Отбор для Повелителя драконов

Глава 25

– А чего это вы все сюда пришли? – стараясь сделать как можно более невинную мордашку, спросила я, упрятав руку за спину, потому что немая сцена слишком уж затянулась. Ирида в обнимку с деревянной лестницей глазела на меня так, будто увидела призрака, Шевран со своими парнями и выглядывающими из-за их спин двумя молоденькими стражниками, что вели нас сюда, оглядывал помещение профессионально зорким взглядом. Даже Мик с несколькими ребятишками выглядел озадаченным.

– Госпожа, вы ведь кричали! Мы и привели стражу! – подал голос тот самый охранник, что храбро открывал нам дверь.

– Вы же сами стража, – заметила я резонно.

Паренек поймал снисходительные взгляды старших коллег, смутился и тут же потупился. Шевран, оценив обстановку, сделал жест рукой, приказывая страже выйти. Он подошел поближе, все еще держа ладонь на рукояти меча, прицепленного к поясу, и потребовал:

– Цыпа! Говори уже, что случилось?

– Да ничего не случилось.

– А чего вопила тогда?

– Паука увидела. Вот такенного! – решив, что трюк с пауком пройдет и в этот раз, я махнула руками перед лицом Шеврана, показывая бравому воину размеры несуществующего насекомого. Тот впечатлился, конечно, но только скептично приподнял уголок губ в усмешке.

– И где эта зверюга?

– Убежала.

– А не боишься, что вернется и тебя сожрет? Паучара ведь здоровый.

– Я ему туфлей по лбу зарядила, больше не вернется.

– Сказочница, – фыркнул друг.

– Да честно! – я так самозабвенно врала, что даже по-настоящему оскорбилась, что он не верит, будто я в самом деле не могу воевать с пауком огромных размеров обычным тапком.

– А лестница вам зачем? – бросив спорить, уточнил Шевран, переведя подозрительный взгляд с меня на Ириду и обратно.

Та инстинктивно прижала лестницу к груди и бросила на меня беспомощный взгляд.

– Так это… нам же свитки поручили разбирать. Вот и принесли. До верха-то никак не достать.

– А мелкие зачем тут? – продолжал допрос воин.

– А мы… мы пришли госпоже помочь, – нашелся тут же Мик.

Пока Шевран не видел, я показала ему класс и радостно закивала, мол, здорово придумал.

– С какой это радости? Разве у вас своих поручений нет? – Грозно спросил он, сведя брови у переносицы.

Мик стушевался, замялся, видимо, испугавшись такого здорового строгого дядю. Но я-то Шеврана не боялась, так что сурово пресекла попытку расколоть маленького друга.

– Так! Ты чего ребенка пугаешь? – уперла я руки в бока.

– Да не пугаю я!

– Смотри, весь побледнел!

– Да не побледнел он, вон, румянец на щеках!

– Сначала побледнел, потом покраснел, так сильно испугался! Чего пугаешь детей?

– Да не пугаю я! Ай, Черный бог… – выругался Шевран и в сердцах махнул рукой. – Мне положено за порядком следить!

– Вот и следи! А ребенок-то тут при чем?

Шевран хотел было что-то ответить, но только вдохнул глубоко и со свистом медленно выдохнул воздух обратно, пытаясь успокоиться.

– Ладно, если это все, то мы пошли. Ребята, нам на самый верх, – обратилась я к детишкам, все еще стоявшим у двери. Те, закивав, бегом рванули к лестнице. Друг не пытался их остановить, только взглядом проводил, а потом перевел его уже на меня.

– Смотри мне тут, цыпа! – погрозил пальцем Шевран.

– Да чего я-то!

– Башню хотя бы не развали, – уходя, сыронизировал друг.

– Эй! – возмутилась я, но воин уже не обратил внимания, вышел за дверь.

– Госпожа, как вы выбрались? – бросив, наконец, многострадальную лестницу, Ирида подбежала ближе и заговорила полушепотом. Она оглядывала меня придирчиво с головы до ног, даже рукава платья закатала, чтобы удостовериться, цела ли я.

– А, – отмахнулась я беспечно, – полезла по стене вверх, по выступающим камням, вот и вылезла.

Ирида окинула меня недоверчивым взглядом с головы до ног, будто мысленно прикидывала, смогла бы я действительно карабкаться по отвесной стене. Судя по вскинутой вверх брови, к этой идее служанка отнеслась крайне скептично, но спорить, конечно, не стала. И правильно сделала. Повезло еще, что не заметила, что лифт больше не разваленный, а может, просто отверстие, в которое заглядывала Ирида, находилось гораздо выше, а здесь все было нормально…

Вместе с детишками дело пошло складно. Когда я вниз спускалась в очередной раз, то еще и двух охранников с собой прихватила. А что? Не дело это, мы наверху, значит, надо там нас и охранять, чего внизу прохлаждаться. Да и зачем зря стоять, когда можно и помочь. Лишние четыре руки нам совсем бы не помешали. Правда, по кислым лицам двоих молодых стражников было ощущение, что наказали их, а не нас с Иридой, но выбора у них не было – госпожу пришлось слушаться.

– Откуда эти дети? – наконец задала вопрос Ирида, когда мы уже заканчивали разбирать завалы.

Было очевидно, что рано или поздно она спросит об этом, вопрос буквально витал в воздухе, пока мы слаженно работали. Служанка присматривалась к детям, пыталась расспросить у них украдкой, как мы познакомились, но те – партизаны! Ни слова лишнего не сказали, даже те, что помладше. Я поневоле прониклась к ним еще большим уважением и даже растрогалась. Вот они, настоящие друзья!

