Патриот. Смута. Том 7

Глава 8

Вестовые заходили в приемный покой.

В свете свечей лица казались понурыми, глубокие морщины прорезали их из-за преломления света. Тени трепетали за спинами, словно плащи. Один сменял другого, говорили коротко и по делу.

Доклады были вполне позитивные.

Сопротивление везде подавлено. Тульские служилые люди оружие сложили. Многие по домам разошлись отдыхать. Ополчение так точно, почти все к семьям вернулось. Посты сдали нашим без каких-то особых проблем. Многие даже кланялись, спасибо говорили. Про царя спрашивали. Каков он, как выглядит?

Меня это малость насторожило. Царь? Ну да черт с ним, разберусь потом с этим. Пускай хоть как зовут, главное, что город взят почти бескровно.

Из докладов следовало, что башни заняты, ворота под контролем. Караулы везде сменяются с местных на мои. Потерь почти нет.

По факту основным камнем преткновения и местом сопротивления стал кремль. Да и то, взяли мы его изгоном. Быстрым, лихим ударом ворвались бойцы внутрь, сломили сопротивление, а дальше воеводе уже ничего не оставалось. То, что не хотел он сдаваться — не решало ничего.

Власть сменилась в момент, когда мы вышли к торговой площади. Уже тогда почти все люди тульские поняли, сопротивление бессмысленно. Смена власти ничего плохого им не несет. Даже лучше будет, потому что вся вот эта нависшая угроза и давящий, доводящий до паники страх, уйдут.

Власть сменится, резни не будет. Жить лучше станет, насколько это возможно в Смуту.

Единственной проблемой была старая крепость. Она располагалась как бы на острове, и там, судя по рассказам Авдея Мосолова, оставался небольшой гарнизон именно из пришлых служилых людей, что за воеводу стояли.

Знал бы молодой воевода тайные ходы, тогда может дело приняло бы иной оборот. Прошел бы, выбрался к реке, там на лодке пересек ее и был бы в достаточно сложном укреплении для штурма. Да, с малым отрядом всего в пять десятков человек, но все же лучше, чем оказаться запертым в тереме и поверженным.

Но, человеком он был новым, и Тула ему своих секретов, видимо, многих так и не раскрыла.

Планы отхода в опасной ситуации — дело важное. Он ими не озаботился. Вот и результат налицо.

Я распорядился послать туда, к мосту, к переправе, людей. Все разведать, попытаться вступить в переговоры, может сдадутся, и доложить. Не отступят, да в целом плевать — до утра терпит. А утром уже можно провести либо штурмовые действия, либо дипломатические. Лично.

Еще примерно полчаса я выслушивал вестовых.

Но спустя какое то время, в целом все встало на свои места и было ясно. Тихо, спокойно, можно отдыхать.

Стащил с себя доспех, все же в юшмане спать было весьма неприятно. Потом и спина и бока давали знать о себе. Ворочаться то в железе — то еще удовольствие. Организовал место. Собратья — телохранители тоже возились, готовились дежурить по очереди и отдыхать.

Дело верное, в чужом городе без дозора никак, даже если у дверей люди Якова стоят, мою жизнь хранить им нужно крепко.

Разместились, улеглись.

На удивление ночь прошла спокойно. Никто не пытался спалить город, не пришли к нам какие-то новости срочные о проблемах в лагере и городе. Все было тихо и мирно. Но вот утро встретило меня первыми докладами. Народ тульский, преимущественно переселенцы из посада, то есть беженцы, собирались на торговой площади. Звонили колокола, предвещая то ли беду, то ли творящиеся в городе изменения.

Вестовой поклонился, сообщил, что толпа Царя жаждет. Просит выйти.

Тьфу ты, черт! Какой к чертям собачьим Царь? Нет его здесь и не было никогда. Но, этим простым людям как пояснить? Придется идти речь толкать перед народом. Дело-то, конечно, полезное. Так, а не иначе завоевывается доверие населения и его уверенность в твоих деяниях.

Но сейчас я бы занялся как раз старой крепостью, а не всем вот этим.

Да и воеводу надо бы расспросить, допросить получше, снарядить его письмами и если желает, пускай валит шустро к своему Шуйскому, пугает Василия и рассказывает ему, что кованая рать идет к Москве числом в двадцать тысяч.

Они же видели лучшие части моих славных бойцов и это, уверен, сформировало должное впечатление.

А что до ввода войск в город. Как раз триумф то я и не собирался сегодня делать.

Да и вообще, обошелся бы без лишней показухи, только вот мосты в Туле, и по ним идти моим людям придется.

