Память Света

Глава 7 В гуще

После встречи Илэйн вышла из шатра и оказалась в роще, состоявшей из дюжины деревьев. И каких деревьев: высокие, здоровые и прекрасные растения с могучими ветвями, сотни футов высотой, с массивными стволами. Она изумленно застыла, и это было бы неловко, если б остальные не вели себя также. Она посмотрела туда, где стояла Эгвейн, с открытым ртом уставившись на эти огромные деревья. Солнце все еще светило над ними, но зеленые листья затеняли местность, что объясняло, почему свет внутри шатра померк.

— Какие деревья, — сказал Перрин, подходя и кладя руку на толстую морщинистую кору. — Я видел такие Великие Деревья раньше. В стеддинге!

Илэйн обняла источник. Жар саидар был на месте, его теплота была сродни солнечному теплу. Она зачерпнула Силу и удивленно отметила, что большинство женщин, которые могли направить, сделали это, поскольку Перрин упомянул стеддинг.

— Ну, кем бы Ранд сейчас ни был, — он не может просто заставить возникнуть стеддинг, — казалось, эта мысль ее успокоила.

— Куда он пошел? — спросила Илэйн.

— Он побрел туда, — сказал Перрин, махнув в направлении деревьев. — И исчез.

Люди шли среди массивных стволов: солдаты из разных лагерей дружно смотрели вверх. Она слышала шейнарца, разговаривающего рядом с лордом Агельмаром:

— Мы видели как они выросли, милорд. Они вырвались прямо из земли; потребовалось меньше пяти минут, чтобы они стали такими высокими. Я клянусь, милорд, чтоб мне больше не обнажить клинка.

— Хорошо, — сказала Илэйн, отпуская Источник. — Пожалуй, начнем. Страны в огне. Карты! Нам нужны карты!

Остальные правители повернулись к ней. На встрече, стоя рядом с Рандом, немногие из них возразили против принятия решения о том, что она возглавит их. Именно так обычно все происходило рядом с ним; человек просто втягивался в водоворот желаний Ранда. Вещи казались такими логичными, когда о них говорил он.

Многие сейчас выглядели недовольными, что её поставили над ними. Лучше не позволять им долго над этим раздумывать.

— Где Мастер Норри? — сказала она Дайлин. — Он не мог…

— У меня есть карты, Ваше Величество, — сказал Гаррет Брин, оставшийся в палатке, Суан держалась рядом с ним.

Он казался более угрюмым, чем она помнила его; он носил жесткий белый камзол и штаны, на груди красовалось Пламя Тар Валона. Он уважительно поклонился при входе, но не подходил слишком близко. Его форма ясно показывала, кому он служит, что подтверждала и защищающая рука Суан на его руке.

Илэйн помнила, как он стоял с тем же самым спокойным выражением лица за спиной ее матери. Никогда не рассуждал, всегда защищал Королеву. А королева списала его в архив. Илэйн была не виновата в той давней ошибке, но по лицу Брина поняла, что его вера в престол подорвана.

Илэйн не могла изменить того, что пришло и ушло. Она могла смотреть только в будущее.

— Если у вас есть карты этой области и возможных полей сражений, лорд Брин, мы хотели бы их посмотреть. Мне нужны карты всех земель отсюда и до Кеймлина, подробная карта Кандора и ваши лучшие карты других Пограничных земель, — обращаясь к правителям, продолжала она. — Соберите своих командующих и советников! Мы должны немедленно встретиться со всеми великими полководцами, чтобы обсудить план действий.

Это заняло немного времени, хотя беспорядок был повсеместным, ведь за работу взялись чуть не две дюжины различных команд. Слуги распахнули полы шатра, Илэйн попросила Сумеко собрать Родню и стражников, чтобы те перенесли через врата из ее лагеря столы и стулья. Илэйн послала за донесениями о том, что происходило в Ущелье, куда Ранд отправил несколько армий приграничников на помощь Лану. Правители и великие полководцы остались, чтобы начать разрабатывать планы.

Вскоре Илэйн и Эгвейн уже рассматривали подробные карты Брина, разложенные на четырех столах. Правители отошли и позволили командующим поразмышлять.

— Это хорошая работа, Брин, — сказал лорд Агельмар. шейнарец был одним из четырех оставшихся великих полководцев. Брин был другим.

Остальные двое — Даврам Башир и Родел Итуралде — стояли рядом в конце другого стола, внося исправления в карты Западных земель. У Итуралде были мешки под глазами, руки иногда дрожали. Илэйн слышала, что он перенес тяжелое испытание в Марадоне и лишь недавно поправился. Она на самом деле удивилась, когда увидела его здесь.

— Хорошо, — сказала Илэйн, собираясь. — Мы должны сражаться. Но как? Где?

