Паргелион

Глава четырнадцатая. Уроки

Я верю во всё, а значит, я верю в магию.

Гесса Грамни, магик из Меркурия

Занятия в Кайро проводились почти ежедневно. Все, кто в них участвовал, то есть ребята младше девятнадцати лет, были поделены на группы по той же условной системе мифических чудовищ. Иногда две или три группы объединялись на занятии у одного из магиков. В целом же система обучения Кайро была позаимствована у гильдий Меркурия, где она практиковалась веками и успела доказать свою эффективность. Строилась эта система по принципу последовательного ученичества. Айвис и Гесса обучали всех, но если кто-то из детей проявлял способности, которые они могли бы более успешно развить, то с ними магики занимались отдельно. Такой ученицей Гессы, была, например, Лиза. Мирт, который заведовал охраной, также набирал себе в ученики тех, кто потенциально мог бы заниматься этой частью жизни Кайро. Также учеников набирал и Эси, и Профессор, и Лайс, заведовавший охотой, и Мира, которая была главной по оранжерее и небольшому огороду недалеко за территорией. Те же, кто был постарше, обучали младших — например, старшие химеры в лице Лизы, Тео и Алиса обучали младших членов группы, что иногда вовсе не доставляло им удовольствия, но являлось их обязанностью.

Дара, которая стала полноправным членом сообщества Кайро с первого же обхода, также должна была посещать уроки и делать необходимые упражнения, чтобы в дальнейшем развивать свои способности. На первый урок Гессы, куда её пригласили, Дара изо всех постаралась не опоздать — говорили, магик это терпеть не могла. И у неё получилось, потому что на площадку она попала за минуту до появления преподавателя и уселась вместе с остальными, которые поприветствовали её дружелюбными взглядами. С тех пор, как Лиза прилюдно поблагодарила Дару за спасение, изменилось всё. Сама же обладательница жёлтых глаз сегодня даже не посмотрела на новенькую, а сидела, опустив голову и никого не замечая.

Гесса приблизилась лёгкой походкой, одетая в летящее платье, которое переливалось в утреннем свете.

— Химеры все в сборе, как я посмотрю. А, нет, всё-таки кое-кого не хватает. Очень жаль, что кто-то из вас пропускает такое важное занятие в преддверии игры. Да, она состоится.

Здесь Гесса сделала паузу, видимо, сомневаясь, стоит ли объяснить свои слова, но всё-таки решила этого не делать.

— Поэтому сегодня, — продолжила она, — я начну учить вас тому, как подтягивать к себе большое количество энергии. Контролировать свою силу и направлять её правильно. А, вот и опоздавший. Мне не интересно, почему это случилось, Тео. Просто садись.

Мальчик уселся на скамью. Проследив за ним взглядом, Гесса, казалось, только сейчас заметила новенькую. Она подошла к девочке и посмотрела на неё изучающе, в упор, как будто решая, стоит ли вообще иметь с ней дело.

— Дара, верно? Говорят, ты успела проявить кое-какие таланты. Значит, это занятие будет полезно и тебе.

Девочка кивнула и, пока Гесса продолжала говорить, исподтишка глянула на Тео, который отсутствовал весь вчерашний день. Что-то в нём насторожило её: то ли уставший вид, то ли лицо цвета бледной зелени. Что-то было не так, как всегда. Но Дара постаралась сосредоточиться только на том, что говорила магик:

— …и тогда у людей появился такой шанс. Вскоре эти занятия стали проводиться в школах всех гильдий, и знание стало общедоступным. И сейчас у вас будет возможность открыть в себе новые таланты.

— А если таланта нет? — спросил Кес, почесав за ухом.

— Талант есть у всех. Он может проявиться не сразу, иногда нужны долгие годы упражнений.

Гесса снова прошлась по поляне и мягким движением поправила тёмно-зелёное капули.

— Всё на свете соткано из стихий. Всё, что вы видите. Элементы природы и мы сами. А также всё незримое вокруг нас. В этом смысле вода, например, не совсем та вода, которую вы видите вон в том шумном роднике. И земля — не совсем та земля, на которой мы стоим. И огонь — не тот огонь, теплом которого мы сможем насладиться, если разведём костёр. Кстати, скоро я попрошу вас этим заняться. И воздух — не тот воздух, который мы вдыхаем. Однако свойства те же. Выяви свойства воды, и ты поймёшь её суть.

— И это магия?

— Да, можно сказать и так. Ведь что такое магия? Это процесс, благодаря которому всё начинает и продолжает быть. Благодаря которому движение никогда не заканчивается. Потому что если магия уйдёт, мир перестанет обновляться.

— Но разве магия — это не сила?

— Магия — это всё. Она ничего не отрицает. А значит, тот, кто хочет испытать её, тоже должен поверить во всё. Во всё, что когда-либо было названо, упомянуто, рассказано шёпотом в темноте или скрыто, во всё, что случилось или якобы случилось, в то, во что другие не верят, в то, что поражает человеческий разум.

— То есть она и добро и зло?

