Импровиз. Одиночество менестреля

Глава 6 Ч. 2

Убив Кларину, Офра рассчитывала проскочить через царские врата в алтарь — пусть простит Вседержитель, который должен благоволить дерзким! — и когда начнётся паника, выйти через боковую дверь и смешаться с толпой. В узелка за спиной у неё лежало облачение послушника — длинный чёрный балахон с капюшоном. Убийцу, с её небольшим ростом и хрупким сложением, должны принять за подростка-служку, который убирает в храме, собирает огарки и иногда, в виде великой милости, помогает диакону вести службы и даже подпевает тоненьким голоском.

Кларина молилась…

Лица её Офра не видела, но по судорожно вздымающимся и бесильно опадающим плечам понимала — самозванка общается со Вседержителем истово, вкладывая в разговор всю душу. Он уже выбрала, куда всадит гранёный штырь из стреломёта. В последний позвонок у основания черепа. Смерть будет мгновенной. Мучений баронесса не испытает. Только быстрая острая боль, а потом темнота забвения. И Преисподняя… А куда ещё попадают клятвопреступники и нарушители вассальной присяги? Уж точно не в горние сады. А если Кларина покинет этот свет стремительно, то значит, не успеет закричать. выходит, охрана не поднимет тревогу сразу. Можно будет спуститься и попробовать выскользнуть до того, как хром наполнится суетящимися людьми. Или всттьзадверю в притвор и смешаться с толпой.

Герцогиня-регентша продолжала молиться.

Офру уже начала утомлять её набожность. О чём можно просить Вседержителя так долго? Вряд ли о справедливом исходе сегодняшнего поединка. Истину установить, конечно, хорошо, но не жизненно же необходимо для самой Кларины? Убитого знаменщика, имени которого Офра не запомнила, уже не поднять. Иск кондотьера можно удовлетворить либо дополнительной выплатой, ведь наёмники всегда охочи до денег, либо отстранив главнокомандующего от должности — всё равно, как это следовало из споров и обсуждений, пользы от него никакой, кроме дани уважения местному дворянству. Или Кларине так важно изобличить шпионку в этой девчонке, которую вывез из Аркайла пран Гвен? Тут и рассуждать нечего. Какая из неё интриганка? Святая простота…

Сложно всё и запутанно.

Скорее всего, Кларина молится, чтобы из-за незначительного случая не произошёл раскол внутри её армии. Тут её не позавидуешь — каждый тянет одеяло на себя, вслух заявляя, что всем сердцем поддерживает правительницу, а на самом деле все они ищут лишь свою выгоду, которую столь же легко получить в горниле войны. Умудряться лавировать между мнениями, амбициями, возмущёнными заявлениями требует немалого умения с толикой удачи. В любом случае, Кларина — женщина незаурядная и обладает даром правительницы, коль до сих пор сумела удерживать такую разношерстную компанию. Она заслуживает иной участи, чем стрела в затылок или публичная казнь на соборной площади столицы. А ведь у неё есть ещё и сын. Малыш, объявленный сыном герцога Лазаля и наследником престола Аркайла, из-за чего и разгорелся весь сыр-бор. Случись что с Клариной, он останется сиротой и будет в лучшем случае заточён где-нибудь в монастыре, а в худшем — умёт от какой-либо случайности. Задохнётся во сне, например, или поскользнётся и упадёт в ров с водой. А возможно, съест что-то не то. Может, Кларина молится за него? Ни одна мать не пожелает своему ребёнку дурного…