— Большие силы Отродий тени вторглись в трёх местах, — произнес Брин. — В Кэймлин, Кандор и Тарвиново Ущелье. Ущелье не следует бросать, особенно учитывая, что наших войск там вполне достаточно, чтобы помочь Лорду Мандрагорану удержать его. Сегодня с помощью переброшенных туда войск мы предполагаем отбросить Отродий Тени обратно в ущелье. Удержать их там в одиночку тяжелая конница Малкири не в состоянии. Возможно, мы могли бы послать ему еще несколько отрядов копейщиков? Если он сумеет удержать там свои позиции, мы направим главные наши силы в бой за Андор и Кандор.

Агельмар кивнул.

— Да, такой план может быть вполне реален, если мы дадим Дай Шану соответствующую поддержку. Мы не можем позволить им опустошить Шейнар, как это раньше случилось с Кандором. Если они вырвутся из Тарвинового Ущелья…

— Мы подготовлены к долгой войне, — заметил Лорд Изар. — Сопротивление Кандора и битва Лана у Ущелья дали нам необходимое время. Наши люди находятся в крепостях. Мы можем сдерживать Отродий, даже если потеряем Ущелье.

— Смелые слова, Ваше Величество, — произнес Гаррет Брин, — но было бы лучше, если бы мы не испытывали стойкость шейнарцев таким образом. Давайте подумаем, как удержать Ущелье, и посчитаем, какие силы понадобятся для этого.

— А Кэймлин? — спросила Илэйн.

Итуралде кивнул.

— Да, вражеские силы в нашем глубоком тылу, да еще и с Путевыми вратами, через которые могут поступать пополнения… это большая неприятность.

— Доклады, поступившие сегодня утром, — произнесла Илэйн, — говорят, что в данное время они остаются на своих прежних позициях. Они сожгли часть Кэймлина, но часть его еще нетронута, так что теперь у них есть город, и отряды троллоков были кинуты на тушение пожаров.

— Но в конце концов они вынуждены будут уйти, — заметил Брин. — И чем раньше мы их оттуда выманим, тем лучше.

— Почему бы не обсудить возможность осады? — задал вопрос Агельмар. — Я думаю, что основная часть наших войск должна пойти в Кандор. Я не позволю захватить Облачный Трон и Три Зала Торговцев, как это случилось с Семью Башнями.

— Кандор уже потерян, — тихо сказал принц Антол.

Великие полководцы посмотрели на старшего сына королевы Кандора. Высокий мужчина всегда вел себя очень сдержанно. Теперь он говорил смело.

— Моя мать сражается за нашу страну, — произнес он, — но это битва мести и искупления. Кандор горит, и это разрывает моё сердце, но мы не можем это остановить. Главное ваше внимание должно быть обращено на Андору, он слишком важен с тактической точки зрения, чтобы им пренебречь; я бы не хотел, чтобы еще одна страна пала, как это уже случилось с моей.

Остальные кивнули.

— Мудрый совет, Ваше Высочество, — сказал Башир. — Благодарю Вас.

— Кроме того, не забывайте о Шайол Гул, — заявил Руарк из глубины шатра, где он стоял рядом с Перрином, некоторыми Айз Седай и другими вождями Айил. Великие полководцы повернулись к Руарку, внезапно вспомнили о его присутствии.

— Кар`а`карн скоро выступает на Шайол Гул, — заявил Руарк, — ему необходимы копейщики, которые защитят его спину, когда он сделает это.

— Он их получит, — ответила Илэйн, — хотя это означает четыре фронта. Шайол Гул, Тарвиново Ущелье, Кандор и Кэймлин.

— Давайте сначала сосредоточимся на Кэймлине, — предложил Итуралде. — Мне не нравится идея осады. Нам необходимо вывести троллоков из города. Если мы просто осадим город, у них будет больше времени, чтобы получить подкрепление через Путевые врата. Мы должны взять Кэймлин сейчас, по нашим правилам.

Агельмар кивнул, с ворчанием поглядывая на карту Кэймлина, которую помощник расстелил на столе.

— Сможем ли мы остановить поток Отродий? Отбить Путевые врата?

— Я пыталась, — произнесла Илэйн. — Утром мы направили три отряда через врата к Путевым вратам, но Тень подготовилась и укрепилась. Ни один из отрядов не вернулся. Я не знаю, сможем ли мы отбить Путевые врата назад или даже уничтожить их.

— Что если мы попытаемся подойти с другой стороны? — спросил Агельмар.

— С другой стороны? — удивилась Илэйн. — Вы имеете ввиду из Путей?

Агельмар кивнул.

— Никто не ходит через Пути, — ошеломленно произнес Итуралде.

— Троллоки ходят, — сказал Агельмар.