— Да. И свет, и тьма. Мы с вами уже обсуждали этот вопрос. Были на свете времена, когда люди считали, что магия — зло. А зло её в том, что она ключ, который может открыть любую дверь. Только двери эти ведут туда, где обитают древние силы, не желающие человеку добра. За ними скрывается кошмар и ужас, первородное зло. И кто-нибудь когда-нибудь забудет закрыть такую дверь. И тогда человечество погибнет. Это верно. Как и то, что она же, магия, не даёт миру умереть. Потому что если нет магии, он постепенно стареет, в нём не появляется ничего нового, никакого свежего ветерка, только запах старых обносок и разложения. И однажды такой мир просто уйдет в небытие.

— Стихии — это магия? — пропищала Кейра.

— Да, это часть магии. Но надо сказать, что очень весомая часть. Стихии везде вокруг нас, а значит, и магия везде. Достаточно только протянуть руку. Она веет с каждым ветром, проливается на нас с каждым дождём, ею тянет из-под каждого камня. Она в воздухе, в воде, в земле, в огне. Протяни руку и коснись её. А потом пропусти через себя.

— Но как пропускать?

— Как раз этому мы и будем учиться. Чувствовать, пропускать через себя, становиться ею и потом направлять. Сегодня начнём с воды.

— А у нас точно такое получится?

— Конечно, Кейра. Главное — не сомневаться в себе. В нас есть все четыре стихии. А это значит, что через эту малую компоненту мы можем соединиться с большим источником. Если научимся управлять малым, то сможем по принципу сходных элементов управлять и большим. А сейчас все идите к ручью. Ещё ближе, пожалуйста. Вот так. Теперь просто слушайте шум воды. И мысленно сосредоточьтесь на этой точке, вот здесь. Да не тут, Грей, не в пупке. А вот здесь. Повыше. Нет, Кес, пониже. Солнечное сплетение. Положите все туда руку, чтобы я видела, что вы её правильно определили. А теперь вдохните и представьте, что вас заливает водой. Не надо задыхаться, Лиза, дыши спокойно. Представь, что у тебя жабры. А теперь закройте глаза и попробуйте раствориться в воде.

Дара послушалась и сразу, словно подхваченная бурным потоком, понеслась куда-то вниз. Опустившись на траву, она слушала шум воды. Этот звук успокаивал, расслаблял и заставлял сознание раствориться в себе. Она погружалась в тёмную воду, всё глубже и глубже. Как хорошо забыть обо всем.

— Дара, очнись!

Она открыла глаза и увидела над собой лицо Тео, который тряс её за плечо.

— Ты в норме? — обеспокоенно зашептал Тео. — Ты что, отключилась?

— Вроде нет. — Дара села, а потом быстро встала на ноги. — А что?

— Ты уже минут десять сидишь неподвижно.

— Хорошо, — словно бы издалека донёсся голос Гессы. — Сделаем перерыв на обед. Встретимся через два с половиной часа на поляне.

Дара решила, что пойдёт прямо в Рай и поболтает с Эси, у которого наверняка припасено что-то вкусное.

— Дара, мы должны встретиться, — зашептал Тео прямо у неё над ухом.

— Это ещё зачем?

— В смысле, не ты и я, а мы вчетвером. Кое-что случилось вчера. И, раз ты теперь с нами, тоже должна знать.

Дара с сомнением посмотрела на него.

— Я хочу есть, а сегодня на обед тушёное мясо с капустой, я так его люблю. Это не может подождать?

— Нет, — решительно отрезал Тео. — Дело срочное. Но нужно сделать так, чтобы нас не увидели.

— Что за секретность? Здесь обсудить нельзя? Или в Рае?

— Нельзя. Приходи через двадцать минут к лмангу.

Замявшись, девочка всё-таки кивнула, и Тео поспешил уйти. Дара поплелась к месту назначения.

Лманг сегодня был грустен. Она обнаружила его сидящим на хлипком заборе, который угрожающе опустился под его весом, и меланхолично смотрящим вдаль. Бояться птицеящера Дара перестала давно — это существо было не опаснее курицы, очень застенчивое и боязливое. Лманг же, который стеснялся всех и каждого и стыдливо прятался внутри загона, принял девочку как кормящее его создание, а значит, бояться её не было смысла.

— В чем дело? — спросила девочка вслух и погладила существо по носу.

Лманг тоскливо заурчал в ответ и склонил голову набок.

На горизонте показался Алис.

— А, это ты, — поприветствовал он и уселся рядом. — По какой причине собрание? Не сказали?

— Нет. Я бы и сама хотела знать.

— А вот и они.

Лиза и Тео появились с другой стороны, как будто успели обойти весь Кайро по периметру.

— Нам нужно вам кое-что сказать. Это срочно, а другого времени сегодня не будет, — заявила Лиза.

— Что еще? — вздохнул Алис. — Кто-то опять перешел тебе дорогу?

Лиза, едва взглянув на него, продолжила:

— Никто не должен знать о нашем разговоре. Никто. Дайте слово.

— Да в чем дело? — Ласточка сморщил нос, но тут же принял благообразный вид под суровым взглядом жёлтых глаз.

— Вчера мы были в закрытых лабораториях.

— Ну да, недавно мы все там были.

— Мы были внутри, — просто пояснил Тео.

— Да ну ладно! И чего вы там потеряли? — поднял брови Алис. — И каково?