Сейчас Офра совсем иначе видела баронессу. Её опущенные плечи, вздрагиващие от глубоких вздохов, так похожих на сдерживаемые рыдания. На белую шею, отороченную сверху и снизу чёрной тканью. Прекрасная мишень. Только хочет ли она, отлично выученная и подготовленная убийца, стрелять? Рассуждения о святости человеческой жизни — ханжество. Это не самое главное. Достаточна ли цена, которую она получит за убийство? Не в серебре и золоте исчисленная. Убить ради спасения другого человека, ради избавления державы от невзгод, ради осуществления высшей справедливости, наконец… А здесь что? Одобрение жирного ублюдка Чёрного Джа? Это мерзкой жабы, привыкшей загребать жар чужими руками? Да пусть он подавится, мерзкая тварь! Кого когда волновало его одобрение? Оплата? Так наверняка она получит меньше половины. С убийства вирулийского дожа Чёрный Джа получил столько же, сколько и Офра, так ещё и взнос в гильдию заставил заплатить. Благосклонность её светлости Маризы? Да кто пустит девчонку, поднявшуюся с самых низов, из вонючих повалов аркайлского порта, пред светлы очи герцогини?

Пропади оно всё пропадом!

Пусть Кларина живёт!

Облегчение, как после исповеди, нахлынуло в душу Офре. Она не будет выполнять этот заказ. Развернётся и уйдёт. Отправится куда-нибудь подальше. В Лодд или в Унсалу. Полученный в лесной школе знаний хватит, чтобы заработать на жизнь, и не прибегая к убийствам. Да только на приготовлении противоядий озолотиться можно!

Офра бесшумно отползла от лестничного пролёта, перевернулась на спину, глядя на трепещущую под лёгким сквозняком мёртвую ласточку. Как она сразу не поняла, что ошиблась. Не Коло был петлёй, затягивающейся у неё на шее, а гильдия и Чёрный Джа. Сребролюбие и честолюбие — вот две причины, которые привели бы её, рано ил поздно, к смерти. Коло Щёголь, видимо, понял это давно, подавив в сердце гордыню, а деньги воспринимая всего лишь как средство к удобной жизни, а не делая из них цель. Жаль, он не захотел объяснять этого своей молодой любовнице. Может, ждал удобного случая, может просто не хотел расстраивать, давал возможность вволю наиграться и постичь простую и вместе сем мудрую истину самой. Теперь прозрение наступило, а вместе с ним и злость. Ненависть и презрение к самой себе — юной дурочке, решившей, что она понимает в жизни больше, чем повидавший виды мужчина. Она была настолько самоуверенна, что решила, будто может потягаться с самим Чёрным Джа, привычно шагавшим по головам всех окружающих его, в умении использовать людей в своих интересах.

У неё даже слёзы на глазах выступили.

Лёгкие, едва слышные шаги на лестнице вырвали Офру из трясины самокопания и самобичевания. Она вскочила на корточки, опираясь правой рукой о доски перекрытия, левую подняла, приготовившись, быстро сжать кулак. Обидно, конечно. Только собралась резко изменить жизнь, как Вседержитель прислал какого-то излишне старательного гвардейца или любопытного церковного служку, которого придётся убить. Значит, по-тихому уйти не получится. Бежать, прятаться, пробираться тайными тропами. Лучше всего в сторону Кевинала…

Шаги смолкли. Раздалось легкое покашливание.

— Не пристрели меня совершенно случайно, — негромко проговорил пран Гвен. Его голос ни с кем не спутать. — Мне будет неприятно, смею заверить. А тебе усложнит дальнейшую жизнь.

— Зачем вы здесь? — спросила Офра, поражаясь, насколько слаб её голос. Раньше такого не случалось.

— Поговорить хотел. Немножко поругать, немножко похвалить.

Она задумалась. Начальник тайного сыска играет в какую-то игру? Пытается обмануть? А зачем ему это? Возможно, чтобы выслужиться перед Клариной — вчера он из кожи вон лез, чтобы понравиться здешней правительнице. Но если он предугадал её покушение, то почему не попытался захватить и выдать самозваной герцогине до того, как та вошла в собор? Это было бы правильнее. Или устроить охоту на неё во время молитвы Кларины. Мол, поглядите, ваша светлость, каков я умелец — не успел приехать, уже поймал убийцу! Но если он вздумал появиться сейчас, значит, задумал что-то другое.

