Оружие Древних

Глава 5. Раздор.

— Смотрите, там кто–то есть! — указывая на горизонт, крикнул Эвран. Улнар всмотрелся: гребень холма пересекали две черные фигурки.

— Морроны, — сказал воин.

— Мы можем случайно наткнуться на них, — сказал Хаггар. — Или они заметят нас и сообщат своим. Их надо убить. Семир, сможешь?

— Темнеет, — качая головой, ответил лучник. — Могу промахнуться.

— Тут надо бить наверняка, — сказал Кронир.

— Я убью их, — вызвался Эвран. — Кто со мной?

— Улнар, иди, — сказал Хаггар. — Возьмите еще кого–нибудь.

— Я и один бы их прикончил, — проронил Эвран.

— Мы справимся вместе, — сказал Улнар.

Оставив заплечные мешки товарищам, воины налегке побежали за кочевниками.

— Берем их, когда перевалят холм, — шепнул Эвран. — Ты правого, я левого.

Морроны шли медленно, часто останавливались, но почти не оглядывались. Как настоящие хозяева. Один был рослым и широкоплечим, настоящим гигантом, другой тоньше, сложением напоминая женщину, но морронские женщины часто были более умелыми, ловкими и беспощадными воинами, чем мужчины. Вспомнить хотя бы Ош–Рагн…

Воины подобрались совсем близко и, когда морроны стали спускаться с холма, прыгнули им на плечи. Эвран сбил своего наземь, противник Улнара успел обернуться и вскинуть меч. Сталь звякнула, и воин еле удержал занесенный меч. Даже в сумерках он увидел: лицо врага не было черным. Свои?

— Вставай. Кто вы такие? — спросил Эвран, подавая руку сбитому им человеку. Тот поднялся, и Улнар изумленно взглянул на рассыпавшиеся по плечам волосы: женщина!

— Вода у вас есть? — спросила она. Гурданец отцепил от пояса флягу:

— Пей.

Запрокинув голову, девушка жадно пила. Улнар засмотрелся на нее. Ни покрытая грязью одежда, ни усталое лицо не могли скрыть красоты красноволосой. И даже в медленных усталых движениях ее ощущалась скрытая сила, а то, как она держала оружие, говорило само за себя. Улнар не встречал женщин–воинов, но незнакомка была бойцом. И хорошим бойцом, если сумела выжить здесь. Воин глянул на ее спутника:

— Откуда вы взялись?

— Мы бежали из эмонгира. Морроны захватили его и сожгли, — ответил воин. Его широкое, открытое лицо со смелыми, широко расставленными глазами понравилось Улнару.

— Судя по одежде, вы не ортаны. Наемники?

— Да.

С гребня спрыгнули Маррод и Руннор, за ними остальные.

— Это кто еще? — изумленно пробормотал Хаггар, и тут, оттолкнув воина, фагир бросился к девушке:

— Далмира!

— Шенн!

Воины с изумлением наблюдали, как, раскинув руки, они жарко обнялись.

— Ты, это ты, Шенн! — повторяла она. — Ты жив!

Слезы хлынули из глаз, и, скрывая их, Далмира прижалась к лицу Шенна, не в силах поверить, что это он. Но этот шрам на щеке и эти глаза!

— Да, я жив, Далмира. Но как ты оказалась здесь?!

Успокоившись, она уселась и повела рассказ. Воины с интересом слушали, и Хаггару стоило немалого труда отправить двоих в дозор: все желали узнать, как эта парочка оказалась в самом сердце Кхинора, и откуда Шенн знаком с красноволосой красавицей?

Стесняясь окружавших ее слушателей, Далмира говорила мало и сбивчиво. Карон был более словоохотлив, и девушка умолкла, предоставив наемнику рассказывать о бое с морронами и бегстве. Далмира видела, как Шенн жаждет узнать о ней все, но не хотела говорить о себе при всех.

— Хаггар, мне нужно поговорить с ней, — сказал Шенн десятнику. — Наедине. А воины ловят каждое наше слово.

— Что я могу поделать?

— Мы отойдем в ложбину и поговорим, и пусть никто нас не беспокоит!

— Э, нет! — отрезал воин. — Мы все отвечаем за твою жизнь. Я не дам тебе ни шагу ступить от стоянки!

— Хаггар, ты не понимаешь! Эта женщина…

— Явилась нам на беду! — закончил Хаггар. — Я не знаю, что там у вас было, догадаться нетрудно, одно скажу: женщина в отряде — не к добру!

— Ты ничего не знаешь, Хаггар! — резко сказал фагир. — Ни о ней, ни обо мне! Все, что мне нужно сейчас — это поговорить с ней наедине. И я поговорю!

— Мальчишка! — сквозь зубы процедил Хаггар, провожая взглядом уходящего в темноту фагира. Встретившись с Шенном взглядом, старый воин понял, что не сможет удержать его. Ладно, мягкой вам травки!

— Куда это они пошли? — спросил подошедшего Хаггара Кронир.