— Слишком много вопросов сразу, Ласточка. Келер послал меня туда. Запретил говорить кому-либо. Позволил взять только одного.

Алис кивнул, и под этим кивком не подразумевался немой вопрос «Почему ты не взяла меня?». Лизе нравилось это — он всегда и ко всему относился легко.

— Сначала всё было в норме, ты не представляешь, какая внутри красота. А потом мы чуть было не остались там. Всё было так же, как с вами в пустыне, — продолжил Тео.

— Правда?

— Да, — кивнула Лиза. — То же мерзкое состояние, только… только там было ещё кое-что. Червоточина. Она была так близко. Если бы не Тео, меня бы точно затянуло.

Некоторое время Алис и Дара переваривали услышанное.

— Погодите, — вступил Ласточка, — но зачем он вас туда послал?

— Принести ему всё, что мы найдём в комнате пятнадцать.

— Что — всё?

— Документы, любые записи, чипы.

— И?

— Мы просто не дошли туда.

— Ясно.

Алис немного подумал.

— А ты сказала Келеру почему? Ведь теперь же всё понятно. Если Аня и Лор пошли туда за тем же и наткнулись на червоточину…

— Да. Или их убила банда, — вставил Тео.

— Я сказала ему, как всё было.

— А он?

— Не знаю. Был раздражён. Как будто то, что прячется в пятнадцатой комнате, гораздо важнее наших жалких жизней. И отказался отдавать мне ридер.

— Он обещал тебе ридер? — присвистнул Алис.

Лиза кивнула.

— Только нет результата — нет ридера. Важный урок — никогда не верь Келеру.

Она злобно уставилась вдаль.

— Он запретил рассказывать. Не говорите никому.

— Вы должны были сказать кому-нибудь. Нельзя уходить без подстраховки.

— Я знаю.

Молчание. Горестные вздохи лманга тонули в налетевших порывах ветра. По небу быстро мчались облака.

— Нам нужно выяснить, что там. Может, Риен знает, но молчит? Нужно прижать его где-нибудь, когда он будет без своей шайки, подвесить вниз головой и вытрясти из него правду! Двое уже погибли из-за этого!

— А ещё — узнать, действительно ли они пропали из-за червоточины, — несмело вступила в разговор до этого молчавшая Дара.

— О, мы видели её в действии! Но ты права. Знаете, они от нас что-то скрывают. Гесса, когда я начала задавать ей прямые вопросы, явно не сказала всего. Оговорилась только, что такое уже происходило давно, в Сэпфере. Тающий город, слышали о таком? Лидер по добыче Вещества. Так вот, там тоже были исчезновения. А потом все ушли из города.

— Поговорить бы с кем-нибудь, кто мог бы объяснить, что на самом деле происходит, — горестно протянул Тео и погладил шею лманга. — Но с кем? Если Гесса и Айвис не хотят говорить нам правды, тогда придётся выяснить её самим.

Лиза, сокрушенно дёргая себя за косы, заявила:

— Нужно что-то делать, ясно?

— Почему бы не поговорить с Медеей? — осторожно предложила Дара.

После обеда химеры собрались на поляне за пределами Кайро. Расположенная недалеко в окружении деревьев, эта площадка казалась Гессе весьма удобной для проведения занятий на открытом воздухе.

— Сейчас мы будем учиться работать со стихией огня. Я специально дала вам больше времени на отдых после обеда, потому что такая работа на полный желудок не пойдёт. Утром вы уже смогли составить своё представление о том, что такое соединяться со стихией. Теперь мы продолжим наши занятия. Кес, Мартис, разведите костёр.

Дара, проследив за их фигурами, исчезнувшими в зарослях, подумала, что и ей сейчас хотелось бы пройти сквозь листву и просто бежать по лесу, втягивая в себя свежий воздух, а не сидеть на скучном занятии, которое непонятно для чего нужно. Упражнения, бег, стрельба из лука — это да, это поможет выжить, поможет защитить себя и добыть пропитание. А это зачем? Разве магия поможет лучше стрелять или разгребать дерьмо в конюшнях? Только бесполезная трата времени. Вздохнув, Дара заставила себя сосредоточиться на словах преподавательницы.

— …нужны некоторые усилия. Самое главное, что вы должны сделать в своей работе, — научиться отслеживать произведённые вами эффекты. Иногда они будут более чем явными. А иногда — скрытыми и проявятся только через некоторое время. Напомню, что наша с вами задача — научиться подтягивать к себе как можно больше энергии. Кто-то может перемещать небольшие предметы, кто-то способен поднять в воздух человека — да, вы знаете такие примеры среди нас, в Кайро. Но это не предел. Когда вы научитесь брать и, самое главное, удерживать и направлять энергию, вы будете способны разрушить каменную стену. Поднять аэр в воздух только одной своей силой. Взять с земли тяжёлый камень и швырнуть его. Вот так.

