Паргелион

Глава двадцать пятая. Трансформация

Эоладон, город пяти солнц, город полярных звёзд,

спрятанный в мареве, среди волшебных вод,

когда-нибудь я найду тебя.

Элиаз, магик из Меркурия

— Скажи, тебе было одиноко там, в пещере? — спросила я шёпотом. Эрма вечно молчала, но я надеялась, что смогу разговорить её. Если только вода Лимбо не изменила что-то у неё в мозгу настолько, чтобы речевые навыки утратились.

— Да, — ответила она голосом беззащитного ребёнка. И сейчас, в темноте, не видя девчонку, я поняла, что она и есть этот ребёнок, потерявшийся и оставшийся без всякой защиты. Как Ава.

— И что ты делала, чтобы тебе не было страшно?

— Я вспоминала о доме.

— О Кайро?

— Нет… я помню о своём настоящем доме. Там у меня была мама и собака. Дики.

— Дики?

— Да, это была её кличка.

— Вы жили в городе?

— Не знаю. Я помню, там были и другие дети. Но больше всего я помню наш дом и маму. Помню заводных животных, которые у меня были, и лампу в виде луны.

— А еще? Что ещё ты помнишь? — жадно выспрашивала я.

— Помню мамино лицо.

— Какое оно было?

— Оно было… веселое. Она была… тёплой и доброй.

У девочки остались воспоминания, почти такие же, как и у всех детей Кайро. Я даже могла пересказать, что случилось потом. Эрма была сиобом или ребёнком сиоба, что, в общем, то же самое. А это значило, что её мать убили. Как и у всех.

Мы прыгнули ещё два раза, и всё шло хорошо, кроме последнего, потому что мы потеряли Лейро. Последние два дня пришлось прятаться в скалах. По прибытии нас выбросило в долину, полную плодовых деревьев. Вскоре меня стало преследовать ощущение, что за нами наблюдают, хотя и не понятно было, откуда именно. Потому я решила, что безопаснее будет скрыться от любопытных и, может быть, враждебных глаз.

Куда мы шли, я не знала. Стоило дождаться птицы, но, если он не появится, нужно было найти нить самостоятельно.

— Посмотри! Что это? — Девчонка показала рукой на ближайшую скалу.

Я присмотрелась и увидела в ней что-то вроде окон или ниш, прямоугольных, в виде арок или даже овальных, словно в одном из многоквартирных домов, которые мне встречались в Венерсберге.

Поднявшись выше, мы подошли к самому первому окну, которое, как оказалось, было перекрыто очень тонкой, но крепкой решёткой. Это была площадка с шестью камерами. Входы полукруглой формы, отделаны узорчатыми барельефами. Я подошла поближе, стараясь сохранять бдительность. Птицы с человеческими головами и смешными куриными ногами были основным украшением этих барельефов. Камеры, кажется пустовали. Все, кроме одной. Оттуда за мной наблюдали два жёлтых глаза, очень похожих на кошачьи. И оно пело песню. Не так много песен я слышала в своей жизни, но эта была настолько далека от привычной уху гармонии, что меня передёрнуло. Звуки отвращали и завораживали, звали и отпугивали. Я подошла чуть ближе, чтобы расслышать каждую ноту. Музыка лилась, а два глаза были всё ближе и ближе ко мне. Я сделала пару шагов назад, но слишком поздно. Что-то выскочило сквозь решётку, что-то эфемерное, но очень цепкое, и накрыло меня. Я упала, а оно обняло и прижалось ко мне, а песня проникла в самое нутро, и я заплакала, не в силах больше сдерживаться. А нечто гладило меня, целовало и обнимало, вытирало мои слезы, утешало меня, так мне казалось. Встать и вырваться не было сил. Мне было так горько, но я наслаждалась своим горем, своей болью. Я плакала и плакала, а сущность слизывала мои слезы. Но вдруг она встрепенулась и ринулась обратно в камеру. Песня оборвалась. Все ещё не в силах подняться, я, чуть приоткрыв глаза, увидела, как прямо на меня опускается знакомая белая птица.

— Лейро! — прошептала я. — Где ты был?

— Переход прошёл неудачно. Мне пришлось собирать себя.

Как именно он себя собирал, уточнять не хотелось.