— А куда бы ты с такой пошел? — ухмыльнулся Эвран. — Хороша деваха! Слушай, Хаггар: разве фагирам можно быть с женщинами?

— Откуда мне знать? — отмахнулся воин. — Кто в дозоре?

— Дорран и я.

— Где Дорран?

— Там, — показал гурданец.

— Тогда почему ты здесь? — рявкнул Хаггар, и Эвран вскочил. — Живо на пост!

Шенн с Далмирой отошли от стоянки и сели у небольшого камня. Наконец, они одни!

Они говорили, смеясь и перебивая друг друга, и ночь пролетела, как час.

— Ты очень изменилась, — говорил Шенн, — ты непохожа на Далмиру, что я знал.

— Это плохо? — спросила она. Он пожал плечами:

— Я не знаю, Далмира. Я много лун вспоминал тебя такой, какой ты была. У тебя те же глаза, но иной взгляд, то же тело, но двигаешься ты не так, как раньше… Лишь волосы остались прежними. И голос.

— И ты не тот Шенн… — глаза девушки скользнули по одежде и ожерелью фагира. — Ты был варваром и еле говорил по–арнски, теперь фагир и говоришь так, будто всю жизнь прожил в Арнире!

— Да, я изменился, — признал Шенн. — Я многое узнал и многому научился.

— Но ты не забыл меня?

— Нет, Далмира! Я всегда о тебе помнил.

Поистине, эта встреча была чудом, и Далмира не отпускала рук Шенна, словно тот мог оказаться миражом и исчезнуть.

Настало утро. Нежданых гостей накормили и дали вдоволь напиться. Шенн рассказал им, что отряд идет в Кхинор, и сейчас они направляются к Руаннору — древнему разрушенному городу посреди пустыни…

— И вам придется идти с нами, — сказал Шенн. — Мы выполним задание и вернемся в Арнир.

— Конечно, я пойду с тобой, Шенн, — сказала Далмира. — И Карон пойдет. Да, Карон?

— Я пойду, — просто сказал Карон.

— Послушай, мастер, — сказал Хаггар. — Бойцы нам пригодятся, но женщина…

— Ты предлагаешь оставить ее в пустыне? — резко спросил Шенн. — Она пойдет с нами.

— Это не к добру, — покачал головой бородатый вояка. — Мы никогда не брали женщин в Кхинор!

— Хаггар правильно говорит! — сказал Эрбин. — И вот почему: морроны найдут их следы, и по этим следам найдут нас! Мы погибнем из–за них!

— Похоже, он дело говорит, — сказал Кронир, и никто из воинов не возразил.

— Вы, что, хотите оставить их здесь? — спросил Улнар. — А, может, нам их убить, чтобы они ничего не рассказали морронам? Они должны идти с нами!

— А как же с секретностью нашего дела, мастер? — спросил Идгерн. — Эти двое — неизвестно кто.

— Далмиру я знаю, как себя! — горячо ответил Шенн.

— Ладно. Пусть девчонка ни при чем. А он? — кивнул на Карона Идгерн. — Кто поручится, что он — не шпион? Они говорят, что катящуюся крепость разграбили морроны, но кто из нас хоть раз слышал о подобном? И как им удалось уцелеть?

Карон стоял и молчал. Далмира смотрела на воинов, но не видела ни жалости, ни участия.

— Он ортанский наемник, — сказал Идгерн. — Мы все знаем, кого нанимают ортаны. Мергинов, воров и убийц, скрывающихся от суда фагиров.

— Да, я бежала от воинов одана и помогала мергинам! — крикнула Далмира. Ее рука стиснула копье. — Хочешь судить меня? Попробуй!

— Тише, Далмира. Я фагир, и я буду судить, если потребуется, — сказал Шенн. — Они идут с нами — это мой приказ.

— Если все, о чем они рассказали — правда, то морроны уже идут за ними! — гнул свое Эрбин.

— Значит, мы пойдем еще быстрее! — отрезал Шенн.

Кронир покачал головой:

— Мастер Шенн, ты заставляешь нас напрасно рисковать! Этим людям нельзя доверять, к тому же их преследуют. Мы погибнем из–за них!

— Ты предсказатель, Кронир? — язвительно спросил Улнар. — Что ты делаешь здесь, если так боишься боя с чернолицыми? Если ты и Эрбин боитесь схватки, давайте вас оставим здесь вместо них, — вольный воин указал на Далмиру и Карона. — Они не боятся! А морронам все равно.

Семир и Руннор рассмеялись, остальные молчали. Улнар понимал: раскол в отряде не принесет ничего хорошего, но воин был уверен — Хаггар подчинится Шенну. Так и вышло.

— Как бы то ни было, — сказал десятник, — поздно что–то менять. Найдут их следы — найдут и наши. Надо идти.

Шенн ободряюще взглянул на Далмиру. Его взгляд говорил об одном: что бы ни случилось, я не брошу тебя.