Гесса отошла от группы на другой конец поляны, где в землю врос валун с половину человеческого роста. Далее она вытянулась, встала очень прямо, голову подняла вверх и стала подобна натянутой тетиве лука, которая готовится к отскоку. Постояла так секунд тридцать, глубоко вдыхая и выдыхая, немного задерживая воздух. Потом резко вскинула руки, и, к удивлению Дары, челюсть которой поползла вниз, камень начал медленно подниматься, отбрасывая от себя траву и комья земли. Повисев с минуту в паре метров над поверхностью, камень плавно отъехал в сторону и мягко опустился, после чего напряженные руки Гессы разом упали. Открыв глаза, она слегка улыбнулась и вернулась к ученикам.

— Сейчас я использовала силу воздуха, а не огня. К работе с воздухом мы перейдём в своё время. И, даже если у вас нет к этому врождённых способностей, вы сможете научиться переносить по воздуху хотя бы небольшие предметы.

Гесса кивнула мальчикам, которые, наблюдая за перемещением камня, забыли о костре.

— Сейчас мы будем стараться почувствовать и пробудить в себе стихию огня.

— Говорят, это самая сложная и самая опасная стихия, — вставила Кейра.

— А, это для кого как. Но в идеале все стихии должны стать равны для вас — по силе и по восприятию. Итак, встаньте вокруг костра. Не нужно поджигать всю поляну, Кес, нам достаточно небольшого костерка. Вот так. Почувствуйте огонь. Так же, как утром воду. Станьте огнём, пропитайтесь им так, чтобы между вами и им не было разницы. Так, хорошо. А теперь вытяните руку.

— Какую?

— Левую. Левая рука принимает. Она для того, чтобы взять силу, подтянуть к себе энергию. А теперь зачерпните огонь. Давайте, постарайтесь. Выбросьте из головы все мысли. Есть только вы и стихия. И она готова соединиться с вами. Просто дайте ей войти. Чувствуете? Вы уже ощущаете, как горите? Но огонь — это вы!

— Я не могу, не могу! — Кейра отошла от костра. — Мне слишком горячо.

— Хорошо, Кейра. Отдохни. А как почувствуешь желание продолжить, возвращайся к нам. Остальные сейчас делают следующее. Зачерпываем огонь. Стараемся, только аккуратно, очень аккуратно. Пропускаем его через себя и отводим в правую руку. Она — отдающая. Направляем энергию огня прямо на хворост. Давайте, попробуйте. Нет ничего невозможного. Почувствуйте, как под вашим взглядом реальность плавится, словно разогретый воск. Вот так. Ещё, ещё.

По лицам химер заструился пот. Каждый пытался пропустить через себя энергию огня и перенаправить её к сухому хворосту.

— Всё, Алис, отдохни. Грей, отдохни. Осси, я же сказала, что необходимо снять перчатки. Нечего стесняться, здесь все свои.

Мальчик снял одну перчатку, затем другую. Показались кисти с очень длинными пальцами, на которых суставов было больше, чем нужно.

— Вот так, Осси. А теперь старайся. Старайся!

Из одной кучки хвороста пошёл дымок.

— Лиза! У тебя получается. Давай, сосредоточься. Выкинь из головы все мысли, есть только здесь и сейчас. Сконцентрируйся на хворосте. О, ещё у кого-то успехи!

Тео, сделав невероятное усилие над собой, взмахнул рукой, подался вперёд, и загорелось первое слабое пламя.

— Браво! Отдохни, отличный результат. И ты, Лиза. Почти получилось. В следующий раз выйдет непременно.

Осталась только Дара. Все смотрели на неё, но она не видела ничего, кроме огня. Вот он. Полыхает, как огненный цветок. Так приятно прикоснуться к нему. Так хочется ощутить его жар, а потом позвать к себе. И он соглашается. Сияние переходит от кончиков пальцев дальше и распространяется по всей руке, потом захватывает тело, и вот она сама — яркий огненный цветок, сильный, пылающий, сияющий. Тело наполняется энергий и раскачивается из стороны в сторону, позволяя течь силе.

— Ого! — выкрикнул кто-то рядом.

Дара вздрогнула и опустила руку. И только сейчас заметила, что её кучка хвороста полыхает. Она вдруг по непонятной для неё самой причине устыдилась этого и под направленными на нее взглядами отступила.

— Прекрасный результат, Дара. — Она чувствовала, что взгляд Гессы, который до этого только скользил по ней, внимательно её изучает. — Ты уверена, что не занималась раньше чем-то подобным?

— Нет, — коротко ответила новая ученица.

— Хорошо… Хорошо. Затушите огонь, и свободны на сегодня.

Все ещё не поднимая глаз, Дара повернулась было к своему костру, но тут разом обмякла и опустилась на землю. По щекам побежали горячие слёзы.

Гесса опустилась на колени и обняла девочку, так, как будто сразу поняла причину её слез, тайную даже для неё самой.

— Ну всё, хватит. Что стоите? Идите в свои комнаты, занятие окончено. Довольно, тут не на что смотреть.

Она прижала голову девочки к своему плечу и мысленно, так, что голос её прозвучал только в голове, произнесла:

— Поплачь, если тебе хочется. От этого уж точно никому не будет плохо.

Учеников было шестнадцать. Нет, семнадцать, включая белоголовую наездницу анимоида. Они расселись по деревянным настилам и тихо переговаривались в ожидании того, когда Айвис начнёт урок.