— Я прошел через них, — заявил Перрин, приближаясь к столу. — И мне очень жаль, милорды, но я не думаю, что план отбить врата с той стороны сработает. Как я понял, мы не сможем уничтожить Путевые врата даже с помощью Единой Силы. И мы не можем охранять их изнутри, пока там находится Черный Ветер. Лучший способ — это выбить троллоков из Кэймлина, а затем удерживать эту сторону Путевых врат. Если они будут правильно охраняться, Тень никогда не сможет использовать их против нас.

— Очень хорошо, — произнесла Илэйн. — Мы рассмотрим и другие варианты. Мне пришло в голову, что мы должны отправить письмо в Черную Башню, чтобы призвать Аша`манов. Сколько их там?

Перрин откашлялся.

— Я думаю, что вам стоит быть поосторожней с этим местом, Ваше Величество. Там что-то происходит.

Илэйн нахмурилась.

— Что-то?

— Я не знаю, — в ответ произнес Перрин. — Я говорил об этом Ранду, и он забеспокоился и сказал, что разберется там. В любом случае… просто будьте осторожны.

— Я всегда осторожна, — рассеянно произнесла Илэйн. — Так как же нам выбить этих троллоков из Кэймлина?

— Возможно, мы сможем спрятать значительные силы в Браймском Лесу, это здесь, почти в тридцати лигах к северу от Кэймлина. — Брин указал на карту. — Если небольшая группа солдат подберется в качестве приманки к городским воротам и будет отступать к лесу, как к ловушке… Я всегда беспокоился, что вражеская армия сможет использовать этот лес для прикрытия своего лагеря для нападения на город. Но никогда не думал, что сам буду рассматривать такой вариант.

— Интересно, — произнес Агельмар, изучая карту местности вокруг Кэймлина. — Похоже на то, что это сможет сработать.

— Но как же Кандор? — спросил Башир. — Принц прав в том, что страна уже не может быть спасена, но мы просто не можем позволить троллокам наводнить другие земли.

Итуралде почесал подбородок.

— Всё это становится очень сложно. Три армии троллоков, и мы вынуждены делить наши силы между ними. Да, я все больше и больше склоняюсь к мысли, что правильнее будет сосредоточиться на одном фронте, а на остальных просто сдерживать неприятеля.

— Армия Тьмы в Кэймлине, вероятно, самая малочисленная, — произнес Агельмар, — размер Путевых врат ограничил скорость их появления в городе.

— Да, — согласился Башир. — Наши шансы одержать быструю победу на одном из фронтов выше всего в Кэймлине. Мы должны нанести там сильный удар самыми большими нашими силами. Если мы сможем победить в Андоре, то это позволит уменьшить количество фронтов, на которых нам надо биться. И это будет значительным преимуществом.

— Согласна, — произнесла Илэйн. — Мы поддержим Лана, но скажем ему, что его задача — это удержаться так долго, как только он сможет. Вторую группу войск мы разместим на границе с Кандором, чтобы задержать там наступление, а может, придется и медленно отступать, зависит от условий. Хотя эти два фронта тоже будут сражаться, но мы, в основном, сосредоточим наше внимание и самые большие силы на том, чтобы выбить троллоков из Кэймлина.

— Хорошо, — согласился Агельмар. — Мне нравится этот план. Но какие силы мы разместим в Кандоре? Какая армия может задержать троллоков, но не потребует значительного числа войск?

— Белая Башня? — спросила Илэйн. — Если мы отправим Айз Седай в Кандор, то они смогут замедлить продвижение троллоков через границу. Это позволит всем нам сосредоточиться на Кэймлине.

— Да, — сказал Брин. — Мне это нравится.

— А четвертый фронт? — в свою очередь задал вопрос Итуралде. — Шайол Гул? Кто-нибудь знает, что лорд Дракон планирует там?

Никто ничего не сказал.

— Айил сделают то, что ему будет нужно, — ответила Эмис, находясь рядом с вождями кланов. — Вам не стоит об этом беспокоиться. Просто следуйте своим планам в сражении, а мы будем следовать нашим.

— Нет, — сказала Илэйн.

— Илэйн? — сказала Авиенда. — Мы…

— Это именно то, чего Ранд желал бы избежать, — решительно произнесла Илэйн. — Айил будут биться вместе со всеми остальными. Битва у Шайол Гул может быть самой важной из всех. Я не хочу, чтобы одна из армий могла рассчитывать только на себя и билась в одиночку. Вы примете нашу помощь.

И, добавила она про себя, наше руководство. Айил были превосходными воинами, но есть некоторые вещи, которые они не желают признавать. Полезность конницы, к примеру.

Айил, очевидно, не нравилась перспектива единого командования с мокроземцами. Они насторожились, и их глаза сузились.

