Патриот. Смута. Том 7

Глава 6

Слева от нас в темноте покинутого почти всем населением посада вспыхнули сотни факелов.

Мои бравые бойцы близ Крапивненских, центральных ворот запалили костры и дружно маршировали. Стучали сапоги. Гудели дудки, били барабаны. Поднимался шум. Уверен, что сейчас пара пушек неспешно перезаряжается для второго залпа.

Там всем этим парадом верховодил Тренко.

С моих позиций не было видно, что творится на левом фланге наступления. Уверен, там Филарет творил свое светопреставление. У него в подчинении тоже было около полутысячи бойцов для имитации начала штурма.

А мы, в тишине, без боевых кличей и музыки двигались к воротам.

Будь это ловушка, план быстро отступить и прекратить все это действо имелся. Трубить отход, возвращаться в лагерь и отдыхать. Но, судя по тому, что я видел — сказанное Авдеем Мосоловым было правдой.

Мы шли через посад.

Первые отряды конницы уже должны были перейти мост и подойти к башне.

Относительную тишину, все же полторы тысячи человек с тысячью конями не могли не создавать вообще никакого шума, разорвал громкий свист. Затем ушей моих достиг звук работающей лебедки. Все же ворота открывались.

Мгновение, второе и, если ничего чудного не произойдет, мы в городе. А дальше, все остальное — дело техники и везения. А также важный фактор — скорость противодействия нашим силам от Тульского воеводы.

Конница первого эшелона рванулась вперед.

За ней на мост вступила торопящаяся пехота.

Мы не планировали ни жечь, ни убивать тех, кто мирно сдастся. Если же будет оказано сопротивление, то да — жертвы неизбежны. Но, Авдей уверял, что большая часть ополчения гарнизона, те люди, которые его послали понимают, что происходит. Они должны мирно сдать посты моим людям. Если они увидят, что мы вошли в город, то оружие будет сложено. Местные служилые люди, туляки, также не окажут какого-то значимого сопротивления. Они тоже в курсе, и если мои люди будут в городе, сражаться уже смысла и не будет.

Да, возможны стычки. Особенно ночью возможна неразбериха. Нужно также учесть, что в городе много беженцев из посада. А это не только мужчины, но женщины, старики, дети. Они, конечно, добавят мороки.

Но основные силы сдадутся. Вернуться к семьям, что добавит им уверенности и мотивации вести себя спокойно.

Без паники! Город не должен полыхнуть от случайно уроненного факела или свечи.

Тем временем полутысяча авангарда втянулась внутрь. Выстрелов, шума и гама не было. Пока. Город постепенно переходил под наш контроль. Мирные граждане спокойно спали в своих домах, пока мои бойцы неслись через Никитинский конец к кремлю. Также одной из целей был монастырь Иоанна Предтечи, как и кремль, имевший каменные стены.

По словам Авдея — там нет служилых людей, но какой-то отряд может в неразберихе отступить туда, скрыться. Выкуривай их потом. Лучше взять все под контроль одним быстрым ударом.

Раз и Тула наша — план такой.

Смотрел на ворота. Дальше в крепость начала входить пехота.

Малый отряд — сотня сразу отправилась на север вдоль стены к реке Упа. Еще сотня рассредоточилась по району, проверяя, нет ли здесь каких-то дозоров, разъездов, охраны. Призывая всех сложить оружие. Принуждая к миру.

Основные силы во главе с самим Серафимом поднимались на крепостные стены. Часть двигалась через посад под ними. Их задача была зачистить город от тех, кто планирует сопротивляться и творить какое-то непотребство.

Крапивенскую башню сейчас отрежут с двух сторон.

Пехота выйдет к ней по стене, идя от ворот, через которые мы втягивались в город. Конный авангард перекроет путь к кремлю. Ну и тогда части, что имитируют штурм снаружи, имеют все шансы также втянуться в город через открытые перед ними ворота. Но, по плану — это было лишнее. После захвата я планировал оставить здесь временную администрацию и отложить почетный въезд в город на утро. Лагерь был разбит, воинству лучше отдыхать уже на подготовленном месте, чем после активных полуночных действий — беготни, лазанья по стенам и прочих хлопот еще и искать себе ночлег.

А как искать?