— Что это за место?

— Безымянная гора. Тюрьма для провинившихся. А то, что пыталось высосать из тебя эмоции, — это мова. Советую держаться от них подальше.

— Мова?

— Конкретно эта мова провинилась, уж не знаю в чём.

Лейро приземлился.

— Покажись! — потребовал он.

Существо повиновалось ему и приблизилось. Я увидела крупное создание, чем-то отдалённо напоминающее кошку. И глаза были похожи — красивые, блестящие. В них светился ум и голод. По тёмной шкуре были разбросаны рыжеватые пятна.

— Теперь иди, — снова скомандовал Лейро.

Существо отошло, но внезапно снова повернулось к нам и рыкнуло.

— Что она делала со мной?

— Она тебя ела.

Я вытерла лицо и мысленно отругала себя за неосторожность.

Лейро взмахнул крыльями и, не спросив разрешения, подхватил меня.

— Некогда, — объяснил он очень информативно. — Где твоя подопечная? Нам пора уходить.

Переход был лёгким. Лейро на этот раз никуда не исчез, потому я смогла сразу выяснить, где мы. Он сообщил, что привёл нас к вратам.

Пространство было гибким. Эрма, цепляясь за мою руку, болтала тонкими ножками. Но Лейро уверенно ориентировался здесь. Я старалась не терять его из виду.

Под ногами я видела поросший травой луг, над собой — небо и красное заходящее солнце на горизонте. Мы шли вперёд, еле поспевая за белой птицей. Я чувствовала нити, видела, как они тянутся из самых разных миров. Я знала, что отсюда могу отправиться, куда захочу. И создать всё, что захочу. Я могу пламенеть, как солнце, я могу стать землёй, которую оно освещает, я могу стать травой, растущей на этой земле. Я могу быть водой, проливающейся с неба, которую втягивает в себя трава. Я могу стать быстрым ветром, шевелящим колосья, я могу!

Лейро ждал нас впереди.

— Ты готова?

Я кивнула, закрыла глаза и прикоснулась к нити.

Огонь.

Ноги горят огнём.

Руки горят, всё моё тело горит огнём. Я — как сверкающий факел, как огненная стрела, как звезда, летящая сквозь ночь, я как солнце, никогда не заходящее. Я огонь, проходящий пределы, я искра, разжигающая костры, я хворост, принимающий искру. Я костёр, пылающий на холме, который указывает путь всем сбившимся с дороги, я огонёк во тьме, на который можно идти, я пламя, которое никогда не погаснет.

Ощущение, будто греет тёплое солнце. Надо бы встать, но я не чувствую ног. Надо дать себе немного времени. Неужели это музыка?

Нет, может, насекомые. Или чьи-то голоса вдалеке. Я услышала жужжание, а затем ощутила, как по лицу что-то ползёт. Сначала повозилось на лбу, потом опустилось на нос, а теперь сновало по подбородку, из-за лицо неприятно зудело. Но от этого я пришла в себя. Подняла руку, словно налитую свинцом, и смахнула насекомое.

Полежала ещё, прислушиваясь к звукам. Шелест травы, какой бывает, когда дует лёгкий ветерок, и, кажется, сверчки. Открыла глаза, села.

Я находилась в густой зелёной поросли. Она практически полностью закрывала от меня пейзаж, каким бы он ни был. Потрогала зелень — трава как трава, ничего необычного, никаких ядовитых выделений или странного цвета. Пахло приятно, так, как пахнет на поляне с цветущей земляникой. Небо было тоже как небо, совершенно привычное. Только оно казалось выше и будто синее, ближе к цвету василька. Кое-где его покрывали свинцовые облака, и одно как раз нависло надо мной. На нос упало несколько крупных капель дождя. Дождь — это хорошо. Это просто замечательно.

Решив, что готова принять вертикальное положение, я медленно приподнялась и встала на ноги. Ничего, вроде бы всё в порядке. Я стояла по пояс в траве посреди поля, местами покрытого мелкими жёлтыми и голубыми цветами. Вдалеке виднелись деревья. Я решила поискать подопечную и проводника, искренне надеясь, что и тот и другой проскочили сквозь воронку без повреждений.

