинформаторы горян.

Война хороша только в историях и учебниках. Подвиги, свершения и триумфы. Всё это есть и в реальности, но скрыто под горами трупов, океанами крови и грязи. А сверху посыпано откровенной ложью.