Пауки в банке

Глава 12

Врач вколол нечто из огромного шприца в сгиб локтя. Проверил реакцию зрачков и состояние глаз. Затем вокруг шеи и предплечья обернул латексные повязки с сенсорами. Грэйн почувствовала себя лучше, ощущение давления на горло настроение не подняло. Вертолёт приземлился в передовом лагере временного базирования. Так, далеко от границы, что даже гор не видно.

Её выволокли на носилках и бегом пронесли через весь лагерь в белый шатёр. К лицу зачем-то, прижали кислородную маску. Голову зафиксировали армированным скотчем, по настоянию медика. Он боялся, что вовремя Грэйн сломала или повредила шейные позвонки. Такое случается во время аварий, пострадавший мог даже не замечать, пока резко не повернёт голову. А дальше — разрыв спинного мозга, кома и смерть.

Грэйн не стала противиться, лучше так, чем пуля в голову за предательство.

Впрочем, её всё ещё может ждать казнь от рук того, кто ждёт в белом шатре. Персонал базы, отдыхающие штурмовики и водители провожают её растерянными взглядами. Многие бросают дела и закуривают, глядя вслед. В шатре ощутимо теплее и сам воздух чище. На пол брошены резиновые маты, в щели меж которых пробивается жёлтая трава. В центре купола шелестит активная вентиляция, вдоль стен выстроились десятки компьютерных шкафов с экранами.

База служит и разведцентром, откуда информация распределяется по всем передовым частям.

Навстречу носильщикам поднялся мужчина в сером костюме и сигаретой в зубах. Чёрные волосы агрессивно зализаны назад и блестят от масла. Лицо можно назвать красивым, если не замечать косых шрамов от левой щеки через правый глаз. Сам глаз странный, Грэйн пришлось сощуриться, чтобы разглядеть орнамент на радужке и белках. Протез.

Мужчина жестом указал на свободный стол, и Грэйн положили на него, солдаты помялись и отступили по взмаху руки. Одноглазый дёрнул кистью, будто сметая пыль, и солдаты вышли.

— Так, так, многоуважаемая Грэйн Аркштайн, сетевой и реальный археолог, можно сказать, суперзвезда этой, очень узкой, сферы. — Сказал мужчина, становясь рядом, голос у него вкрадчивый и обманчиво мягкий, с отчётливым акцентом вершин. — Позвольте представиться, Драцар Волгшен, разведка Его Величества.

— Приятно познакомиться, — пробормотала Грэйн, стараясь провернуть голову и не косить глаза. — Я бы пожала вам руку, но…

— Это не важно. Грэйн, я здесь, чтобы узнать, нашли ли вы коды и где аяны могут их хранить. Вас ведь вербовали, разве нет? У них не может быть технологии дешифровки. А без них и без вас, эти коды не более чем мусор.

— Да, — вздохнула Грэйн, вперила взгляд в тканевый потолок с металлическим каркасом. — Пытались завербовать, но… я бесполезна для них. Чемоданы украли.

— Кто?

— Наша охрана. — Девушка с трудом высвободила руку и ткнула пальцем в лоб, вышло куда больнее, чем она думала. — Один выстрелил мне в лицо. Больше я ничего не знаю.

— А больше и не надо.

Лицо Драцара затвердело, губы сжались в тонкую линию. В глазе метнулось затравленное выражение человека, осознавшего чудовищную и непоправимую ошибку. Грэйн ожидала, что он разродится гневной тирадой на короля, на кабинет советников и всех тех, кто отдал приказ начать войну. Разведчик молчал, глядя поверх неё в пустоту. Наконец, он вздохнул и покачал головой.

— Грэйн, мне очень жаль, что с вами такое случилось. Чудо, что вы вообще живы. Его Величество всё компенсирует, в меру человеческих возможностей.

Вот и всё, её маленькое приключение окончено. Сейчас её перебросят в госпиталь, а оттуда в столицу. Из неё вышел такой себе агент… Не видать доступа к базам данных. Ничего, кроме шрама на половину лба!

— Аяна забрали все кристаллы памяти, — сказала она, — у них есть коды доступа.

Разведчик умолк, вперил в неё взгляд, а Грэйн продолжила:

— Я смогу вычленить коды из мешанины, только доставьте мне кристаллы. Это будет быстрее и безопаснее, чем доставлять их в столицу.