Девчонку я обнаружила метрах в двухстах от себя валяющейся в траве. Я перевернула её и положила на спину. Проверила пульс и дыхание — как будто просто спит, бедняжка. Наверное, почувствовав на себе мой взгляд, она открыла глаза. Сначала молча пялилась на меня, потом села.

— У тебя кровь. — Эрма протянула руку и прикоснулась к шее под ухом.

— А, да, не беспокойся. Со мной такое бывает.

Она погладила меня по руке. Села на корточки и поднялась на свои тоненькие ножки, стараясь высмотреть, где мы есть, хотя мало что видела из-за травы.

Я потрогала запёкшуюся кровь. Вид у меня, должно быть, устрашающий. А если добавить сюда вывалянные в грязи и подранные куртку и штаны, грязные кракены, руки в мелких царапинах, то выходило не самое привлекательное зрелище.

— Идём, — сказала я Эрме.

Дождь усилился, и теперь частые капли летели на нас сверху. Мы обе открыли рты, высунули языки, стараясь собрать побольше воды. Эрма смеялась, и когда она это делала, то выглядела почти как обычный ребёнок. Не было этого пугающего взгляда и изменившегося лица — просто девочка, которая радуется дождю и ветру.

Я успела не только напиться, но и хорошо, насколько могла, отмыть лицо и руки. Девчонке бы тоже не помешало не ходить перемазанной, но я не стала читать ей нотации об опрятности. Этого она наверняка в Кайро натерпелась.

Я увидела неплотные очертания фигуры, которая приближалась к нам в дожде. Силуэт просвечивался и переливался. Я наскоро выхватила нож. Зрелище красивое, но вдруг оно хочет напасть?

— Собираешься проткнуть меня этим? — услышала в голове знакомый голос.

— Лейро?! — заорала я истошно. — Что за… а где птица?

— Здесь мне больше не нужно быть птицей.

— И это то, как ты на самом деле выглядишь?

Я поняла, что белая птица — это только маска, которую он носил. Возможно, одна из многих. Но увидеть бесплотного духа было куда страннее.

— Может, лучше снова обернёшься птицей? — спросила робко, стараясь рассмотреть новый облик проводника.

— Не могу. В своём мире я выгляжу так, как выгляжу. Впрочем, и это не есть мой облик. Я потерял его много времён назад, с тех пор, как покинул Лоо Ард Диоро. И теперь мне нужно время, чтобы собрать себя заново.

— То есть ты собираешься ещё измениться?

— Я обрету большую плотность. Это так хорошо, — добавил он, — наконец-то вернуться домой. Я очень долго не мог этого сделать. Я благодарен тебе. Добро пожаловать в мой мир, в Лоо Ард Диоро.

Я кивнула. Да, я могла понять это чувство. Хорошо вернуться домой, когда есть, куда возвращаться. В этот момент Лейро почти перестал быть для меня непонятным существом из другого мира, ведь в этом мы были схожи.

— Что это там? — спросила я, показывая на здания вдалеке, то появляющиеся, то исчезающие во мгле, как призрак, который не хочет показываться людям.

— Это наш город, Эоладон, — ответил Лейро просто. Но его мысли дрогнули, и я уловила то, что он не сумел от меня скрыть: с этим городом его связывает многое.

— Мы направляемся туда?

— Нет. Мы идём в другое место.

Больше я от него ничего не добилась. Так мы и шли сквозь поле, которое сменилось редколесьем. Лейро держался впереди. Постепенно он обретал плотность и через некоторое время представлял собой очень высокую — намного выше любого известного мне человека — фигуру. Тонкий силуэт дополняла вытянутой формы голова. Глаза были большими, а рот и нос — маленькими. Человеческого немного. Я постеснялась спросить, все ли в его мире выглядят так, как он.

Я часто оглядывалась на белеющие вдалеке здания. Крыши сверкали на солнце. Ореолы этих отблесков создавали радужные гало, которые растворялись во влажном воздухе. Я смогла рассмотреть несколько башен и пирамидальных зданий, которые высились над остальной застройкой. Ещё — круглые купола, но что они накрывали, мне увидеть не удалось. Наконец город полностью растворился в дымке.