Высокий, тонкий, обладающий грациозной походкой кошачьего животного, он вызывал у них восхищение. Казалось, в его теле таится незримая сила. Но любили они его не поэтому. А потому, что знали — за каждого из них он, не задумываясь, стал бы драться, поскольку ценил их. Но при этом он учил их быть способными защищаться самим. Он хотел отдать им лучшее, что у него есть, потому что верил в них. Да, они любили его именно за эту веру.

Наконец Айвис встал, улыбнулся им, сверкнув белыми зубами, контрастировавшими с тёмной бронзовой кожей, и сказал:

— Отлично, что сегодня вы все здесь. Мы начнём с нашей обычной разминки, а потом я научу вас одному приёму, который наверняка вам очень пригодится. Если, конечно, вы приложите усилия для его освоения. Усилия прилагать действительно придётся, и те из вас, кто занимается чаще остальных, наверняка уже успели заметить результаты.

Несколько человек кивнули.

— Надеюсь, кто-нибудь из вас продемонстрирует нам свои умения.

Айвис посмотрел на учеников.

— Давай, Ори. Я видел, что ты много тренировался на прошлой неделе, пока остальные распивали пунш в Рае. Покажи нам, чему ты научился.

Высокий темноволосый парень, тонкий и стройный, почти такой же грациозный, как и сам Айвис, вышел вперёд. Он встал в стойку, плавно поднял и опустил руки. Вдохнул, сделал плавные движения в сторону, потом почти акробатический переворот. Перевёл равновесие на правую ногу, выполнил ещё один финт и закончил все той же плавной стойкой.

Остальные внимательно смотрели на него.

— Здорово, конечно, — сказал Риен, одетый в светло-серое комби и очень популярные в Кайро кракены чёрно-неоновой расцветки. — Только как этот акробатический танец поможет уложить пару серых масок?

— Посмотрите на него, — шепнула Лиза с досадой, — заносчивый гад. Нам просто необходимо вывести его на чистую воду.

Айвис посмотрел на парня долгим взглядом, по которому совершенно невозможно было сказать, о чем он думает.

— Всё дело в контроле, Риен. Научиться контролировать себя — это одна из главных ваших задач. Если вы этого не умеете, то вы — как барахтающаяся в колесе белка, которая вдобавок ещё расшвыривает вокруг себя своё дерьмо.

Раздался приглушённый смех. Риен нахмурил брови.

— Вы только что сравнили меня с обосравшейся белкой?

— Нет, Риен. Я имел в виду не это. Я пытался донести до вас, что когда мы контролируем своё тело, то контролируем и силу. Мы не станем расплёскивать её вокруг себя просто так. Но если надо — то сможем собрать её всю и направить в нужную нам точку. Контролируешь тело — контролируешь силу.

— Но только до сих пор не понятно, как это может помочь победить противника, — подала голос Айя, подруга Риена.

— Что ж, я покажу вам. Кто здесь считает себя самым искусным в боях?

— Риен!

— Айя так бесит, — снова зашептала Лиза. — Вечно она носится с ним, как будто никого больше нет.

— Наверное, он ей нравится.

— Это да. Они с Айей вроде… парня и девушки. Хотя он её вообще ни во что не ставит. Говорят даже, что у них всё было.

— А… — Дара понимающе кивнула. — Она тоже из дракайнов?

— Теперь да. К тому же недавно они заполучили Зеллу.

— Кто это?

— Вон она — высокая, каштановые волосы, почти рыжие. На лице такие… узоры, вроде.

— Да, видела. Она красивая.

— Думаешь? Плюс к тому ещё и сильная — и физически, и способности имеются.

— Что умеет?

— Слышит ультразвук. И низкие частоты, которые обычно ухо не улавливает. Ещё отлично может подняться по отвесной стене без всяких креплений, не знаю, как это у неё получается. И очень гибкая — пролезет куда угодно.

— А что за игра, о которой все теперь говорят?

— Это состязание самых сильных в Кайро. На ней решается, кто лучший в этом году. Самый лучший. — При этих словах голос Лизы дрогнул, из чего Дара заключила, что игра имеет для неё особое значение. — Может, и ты поучаствуешь?

— Я? Нет, это вряд ли.

— Позавчера ты запалила костер без спичек, птичка. Это сильно меняет твоё положение.

— Что обсуждаем? — спросил подошедший Тео.

— Игру. А ещё то, что Айвис сейчас раскатает этих троих, как жир по тарелке.

Трое, включая Риена, были вызваны в центр площадки для того, чтобы вступить в схватку с Айвисом. Они, подходя всё ближе и опасливо поглядывая на учителя, наконец осмелели. Эрки, худой угловатый подросток, снял с пояса эолассо, с которым он не расставался.

— А так можно?

Айвис кивнул.

Эрки нежно обхватил гладкую серебристую рукоять и нажал на спуск. Лассо напряглось, сжалось в ожидании броска. Мальчик ловко вскинул руку, чуть размахнулся, повернулся всем корпусом…

— Смотри, Дара, — зашептал Алис, — вот как это делается.

