Отрезанный мир

Глава 25

Разум Роуз был в таком состоянии, что она едва осознавала своё окружение на ходу, бездумно двигаясь к двери в свои покои. Глубоко внутри её подсознание заметило некоторую неправильность, но она была слишком зла, чтобы обращать внимание на свои инстинкты.

Она почти дошла до двери, когда осознала то, что должно было стать очевидным сразу. Та часть дворца, где располагались её покои, была недостаточно роскошной для использования зачарованных светильников, в отличие от более густонаселённых частей здания. Здесь всё ещё использовались старомодные масляные лампы в подсвечниках вдоль стен.

Лампы не горели.

Часть коридора, где была расположена её дверь, находилась в глубочайшей тени — настолько тёмной, что Роуз с трудом видела вход в свои покои. Одно это уже вызвало бы тревожный звоночек в её голове, но то, что она допустила серьёзную ошибку, Роуз поняла, услышав шёпот извлекаемой из кожаных ножен стали.

Роуз прыгнула вперёд, зацепилась ступнёй за юбку, и споткнулась. Длинный нож, нацеленный ей между лопаток, прошёл мимо цели, вспоров ткань и кожу у неё на левом плече. Игнорируя боль, она подумала о том, чтобы потянуться к закреплённому на ноге кинжалу, но это было невозможно из-за скомканности платья. Вместо этого она обнажила скрытый в её корсаже маленький кинжал, но было уже слишком поздно.

Убийца не медлил. Как только первый удар прошёл мимо цели, он сместил центр тяжести и пнул ногой вперёд, попав сапогом в боковую часть туловища Роуз, под левой рукой. Она почувствовала щелчок, и внутри неё расцвела боль, а сила удара заставила её упасть на пол. Второй пинок попал ей в живот, выбив воздух из её лёгких и едва не заставив потерять сознание.

Она безнадёжно хватала ртом воздух, пытаясь вдохнуть отказывавшимися работать лёгкими, в то время как убийца перевернул её на спину, и опустился на неё, поставив каждое колено прямо рядом с её руками. Он выглядел одетым во всё чёрное, хотя освещение было настолько тусклым, что его одежда могла быть почти любого цвета.

— Если бы ты не сглупила, то всё уже закончилось бы. Ты бы избавила себя от боли. — Незнакомец сверкнул идеальной улыбкой, наклоняясь ниже. — Но я не в претензии. Мне так больше нравится. С болью веселее.

Теперь у него в руках был более короткий клинок — кинжал с шестидюймовым лезвием воронёной стали, торчавшим из рукоятки. Тщательно приставив его к её правому плечу, он начал давить, проталкивая остриё через кожу, и направляя кончик достаточно высоко, чтобы не задеть лёгкое.

Роуз дёрнулась, лягаясь и извиваясь, пытаясь сбросить его с себя, не в силах кричать — но он весил слишком много. Её охватила агония по мере того, как лезвие проходило над её ключицей, разрезая мягкую ткань, пока не уткнулось в каменный пол под ней. Убийца потянул кинжал обратно с мягкой медлительностью, наблюдая за тем, как Роуз извивается.

Тут её пальцы нащупали на полу рядом с ней что-то холодное. Хлестнув нападающего левой ладонью, она подождала, пока он тот поймал её запястье, чтобы её остановить, после чего ударила правой рукой, вогнав корсажный кинжал ему в бок между рёбер, лишь чуть-чуть промахнувшись мимо сердца.

— Сука! — закричал убийца слегка булькающим голосом. Клинок пробил ему лёгкое.

Резко выдернув кинжал, она снова ударила, на этот раз в живот, прежде чем убийца успел откатиться от неё. Третий и четвёртый удары попали ему лишь по бедру и нижней части ноги.

Роуз начала делать мелкие вдохи, отползая назад, прислоняясь к стене. Воспользовавшись короткой передышкой, она вытащила из ножен на ноге более длинный кинжал, но понимала, что это было тщетным жестом. Убийца был в стоячем положении, и хромал к ней на одной ноге. Он истекал кровью, но в этом и состояла проблема с боями на ножах.

Люди не умирали быстро, если только кому-то не выпадала удача попасть в сердце. Часто победитель в таком бое умирал на минуты или часы позже проигравшего. Роуз не знала, была смертельная рана среди нанесённых ею убийце или нет, но было ясно, что он проживёт достаточно долго, чтобы сделать разницу чисто академической.

Тут дверь в её комнаты открылась, и наружу вышла поджарая фигура.

— Неаккуратно, — тихо сказал Тирион. — Ты — позор своей профессии.

Убийца сделал полшага, а потом стал падать — или, точнее, стали падать куски его тела. Его голова, правая рука и верхняя часть туловища упали в одну сторону, а левая рука и нижняя часть туловища — в другую. Его бёдра и ноги представляли из себя жуткое зрелище, слегка покачнувшись с секунду, прежде чем присоединиться к остальным частям его тела на полу. Стремительно росшая лужа крови начала растекаться во все стороны, грозя промочить платье Роуз.