Крепость и так переполнена. Большинство жителей из посада ютятся здесь. Церкви и площади заполнены беженцами.

Это их же выгонять — нет, не дело это и не поступок того, кого воинство христолюбивое жаждет на трон сажать.

С такими раздумьями я во главе своей элитной полутысячи подошел к мосту.

Остальные части уже втянулись в город. Звуков боя слышно не было. Вообще, пока что все заглушали вопли, крики, какофония и пальба, раздающаяся с центральной и западной части посада вокруг Тульской крепости.

Дерево моста застучало под копытами наших коней.

Прошли.

Крупная башня нависала над нами, войти в нее можно было по четыре в ряд, если конными. Пешими, наверное, по шесть — восемь человек. Народу внутри суетилось много. В тусклом свете видно было, как налево и направо по стенам расходится вереница людей Серафима.

По моим прикидкам конница уже должна была добраться до кремля, монастыря, центральной торговой площади и тыла Крапивненской башни. А значит…

В городе раздалась стрельба.

Пора!

— Вперед, собратья мои! — Заорал я. — Знамя!

Загудели рога, призывая к удару.

Моя лучшая полутысяча стала колонной втягиваться внутрь. Дальше была улица, пустая, довольно широкая. Расстояния здесь, в отличие от пространств, от одного населенного пункта до иного были мизерные. Минута, две и мы уже у кремля.

Но там начался бой. Кричали люди, звенела сталь.

Полутысяча шла плотно.

План был в том, что, выходя с улицы на торговую площадь, нам удастся развернуться в более удобный боевой порядок. Справа виднелись купола какого-то храма. Пара человек, было выскочивших смотреть что творится, тут же юркнули обратно. Оно и верно. Лучше убраться подобру-поздорову с нашего пути. Плана кого-то убивать нет, но лошади могут просто смести тех, кто встал на дороге.

Улица резко разошлась в стороны.

Влетели на простор.

Здесь горело несколько костров. Площадь была забита возами. Все, кто ушел со своим скарбом из слобод окрест города, из посада, разместились внутри крепости. Где? Видимо, большая часть здесь. Я это учитывал, все же Авдей про это говорил. Но не думалось мне, что людей настолько много. Полагал, что мы быстрее пройдем через эту массу, а выходило несколько иначе.

Однако часть авангарда, задачей которого было ворваться в кремль, преодолело это людское море.

Люди волновались, разбегались, прятались на возах.

У ворот гарцевало несколько лошадей. Бойцы пускали с них стрелы куда-то ввысь. Оттуда изредка огрызались из аркебуз. Несколько человек лежали на земле. Мои ли, или люди воеводы Тульского? Пока не ясно.

— Вперед! Мирных не бить! — Заорал я.

Беженцы, видя что атакующим пришло подкрепление и это не какой-то малый рейд, а вполне себе состоявшийся прорыв обороны, успешный штурм, пытались как можно быстрее убраться в стороны. Началась паника, давка, но что поделать. Нужно делать дело. К сожалению, возможны сопутствующие потери, когда мирные граждане сами причиняют себе много вреда.

Надеюсь пострадает как можно меньше народу.

Сейчас для этого придется приложить некоторые усилия. Но не критично.

Мы устремились к воротам кремля. Навстречу примчался вестовой, выкрикнул запыхавшийся:

— Ворота наши, бой ведем внутри!

Это и так было видно.

Я остановился, гарцуя на площади, посреди разбегающихся людей. Рваться дальше самому и вести за собой людей смысла уже не было. Приказом отправил к кремлю сотню в бронях и сотню стрелков. Этого должно хватить для усиления. Еще две сотни понеслись на запад, оставляя кремль по правую руку. Их ждала улица Ильинская и за ней Ильинские ворота, которые обстреливал сейчас из артиллерии Филко.

Удача сопутствовала нам.

Если все пойдет так и дальше, то за какие-то пять, максимум десять минут крупный город, мощная крепость Тула, будет наш.

Сотня Якова осталась при мне. Пантелей держал своей богатырской рукой знамя, чуть двигая из стороны в сторону. От этого баннер реял над моей головой.