Парад и все с ним связанное, это всегда возможность посчитать сколько человек прошло. Увидеть воочию качество снаряжения, сплоченность, умение двигаться строевым шагом. Дисциплину и выучку оценить. Да даже в мое время, все, что на красной площади происходит — это отличная показуха. Где можно и похвалиться перед «партнерами» новыми моделями техники или, наоборот, пустить пыль в глаза, выкатив что-то невероятное. Некоторое супероружие. А по факту настоящие чудеса оставить засекреченными и под сукном.

Да, это еще и поднятие морального духа, как было в далеком, от моего времени, сорок первом. Когда в ноябре колонны сразу же шли на передовую. Вот и сейчас тоже.

Но, сейчас такой потребности у меня нет.

А для разведки и прочих соглядатаев парад — самые, что ни на есть песня и сказка. А еще всякие диверсии делать можно. Поджечь, подорвать, панику среди мирных граждан устроить. Мало ли гнусностей.

Поэтому — основные мои силы стоят за пределами крепости, там стоять и будут.

Переправимся на другой берег ровно тогда, когда надо будет. Скорее всего завтра, может, послезавтра — как на Серпухов выступим. Пока что людям в посад возвращаться не желательно. Посидят здесь пару дней, не страшно.

Ну а если вернутся, то к военному лагерю ни ногой. Нечего им там делать. Кому надо из моих, сами ходят.

Пожалуй, вернуть мастеровых-то можно. А вот прочим, пара дней погоды не сделает. В общем… Погляжу.

Обо всем этом тоже распорядиться надо.

— Пантелей! — Разбудил я дремлющего богатыря, преисполненный мыслями о грядущем.

Он стоял в карауле первым, но почти сразу очнулся, глаза открыл и начал собираться. Абдулла тоже решил присоединиться, он стоял на часах последним. Но я махнул ему рукой — отдыхай, мол. Часа два у них с Богданом было на то, чтобы доспать. Богатырю как-то потом выдам задачу отдохнуть дополнительно, а пока он как хранитель моего знамени должен меня сопровождать.

Представиться Туле нужно под стягом. Так надежней и уверенней представление будет.

Вышел из терема. Во дворе несколько бойцов караулили. Увидели меня, подскочили, поклонились.

Догорал костер, разведенный тут же для света и согрева. Из подвалов тянуло готовящейся едой. Проходя мимо дозорных, потребовал чтобы кто-то из наших пошел, проконтролировал процесс готовки. Мало ли, удумает какая-то служанка нас всех здесь потравить. Ущерба будет больше, чем от ночного штурма.

Да и самому есть тоже хотелось. Как вернусь, обязательно перекушу.

Прихватил пару бойцов и двинулся к надвратной башне, что к нам в кремль вела. Той самой, через которую мы вошли.

Смотрел по сторонам.

Посты из моих людей стояли у важных зданий. Видел я что охраняются и амбары, и казармы, и арсенал с пороховым припасом. Все в порядке, как должно быть. Служилые люди разместились тут же где-то на ночлег сами. Кое-где дымили остывающие костры. Все штурмующие, что вошли в крепость, здесь и остались. Примерно полторы тысячи людей и коней провели ночь в Туле, в кремле и на стенах.

А город уже и так был прилично забит беженцами.

Поэтому кто-то из моих заменил стоящие на посту местные караулы, а кто-то отдыхал там, где место нашлось.

В постовую службу города я уже не лез. Сотники на то есть. Им задача поставлена, должны работать. Случится что, с них и спрошу.

Добрался до башни, начал подниматься. Здесь меня встретили бойцы, поклоном поприветствовали.

— Народ там у моста, господарь. — Проговорил один. — Толпа целая. Царя видеть желают.

— Какого, к чертям, царя? — Проворчал я, смотря ему в глаза.

— Так это. — Он смутился, глаза опустил. — Царя-то нет, но… Пока вы у нас за него. Вас и требуют. Стало быть, господарь.

Ага, зам царя выходит. Дожили.

Я кивнул холодно, начал подниматься на башню.

Холодно было. Лестница очень неудобная. Еще бы, сделано все так, чтобы штурмующим лезть наверх было максимально не комфортно. Несколько уровней. Здесь механизм открытия ворот. Два человека у него стоят.

— Здрав будь, господарь. — Поклонились.

Рукой махнул, тоже поприветствовал.

Дальше по этому, идущему от камней холодку. Все выше и выше.

Здесь ядра и пушки, пороховой припас, охрана сидит, дремлет. Но при виде меня сразу же подскочили. За спиной пыхтел Пантелей. Ему было несколько сложнее, он же тащил знамя на довольно длинном древке. Смотрел, чтобы не уперлось куда-то не застряло.

Обменялись мы с охраной пушек парой фраз.

Наконец-то взобрался. Здесь бойцов было четверо.