… и выбросил руку вперёд. Повинуясь этому импульсу, голубоватая линия вытянулась и устремилась прямо к шее магика, явно собираясь любовно её обвить. Но в тот самый момент, когда она почти прикоснулось к бронзовой коже, Айвис оттолкнулся, откинулся назад и сделал переворот, накручивая на руку голубоватую линию. Рывок оказался настолько сильным, что Эрки, никак не ожидавший такого, выпустил рукоять, упав на колени. Совершив кувырок через голову, Айвис приземлился на обе ноги, подтянул к себе рукоять и, закрутив лассо, обвязал им парня вокруг корпуса, на давая тому возможность шевельнуть руками.

Раздались шумные аплодисменты.

Риен и Зелла, девочка лет шестнадцати в светло-желтом комби, кивнув друг другу, двигались к учителю одновременно. Зелла вдруг присела, сделала переворот и прыжок в надежде отвлечь внимание Айвиса, чтобы Риен мог беспрепятственно напасть справа. Магик чуть присел, уклоняясь от удара парня, быстро оказался сзади него и, пользуясь его собственным весом и вектором движения, направил Риена в объятья Зеллы.

Смех и снова аплодисменты.

Взбешённый Риен бросился на учителя. Несколько ударов справа, которые Айвис отбил. Удар ногой, переворот, снова удар. Прыжок и опять удар. Айвис подпрыгнул, оттолкнулся от поднимающейся ноги парня и, получив нужный импульс, высоко подлетел вверх и словно завис над головой Риена. Потом опустился сзади и, закручивая его вместе с собой, заставил вращаться и отпустил. Парень, сделав несколько переворотов, приземлился на сухой пыльный грунт.

— Что стоишь? Нападай! — крикнул мальчик Зелле. Та провела несколько активных атак, от которых Айвис уворачивался, наклоняя свой корпус по немыслимой траектории. Вскоре Зелла снова оказалась на земле и закашлялась.

Айвис обернулся и увидел Риена. Тот поднял руки и чуть опустил голову.

— Пытается откинуть его телекинезом, — пояснил Тео.

— У него получится?

— Может и получиться. Хотя кто знает. Айвис ведь магик.

Айвис чуть покачнулся, но мгновенно выставил щит. Риен ещё раз вскинул руки, злобно оскалился, подался вперёд.

Дара внимательно наблюдала за магиком. Тот снова покачнулся, упёрся ногами в землю и, оставив правую ладонь выставленной перед собой, левой рукой потянулся к земле. Как будто зачерпывая что-то, подтянул руку вверх. Дождавшись, пока Риен чуть ослабнет, Айвис вскинул ладони и сделал толкающее движение. Риен покачнулся, самодовольное выражение его лица сменилось на удивлённое, и он отлетел примерно на десять метров от площадки, приземлившись в мягкую траву. Дара заметила, как выступили под носом магика две маленькие алые капли. Тот быстрым движением вытер их тыльной стороной руки.

Остальные дружно захлопали.

— Риен, — бросилась к нему Айя, споткнувшись на ходу о всё ещё сидевшую на земле Зеллу, которая наблюдала за происходящим. — Риенчик, ты как?

— Отстань от меня! — рявкнул тот.

— Наконец-то кто-то дал ему отпор, — злорадно сказала Лиза. — А то достал уже.

— Наверняка нажалуется Келеру.

Айвис встал по центру площадки и громко сказал:

— Очень рад, что вам было весело. Вот и урок номер два — на силу всегда есть другая сила. — Он мельком глянул в сторону Риена, всё ещё сидящего на земле и утешаемого Айей, и продолжил: — А сила — это то, что необходимо научиться контролировать. Сила, которой пользуются бездумно, уничтожит вас, разрушит изнутри, поглотит, пока не останется только хаос. Научитесь управлять силой — и вы сможете всё. На этом развлечения закончены. Если есть те, кто ещё настроен заниматься, поднимайтесь, мы начинаем. Так, отлично. Вдох-выдох. Делаем плавные движения рукой. Плавные, Алис, не надо так дёргаться.

— Теперь он наверняка затаит злобу на Айвиса, — прошептал Ласточка.

— Очевидно, — ответил Тео, стараясь поспевать за учителем.

Шум из лаборатории был слышен ещё в коридоре и доходил до самой лестницы. Четверо химер, удивлённые этим обстоятельством, переглянулись и ускорили шаг. Профессор Инкус обычно не одобрял такого гвалта, отчего становилось ещё любопытнее. Он всегда был серьёзным, сдержанным и саркастичным. В отличие от двух магиков, Инкус не проводил регулярных занятий, считая, что если кто-то хочет научиться чему-то, то должен прийти сам и начать с простейшей работы. И каждый желавший стать его учеником должен был убирать лабораторию, пока Профессор не решит доверить новобранцу нечто более ответственное. Мало кто из детей задумывался, что они не знают о Профессоре и его прошлом ровным счётом ничего: ни того, как он попал в Кайро, ни где обитал раньше. И даже если кто-то и позволял себе задать Инкусу вопрос на такую тему, он обильно поливал вопрошающего сарказмом такой интенсивности, что волной этого сарказма ученика выносило вон, после чего не возникало и мысли повторить вопрос. Обитал Профессор в небольшой и очень скромной комнатке, расположенной рядом с лабораторией. Помимо своего увлечения робототехникой, благодаря которому он находился в вечном поиске любых деталей, которые могли бы помочь ему восстановить имеющиеся у него модели, он проводил и другие эксперименты, сущности и содержания которых порой не понимали даже самые успешные его ученики. Последним таким проектом, которым они занимались вместе с Айвисом, был необычный аппарат, содержавшийся в отдельном отсеке. Те счастливчики, которым удалось хотя бы одним глазком лицезреть чудо техники, говорили, что это была конструкция около трёх метров в диаметре. Её металлические пластины, собранные по подобию переплетённых лепестков, под небольшим наклоном были закреплены на толстом металлическом стебле. Над центром, к которому сходились лепестки, поднималось несколько держателей. Что предполагалось устанавливать над пластинами, оставалось только гадать.