— Поднимайтесь, — зло буркнула она, вытирая рукавом глаза и поправляя чёлку.

Пран Гвен не торопился. Вначале появился седой «ёжик», потом лоб с глубокими морщинами и внимательные глаза. Судя по их прищуру, сыщик ожидал увидеть направленный на себя арбалет или, в лучшем случае, кинжал. Удостоверился, что Офра не намерена его убивать — во всяком случае, прямо сейчас — и забрался в звонницу. Присел на корточки напротив неё.

— Может, потом ты будешь жалеть, что не выполнила задание и не убила Кларину, а может, и нет, — сказал он, неторопливо подбирая слова. — Но ты многое поняла, о многом подумала. А это настолько дорого, что не купишь ни за какие деньги.

— О чём вы?

— Ну, ты же не будешь утверждать, что не убила Кларину только потому, что не сумела хорошо прицелиться?

— Нет.

— И не потому, что побоялась не уйти после убийства.

— У меня всё было продумано.

— Переодеться в служку, потом через царские врата в алтарь и… подальше от храма?

— Да… А откуда вы знаете?

— Я больше двадцати лет занимаюсь государственными преступниками. Конечно, большинство из тех, кого я задержал, были взяточники и продажные чиновники, но убийц и шпионов мне видеть приходилось. А чтобы ловить преступника, нужно научиться думать, как он.

— Если это так просто, — задумчиво проговорила Офра, ощущая вдруг желание порассуждать. — Почему ещё не переловили всех преступников?

Пран Гвен улыбнулся.

— Во-первых, всех преступников ловить нельзя. Кто будет платить жалование тайному сыску, если в державе не останется ни одного преступника? А во-вторых, всегда находятся люди, которые умеют удивить, устроить что-то неожиданное. Вот Коло мог нарушить все правила — писанные и неписанные, но выйти победителем.

— Мог?

— Наверное, и сейчас может. Я не слышал о его смерти. Но я давненько не получал донесений от осведомителей.

— А Чёрный Джа?

— Чёрный Джа… — покачал головой сыщик. — Он настолько предсказуем, что даже скучен. Он настолько уверен, что все люди у него в руках, что не понимает — он сам давно в моих руках.

— А почему тогда Коло попал в тюрьму, а Джа — нет?

— Вот поэтому. Коло непредсказуем, а потому опасен. Вздумай он убить Кларину, её светлость уже оплакивали бы все верные подданные, а разъярённая гвардия прочёсывала бы Вожерон. Безрезультатно. К тому же… Наверное, ты не знаешь, что Коло попал в подземелье по доносу Джа?

— Не знала! — Рявкнула Офра. — И знать не хочу! Очень оно мне надо! — Она почти кричала, стараясь разбудить в душе ярость, поскольку ощущала, что иначе разревётся, как маленькая девочка, а это стыдно. Не хватало ещё лить слёзы перед начальником тайного сыска, хотя и бывшим.

— Не надо, так не надо. — Пран Гвен пожал плечами. — Наш разговор становится бессмысленным. Надевай тот чёрный балахон, который у тебя в узелке и пойдём…

— Сейчас. А можно вначале пару вопросов?

— Вначале кричишь на меня, потом хочешь вопросы задавать. Может, я обиделся?

— Что-то вы не выглядите обиженным. Кстати, с чего это вы решили, что я сможете меня запросто арестовать?

— А кто говорил про арест? Уйдём из храма, а там — выбирай сама. Можешь уезжать, куда глаза глядят, а можешь остаться при мне для некоторых поручений.

— Вам нужен убийца на побегушках?

— Не убийца, а думающий человек. Человек, способный проследить за тем, на кого я укажу. Человек, способный прикрыть спину. Уверен, ты владеешь оружием не хуже любого прана из гвардии Кларины.

— Шпагой, пожалуй, нет.

— Шпаги нам не понадобятся. Для меня самого шпага так и не стала любимым оружием. — Альт Раст с корточек пересел на колени, упираясь кулаками в пол. Именно с такой позиции начинал Учитель все занятия по бою без оружия. — Давай, я поболтаю по-стариковски. Если понадобится, прерывай меня вопросами.