Встав на колени, Тирион взял Роуз на руки, собрав её кинжалы и положив их ей на колени, прежде чем встать, и отнести её в её покои. Дверь закрылась у него за спиной сама по себе.

Он пронёс её через комнату, и осторожно положил на диван, прежде чем сесть на стул рядом, осторожно обнимая свою голову ладонями:

— Ты не поверишь, что творится с моей головой. Будто кто-то вчера огрел меня дубиной.

Роуз упёрла в него твёрдый взгляд, тихо пачкая кровью подушки. Она не могла бы его отчитать, даже если бы хотела. Она едва могла дышать.

— Не смотри на меня так. Поверь, моей голове больнее, чем тебе, — кисло сказал Тирион. — И мне лучше знать. Я — эксперт в получении колотых ран. — Когда она продолжила на него глазеть, он добавил: — Ты не умираешь. У тебя мелкий порез над одним плечом, аккуратная колотая рана через другое, и сломанное ребро, которое не грозит проткнуть тебе ничего важного. Дай мне минутку прийти в себя. Я проснулся только несколько секунд назад.

Она продолжила сверлить его обвиняющим взглядом, и вскоре он встал на ноги, и отошёл прочь. Роуз с любопытством наблюдала за ним, когда он, спотыкаясь, подошёл к спальне, и зашёл внутрь. Чуть погодя он вернулся с кувшином воды, который она держала там на столе. Тут она его почти простила, думая, что он собирается промыть её раны — но Тирион поднял кувшин, и начал пить, заливая воду себе в горло так, будто умирал от жажды. Когда воды почти не осталось, он поднял кувшин, и вылил остатки себе на голову, напрочь вымочив ковёр у себя под ногами.

Он слегка вздрогнул, затем посмотрел на неё:

— Ладно. Кончай ныть. — Встав на колени рядом с диваном, он поднял руку, и положил палец на край декольте её платья. Секунду спустя она почувствовала, как ткань начал расходиться, и Тирион принялся отделять платье от её тела.

Роуз дёрнулась, пытаясь отстраниться от него, но он надавил на неё второй рукой, и оторвал оставшуюся верхнюю половину её платья.

— Не будь такой ханжой, — сказал он ей. — Будто после вчерашнего тебя можно так легко смутить. — Коснувшись пальцем раны на её плече, он попробовал кровь на вкус, затем снова положил туда палец, и Роуз ощутила, как её раненная плоть начало медленно жечь. Она уже дышала достаточно хорошо, чтобы зашипеть от боли.

Вскоре жжение исчезло, и плечо стало лишь тупо ныть, а Тирион перешёл к порезу над другим её плечом. Она снова почувствовала обжигающую боль, но на этот раз та прошла быстрее.

— Не волнуйся, — сказал ей Тирион. — У меня это очень хорошо получается. Через несколько недель даже шрама почти не останется, но плечо на некоторое время потеряет эластичность. Рекомендую разминать его как можно чаще. — Его рука прошлась вниз по её груди, и свернула вбок, остановившись над её сломанным ребром. — А вот дальше будет больно. Хочешь, я сначала уберу чувствительность?

— А почему ты не сделал этого первым делом? — сказала сквозь сжатые зубы Роуз. — До того, как начал поджигать мне плечи.

Он пожал плечами:

— Как-то в голову не пришло. Делать это для всякой мелочи — слишком сложно.

Её тело окатило странное, холодное чувство, поэтому Роуз предположила, что её ремарка была воспринята как согласие. Тут она почувствовала давление, потом лёгкое тепло, но никакой боли. Минуту спустя Тирион убрал руку:

— Готово, — объявил он. — Блокировку нервов я оставлю, так что ты не будешь чувствовать боль, пока она не пройдёт — где-то через час или два.

— Спасибо, — с некоторой неохотой сказала Роуз.

Глядя на неё сверху вниз, Тирион немного пошарил взглядом по её груди, после чего ткнул одну из грудей пальцем:

— Мне было совсем нетрудно.

Она мгновенно отреагировала, взметнув руку для пощёчины — но её плечо испортило движение, и удар пришёлся ему по плечу, а не по щеке.

— Руки прочь! — приказала она.

Как только он отступил, она прикрылась остатками платья и встала, что оказалось менее трудно, чем ожидалось. После этого она зашла в свою спальню, и захлопнула дверь. Роуз сняла испорченное платье, с сожалением его оглядев. Это было одно из её самых любимых платьев.

Она вытерла остатки не засохшей крови полотенцем, жалея, что не может оттереть остальное в отсутствие воды. «Нет смысла сокрушаться об этом», — подумала она, после чего надела длинное шерстяное платье, бывшее в равной степени тёплым и удобным. Когда она вернулась в гостиную, то обнаружила, что Тирион снова сидит на диване, не беспокоясь о том, что кровь испачкает ему штаны. Он держал у себя на коленях её кинжалы, изучая их.

— Отличная работа, — прокомментировал он. — Их Мордэкай делал?

Роуз кивнула.

— Раньше я их не замечал, — заметил Тирион. — Ножны тоже зачарованы, скрывая магию, пока клинок не будет обнажён. Умно придумано. — Он зло осклабился, глядя на Роуз: — Что ты собиралась с их помощью делать?