Если у неё будет доступ к оборудованию для дешифровки, то будет шанс передать код технологии Синае. А может, и ключи доступа.

— Пожалуйста, — Грэйн вновь коснулась бинтов на голове, — я не хочу оставлять это вот так. Они все должны заплатить…

Драцар долго смотрел на неё, вид у него пугающий, когда глаз смотрит вниз, а протез прямо.

— Хорошо. Мне нужно согласовать ваш… перевод.

Сенатор вошёл в здание последним, зажмурился, позволяя горячему воздуху обдуть лицо. На побережье всегда холоднее, но здесь из-за сырости и мерзкого климата осень ощущается как влажная зима. В помещении светло, под потолком едва заметно гудят лампы дневного света. На столах вдоль стен расставлено оборудование. Дальняя часть комнаты целиком занята суперкомпьютером, отделённым от всех стеклянной перегородкой.

Эта машина контролирует весь трафик, проходящий через местный участок кабеля. Точнее сканирует, вылавливая крупицы полезной информации. Однако у этой машины есть и другое предназначение.

Военные ставят чемоданы на столы, один к другому. Подключают к длинным и толстым кабелям. Сенатор прошёл вдоль них, не зная, чем себя занять. В сущности, прямо сейчас от него мало толку. Всё, что мог он, сделал, выстрел в грудь наёмнику был последним делом.

К солдатам подбегают специалисты в сетевом оборудовании. Торопливо вскрывают чемоданчики. Стерильный свет падает на розоватые и золотые кристаллы, рассыпается искрами на гранях. Каждый покоится в отдельном гнезде-коннекторе. Свет преломляется на малейших неровностях внутри кристалла, меняя оттенок.

Сенатору до сих пор кажется, что это всё магический розыгрыш. Сейчас в комнате появится маг в расшитом звёздами халате и начнёт потешаться над ними.

«Вы что, серьёзно думали, что кристаллы могут хранить информацию?»

Но нет, никаких чудес, только скучная наука и строжайшие законы мироздания. Никакой магии.

Подключённые к питанию чемоданчики издают низкий гул, меж кристаллов вспыхивают диоды: зелёные, жёлтые и красные. Словно на праздничной ёлке. Сенатор поправил галстук, сглотнул и двумя пальцами подманил инженера, только закончившего с последним чемоданом.

— Это нормально?

— Сэр? — Инженер озадаченно оглянулся на подключённые в единый массив, чемоданы, на копошащихся над ними коллег.

— Я про красные огни. Ведь если красный, то это плохо?

— А… это мёртвые сектора. — Протянул инженер, напряжённо улыбаясь, на лице отразилось беспокойство человека, пытающегося заговорить злобную гориллу. — Радиация, понимаете ли, может повреждать… информацию.

— Значит, плохо. — Заключил Сенатор, нервно облизнул губы. Если так, то может статься, что вместо искомых кодов они получат… мусор.

— Ну, не ужасно. — Инженер попятился и пожал плечами. — В целом, мы можем восстановить повреждённые файлы, используя их резервные копии, а их там много. Древние любили безопасность информации, даже на таком чуде, как кристалосветовая память. Понимаете, на каждом атомарном слое умещается столько информации, что нет смысла не делать копии, а мы можем сравнить…

Дальше Сенатор перестал понимать. Нет, слова вполне из его языка, дикция чёткая, даже жестикуляция, но вот смысл сказанного… Мозги просто сворачиваются в трубочку и умоляют о пощаде. Инженер же, поняв, что начальник «поплыл», откланялся и убежал в серверную, волоча за собой толстенный кабель.

Сенатор отступил к противоположной стене, где через узкие окна-бойницы можно наблюдать за прибоем. Это он понимает, в этом нет никакой «магии». На самом деле, ему даже нравится наблюдать, как свинцово-изумрудные волны накатывают на пляж, усыпанный крупной галькой.

Суперкомпьютер подключился к чемоданам и начал кропотливый процесс восстановления. Сами по себе контейнеры уже содержат технологию подключения к кристаллам и даже алгоритм поиска данных. Вот только ключи дешифровки находятся у короля Кахаар. Впрочем, это не важно, главное — извлечь саму информацию. А с этим местное оборудование справится.

Диоды мигают, кристаллы светятся изнутри, будто действительно чародейские артефакты.