Редколесье сменилось ещё одним полем, мы встретили стадо оленей и животных с длинными ногами и крупными головами, которые мне никогда не попадались. Я пыталась расспрашивать Лейро о мире, но он был немногословен, поэтому вскоре я оставила это дело и решила просто глазеть по сторонам и наслаждаться приятной погодой. Несколько раз мы останавливались у ручья, чтобы попить. С едой было посложней, но мы с Эрмой насобирали крупных сочных фиолетовых ягод и теперь набивали ими рты, от чего губы и язык немедленно окрасились в соответствующий цвет. Правда, я потеряла бдительность и не поинтересовалась, ядовитые ли ягоды, за что мысленно отругала себя. Но вроде бы всё обошлось. Несколько раз мы встречали группы… не людей, нет. Я не знала, как их называть, потому звала про себя местными. Они были далеко, и всё, что я могла, — это ухватить очертания их фигур. Они двигались очень плавно, как Лейро, чуть покачиваясь при ходьбе, а те двое, что прошли мимо нас ближе всех, как будто исчезли, словно бы растворились в воздухе. Конечно, это пространство сыграло со мной шутку или дымка, которая стояла над горизонтом. Никто из них не обратил на нас внимания. Если бы я была одна, то я бы пряталась, стараясь, чтобы меня не заметили, или продвигалась бы ночью. Но я ведь была с проводником, а он ни разу не выказал никаких признаков тревоги, значит, не опасался сородичей.

Уже почти стемнело, когда мы снова увидели вдалеке здания и огни. Больше всего выделялась высокая башня простой формы. Чем-то она походила на главную башню Венерсберга, только красивее, потому что сейчас вся сияла огнями. Остальные здания напоминали павильоны, прямоугольные и одноэтажные, что-то похожее на подсобные постройки Кайро. Они тоже светились, хотя и не так ярко. Кругом было много зелени, а башню обвивал густой плющ.

— Зачем мы пришли сюда?

— Я обещал отправить тебя обратно в твой мир, в то же самое место, и я собираюсь выполнить своё обещание.

Мне нравилось, что теперь мой проводник говорит со мной вслух.

— Да, но неужели мы не посмотрим город?

— Об этом договорённости не было, — сообщил Лейро коротко и скрылся внутри башни.

В здании виднелось множество окон, но все они были слишком высоко, чтобы в них заглянуть. Пройдя по периметру, я заметила на стенах много надписей или неких символов, но не сумела понять: это был совершенно другой язык, другие знаки и буквы, которые нисколько не походили на всеобщий. Что они значат? Я ощутила жгучее желание это узнать. Может, изречения их магиков? Или что-то вроде замысловатых пафосных фраз на стене большого зала? И что это за звезды зажглись в небе? Они совсем другие, не такие, как у нас. Как называются эти созвездия? Я чуть отошла и попала в небольшой, окружающий комплекс сад. Пахло приятно, яблоками, душистыми травами. Я с наслаждением вдохнула воздух.

Я здесь, чтобы вернуться обратно. Но что, если я не хочу? Что это за мир? Неужели я никогда не узнаю? А там что меня ждёт? Вечное стремление выжить, убийства, бесконечные проблемы и постоянные сражения, хоть и с самой собой. Надоело. Да, оставались ещё они… Кайро. Но, по-моему, магики хотели сделать из меня донора, чтобы выкачивать силу, когда им надо. Вот и всё. Зачем возвращаться?

Я села на широкие ступеньки, обняла девчонку, прислонилась к каменному заграждению. Прислушалась. Только стрекотание сверчков и шум крыльев птиц. Один раз мне показалось, что я вижу в одном из павильонов фигуры и, кажется, слышу голоса. Напряглась, ведь что делать, если вдруг заметят? Как объяснить своё присутствие? Но никто так и не подошёл к нам, кроме огромного тёмно-серого кота, который развалился прямо у моих ног и не имел ничего против нашего присутствия. Эрма коту обрадовалась и принялась чесать ему за ухом, и животное громко заурчало.

Я услышала за спиной шорох и обернулась — Лейро.

— Идёмте, нас ждут.