— Айил непобедимы в набегах, — заметил Брин, обратившись к ним. — Я столкнулся с вами в Кровавом Снегу и знаю, насколько смертоносны вы можете быть. Однако если лорд Дракон атакует Шайол Гул, мы, вероятно, понадобимся, чтобы захватить долину, а затем удерживать её так долго, сколько лорд Дракон будет биться с Темным. Я не знаю, сколько времени это будет продолжаться, возможно, несколько часов. Дней. Скажите мне, вы когда-нибудь занимались укреплениями и сражались в затяжной оборонительной войне?

— Мы будем делать то, что должно быть сделано, — ответил Руарк.

— Руарк, — возразила Илэйн, — вы сами настаивали на том, чтобы подписать Мир Дракона. Вы сами настаивали на том, чтобы стать частью нашего союза. Я ожидаю, что вы будете действовать в соответствии с тем, что обещали. И сделаете то, что вам говорят.

Вопросы Брина и Итуралде задели их, но когда им четко сказали, что надо делать, они успокоились, Руарк кивнул.

— Разумеется, — сказал он. — На мне тох.

— Помните об этом, а пока слушайте, — сказала Илэйн, — и предлагайте свои идеи. Если мы собираемся драться на четырех различных фронтах одновременно, нам нужно координировать свои действия, — она посмотрела на собравшихся генералов. — Это моя ответственность на меня. У нас есть четыре фронта и четыре Великих полководца…

Башир кивнул.

— И это не случайно.

— Возможно, что и так.

— Это не совпадение, Ваше Величество, — продолжил Башир. — Если я и узнал что-то за время путешествий с лордом Драконом, то именно это. Четыре полководца и четыре фронта. Каждый из нас берет один фронт и королева Илэйн, которая координирует наши действия и следит за военными действиями в целом.

— Я отправлюсь к Малкири, — произнес Агельмар. — Большинство порубежников сейчас сражаются именно там.

— Кто будет отвечать за Кандор?

— Если Айз Седай будут биться там, — сказал Брин, — то это буду я. Сейчас моё место с Белой Башней.

«Он не желает сражаться в Андоре, — подумала Илэйн. — Не желает сражаться рядом со мной. Хочет уйти насовсем».

— Кто тогда пойдет со мной в Андор?

— Я пойду, — ответил Башир.

— Значит, я иду в Шайол Гул, — кивая, заключил Итуралде. — Чтобы сражаться плечом к плечу с Айил. По правде говоря, никогда не думал, что такой день наступит.

— Хорошо, — подвела итог Илэйн, пододвигая стул. — Теперь давайте детально прорабатывать наш план. Нам нужен главный штаб для меня, но Кэймлин потерян. На данный момент я буду использовать Мериллор. Поле является центром и имеет достаточно места для размещения войск и припасов на нём. Перрин, как ты думаешь, мог бы ты взять на себя ответственность за устройство этого лагеря? Отметить площадку для перемещений и организовать направляющих для помощи с операциями снабжения и поддержки?

Перрин кивнул.

— А все остальные, — сказала она, — давайте подумаем, как мы распределим наши силы и наметим конкретные планы. Нам нужно хорошо представлять себе, как мы будем выдавливать Троллоков из Кэймлина, чтобы сражаться с ними на равных.

Несколько часов спустя Илэйн вышла из палатки, в голове её вертелись подробности военных действий, поставки припасов и расположения отрядов. Когда она моргала, перед глазами возникали карты, густо испещренные пометками Гаррета Брина.

Другие участники собрания начали расходиться по своим лагерям, чтобы приступить к исполнению боевых задач. Из-за наступающей темноты потребовалось установить фонари вокруг палатки. Она смутно припоминала обед и ужин, что им подавали. Она ведь ела, разве нет? Как же много нужно было сделать.

Она кивала тем правителям, что проходили мимо неё, прощаясь. Они разработали планы первых сражений. Завтра, Илэйн поведет свои войска в Андор и начнет первый этап контратаки против Тени.

Земля здесь была мягкой и поросшей зеленой травой. Влияние Ранда продолжалось даже после его ухода. Пока Илэйн изучала возвышавшиеся деревья, к ней подошел Гаррет Брин.

Она повернулась, удивленная, что тот еще не покинул шатер. Там оставались лишь слуги и охрана Илэйн.

— Лорд Брин? — спросила она.

— Я лишь хотел сказать, что горжусь тобой, — промолвил Брин мягко. — Ты хорошо справилась.

— Я мало, что смогла привнести.

— Ты привнесла руководство, — сказал Брин. — Ты не генерал, Илэйн, и никто не ожидает, что ты им станешь. Но когда Тенобия стала жаловаться, что Салдейя оставлена без защиты, ты объяснила ей, что действительно важно. Все сильно напряжены, но ты удержала нас вместе, сгладила острые углы, предотвратила взаимные упреки. Хорошая работа, Ваше Величество. Очень хорошая.