Офра кивнула. Деваться-то некуда. В это проклятое утро слишком резко сломалась вся линия её жизни. Как будто ты едешь в карете, а за окном внезапно сменили осенний лес на заснеженные горы. И ты выходишь из кареты, оглядываешься по сторонам, а что дальше делать, не знаешь. Ведь ты готовился жить в лесу — научился лес валить, дрова колоть, собирать грибы-ягоды, мастерить ловушки для куниц и соболей, а тут — горы, сплошные скалы и каменистые осыпи, с которых ветром выдувает всё, даже мох не растёт. Наверное и в горах можно устроиться, только как? Знания и умения пока нет, остаются только замыслы и призрачные надежды. И если есть возможность оттянуть начало борьбы, а заодно выслушать советы, которые, глядишь, и пригодится, то надо пользоваться.

— Ты совершила ошибку сразу, назвавшись ан дороге настоящим именем. Помнишь, когда просилась присоединиться к моему бродячему цирку?

— Помню… Откуда я знала, что Джиппето — пран Гвен альт Раст?

— Не надо знать. Нужно всегда и во всём предполагать подвох. Я не люблю Коло. Но знаю — он никогда не поступил бы столь опрометчиво. Осторожность превыше всего. Ты же назвала себя. Имя не слишком распространённое в Аркайле. Конечно, я не знал тебя в лицо, но до меня доходили слухи о вражде Чёрного Джа и Коло, которая началась после того, как Щёголь привёз с севера некую светловолосую и голубоглазую девицу. — Орфа хмурилась, но возразить не могла. Выполняя это задание, она допускала оплошность за оплошностью. — Ты не скрывала своего умения метать ножи.

— Мне казалось, таким образом я смогу всех убедить, что циркачка.

— Ты и убедила всех. И распорядителя бродячего цирка Джиппето из Вирулии тоже убедила. А вот Гвена альт Раста, который прятался под его личной, не смогла. Я задумался — для чего это наёмная убийца рвётся в Вожерон? Ответ однозначный. Скорее всего, она должна убить Кларину. Меня даже не интересовало, кто заказчик — Мариза, пран Родд или, быть, может Леаха с братьями. Ведь отправилась в путешествие ты довольно давно. До того, как Мариза заставила Айдена подписать отречение, не так ли?

— Верно. Давно.

— Так кто заказчик? Можешь, конечно, не отвечать, но мне просто любопытно.

— Не знаю, — честно, как на исповеди, ответила Орфа. — Чёрный не говорил.

— Да, на него это похоже. Я тут совсем недавно узнал… Вчера, если быть точном. По материку прокатилась волна покушений на правителей, которые тем или иным образом не устраивают браккарцев. Думаю, грядёт большая война. Вполне возможно, король Ак-Орр рассчитывает на Аркайл, как на союзника. Здешний бунт сковывает армию Маризы и связывает ей руки. Так что заказчик может быть и с островов, что не меняет сути вопроса. Я знал, что ты попытаешься убить Кларину. Учитывая твою молодость и горячий нрав, постараешься сделать это как можно быстрее. Я оказался прав.

— А почему вы сразу не выдали меня?

— Об этом не могло быть и речи! Ты приехала со мной. Меня, если ты помнишь, несколько раз попытались обвинить в шпионаже и злоумышлении против здешней правительницы. Мне нужно было всем рассказать, что я привёз с собой убийцу?

— Значит, выдавать меня вам не выгодно?

— А я и не собираюсь. Не в моих правилах разбрасываться людьми, которых можно использовать себе во благо.

— Значит, вы покрываете убийцу? Может, мне следует рассказать об этом Кларине?

— Заодно покажешь свои метательные ножи и стреломёт в рукаве.

— Откуда?.. А, ладно. Вы меня поймали. Болтать не выгодно ни вам, ни мне.