Люди Якова начали наводить порядок, и в целом, все беженцы вокруг видели, что им особо ничего не угрожает. Надо только не лезть на рожон, не пытаться оказывать сопротивление и убираться с дороги. Желательно лезть в повозки и не высовываться, потому что кони-то через них не полезут и прыгать не будут.

— Туляки! Никого не тронем! — Заорал я что есть силы. — Всем гарантируем жизнь! Без паники!

Не то чтобы сам факт этих слов действовал. Больше, пожалуй, работало то, что порядка сотни человек замерли в лагере беженцев и не творили никакого беспредела. Наоборот, пытались помочь, навести порядок. Остановить хаос своими действиями. Не было здесь ни кровопролития, ни еще чего нехорошего. Спокойно присутствовали, наблюдали. А над ними, то есть нами, развевалось знамя.

Прапор самого Великого Царя! Знакомое многим по былым временам.

Все отчетливее и чаще я ловил на себе взгляды.

В них, конечно же, было много страха и даже ужаса. Но все больше появлялся интерес. Да, в это время один вооруженный человек — уже опасность для посадских людей, которые живут трудом своим, производя всяческое важное и полезное.

А здесь пронесся один отряд, влетел в кремль. Сразу же началась сеча, стрельба и прочие какие-то боевые действия, грозящие жизни и здоровью присутствующих на площади. А теперь видано ли, люди в бронях под царским знаменем. И какой-то молодой человек во главе!

Доспешных в таком количестве здесь не видели очень и очень давно.

Наверное, как раз со времен Ивана Грозного.

Поэтому… а кто это мог быть? Ясно одно. Когда ужас чуть отступит, все местные, увидевшие нас решат: это Царь! Царь в город вошел, ночью с боем. И войско с ним настоящее, христолюбивое, которое Русь защитить от врага любого может. Славное. Ведь не посекли никого, мечу и огню посад не придали и мирных не тронули. Значит, не разбойник, заботу о населении проявил.

Такое дело слухом обрастет невероятным.

Тем временем стрельба у кремля утихла.

Я привстал на стремных, наблюдал. Самому лезть в пекло не хотелось. Да, можно было, но получи я шальную пулю, дело бы встало на долгие дни восстановления. Поэтому приходилось, как и любому опытному командиру, раздавать приказы и надеяться на эффективное исполнение их своими подчиненными. А сотники у меня были, в целом, опытные. Со всеми я лично знаком был. Со всеми говорил, и не раз.

Справятся с задачей.

Спустя минуту примчался вестовой, доложил, что силы воеводы рассеяны и отброшены. Он сам малой ратью человек в двадцать в тереме засел.

— Укрепленный? — Спросил я кратко.

— Да, господарь. Но там стены общие. А там уже наши люди. Выбьем их.

— Сдачу предлагали?

Он смешался. Молодой, разгоряченный парень. Но не из рязанцев, наш, воронежский. Видел я его еще когда татар мы били.

— Яков, внешний периметр. — Скомандовал я. — Десяток бойцов со мной и вы, собратья. — Это уже относилось к телохранителям. — Пантелей, знамя!

Мой малый отряд вместе с вестовым двинулся к воротам кремля.

Караул уже сменился на моих людей, они приветствовали поклонами. Но не слишком глубокими. Были насторожены, смотрели по сторонам. Все же крепость не чувствовалась мирной и опасность могла ждать из-за любого темного угла.

— Господарь, здания пока не все проверены. В церквях народ какой-то. Но немного. — Начал один из них докладывать. — Стены проверяем.

— Добро. — Проговорил я. — Абдулла, Богдан, по сторонам смотреть в оба.

Они закивали, понимали все.

Мы двинулись мимо построек внутри кремля. Здесь было несколько церквей, каких-то жилых помещений, видимо, для священников и прочих служителей культа. Также имелось что-то типа казарм, где видимо и отдыхал основной контингент Тульского воеводы. Были какие-то технические сооружения. Жилые строения, больше напоминающие бараки. Вроде бы я отличил уже привычные мне амбары, где хранились городские запасы провианта.

А вот порохового склада пока видно не было.

Неужели он прямо близ терема. Как-то странно это. Вот в Ельце у башни, что логично. Таскать припас не далеко. Но, с иной стороны, и подорвать при штурме проще.

Везде стояли уже мои караулы.