Я потянула Эрму за руку и потащила к двери. Дёрнула округлую ручку, и мы оказались в большом павильоне. Тёмный потолок был подсвечен маленькими лампочками в виде шаров. Раскачиваясь, как сеть рыбака, они ходили из стороны в сторону, создавая волны, и казалось, что потолок движется в своём собственном размеренном ритме. Я стояла, задрав голову, не в силах оторваться от этого завораживающего зрелища, пока Эрма не принялась дёргать меня за пояс. Однотонные стены, отделанные светлым камнем, тоже были испещрены надписями и символами, а в некоторых местах я видела, как мне показалось, карты. Но рассматривать их мне было некогда, потому что Лейро шёл дальше и дальше вглубь. По периметру павильона, в полном, как мне показалось, беспорядке, виднелись ниши из полупрозрачного материала, по которым словно бы текли узоры. Смесь из цветов и фигур размазывалась по ним, как по холсту, и скрывалась где-то ближе к полу из полированного камня. Эрма только пискнула, глядя на ниши с открытым ртом. У стены справа оказался прямоугольный подиум. Мы встали на него и начали подниматься. Я насчитала пять этажей, прежде чем платформа остановилась. На каких-то из них было темно, на других я заметила коридоры, уходящие вглубь помещения. На третьем этаже виднелись фигуры, которые, расхаживая, отбрасывали длинные тени.

На шестом этаже платформа замерла.

— Идём, — сказал проводник.

Мы прошли вперёд. Гладкие стены, тёмный пол, никаких излишеств. С одной стороны — установки или приборы, назначения которых я понять не могла. Лаборатория?

По центру была та же круглая огороженная площадка, как и на первом этаже. Я не сразу заметила, что стен на этом этаже не было, а лёгкая, словно стеклянная, крыша держалась благодаря колоннам с узорчатыми основаниями.

Показались звёзды, но они были бледны на фоне светлого неба. Я подошла к краю павильона и посмотрела на горизонт. Солнце всё ещё висело у самого его края. А по бокам от него было ещё по два солнца с каждой стороны. Меньше и тусклее, но и они светили мягким предзакатным светом. Луны или чего-то похожего на неё не было видно. Я опёрлась на перила из такого лёгкого материала, что опасалась, как бы они не рухнули вниз, и смотрела на долину. Освещённая светом пяти солнц, она была залита оттенками красного и розового, перемешанными с синим и фиолетовым. Отсюда, с высоты, я видела Город, а чуть в стороне — поселение поменьше. Через долину протекала река, которая извивалась подобно змее и отражала свет неизвестного мне мира. Как, по воле какой судьбы меня занесло сюда? И разве это судьба? Это я, только я. Я так решила, я использовала момент, когда всё пошло не по плану. И не жалею об этом.

Я услышала за спиной шаги. Обернулась — силуэт. Тонкий, как фигура Лейро, одетый в нечто длинное, наподобие туники или платья. Женщина, руки опущены вдоль тела, прямые белые волосы спускаются по плечам. Черты лица нечеловеческие. Слишком высокие скулы, слишком чётко очерченный подбородок. Слишком узкий и высокий лоб. Только, может быть, глаза… Глаза у неё были яркие, фиолетового оттенка, они смотрели на меня с интересом и участием. А я молча рассматривала жительницу Лоо Ард Диоро. Ещё больше я удивилась, когда из-за её спины выскочили животные, очень похожие на мову, сидящую в клетке на скале. А за ними вилась прозрачная птица с длинным хвостом и перьями. Вспомнив способности мовы, я предусмотрительно сделала несколько шагов назад.

— Они не опасны. — Голос женщины мягко, ненавязчиво постучался в мою голову.

— Я — Дара. А это Эрма. — Я указала на девчонку, которая тоже рассматривала чудесное явление.

И замолчала, потому что не знала, как мне дальше продолжить беседу и на каком языке нужно говорить.

— Я Армарах, Хранительница Атриума. А это мои духи-помощники.

— Атриума?

Женщина обвела глазами зал, и стало понятно, что она говорит об этом месте.

— Возвращение Лейро радует меня. Он рассказал мне обо всём, что ты сделала. О твоей помощи в его возвращении. И о его обещании отправить тебя в твой мир, точно туда, откуда ты начала движение.

— Армарах. — Не зная, как к ней обращаться, я решила — лучше всего просто по имени, так не ошибёшься. — Я не хочу обратно в свой мир. Я хочу остаться здесь.