Кинжалы были частью её повседневного наряда, она привыкла носить их с тех пор, как достигла совершеннолетия — но Роуз строго ответила:

— Тебя заколоть.

Тирион рассмеялся:

— А ты и впрямь злюка! Но я думаю, что в таком случае ты бы уже это сделала. Возможностей у тебя было вдоволь.

— Дай ещё одну, и увидишь, что произойдёт, — отозвалась Роуз, почему-то сразу почувствовав себя немножко лучше.

Он вернул оружие в ножны, и бросил кинжалы на стол:

— Почему, как ты думаешь, тот малый хотел тебя убить?

Она могла назвать несколько причин. Некоторые из них она уже обдумала и сразу же отбросила. За прошедшие годы она нажила при дворе много врагов — в этом состоял принципиальный недостаток успешной политической карьеры. Эйрдэйл был очевидным подозреваемым, учитывая сложившуюся ситуацию, но она не ожидала того, что у этого бесхребетного червя хватит духу устроить покушение.

«Мне нужно время, чтобы подумать», — пришла ей в голову фрустрированная мысль. Ей нужно было выгнать Тириона из её покоев. Тут ей в голову пришло кое-что:

— Ты сказал, что он — позор своей профессии. Что ты имел ввиду?

Тирион уставился на стол, какое-то время разглядывая её кинжалы, затем ответил:

— Он упустил несколько возможностей. Он допустил оплошность, подбираясь к тебе, а потом начал тебя пинать. Как только ты оказалась в беспомощном положении, он перевернул тебя, чтобы помучить, вместо того, чтобы сразу же прикончить. Что хуже, он даже в этом допустил ошибку. Когда он встал на колени, ему следовало прижать коленями твои руки к полу. Оставив их свободными он допустил самую наиглупейшую из своих ошибок. Сомневаюсь, что он когда-нибудь убивал раньше.

— И ты всё это видел? — резко спросила Роуз.

— Конечно, — ответил Тирион.

Она уставилась на него с открытым ртом:

— Тогда почему ты не вмешался раньше?

Тирион вздохнул:

— Ты недооцениваешь величину моей головной боли. Я очнулся как раз в начале нападения, и мне потребовалось время, чтобы собрать мысли в кучу. — После чего он улыбнулся: — К тому же, я хотел посмотреть, как всё обернётся, прежде чем портить веселье. — Встав, он направился к двери: — Мне нужно принять ванну. Королева меня, наверное, ищет.

— Передавай ей привет, — едко сказала Роуз.

— Без проблем, — сказал Тирион.

— И не забывай о нашем уговоре.

На миг в нём показалась неуверенность, будто он силился что-то вспомнить:

— Кстати, об этом…

Роуз испустила драматичный вдох с притворной досадой:

— Позаботься о том, чтобы крайтэки не вмешивались. В городе будут посторонние с зачарованным оружием. Игнорируй их. Если приговор будет не в нашу пользу, то убедись, что они ничего не сделают, что бы ни случилось.

— Да, эту часть я помню, — нетерпеливо сказал Тирион. — Но прошлая ночь расплывается у меня в голове.

— Одна ночь — только одна, — твёрдо сказала Роуз. — Таков был уговор, и я больше не желаю об этом слышать.

Тирион выглядел озадаченным, но чуть погодя пожал плечами:

— Ладно. Если честно, я удивлён, как далеко ты зашла. Я собирался тебе помочь даже если бы ты не была такой покладистой. — Он подмигнул, и сделал ей воздушный поцелуй.

Роуз подумала было о том, чтобы сказать ему правду, но отбросила эту мысль. Будет лучше, если он будет думать, что получил над ней преимущество. Судя по тому, что она знала об этом человеке, бахвалиться он вряд ли станет, а даже если и так, то она может просто всё отрицать. «К тому же, моя репутация и так уже загублена». Прикинувшись возмущённой, она прорычала:

— Вон. Сейчас же.

Лишь после того, как он совсем ушёл, её начала бить дрожь. Роуз подумала было сделать чаю, но решила, что вино будет более подходящим. Подойдя к одному из шкафов, она вытащила бутылку и, после приложения некоторых усилий, откупорила её. Подумав об Элиз, она понадеялась, что это была не одна из её «особых» бутылок, но Роуз знала, что пожилая женщина была не настолько глупой, чтобы оставить такую вещь в легко доступном месте. Приправленную зельем бутылку она принесла из какого-то тайника в своей комнате.

Роуз выпила первый бокал с неподобающей поспешностью, и налила второй, прежде чем вспомнила, что почти пришло время для визита к Мордэкаю. «Я хочу просто лечь в кровать», — подумала Роуз, чувствуя, как на неё накатывает волна глубокой усталости.

Конечно, для сна было слишком рано, но адреналин и борьба за жизнь начали брать своё. Отпив из бокала, она встала, и подумала было переодеться в более подходящее платье, но потом передумала. Она слишком устала.

Найдя корзину, она засунула туда ещё одно одеяло, прежде чем уйти. Она надеялась, что сможет найти на кухнях что-то хорошее в качестве дополнения.