Девушка с благодарностью взглянула на Улнара. Воин в красном тофе чем–то неуловимым выделялся среди прочих, его глаза глядели на нее так странно…

Эвран и Маррод вернулись из дозора. Гурданец присел подкрепиться, а Маррод застыл в трех шагах от Далмиры. Только теперь он, как следует, рассмотрел девушку…

Далмира вскочила. Лезвие копья направилось в Маррода:

— Ты!

Все застыли. Эмон не обнажал меча, но было заметно, что он готов к схватке.

— Я, — удивленно произнес он. — Так ты жива? Вот уж, не ожидал.

— Я убью тебя! — копье ударило Маррода, но воин уклонился и выхватил меч.

— Желаешь продолжить нашу схватку? — усмехаясь, проронил эльд.

Улнар и Карон бросились между ними.

— Никаких поединков, пока я жив! — вскочил Хаггар. — Вам, что, делать нечего?

Шенн схватил Далмиру за руку:

— Что случилось? Почему ты напала на него?

Девушка с ненавистью глянула на Маррода:

— Мы встречались. Он едва не убил меня!

«Вот как! — с изумлением подумал Улнар. — И меня он едва не убил. Как же тесен Арнир! Или все, что происходит — немыслимая игра богов?»

— Это правда? — напряженно спросил Шенн.

— Да, — ответил Маррод. Голос его был спокоен.

— Но почему ты хотел убить ее?

Воины собрались вокруг.

— Это была работа.

— Убийство было твоей работой, Дорран? — продолжил допрос фагир.

— Я служил одану Тейлора, — пояснил воин. — Меня отправили в южные области, там восстали мергины. Мне приказали убить бунтовщиков и их главарей.

— Мергины не бунтовщики, а честные и справедливые люди! — возразила Далмира, и Улнар мысленно согласился с ней. Он верит в своих богов, мергины — в своих. И он хорошо знает, отчего мергины бунтуют…

— Я выполнял работу, — повторил Маррод. — У меня нет ненависти к тебе.

— Зато у меня есть! — воскликнула Далмира. — Ты убил всех моих друзей, и ты ответишь за это! Вы называете его Дорраном, но его имя — Маррод. Маррод, — повторила девушка. — Так его зовут. И он не простой наемник. Когда он расправлялся с вольными мергинами, ему подчинялся целый воинский отряд. Люди говорили: он прислан из Ринересса самим оданом…

Маррод с усмешкой пожал плечами. Похоже, ситуация забавляла его.

— Почему ты назвался другим именем? — спросил Шенн. Маррод пожал плечами:

— Что изменит мое имя? Здесь важно не имя, а умение владеть мечом.

— Ты не ответил! — произнес Шенн.

— А я не стану отвечать, — усмехнулся эльд.

— Как бы то ни было, никто не обнажит меча без приказа! — сказал Хаггар. — Если хочешь идти с нами, красноволосая, запомни это накрепко! И ты запомни! — сказал он Марроду.

— Если он попробует напасть на тебя, Далмира, я убью его, — проговорил Карон. Хаггар воздел к небу кулаки:

— Молчать! Или мы будем одним отрядом, или я поворачиваю назад! Мастер Шенн, я хочу быть уверен в своих бойцах! Они должны прикрывать друг друга в бою, но я вижу лишь ненависть!

— Хаггар прав, — сказал Улнар. — Мы все умрем здесь, если не будем стоять друг за друга. В Братстве это знают все, и потому мы — братья.

— Далмира, обещай, что не станешь мстить Марроду! Прошу тебя, — произнес Шенн.

— Хорошо, — процедила девушка. — Но я не прощу его. Никогда!

Маррод с усмешкой поклонился ей:

— Как тебе будет угодно.

— Ты тоже обещай! — потребовал Шенн. Эмон пожал плечами:

— Я сказал: у меня нет к ней ненависти. Я не хочу ее убивать.

— Вот и отлично! — обрадовался Хаггар. — Тогда быстро собираемся и выступаем. Солнце уже высоко!

Они продолжили движение. Улнар держался неподалеку от девушки и не спускал глаз с Маррода. Ему казалось: эмон лжет. Как можно не испытывать ненависти к тому, кого едва не убил? Далмира не скрывает своих чувств — это честнее, чем прятать кинжал за ухмылкой. Случись стычка — Улнар знает, на чьей он будет стороне.

К радости уставших от жары людей, небо затянули тучи, и вскоре пошел мелкий дождь. Холмистая степь перешла в каменистую, покрытую редким кустарником равнину. Кое–где возвышались обветренные обломки скал, под которыми, как испуганные люди, лепились друг к дружке чахлые деревья.

Дождь быстро кончился, тучи рассеялись, и солнце засияло еще ярче. Стало жарко и тяжело идти.

— Долго еще идти, мастер? — спросил Хаггар, вглядываясь в серую безрадостную равнину.

— Недолго, — ответил Шенн.

— Ты не ошибаешься? Непохоже, чтобы в этих местах когда–то был город.

— Ты увидишь все сам.