Было заметно, что Хранительница очень удивлена. Некоторое время она молчала, видимо, обдумывая такую перспективу. А я случайно увидела своё отражение в зеркальной поверхности перекрытия. Никогда сильно не беспокоилась насчёт внешности, но сейчас пожалела, что не выгляжу получше. Грязная одежда, на щеке ссадины, волосы всклокочены, как я ни приглаживала их. Эрма выглядит и того хуже, просто маленький зверёныш в заляпанном подранном комби, который привык ползать в грязи. Да, не очень привлекательные гости.

Армарах наконец пришла к какому-то выводу, но вместо ответа подошла и взяла мою правую руку в свои. О Эйо, мои ногти были грязными, руки в трещинах. Её же — холеные и нежные, кисти вытянутые, а пальцы, очень длинные и тонкие, украшены парой колец с крупными камнями. Пальцев было четыре, и они мягко обхватили мою ладонь, которая оказалась меньше раза в два, а то и в три. Она держала руку минуты две или больше, а потом без предупреждения обняла мою голову с двух сторон. Виски неприятно сдавило, от неожиданности я как-то неловко осела, но она не дала мне упасть. Головы что-то коснулось, проползло внутрь и начало осматриваться. Ощущение было настолько мерзким, что я стала брыкаться, как молодая лошадь на выгуле. Женщина отпустила меня. С размаху я упала и приземлилась на попу.

— Что вы делаете? — возмутилась я, но как-то неубедительно. Не смогла разозлиться по-настоящему.

Армарах не ответила. Только обошла меня, пристально рассматривая.

— Девочка с горящими глазами, я знаю тебя. В тебе есть сила, и я узнаю её. Она течёт в твоей крови, она мерцает, когда ты спишь, она дремлет, когда не нужна, она ждёт. Я знаю твой мир. У тебя есть незаконченные дела. Неужели ты не желаешь их завершить?

— Я не знаю, — тихо ответила я.

— Тебе нужно вернуться. И я отправлю тебя обратно. Только сначала сделаю кое-что ещё.

Внутри всё словно опустилось. Кажется, не суждено мне остаться в этом мире.

— Ладно, отправляйте, только побыстрей.

Армарах подошла к Эрме и проделала с ней то же, что и со мной.

— Она может остаться.

— Что? — вскричала я с негодованием. — Но почему?

— Её ваш мир не ждёт. Там для неё — только смерть и горе. Здесь я отдам девочку тем, кто сможет вылечить. У неё будет другая судьба, мы найдём ей место.

Эрма подбежала ко мне и обвила тонкими изуродованными ручонками.

— Ты хочешь остаться или хочешь вернуться в Кайро? — спросила я глухо, и так зная, что она выберет. — Тогда не тяните! — вскрикнула я, отцепив от себя девчонку. — Давайте начинать! Я найду нить, я…

— Искать не надо, — мягко прервала Армарах. — Можно уйти прямо отсюда.

— Отсюда?

— Да. Иначе зачем ты здесь?

Понятно: Лейро привёл меня, чтобы Хранительница отправила обратно. Кстати, самого его было не видно. Ушёл, не прощаясь? С другой стороны, к чему эти формальности. Я закрыла глаза и поискала нить — её не было. Но было что-то другое, неизвестное.

— Хорошо, — сказала я.

— Я хочу кое-что тебе дать, — снова повторила она. — То, для чего ты предназначена. Твоя кровь, твои гены. Примешь ли ты мой дар?

— Дар? — повторила я так, как будто до меня не сразу дошёл смысл её слов. — Какой?

— С ним ты сможешь вернуться в наш мир, когда-нибудь. Если ещё захочешь.

Я не поверила своим ушам, потому подскочила и переспросила:

— Я не ослышалась?

— В наш мир и в другие миры. По нити ты сможешь найти направление. Так, как делал это Лейро во время ваших прыжков. Ты будешь способна собирать и направлять потоки.

— Но я не…

— Я дам тебе технологию, и она изменит тебя. На самом глубинном, генетическом уровне. В твоей конфигурации появится ещё одна составляющая, тонкое тело, не свойственное человеческой расе. Ты была создана для того, чтобы пройти эту трансформацию, но всё равно должна решить сама.