Она ухмыльнулась. Свет, но как же сложно было не расплыться в улыбке от его слов. Он не был её отцом, но во многом замещал ей отца.

— Спасибо. И Брин, корона приносит извинения за…

— Ни слова об этом, — Колесо плетет так, как желает Колесо. Я не виню Андор за случившееся, — он заколебался. — Но я по-прежнему собираюсь сражаться вместе с Белой Башней, Илэйн.

— Я понимаю.

Он поклонился ей и направился в сторону лагеря Эгвейн.

Бергитте подошла к Илэйн.

— Может, нам стоит вернуться в Лагерь? — поинтересовалась женщина.

— Я… — Илэйн смолкла, услышав что-то. Слабый звук, но какой-то глубокий и мощный. Она нахмурилась и направилась туда, откуда доносился этот звук, подняв руку, чтобы остановить Бергитте, которая собиралась узнать, что происходит.

Они обошли вокруг шатра, двигаясь по зеленому ковру травы среди свежих утренних цветочных ароматов навстречу звуку, который становился все сильнее и сильнее. Песня. Самая красивая песня, которую ей доводилось когда-либо слышать, эта песнь заставляла дрожать в унисон ее звучанию.

Мелодия омыла и окутала ее, дрожью проходя по телу. Радостная песня благоговения и удивления, хотя она и не могла понять слов. Илэйн приблизилась к группе высоких, как и сами деревья, существ, они стояли с закрытыми глазами, опираясь на корявые стволы растений, что вырастил Ранд.

Три дюжины Огир разных возрастов, начиная со стариков с белым, как свежевыпавший снег, бровями и заканчивая теми, что были в возрасте Лойала. Он стоял вместе с ними, улыбка расплывалась по его лицу во время пения.

Перрин, скрестив руки, стоял рядом со своей женой.

— Ваш разговор про Аша`манов заставил меня вспомнить про Огир, если уж нам нужны союзники. Я хотел выяснить, смогу ли найти Лойала, но прежде чем стал это выяснять, обнаружил их уже здесь, среди этих деревьев.

Илэйн кивнула, прислушиваясь, как песня Огир достигла кульминации, а затем внезапно оборвалась. Огир склонили головы. На мгновение воцарилась тишина.

И наконец древний огир открыл глаза и повернулся к Илэйн. Его белая борода опускалась на грудь, длинные белые усы ниспадали по обе стороны губ. Он шагнул вперед, других древние мужчины и женщины огир присоединились к нему. С ними пришел Лойал.

— Вы — Королева, — сказал древний Огир, кланяясь ей. — Та, кто возглавляет этот поход. Я — Хаман, сын Дала, сына Мореля. Мы пришли, чтобы наши топоры тоже приняли участие в битве.

— Я рада, — сказала Илэйн, кивая ему. — Три дюжины огир — хорошее подспорье для наших войск.

— Три дюжины, дитя? — засмеялся Хаман раскатистым смехом. — Великий Пень не собрался бы, не совещался бы так долго, чтобы отправить тебе всего три дюжины. Огир будут биться с людьми. Все мы. Каждый из нас, кто способен держать топор или длинный нож.

— Замечательно! — сказала Илэйн. — Я найду вам полезное применение.

Женщина — старейшина огир потрясла головой.

— Столь тороплива. И так нетерпелива. Ты должна кое-что понять, дитя. Среди нас были те, кто бы охотно отдал Тени и тебя, и весь мир.

Илэйн моргнула.

— Вы бы действительно сделали это? Просто… оставили бы нас одних? Сражаться?

— Некоторые требовали этого, — сказал Хаман.

— Я сама придерживалась такого мнения, — сказала женщина. — Я спорила, хотя в действительности не верила, что это правильно.

— Что? — спросил Лойал, шагнув вперед. Казалось, что это было для него новостью. — Вы не верили?

Женщина посмотрела на него.

— Деревья не будут расти, если Тёмный захватит этот мир.

Лойал выглядел удивленным.

— Но зачем вы…

— На каждый довод следует выслушать и противоположное мнение, чтобы доказать его истинность, сын мой, — произнесла она. — Тот, кто несет истину, познает глубину своей веры через невзгоды. Разве ты не знаешь, что корни деревьев особенно сильны тогда, когда ветер дует в кронах? — она покачала головой, но все же казалась доброжелательной. — Но это не значит, что ты должен был покинуть стеддинг, когда ты это сделал. Не совсем. Но к счастью, есть кому о тебе позаботиться.

— Позаботиться? — спросил Перрин.

Лойал покраснел.

— Видишь ли, Перрин, теперь я женат.

— Ты даже не заикнулся об этом раньше!