— Мы восстанавливаем базу данных. — Пояснил инженер, вернувшийся из серверной. — Процесс кропотливый, но мы справимся.

— Они ведь зашифрованы. — Пробормотал Сенатор. — Мы не повредим информацию?

— Ну, шифр — это просто изменение последовательности, а не полный хаос. Мы просто сверяем каждый сектор наподобие и сохраняем в нашей базе совпадение. Если уж совсем просто говорить.

— Это просто?

— Очень сильно упрощённо. Понимаете, кресталосветовая память она… ну… физическая. По сути, информация считывается по поведению фотона…

Снова заклинания на языке древней магии. Сенатору совсем не нравится говорить с компьютерщиками, каждый раз чувствует себя глупцом. Да не простым, клиническим, что вот-вот слюни пускать начнёт или нагадит в штаны.

В первом чемодане все диоды мигнули и загорелись зелёным, инженеры разом вскрикнули и вскинули руки. Как фанаты, когда любимая команда пробила по воротам. Сенатор, просто чтобы не отставать от общей радости, поднял кулак. Широко улыбнулся.

Что вообще происходит?

Дверь в серверную открыта и судя по гулу, суперкомпьютер собирается улететь в космос. Температура в комнате поднимается. Второй чемодан загорелся зелёным. В этот раз инженеры начали обниматься и с криками стукаться лбами. Похоже, случилось нечто действительно важное.

Сенатор предпочёл проигнорировать и вновь вернулся к созерцанию моря. Военные вышли из комнаты и, судя по запахам табака, закурили в коридоре. Лучше к ним присоединиться. Хотя бы пройдёт это мерзкое ощущение собственной умственной отсталости.

Сенатор потянул из кармана портсигар и, махнув, вышел в коридор. Прошёл мимо солдат к лестнице, не тот момент, чтобы выказывать общность. Он хочет… отвлечься.

Вышел на улицы под порывистый и холодный ветер. Прикурил сигарету, за цену которой семья из пяти человек может жить пару дней. Плотный дым заполнил лёгкие, и Сенатор выдохнул его в серое небо.

Ветер унёс дым в сторону вертолёта, что серой громадой застыл на площадке. Огромные винты будто прогибаются под собственным весом, на лобовом стекле блестят бусины влаги. Пилот стоит у распахнутого люка и тоже курит. Заметив Сенатора, помахал рукой и отвернулся.

Подумать только, — Сенатор скривился от всей ситуации. Сейчас вершится судьба мира, его страна обретает не просто силу. Но ВЛАСТЬ. Мощь, способную сметать страны, а вместе с ней и рычаг давления на любых не согласных.

Теперь никто даже думать не посмеет перечить Андеру!

В такой великий момент, который запечатлеют в учебниках истории до конца мира, он сбежал покурить. Даже не потому, что хотел! Сенатор стряхнул пепел и затянулся. Может он и правда дурак? Умный не будет беспокоиться о такой дури.

В задумчивости затянулся и… краем глаза уловил движение на взлётно-посадочной площадке. Пилот бежит сломя голову. Так, что пятки натурально сверкают, а из-под ботинок вылетает галька. Бежит прочь от вертолёта и здания к холмам вдалеке.

— Чего? — Пробормотал Сенатор, провожая его взглядом.

Затянулся на автомате и… услышал далёкий, продирающий до самых нервов гул. Бесконечно тянущийся вой реактивного двигателя. Задрал голову, пытаясь рассмотреть источник, завертел головой и увидел нечто иное. Под облаками, оставляя след, несётся ракета. Прямо на него.

Обманчиво медленно, сюрреалистично! Он даже стряхнул пепел и вновь затянулся, прежде чем осознал, ЧТО видит. Сенатор сорвался с крыльца следом за пилотом… ракета врезалась в вертолёт и тот разорвало во вспышке яростного пламени. Массивные винты, как метательные звёздочки, врезались в стены.

Взрывная волна врезалась в Сенатора, как локомотив в мясную тушу. Дыхание выбило с жалким всхлипом, а ноги оторвало от земли. Тело швырнуло обратно к зданию, но наискось. Покатило, а когда Сенатор поднялся на колено… в стену ударила вторая ракета.

Взрыв отбил слух, бросил лицом на камни. Где Сенатор и остался лежать, пытаясь понять, что он вообще такое и что происходит. За его спиной бетонный короб лишился части крыши, и её обломки падают вокруг, как серый дождь.