Мельтешили отряды вооруженных людей. Влезали внутрь, кричали. Изредка слышался звон стали. Потом на улицу кого-то вытаскивали, связывали.

Нам кланялись. Но, бойцы были собранными и больше занятыми делом.

Я старался их не отвлекать — быстрее завершим штурм, лучше будет.

Наконец-то добрались до двора наместника. Это было что-то сродни отдельной крепости в крепости и еще раз в крепости. Если в Воронеже и Ельце я видел внешние крепостные стены, так называемый острог. Также отделенный от них небольшой кремль, внутри периметра стен — по факту поместье воеводы. Здесь все было крупнее. Внешние стены, кремль и уже внутри него, обнесенное частоколом, здание — терем.

Его и окружили сейчас мои люди.

Примыкало все это поместье внутри кремля к внешней его стене с башней, и там сейчас шел неспешный бой. Одну из башен захватили мои люди. Но выход на стену заблокировали снаружи. Угловая башня контролировалась, судя по всему, несколькими бойцами тульского воеводы. Еще несколько, думаю четверо, засели слева и справа от ворот в поместье и пускали оттуда изредка стрелы.

Так больше для острастки, чтобы мои не лезли, а не чтобы подстрелить кого-то из зазевавшихся и высунувшихся поглазеть.

Мои на штурм не лезли. Ждали.

Они сгруппировались несколькими отрядами напротив стен поместья, во дворах и зданиях, прикрываясь бревенчатыми стенами.

Так, то, если подумать — удача сопутствовала нам. Снаружи шум и гам почти прекратились. Стрельба утихла. Даже внешняя имитация штурма, как слышалось, сошла на нет. Видимо, все уже закончилось, и гарнизон признал свое поражение. Сдался на милость победителя.

Но вот здесь тульский воевода пытался что-то сделать.

Из последних сил.

Зачем? Бессмысленная и беспощадная оборона, потому что в голове его, скорее всего, стояла мысль о том, что живым он нам не нужен.

Глупец. Сдай он город сам, прими мое воинство, я был бы такому только рад. Но судя по всему, выслужиться он хотел перед Шуйским или кем-то еще из близкого круга людей подле него. Так-то толково и почетно такое поведение. В текущей ситуации — когда силы соотносятся примерно двадцать к десяти тысячам, сопротивление не стоит свеч. По крайней мере такое, как являл сейчас молодой руководитель обороны. Можно иначе же сопротивляться, если подумать.

Мы с отрядом там же застыли, прикрылись строением, спешились.

Подставлять коней дело глупое.

Через пару мгновений появился Яков. Он здесь верховодил штурмом, что меня радовало. Человек-то опытный. В отсутствии меня людей не подставит, на верную гибель не отправит.

— Господарь. Слева. — Он ткнул рукой на башню, нависающую над нами. — Мы взяли, дальше, там баррикада. Дверь заперли. Выломать-то можно. Но… — Он закашлялся, вытер рот рукой, продолжил. — А там, на севере. Трое во второй башне, сидят. Ну и ворота прикрывает несколько человек. Внутри тоже кто-то есть. Думаю… Кха… Всего, ну двадцать от силы.

Замолчал, уставился на меня. В глазах немой вопрос стоял — а делать то что? Убить их всех проблем нет, но это потерять своих. Может, как-то иначе.

Он уже видел чудеса, которые я творю в плане переговоров и военных хитростей, вот и здесь думал, глядишь, получится.

— Сдачу предлагали?

— Нет, господарь, пока нет.

— Огнестрел у них есть? Или только луки?

— Есть. Но пули экономят. Мы поэтому и не лезем, кха… — Он выдержал вынужденную паузу. — Были бы только луки, доспешные вперед пошли бы, и мигом все закончилось.

— Так. — Я задумался.

Надо бы предложить им вариант почетной сдачи. Или вообще хоть какой-то сдачи. Нет смысла погибать и им, и моим людям. Хотят уходить — пусть валят. Только не поверят же. Хотя… А что им остается. У них шансов нет. Единственное, на что они сейчас могут рассчитывать, это взять побольше нас с собой на тот свет. Но — это плохой план.

— Эээ! — Заорал я, насколько мог громко. — Кто у вас главный⁈