— Все произошло так быстро. Я женат на Эрит, как ты, впрочем, видишь. Она там. Ты слышал, как она поет? Разве её песня не прекрасна? Быть женатым не так плохо, Перрин. Почему ты не сказал мне, что это настолько неплохо? Пожалуй, мне даже нравится это.

— Я рада за Вас, Лойал, — прервала Илэйн. Огир мог довольно долго так рассуждать, если его не остановить. — И я благодарна всем вам за то, что вы к нам присоединились.

— Возможно, это стоит своей цены, — произнес Хаман. — Достаточно просто посмотреть на эти деревья. За всю мою жизнь я видел лишь, как люди вырубали Великие Деревья. Вот увидеть, что кто-то выращивает их вместо этого… Мы приняли верное решение. Да, да, мы сделали это. Остальные должны это увидеть…

Лойал помахал Перрину, чтобы задержать его.

— Позволь мне одолжить его у тебя на минуту, Лойал, — сказала Илэйн, отводя Перрина вглубь рощи.

Фэйли и Бергитте присоединились к ней, а Лойал остался ждать позади. Казалось, он поглощен созерцанием могучих деревьев.

— У меня есть должность, и я хочу назначить на нее тебя, — тихо сказала Илэйн Перрину. — Потеря Кэймлина означает, что у наших армий появятся сложности с обеспечением. Несмотря на рост цен, мы пока всех кормили досыта да еще собирали припасы для грядущего сражения. Теперь этих припасов нет.

— Как насчет Кайриена? — спросил Перрин.

— Там все ещё есть продовольствие, — ответила Илэйн. — Так же как в Белой Башне и в Тире. В Байрлоне большие запасы железа и пороха… Мне надо знать, что мы можем вытянуть из других областей, и выяснить ситуацию с продовольствием там. Это очень сложная задача — обеспечить продовольствием все армии. Я хотела бы, чтобы за все отвечал один человек.

— И ты подумала обо мне? — сказал Перрин.

— Да.

— Извини, Илэйн, — ответил Перрин, — я нужен Ранду.

— Ранду нужны мы все.

— Но я нужен ему более других, — ответил Перрин. — Мин видела это. Он умрет, если будет без меня на Последней битве, да и мне надо закончить несколько сражений.

— Я займусь этим, — сказала Фэйли.

Илэйн повернулся к ней, нахмурившись.

— Это моя обязанность — управлять делами армии моего мужа, — объяснила Фэйли. — Вы его сюзерен, Ваше Величество, так что ваши потребности — это его заботы. Если Андор командует в Последней битве, то Двуречье накормит войска. Предоставьте мне доступ к вратам, достаточно широким для проезда фургонов, дайте мне войска для защиты наших передвижений и доступ к любым интендантским записям, какие мне только понадобятся. И я это сделаю!

Это было логично и разумно, но не совсем то, чего хотела Илэйн. Насколько она может доверять этой женщине? Фэйли доказала, что она разбирается в политике. Это полезно, но считает ли она себя частью Андора? Илэйн изучающе смотрела на женщину.

— Ты не найдешь никого более подходящего для этого поручения, Илэйн, — сказал Перрин. — Фэйли обязательно справится.

— Перрин, — ответила Илэйн. — В этом деле есть одно осложняющее обстоятельство. Можем ли мы поговорить наедине?

— Я всё расскажу ей, как только мы останемся вдвоем, Ваше Величество, — произнес Перрин. — У меня нет секретов от жены.

Фэйли засмеялась.

Илэйн посмотрела на обоих, затем тяжело вздохнула.

— Эгвейн пришла ко мне во время подготовки к сражению. Существует особый, очень важный для Последней битвы предмет, она попросила доставить его.

— Рог Валир, — сказал Перрин. — Я надеюсь, он все ещё у вас?

— Да, он ещё у нас. Спрятан в Башне. Мы недавно забрали его из сокровищницы. А прошлой ночью эта комната была взломана. Я поняла это лишь потому, что там были охранные печати. Темный знает, что у нас есть Рог, Перрин, и приспешники Темного ищут его. Они не смогут использовать его, пока Рог связан с Мэтом, и пока он жив. Но если приспешники Темного захватят Рог, они не дадут Мэту использовать его. Или, что еще хуже, могут убить его, а затем протрубить в Рог.

— Вы хотите перевезти его как можно незаметнее, — сказала Фэйли. — И отправить под прикрытием доставки фуража.

— Нам бы стоило просто отдать его Мэту, — ответила Илэйн. — Но с ним иногда так сложно иметь дело. Я надеялась, что он будет здесь, на этой встрече.

— Он в Эбу Дар, — откликнулся Перрин. — Что-то задумал с Шончан.

— Это он тебя сказал? — спросила Илэйн.

— Не совсем так, — ответил Перрин, смутившись. — Между нами есть какая-то связь. Иногда я вижу, где он находится и что делает.