Дверь лаборатории оказалась приоткрыта, а основное действие сосредоточилось в самом центре. Подойдя к живому кольцу, химеры наконец поняли, вокруг чего оно образовалось. В центре внимания была Матильда, которая, повинуясь командам Медеи, выполняла различные трюки под шумные аплодисменты собравшихся. Здесь же, пристроившись на небольшом стуле без спинки и свесив с него все восемь своих ножек, расположился робопаук, за спиной которого, скромно улыбаясь, прятался восстановивший его Корин. Невысокий застенчивый мальчик, судя по всему, уже получил свою порцию славы после демонстрации питомца. Здесь же, кивая собравшимся, разгуливал попугай, любимец профессора. К удивлению химер, прежде молчаливая птица теперь вставляла свои комментарии с эффектом внезапного скрипа давно не смазанной двери.

Дара, которой Медея не сказала и полслова с тех пор, как они стали жить в Кайро, нисколько не удивилась, услышав, что М3 вещает в своей обычной менторской манере в ответ на чей-то вопрос:

— Она — боевой робот?

— Именно так. Их начали создавать около пятисот лет назад. Сила и выносливость были тем, над чем работали их создатели. К тому же они стали одними из первых роботов, чьё ядро способно само поддерживать себя. Потому перед вам — живая инновация того времени.

Медея явно наслаждалась своей ролью в отсутствие Профессора, которого нигде не было видно.

— А для чего, например, создавали такие модели пауков? — прозвучал чей-то застенчивый голос.

— Конкретно эта модель способна проникать в очень малые отверстия за счёт плоской структуры своего тела и перемещаться по любым поверхностям. Этот робот может достать любой объект — или почти любой, оставаясь незамеченным. Вообще, если заглянуть за завесу истории, когда-то люди приходили в восторг от анимоидов. Были времена, когда их заводили в качестве домашних животных.

Медея сопроводила свои слова появлением проекции, которая изображала сцену в парке: веселящихся людей сопровождают роботы — птицы, волк и лиса, даже собаки. Все восхищённо ахнули.

— Представьте, сколько их было создано, когда каждый хотел иметь такого друга. Но позже настроения в обществе изменились, и люди снова стали заводить котов и собак. Тысячи роботов остались не востребованы и пылились на складе. Настоящее кладбище ещё не рождённых.

Мелодичный голос М3 стал печальным.

— Хотя, — продолжила она после небольшой паузы, — позже некоторых из них перепрограммировали для других задач.

— Но ведь они не могут чувствовать, потому в этом не было ничего страшного, — сказал Алис.

— Не могут чувствовать? — вскрикнула Медея тоном, от которого Ласточке захотелось принять облик и размеры муравья и немедленно уползти куда-нибудь под плинтус. — Может, не так, как вы. Многие говорили, что у роботов нет эмпатии, поэтому они не живые. Но это огромная ошибка. Просто они чувствуют иначе, они устроены по-другому. У них есть свой, особенный способ соединяться с живыми существами. Они тоже могут любить и ненавидеть. Вам не стоит сравнивать их с животными. И с собой тоже не стоит сравнивать.

— То есть они отдельный вид, что ли?

— Именно так.

Дара перестала слушать и отошла от группы. Окинула взглядом помещение и стала продвигаться вдоль столов и стульев, полок, приборов непонятного назначения, наваленных в кажущемся беспорядке деталей, винтиков, болтов и даже перьев. В небольшой нише стояла ещё одна механическая птица. Её крылья, сделанные из тонких пластин, безжизненно свисали вниз, а глаза потухли.

В дальнем конце лаборатории располагались две металлические двери, которые вели в соседние помещения. Одна из них была приоткрыта, и Дара, чуть подтолкнув её, движимая любопытством, протиснулась внутрь. Справа, отдельно от всего остального оборудования, что наполняло комнату, стояло творение Профессора. Сплетённые меж собой лепестки из тончайшего металла слегка отливали золотом. Дара осторожно подошла и протянула руку, намереваясь просто потрогать прохладный металл. Вибрация, с которой задрожали пластины, заставила её отдёрнуть пальцы. Всё стихло. Девочка снова коснулась прибора и почувствовала тёплую волну, исходящую из самого центра лепестков. Через несколько секунд пластины начали медленно раздвигаться, вибрировать с тихим гулом, и жжение в ладони усилилось. Расстояние между расходящимися лепестками становилось все больше, и…

— Эй, это лучше выключить! — Тео подбежал к ней и схватился за небольшой рубильник справа, который, к его удивлению, оказался опущен. Он поднял его и снова опустил. Дара вздрогнула, как будто её только что разбудили. Опустила руки, и волны исчезли.