– Как бы тебе сказать…

Я уже приготовилась самозабвенно сочинять новую невероятную историю, но столкнулась с прямым взглядом Ириды.

– Правду желательно, госпожа.

Хмыкнув, я окинула служанку взглядом. В принципе, Ирида точно не та, кого стоит опасаться, даже несмотря на то, что приставил ее ко мне Рейнар. Да и вдруг она подкинет мне идею, как действовать дальше? Она-то в этом мире всяко дольше меня прожила. Решив, что от кого-кого, а от Ириды подвоха точно ожидать не стоит, я и рассказала ей честно, как задержалась в библиотеке, случайно наткнулась там на Мика, а потом и пыталась раздобыть им еду. Не забыла и про то, в каких условиях жили ребятишки.

– Скажи, Ирида, это у вас в порядке вещей, так “помогать” сиротам? – спросила я, когда закончила рассказ.

Служанка выглядела сбитой с толку, и этот вид уже давал понять, что с таким она столкнулась впервые. Хоть что-то радовало – по крайней мере не всегда в Аравейне к сиротам относились по-скотски.

– Обычно детей, потерявших родителей, отправляют к ближайшим родственникам, а если их нет, то уже определяют в сиротские дома. Королевская казна выделяет им содержание, но большую часть еды они добывают себе сами.

– То есть как? – опешила я.

– Ну… не совсем сами, но… эти дома представляют собой… хм… в общем, старшие дети там трудятся на скотном дворе, выращивают всякие овощи и коренья. Обычно это не слишком тяжелый труд, потому что подворье небольшое, просто чтобы прокормить сам сиротский дом, а для ребятишек из деревень такой труд вообще привычный. Провизию еще закупают, особенно во время сбора урожая, чтобы было, чем питаться зимой. В свободное время дети ходят на занятия, учатся какому-то ремеслу, а девочек могут определять после достижения четырнадцати лет в благородные пансионы – ими уже заведуют знатные дамы, фрейлины или сама королева. Так они получают должное воспитание, становятся гувернантками, служанками, а особо удачливые сами могут попасть во фрейлины.

– А малыши?

– Воспитанием малышей занимаются няни. Иногда в сиротские дома возвращаются уже взрослые девочки, закончившие обучение в благородном пансионе, вот они-то как раз и присматривают за ними. Насколько я знаю, в последнее время при дворе появилось много юношей, которые как раз благодаря таким вот домам пробились на престижную службу.

– То есть сироты в старшем возрасте не становятся изгоями?

– Нет, вовсе нет. Они ведь получают неплохую подготовку: обучаются чтению, письму, этикету. Кто-то уходит служить в знатные дома, кто-то устраивается ко двору. Можно еще обратиться в казначейство и получить сотню золотых монет, если ты решил открыть свою лавку и, например… не знаю, делать сапожки, ткать ткани, в общем что-то производить. Но тогда в подмастерье ты обязательно должен взять кого-то из сиротского дома, учить его своему ремеслу, кормить и быть, по сути, наставником.

– Ого…

Услышанное от Ириды звучало не так уж плохо. Дети были под присмотром, обучались, а главное, не просто были сыты, но еще и получали, по сути, путевку в жизнь. Их могли научить каким-то навыкам или профессии, а значит в будущем подросшим ребятишкам не придется заниматься воровством, попрошайничеством, они не будут бродяжничать и не попадут в беду. У них был шанс на нормальную жизнь. Правда, в теории, ведь…

– Тогда как же эти дети оказались в подвале?

– Это мне тоже интересно.

– Госпожа Элина, мы закончили! – звонким голоском прервал нашу беседу Мик.

Я перевела на него взгляд и улыбнулась. Взяв в руки оставшиеся пару свитков, что протягивал мне мальчишка, я кивнула:

– Спасибо! Я зайду проведаю вас попозже. У вас ведь все хорошо?

– Все отлично, госпожа Элина!

Не выдержав, я улыбнулась еще шире и, поднявшись, потрепала Мика по волосам.

– Тогда давайте убираться отсюда. Если честно, у меня уже в печенках сидит эта башня!

Похоже, все молчаливо со мной согласились, потому что окутанную мрачными слухами Башню скитальцев мы покинули очень быстро. Стража, проводившая нас с Иридой до покоев, поклонившись, ушла, ребятишки убежали, лишь Мик шел рядом. Я уже хотела позвать его поужинать с нами, но тут словно из ниоткуда возник долговязый слуга и подхватил парнишку за предплечье.

– Вот ты где! Я что тебе говорил делать? Почему ты шляешься без разрешения по дворцу и пугаешь своим видом знатных дам? Простите великодушно, госпожа, если вам докучал этот оборвыш! – тон мужчины заметно смягчился, он залебезил, склонился как можно ниже и Мика пихнул в спину, заставляя тоже согнуться в поклоне.

– Эй! Отпустите его, он совсем никому не мешал! – возмутилась я.

Кланяясь чуть ли не посекундно, слуга принялся отступать, все так же рассыпаясь в извинениях и больно стискивая пальцы на руке – даже с моего места было видно, как сильно они впиваются в тело.

– Вы не слышите что ли? Отпустите немедленно мальчика! – рассердившись, повысила я голос.

Но слуга уже потащил Мика вбок по какому-то узкому коридорчику.

– Мелкая шавка. Забыл, кому должен быть благодарен? Я тебя проучу! – донеслось до меня полное злобы бормотание. Буквально за секунду они скрылись за поворотом, Мик только успел оглянуться на меня и взгляд его был такой горестный и напуганный, что становилось ясно: наказание будет совсем не словесным.

Это и стало последней каплей.