— Что за человек! — в сердцах посетовала Илэйн. — Вечно не там, где он больше всего нужен.

— И все же, — ответил Перрин, — он всегда приходит туда в конце концов.

— Шончан наши враги, — сказала Илэйн. — Мэт, кажется, не понимает этого. Особенно, учитывая то, что он сделал. Свет, надеюсь, этот человек не вляпается опять в какие-то неприятности…

— Я сделаю это, — сказала Фэйли. — Я позабочусь о Роге Валир. Я прослежу, чтобы его доставили Мэту, буду охранять его.

— Не в обиду никому из вас, — произнесла Илэйн. — Но я не решаюсь доверять его кому-то, кого я хорошо не знаю. Вот почему я пришла к тебе, Перрин.

— Это не так просто, Илэйн, — заметил Перрин. — Если они действительно следят за Рогом, то они поймут, что вы с Эгвейн отдадите его кому-то, кого вы хорошо знаете. Выберите Фэйли. Никому я не доверяю больше, чем ей, кроме того, никто и не подумает, что рог у неё, так как она не имеет никакого отношения к Белой Башне.

Илэйн медленно кивнула.

— Очень хорошо. Я сообщу вам, как его следует доставить. А пока необходимо начать поставки продовольствия. Слишком много людей знают про Рог. После того, как мы передадим его вам, я пошлю пять особых посланников от Белой Башни и распространю нужные нам слухи. Мы надеемся, что прислужники Темного будут считать, что Рог несёт кто-то из этих гонцов. Я хочу чтобы он был там, где его никто не ожидает, по крайней мере, пока мы не передадим его в руки Мэтрима.

— Четыре фронта, лорд Мандрагоран, — повторил Бален. — Это вести от гонцов. Кэймлин, Шайол Гул, Кандор и тут. Они попытаются удерживать троллоков здесь и в Кандоре, но в первую очередь хотят разгромить тех, что в Андоре.

Лан скривился, ведя Мандарба мимо страшно воняющей кучи из мертвых троллоков. Сваленные в кучу, они служили теперь защитным валом, пятеро его Аша`манов сгребали трупы врагов в черные насыпи, кровавые холмы перед Запустением, где собирались Отродья Тени.

Конечно, зловоние было ужасным. Многие стражники, которых он отправил в дозоры, бросали горсть веток с листвой в костры, чтобы перебить его.

Приближался вечер — самое опасное время. К счастью, те черные тучи сделали ночь настолько темной, что даже троллоки едва могли что-либо разглядеть. Но в сумерках, когда глаза человека были уже бесполезны, а глаза Отродий Тени еще нет, они были сильнее всего.

Мощь объединенной атаки порубежников оттеснила троллоков обратно в Ущелье. К Лану ежечасно прибывали подкрепления из копейщиков и других пехотинцев. В общем, все выглядело гораздо лучше, чем накануне.

Хотя все еще довольно мрачно. Если сказанное Буленом было правдой, его армию поставили здесь в качестве заграждающей силы. Это означало, что у него будет меньше войск, чем хотелось бы. Однако он не мог найти изъяна в предложенной тактике.

Лан прошел туда, где шейнарские конники обихаживали своих лошадей. От них отделилась какая-то фигура и направилась к Лану. Король Изар был плотным человеком, его белые волосы были собраны в пучок, он недавно прибыл с Поля Мериллор, где провел долгий день, участвуя в разработке планов грядущих сражений. Лан попытался поклониться, но остановился, когда король Изар ответил ему поклоном.

— Ваше Величество? — спросил Лан.

— Агельмар доставил свои планы для этого поля сражений, Дай Шан, — сказал Король Изар, останавливаясь рядом с Ланом. — Он хотел бы вместе с нами пройтись по ним. Очень важно, что ты здесь, и мы будем сражаться под знаменем Малкир. Мы все согласились с этим.

— Тенобия? — спросил Лан, искренне удивленный.

— Её пришлось немного подтолкнуть. Но она согласилась. Мне также известно, что Королева Этениелле покинет Кандор и прибудет сюда. Порубежники сражаются в этой битве вместе, и ты будешь во главе нас всех.

Они ехали в сумерках, ряд за рядом конница приветствовала Изара. Шейнарцы были лучшей тяжелой конницей в мире, и они сражались и умирали на этих скалах бесчисленное количество раз, защищая цветущие земли юга.

— Я буду, — согласился Лан. — Груз, который вы взвалили на меня, подобен трём горам.

— Я знаю, — сказал Изар. — Но мы последуем за вами, Дай Шан. До тех пор, пока небо не разорвется на куски, пока скалы не расколются под ногами, и пока не остановится само Колесо. Свет дарит свое благословение каждому мечу, несущему мир.

— Что Кандор? Если Королева прибудет сюда, кто будет руководить той битвой?