— Не стоит это включать, — сказал он мягко и притронулся к её пальцам.

— Я и не включала, — ответила девочка. Её глаза потухли.

— Тогда, наверное, генератор включился сам. Профессор запрещает прикасаться к нему, идём, вдруг он появится. Лекция уже закончилась, ты нам нужна.

Все и правда разошлись по лаборатории, и только Лиза и Алис не отходили от М3.

— Медея, я хочу поговорить с тобой. Я и… — Дара замялась. — И мои друзья.

Видя, что М3 не торопится отвечать, девочка добавила:

— Это срочно.

— А, это ты, малышка. Нашла новых друзей? —

Медея сделала паузу, во время которой все поняли, что она оценивает их. — Или вы только делаете вид, надеясь получить что-то от меня?

— Медея! — Дара укоризненно посмотрела на неё.

— Ладно. Я буду ждать вас вечером после ужина в главном зале.

— Там нас могут подслушать, а разговор секретный, — возразила Лиза.

— Не подслушают, доверьтесь мне. А теперь идите, у меня куча дел.

Дождавшись, когда остальные отойдут подальше, она подозвала Дару.

— Чего тебе? Решила в кои-то веки справиться, как у меня дела? Я приду за тобой сюда после ужина.

— Не стоит обижаться, малышка, я была занята, так же, как и ты. Сюда приходить не нужно. Приходи в зал раньше, там и поговорим.

Пожав плечами, Дара бросилась догонять остальных, которые уже скрылись за дверью.

Ускользнув сразу после ужина и ужасно жалея об этом, ведь из-за этого ей пришлось отказаться от пирога с ягодами, лучшего в меню Эси, Дара тем не менее выполнила просьбу Медеи. С чего ей было тащить их в главный зал, когда гораздо проще поговорить в комнате?

В зале никого не оказалось. Приоткрыв дверь, Дара проскользнула внутрь. Последний вечерний свет падал вниз сквозь центральные витражи. Девочка подошла и уселась на пол прямо перед солнечными часами. Ей доводилось заглядывать сюда только один раз, но Тео упоминал, что это именно они. Хитро переплетённые стекла разной толщины и цветов преломляли розовые лучи, отчего создавалось впечатление вращения. Или каменный круг и вправду двигался? Дара шагнула на него — нет, только иллюзия. Она подняла голову, чтобы посмотреть, как устроены пластины, и вдруг ей показалось, что она видит силуэт белой птицы, парящей прямо под потолком. Мгновенье — и он исчез.

— Ты уже здесь, малышка?

Дара вздрогнула и выскочила из круга. Пошарила глазами в поисках гексаэдра.

— Медея, где ты? Я тебя не вижу.

— Точнее, ты не видишь коробочку, а я — не она.

— Как ты это делаешь?

— У меня есть свои секреты. Хорошо устроилась?

— Решила-таки поинтересоваться моей жизнью? — с упрёком начала девочка, но тут же решила, что в этом нет никакого смысла, и сменила гнев на милость.

— Нормально. Вначале было хуже, а теперь мне даже начало здесь нравиться.

— Больше не хочешь сбежать? Да и зачем, раз ты стала делать успехи.

— Кто тебе сказал? — насторожилась Дара.

— Я присматриваю за тобой.

Дара кивнула, и на лице её отразилась смесь сомнения и интереса, которые она испытывала ко всему в Кайро.

— Да. Мне нравится, что есть чем заняться. Когда дел много, можно не думать ни о чем.

— Понимаю. Это хорошее место, чтобы забыть прошлое. Ведь все, кто оказался здесь, и своё оставили позади.

— Да. — Дара уселась на пол и скрестила ноги.

— Только знаешь, что я скажу тебе — не забывай насовсем.

Дара хотела что-то ответить, но послышались голоса.

— А, вот и ты! — Лиза быстро направилась к центру зала. — А где М3?

— М3,— в голосе Медеи прозвучал металл, — там, где она хочет быть.

Лиза разом притихла, а Тео и Алис украдкой переглянулись за её спиной — надо же, нашёлся кто-то, кто может заставить Лизу спасовать.

Дождавшись, когда друзья подойдут ближе, Дара начала:

— Медея, нам всем нужен твой совет по поводу того, что происходит в Кайро.

— Мы не знаем никого умней тебя, — добавил Тео, и одна эта фраза стала решающей в его отношениях с соломорфом.

— Хорошо. — Голос Медеи оттаял. — В чем дело?

И Лиза стала говорить, начав с самого начала, с первого исчезновения. Потом Тео что-то добавил, и Алис рассказал об их походе в пустыню. Медея что-то спросила. Их голоса, сливаясь с опустившимся сумраком и загорающимися звёздами, переплелись в единый гул. И то, что пряталось здесь же, то, что дремало в глубине Кайро, вторило этому гулу. Пространство дрогнуло и снова успокоилось, только никто не заметил этого, кроме разве что Медеи. Но она никому ничего не сказала.