Подошел к краю парапета на самом верху. Здесь была открытая площадка в отличие от прочих полностью закрытых башен. Как раз, видимо, для таких вот «смотрин».

Перед кремлем, на площади торговой и улицах прилегающих было людно.

В целом отсюда, с моей позиции, открывался вполне хороший вид на крепость, да и на мой лагерь, что за посадом простирался. Расстояния-то небольшие. Город, вроде и крупный в сравнении с другими, но все как на ладони.

— Здравы будьте, люди тульские! — Выкрикнул я, окидывая взглядом всех собравшихся.

Народ все подходил, а я наконец-то смог лицезреть всю красоту этого города.

Кремль был каменным. Первый раз здесь в Туле я встречал столь много каменных сооружений. Башни, стены. Внутри все деревянное, кроме еще нескольких строений — тех самых складов и основного порохового припаса и арсенала. Все тоже было из камня.

Ну а предо мной расстилался город.

Крепость. Массивные деревянные стены и башни.

Внутри плотная застройка. Впереди, на юге взор упирался в Крапивненские ворота. Слева — Никитинский конец, который мы вчера первым делом и взяли. Через который прошли. Монастырь вблизи кремля, чуть за моей спиной, тоже по левую руку, но ближе к реке Упа. Там же слева между монастырем и кремлем — огромное пространство по меркам начала семнадцатого века, выделенное под торговую площадь. Сейчас оно почти полностью заставлено возами, и людей толпилось там много. Очень много.

Также к этому пространству по улицам от храмов, коих в городе было несколько, шли еще люди. Улицы наполнялись ими. На Царя, видимо, пришло посмотреть считай все население города. От мала до велика.

Голову повернул. По правую руку застройки было меньше. Несколько улиц, также упирающихся в стены.

Ну а за деревянными укреплениями размещался посад. С ним я уже был знаком, когда мы к городу только подходили. Но с этой позиции выглядел он еще более обширно.

Отвлекся от осмотра, выкрикнул.

— Здравствуйте, туляки!

Чего говорить-то? Чего надо им всем? Черт его поймет. Они же Царя хотят, а я-то не он. Ладно, займусь, как и положено политическим просвещением. А то Царь, да Царь. Нет здесь его среди нас. Выбрать мы его должны. А что этим людям в голову вбили — то дело не мое.

Как вбили, так и подправим.

— Я, Игорь Васильевич Данилов! Воевода воронежский, боярин! Веду людей в Москву! Собор Земский собирать!

— Царь! Царь это! — Гремела толпа.

Люди кланялись, руки вверх поднимали, рукоплескали. И гремело над толпой, над всей Тулой громогласное:

— Царь! Батюшка! Государь!

Пантелей, застывший за спиной моей, знамя развернул. На ветру трепетало оно сильно.

Черт, как-то не очень к месту, говорю, что не царь, а здесь прапор самого Ивана Великого за спиной.

Вздохнул. Ну… Раз царь, то Царь. Толпу убеждать в обратном, смысла особого нет. Кому надо, тот сам поймет, что да к чему. А людям посадским, простым работягам да беженцам, что из хуторов окрест сюда пришли — думать о политике сложной, оно может и не нужно. Пускай для них Царем побуду.

Помахал им рукой. Выкрикнул.

— Люди служилые! Мастера! Представители гильдий! В палатах наместника жду вас! Расходитесь!

Но, не тут-то было.

Люди русские пришли на меня посмотреть, счастье виделось на их лицах.

Толпа бушевала, галдела. Народу собралось действительно много. Дети, женщины. Мужчин крепких и взрослых было ощутимо меньше. Видимо, многие погибли, кто-то ушел в Москву, в войско Шуйского, чтобы на Смоленск идти. Кто-то еще где-то служил.

А посадские ремесленники да, их здесь очень много было. Если в процентном соотношении считать.

Повернулся, взглянул с башни на расположенную на острове крепость — старую тульскую.

Приметил близ нее несколько своих дозоров. Курились там костерки, дымили. Ну и из самой крепости тоже. Выглядела она вполне обжитой.

Большая, чуть крупнее самого кремля. Деревянная. Но, расположена отлично — считай на острове. Стены старые, выглядят видавшими виды, но совершенно не ветхими.

Да, если так прикинуть для полусотни слишком она большая и не очень ясно пока что — как дела с припасами обстоят. Но, штурмовать ее — это потери. А мне они сейчас никак не нужны. Мне к Серпухову идти, потом к Москве, а там же где-то от Тулы до столицы выйдет ко мне воинство. Или в Москве я с ним биться буду, с самим Шуйским.