— Белая Башня идёт, чтобы там сражаться с Отродьями Тени, — ответил Изар. — Ты поднял Золотого Журавля. Мы поклялись прийти к вам на помощь, поэтому мы здесь, — он поколебался, а затем его голос стал мрачным. — Кандор пока невозможно восстановить, Дай Шан. Королева признает это. Задача Белой Башни не возвратить его, а помешать Тени захватить еще больше земель.

Они повернули и проехали через шеренги конницы. Солдатам велено было в сумерки не отходить дальше, чем на несколько шагов от коней, и люди занимали себя уходом за броней, оружием и животными. Каждый воин носил длинный меч, а иногда и два, закрепленных за спиной, и у всех были боевые топоры и кинжалы на поясе. Шейнарцы рассчитывали не только на свои копья; враги, которые думали захватить их врасплох, быстро обнаруживали, что те всегда готовы к ближнему бою.

Большинство носило желтые плащи поверх пластинчатых доспехов со знаком черного ястреба. Посерьезнев, выпрямив спины, отдавали они честь королям. Шейнарцы, и впрямь, были суровым народом. Жизнь в Порубежье делала людей такими.

Лан помедлил, потом заговорил в полный голос.

— Почему мы скорбим?

Стоящие рядом солдаты обернулись к нему.

— Разве нас не учили воевать? — кричал Лан. — Разве это не наша цель, наша жизнь? Это не та война, о которой надо скорбеть. Другие, возможно, могут быть слабыми, но не мы. Мы готовы, и поэтому для нас пришло время славы.

— Да будет смех! Пусть будет радость! Давайте поднимем тосты за павших и выпьем за наших предков, которые нас хорошо учили. Если вы умрете на следующий день, с гордостью ждите ваше возрождение. Последняя битва идет на нас и мы готовы!

Лан не был уверен, что именно заставило его это сказать. Его слова вызвали ответный клич: «Дай Шан! Дай Шан! Лети Золотой Журавль!» Он видел, что некоторые записывали его речь, чтобы передать ее другим.

— У тебя действительно душа вождя, Дай Шан, — сказал Изар, когда они продолжили ехать.

— Дело не в этом, — сказал Лан, глядя вперед. — Я не выношу жалости к себе. Слишком многие выглядели так, будто готовили собственные похороны.

— Барабанщик без барабана, — мягко сказал Изар, потряхивая поводьями лошади. — Властитель без власти. Песня без голоса. И все-таки это мое. Все-таки это мое.

Лан повернулся, нахмурясь, но Король никак не пояснил поэму. Если его люди были серьезными людьми, то их король оказался еще серьезнее. У Изара были глубокие внутренние раны, которые он решил не показывать никому. Лан не мог осудить его за это. Лан сам делал то же самое.

Тем не менее, сегодня он заметил, как Изар улыбался, что бы ни заставило его вспомнить эту поэму.

— Это была Анашайя Рудингвуд? — спросил Лан.

Изар, казалось, удивился.

— Ты читал работы Анашайи?

— Она была любимой писательницей Морейн Седай. Эти строчки похожи на ее стихи.

— Каждое ее произведение — это элегия или плач, — произнес Изар. — Это предназначалось её отцу. Она оставила указания о том, когда его можно читать, но не вслух, за исключением тех случаев, когда это было бы правильным. Она не объяснила, когда такое случится.

Они добрались до палаток и спешились. Но тут же прозвучали сигналы тревоги. Короли вздрогнули, и Лан бессознательно коснулся меча на бедре.

— Идемте к Лорду Агельмару, — Лан старался перекричать вопли людей и грохот оружия. — Если вы готовы сражаться под моим знаменем, то я с радостью принимаю роль вождя.

— Ни малейших колебаний? — спросил Изар.

— Вы забыли, кто я? — спросил Лан, забираясь в седло. — Разве я — овечий пастух из забытой деревеньки? Я выполню свой долг. И если они достаточно глупы, чтобы поставить меня во главе, я напомню им и об их долге.

Изар кивнул и отдал честь, уголки его рта приподнялись в улыбке. Лан отдал честь в ответ и погнал Мандарба через центр лагеря. Солдаты разжигали костры в стороне от палаток: Аша`маны создали врата в один из множества умирающих южных лесов, чтобы солдаты набрали там хворост… Если бы сделали, как хотел Лан, эти пятеро направляющих никогда бы не стали трать силу на убийство троллоков. Для них нашлось бы слишком много других применений.

Наришма отдал честь проезжавшему мимо Лану. Лан не мог быть уверен, что великие полководцы специально выбрали для него Аша`мана порубежника, но вряд ли это просто совпадением. У него было по крайней мере по одному Аша`ману от каждого из народов Порубежья — даже один, рожденный у родителей из Малкир.

«Мы сражаемся все вместе».