Опешив, я некоторое время переваривала сказанное.

— Но почему? Почему вы так хотите?

— Я отдам тебе эту систему, потому что это будет моим подарком человечеству. А ты сумеешь, я вижу, что сумеешь, распорядиться им так, как будет правильно, чтобы никто и никогда не смог завладеть им не по праву и употребить для вреда другим существам. Особенно тем, кто находится по ту сторону от вас, существам из других миров.

— Но как я смогу? Я всего лишь… Не знаю, что вы видели, но я никто в своём мире. Никто! И у меня ничего нет.

— Ты знаешь не всё, — проговорила она мягко и посмотрела так пристально, что моё чувство противления разом угасло. Может быть, мне представился шанс сделать что-то действительно стоящее. И тогда не следует его упускать. Тем более если я смогу вернуться сюда, в этот прекрасный мир.

Как будто прочитав мои мысли — верней, прочитав, потому что она видела меня насквозь, — Армарах улыбнулась уголками широкого тонкогубого рта, провела рукой по лицу, заправляя волосы за чуть оттопыренные уши, и сказала:

— Хорошо.

Хранительница повела меня к центральной части, где зияла тёмная пустота, которая вдруг испугала. Кажется, Эрму кто-то увёл, или она спряталась за одной из бесчисленных колонн. Куда-то исчезли и духи. Мы были одни.

— А теперь смотри.

Женщина протянула длинные руки с тонкими, может быть, слишком длинными пальцами над пустотой, и тьма тотчас же наполнилась серебристым сиянием. Руки выполняли круговые движения, и сияние становилось всё ярче и ярче, переливаясь оттенками фиолетового и зелёного.

— Подойди.

Я приблизилась.

— Что это?

— Это Луми.

— Луми?

— Великая потенция всего.

Лицо Армарах, освещённое сиянием, показалось мне удивительно красивым. Красота эта была странная, незнакомая и даже чуждая, но не вызывала отторжения. Сияние разгоралось. Она жестикулировала, и сияние повиновалось ей, затухая или усиливаясь.

Вдруг я заметила, как проступают на её кистях и запястьях, на внутренней стороне предплечий символы.

— Подойди!

Она приказывала мне, её голос изменился, он не терпел неповиновения.

Я подошла и посмотрела на Армарах снизу вверх. Она взяла мои руки и соединила со своими, как будто что-то проверяя. Её лицо тоже покрылось символами, лёгкие, еле заметные знаки появлялись и исчезали, словно игра света. Она провела руками у меня над головой и сказала снять с себя одежду. Я подчинилась. Когда я осталась совсем голой, она подвела меня к самому сиянию, так, что оно стало согревать мою кожу. Армарах в очередной раз раз провела руками у меня над головой, предупредила, чтобы я не боялась, и внезапно и резко приложила палец мне в точку между бровей.

Меня откинуло назад, перед глазами вспыхнул свет. Я чувствовала, что она поддерживает меня второй рукой, чтобы я не упала. В голове словно взрывались тысячи солнц. Боли не было, был только источник голубоватого света, который окутал меня. Я закрыла глаза, и мне стало казаться, что я лечу, сквозь время, сквозь пространства, сквозь миллионы вселенных. Наконец Хранительница отняла руку от моего лба и положила меня на пол лицом вниз. Она начала проговаривать что-то вслух на незнакомом мне языке. А потом — вычерчивать что-то у меня на спине. Затем повторила на моем языке вслух несколько раз, давая команду — 2 7 23 55 106 4. Снова и снова называла она эти числа.

А после подняла меня, как ребёнка, и, держа на руках, опустила прямо в столп света.

— Аргендо амато отео! — крикнула Хранительница, и вспыхнули вокруг меня отблески.

Мне казалось, я парила вне тела. Неясность, размытость ушла, и теперь я стала ощущать, видеть и понимать всё удивительно чётко. Я видела волнующиеся вокруг вихри энергии, осознавала, как они меняют меня, как делают из меня что-то другое, что-то большее, чем я была. На моих руках проступали символы, и я подспудно знала, зачем они нужны. Я могла управлять ими, они повиновались моей мысли, моему намерению. Армарах отпустила меня, и я парила в потоках силы, и мне казалось, что всё, что было со мной до этого, вело к тому моменту, потому что сейчас и только сейчас я чувствовала соединение с настоящим.