— Умница.

— А что нам выгодно?

— Нам выгодно показывать лояльность местной власти, пока я не придумаю, как отсюда уйти, не привлекая особого внимания. Согласна?

— Почему бы нам не уйти прямо сейчас? Граница с Кевиналом, насколько я поняла, открыта.

— Понимаешь, — пран Гвен нахмурился и отвёл взгляд. — Я не брошу здесь Реналлу из Дома Жёлтой Луны. Не для того я вытаскивал её из Аркайла, чтобы оставить в Вожероне, а самому искать лучшей жизни.

— Пран Гвен, — прищурилась Офра. — Мне кажется или вы неравнодушны к этой миленькой пране?

— А вот это — не твоего ума дело, — отрезал альт Раст. — Я же не лезу в твои сложные отношения с Коло Щёголем и Чёрным Джа?

— Как скажете… — покорно согласилась убийца. — Я готова вам помогать.

— И ты не будешь своевольничать?

— Не буду.

Офра постаралась вложить в эти слова всю убедительность, на какую только была способна. Подалась вперёд, глядя собеседнику прямо в глаза, и, как бы невзначай, показала раскрытые ладони. Учитель не слишком много внимания уделял лицедейству, но Коло как-то рассказал ей, какие жесты воспринимаются, как подтверждение искренности. Возможно, с опытным и хитрым сыщиком её уловки и не сработают, бы не попытаться?

Пран Гвен кивнул с непроницаемым лицом. Поверил или не поверил, какая разница? Вряд ли они будут доверять друг другу, но союз заключен к обоюдной выгоде.

— Переодевайся в служку, и пойдём. В полдень нам предстоит стать зрителями на поединке. Только запомни — меньше смотри на дуэлянтов, а больше — по сторонам. Не доверяю я этим вожеронцам.

Офра не заставляла повторять дважды. Быстро развернула припасённый наряд, сунула голову в балахон.

— Мне не терпится увидеть… — Голос её заглушала плотная ткань. — Не терпится увидеть, как наш кринтиец располовинит этого хлыща с лошадиной рожей.

— Во-первых, никогда так не выражайся, — сурово одёрнул её пран Гвен. — Ты же не в портовом квартале. А во-вторых, я не уверен, что победа Кухала Дорн-Куаха понравится нашей герцогине-регентше.

— Но ведь он бьётся на стороне Реналлы? — Офра наконец-то просунула голову в ворот, расправила складки одежды и пригладила волосы ладонью. — Значит, вы с ним на одной стороне.

— Кухал играет свою игру. Не уверен, что вслед за Виго альт Баррасом он не захочет зарубить кого-то ещё. Например, меня… — Гвен поёжился. — Пойдём, если ты готова. Кстати, я уточняю твоё задание на сегодня. Старайся не упускать из виду племянницу Кухала.

— Морин?

— Да, её. Возможно, она опаснее своего любимого дядюшки. Я почти уверен, что опознала меня она. А уж он с радостью выдал меня кондотьеру Жерону.

— Значит, вы тоже совершили ошибку, пран Гвен? — Офра взмахнула ресницами, изображая святую простоту.

— В том-то и дело, что не совершал. Я не совершил ни одной ошибки… А она всё равно меня узнала. Она опаснее, чем дюжина браккарских шпионов.

«Нет, всё-таки совершил, — подумала Офра, ступая на первую ступеньку. — Совершил, матёрый хитрый лис. Ошибка твоя заключалась в том, что ты напросился в спутник кринтийцам. Только ты никогда её не признаешь, напыщенный старый болван».

Впрочем, с болваном она, конечно, погорячилась, что немедленно признала. Правда, мысленно. Зато, она «завязала узелок на память», кажется, обнаружилось слабое метсо бывшего начальника тайного сыска. Он очень не любит признавать свои ошибки. И не пытается их отыскать. Что ж, на всякого мудреца довольно простоты. И хотя это знание не даст видимого преимущества, с чего-то надо начинать.