Хотя… вряд ли. Политическая ситуация не та, чтобы в самом сердце страны меня встречать, отсиживаться. Все же чем ближе я к Москве, тем, как мыслю, больше шатается трон под Василием. Все больше, уверен, поднимаются боярские голоса, все больше недоверия.

Сил у Василия мало говорят. Не может он даже какого-то боярина, взбунтовавшегося, в бараний рог скрутить.

А тот уже и Царем зовется, и царика Дмитрия, которого сам Скопин не обуздал, схватил.

Уверен — сведения эти и слухи в столице уже есть.

Я переключился на текущие проблемы. Так, крепость эта. Промедление лишнее. Надо что-то с ней делать. Сейчас вестовых туда отправлю, пускай разузнают, что да как. Потом, может, сам поеду.

Дел-то много.

И Ваньку сюда потребовать, и в войско вестовых послать, чтобы они муштрой там активно занимались, пока мы здесь. Полторы тысячи, большой гарнизон. Часть можно перепоручить местным. Им-то в целом все равно кто главный, я или тот прошлый воевода. Коли не поменяется ничего, то и плевать.

Пока раздумывал, спустился, направился к терему.

Охрана двигалась рядом.

Утро будет непростое, сейчас пойдут люди оказывать уважение, с проблемами своими. Пойдут, чтобы решил я их беды и дела. А еще, чтобы просто Царя увидеть, поклониться. Истосковались все по крепкой руке.

Придется пояснять хотя бы тем, кто придет — что не царь я, а иду в Москву Собор Земский собирать. А там, как пойдет, кого признает земля, того и Царем наречем. Только Шуйского в монастырь вначале. А еще по пути к Мстиславским зайти. В гости, повидаться. Да и с прочими боярами я бы до выборов, ух, поговорил бы. По-свойски пообщался.

Кого допросить с пристрастием, кого плетьми, а кого может и на кол, по факту всех этих разговоров. Шуму будет много — это ясно. Ведь за бояр их холопы, да дети боярские, да московские полки встать могут. Поэтому непросто. Но, черт возьми, надо это сделать.

Раскрутить всю эту спираль заговоров и интриг, вычистить авгиевы конюшни. Завинтить некоторые винтики и произвести, как это говорится, ротацию властных группировок. Лучше, как и подсказывала историческая практика, опереться на дворян небогатых да торговый люд. С ними проще. Они не настолько самоуверенны и наглы.

Бояре же себя чуть ли не вторыми людьми после царя считают. Выше всех себя ставят.

А дворяне? Они за малые привилегии и землю жизнь отдать готовы. А растущий и проклевывающийся через все эти средневековые обычаи бизнес… Слово то какое, заморское.

Я улыбнулся, подойдя ко входу в терем.

Так вот — бизнес, он полезен тем, что деньги у него. На них и армию содержать можно. И эти люди, они же рисковые. Вложись в дело, потом жди прибыли. Найди тех, кто что-то сделает, организуй. Да и если так задуматься — индустриализация Руси нужна. Заводы, ресурсы, железо. Свои доспехи, сабли, порох, пушки. Нельзя же все это закупать. А это мастеровые люди.

Тула — отличное место. Здесь и начать можно, как Смуте точку поставим.

Начинания и мысли грандиозные. Только победить вначале надо. Уверен, от Москвы скоро войско пойдет мне навстречу. Вот у Серпухова и поглядим, чья возьмет.

Зашел в терем. Разместился в приемном покое.

Еда была на столе. Боец доложился, что все проверено, процесс готовки проконтролирован. Сами они то же самое ели, ядов и колдовства нет никакого. Можно есть.

Звучало это несколько чудно. Не привык я к такому, но, видимо, пора начинать свыкаться. Чем ближе к столице, тем интриг и тех, кто в них участвует, больше. Да, яд — штука непростая, его надо еще добыть, применить так, чтобы вкус и запах еды не изменить, но травануть то кого угодно можно легко.

Грибочки там какие-то. Травки. Много всякого — народного.

Как подмешать — дело иное. Но применить-то можно. А значит, ухо востро держать надо и всегда пригляд ставить за теми, кто готовит.

Начал спешно завтракать. Квашеная капуста, уже ставшая основой рациона. Привычная, хрустящая. Хлеб, пирог сладкий и узвар какой-то. То ли компот, то ли настой. Приятный.

Закончил.

Минуты две по моим прикидкам прошло, как служанка унесла все расположенное. И началось. Поток людей.

Уважаемые читатели, спасибо!

7-й том постепенно идет к накалу ситуации вокруг Тулы, Москвы и Серпухова.

Если Вам понравилось и было интересно, пожалуйста не забывайте ставить лайк.

Так же буду благодарен, если вы оставите отзыв первой книге серии — https://author.today/work/464355

С уважением, Евгений