Я очнулась лежащей на полу. Повернув голову, увидела, что сияние угасло. А с улицы лился яркий дневной свет. Заметив, что я пришла в себя, Армарах подошла ко мне. Приподняла мою голову и дала немного воды.

Я села. Оглядела себя. Моя голая кожа была покрыта знаками, как татуировками.

— Что это? — спросила я вяло.

— Это вскоре пройдёт и будет проявляться только иногда.

Она погладила меня по голове, слово ребёнка успокаивала.

— Поешь.

Я с удовольствием наблюдала, как появились духи и немедленно организовали небольшой стол из фруктов, чего-то белого и мягкого, похожего на сыр, и ароматного хлеба.

— Но много есть тебе нельзя.

После того, как я проглотила всё, что там было, Хранительница сказала:

— Ты останешься здесь на некоторое время. Мы повторим пройденное вчера как минимум три раза. И я должна буду передать тебе знания.

Я только кивнула, потому что ничего не имела против. Так и случилось. Выходить за пределы башни мне не разрешалось, потому я просто отдыхала, занималась с Армарах, которая учила меня использовать свой дар, и играла с духами и даже с мовами, которые на поверку оказались не так уж страшны. А по вечерам я смотрела на висящие над горизонтом солнца и обещала себе когда-нибудь непременно вернуться.

Однажды утром Армарах сказала мне, что я готова и пришло время уходить. Я только кивнула, потому что знала — этот момент придёт.

— Я благодарю тебя. Как мне уйти?

— Луми направит тебя в нужное место. Действуй так, как я учила. Помни, стоит лишь подумать о направлении, и нужный ключ сам вспыхнет в твоей голове.

— Я могу уйти прямо отсюда?

— Да. Я направлю тебя в ту самую точку, откуда ты пришла.

Я посмотрела на ладони. Символы исчезли. Посмотрела пристальней, и под моим вниманием они начали появляться.

— Ты уже знаешь, но я повторю, чтобы никогда и нигде ты не забыла этого. Вот, — указала она, — ключ, запускающий воронку. С ним тебе не придётся тратить так много силы. У каждого мира или пространства есть ключ и обратный ключ. Если ты хочешь задать направление, используй ключ. Уйти — обратный ключ. Сейчас, когда ты будешь уходить, можешь использовать обратный ключ нашего мира.

Она начертила в воздухе символ, и он остался видимым.

— У тебя есть ключ нашего мира, — продолжила она. — Он приведёт тебя обратно, когда придёт время. А у твоего мира нет ключа. Но ты можешь создать его сама. Подумай о нём сейчас, и я помогу тебе использовать его в первый раз.

Она махнула рукой, и появились духи, неся мою старую одежду.

— Я не хочу, — сказала я вдруг. — Я не хочу надевать это.

Армарах только кивнула, махнула рукой, и духи остановились. А я осталась в просторном одеянии по типу того, которое носила сама Армарах. Она кивнула головой, и я поняла, что моё время на исходе. И тогда Хранительница подвела меня к Луми.

Снова свет, снова потоки. Я ухватилась за один из них. Закрутила его, и он, словно поняв моё намерение, подчинился. Возникла воронка, маленькая, она вращалась с немыслимой скоростью. Я вытянула руку вперёд и вызвала нужный ключ. Воронка немедленно раскрылась, и я шагнула в неё. Всё замерло. Вcё затихло. Потоки шли, словно огибая меня, а я была в точке отсчёта. Я чувствовала, что Армарах помогает мне, и вызвала ключ, который решила сделать ключом своего мира. «Паргелион!» — скомандовала я.

И снова помчалась вперёд, не разбирая пути. Мне так хотелось лететь, закручиваться в вихрях, растворяться в потоках. А всё, что было, уходило, теряло очертания, оставалось где-то за горизонтом времён. Были только я и моя сила, она несла меня вперёд, к неведомым мирам. Я стала птицей, распахнувшей крылья, летящей сквозь метель к свету, родившейся лишь только для того, чтобы быть свободной.