Импровиз. Одиночество менестреля

Глава 5 Ч. 3

— Что это за зелье? — охрипшим голосом спросил Клеан альт Баррас.

— Мы назвали его гремучей ртутью. Если помните, ещё прошлой зимой в столице от взрыва разрушился дом. Погибли люди, даже кони и собаки.

— А кони-то как в доме оказались?

— Карета проезжала по соседней улице. Их убило обломками здания.

— Сколько же там взорвалось зелья? Бочонок?

— Несколько щепоток.

— Спаси и сохрани нас Вседержитель! И этот алхимик может наладить изготовление смеси в достаточном количестве для…

— Для войны?

— Да.

— Не думаю. Изготовление гремучей ртути гораздо сложнее, чем пороха. Тем более, что обращение с ней опаснее. Эта смесь может взрываться от самого незначительного толчка.

— Тогда я не понимаю, чего нам бояться?

— Чего бояться, говорите?

— Десятки людей ежедневно пробираются из Вожерона в Аркайл и обратно. Вы будете возражать, что никакие заставы не способны остановить поток беженцев, стремящихся в ту и в другую сторону?

— Не буду. И что с того? Наши патрули вполне способны выявить вооружённых лазутчиков или отряды, решившие вредить армии…

— А что вы скажете насчёт совершенно безобидного на вид крестьянина или ремесленника, у которого в кармане лежит пол-унции гремучей ртути. Неприметный с виду серый порошок в стеклянном пузырьке. Лекари в таких носят свои снадобья.

— А потом этот пузырёк оказывается под воротами, ведущими в Вожерон! — Капитан Роты Стальных Котов говорил негромко, но его услыхали все. — Или под колесом кареты её светлости. Или среди бочек с пушечным порохом. Нужно объяснять, что тогда произойдёт?

— Убить этого алхимика, — прошипел Виго альт Баррас.

— Как убить? — развёл руками Тарн альт Вегас. — Где он, а где мы?

— Я бы рискнул пробраться в Аркайл, — задумчиво сказал командир «весёлых горлопанов».

— Нанять убийцу! — стукнул кулаком по столу раскрасневшийся Шайо альт Рутена. На его лысине выступили капельки пота.

— Что вы, почтенные праны! — улыбнулся Гвен альт Раст. — Нет необходимости прилагать столько усилий, рисковать жизнью или тратить золото. — Быстрым шагом, совсем не вязавшимся с его недавнее неторопливой вальяжной походкой, сыщик пересёк зал. — Вот этот человек! Алхимик Прозеро!

Горбун улыбнулся и слегка приподнялся над табуретом, но пран Гвен не позволил ему встать, положив ладонь на плечо.

— Альт Ставосы приказали мне перевести его из подвалов тайного сыска в левое крыло замка — туда, где живут слуги и находятся караулка охраны. Там Прозеро работал несколько месяцев, не ведая ни в чём нужды. Кроме свободы. Покидать алхимическую лабораторию ему запретили. У двери поставили двух охранников. Еду приносили прямиком с дворцовой кухни, спал он там же, где работал. Не считаю, что мэтр Прозеро сильно страдал.

— Значит, он теперь может делать гремучую ртуть для нас? — сиплым голосом спросил Клеан альт Баррас.

Прозеро медленно встал. Руки горбуна свисали почт до пола. Из-за этого он выглядел, как диковинный зверь. Как рассказывают путешественники, такие будто бы обитают влажных лесах Голлоана. Огромные, косматые и клыкастые. На четырёх ногах— чисто зверь, а на двух — подобие уродливого человека. Хотя уродства Прозеро было не занимать, косматым он не был. Даже напротив. На выбритом месяц назад черепе топорщилась совсем короткая щётка седых —перец с солью — волос.

Алхимик откашлялся:

— Почтеннейшие праны и вы, баронесса…

— Герцогиня! — рявкнул Этуан альт Рутена.

— Покорнейше прошу меня простить. Конечно, герцогиня. — Речь Прозеро выдавала в нём образованного человека. Никаких простонародных словечек и присказок, которые Реналла сама любила вставлять в разговор. — Я счастлив видеть вас здесь, поскольку, наблюдая в дороге все зверства аркайлской армии, пришёл к выводу, что ваше дело — правое. Солдаты Дома Серебряного Барса уже успели нарушить все мыслимые и немыслимые законы, поправ, как человеческие понятия о справедливости и чести, так и изложенные в священном писании, которое заповедовал нам Вседержитель и Первосвятители его, принявшие мученические смерти за Веру. Что же касается гремучей ртути, то я поклялся никогда больше её не делать. Слишком страшно, слишком опасно. Нет большего греха, чем отъятие жизни у человека.

— Но ты же делал гремучую ртуть для Маризы! — главнокомандующий Вожерона навис над столом, подаваясь вперёд.

— Я делал вид, что делаю, — покачал головой Прозеро. — У меня не вышло ни единого грана гремучей ртути.

— Тысяча болотных демонов! А как же ты объяснял?

— Плохое сырьё, неблагоприятное положение звёзд… Да мало ли!

— Немыслимо! Пран Гвен! Зачем вы притащили к нам это бесполезное существо? Вожерон должен кормить лишний рот?

— Мне нужно было бросить его в Аркайле? — нахмурился альт Раст.

— Да какой от него прок?

— А если бы его всё-таки уговорили делать гремучую ртуть?

— Тогда прирезать, — оттопырил губу Виго альт Баррас. — Кинжал под лопатку и всё…

Прозеро ошарашено озирался. Видимо мысль, что речь идёт о нём — да с такой беззаботностью, как иной раз предлагают зарезать к завтраку цыплёнка! — с трудом проникала в голову, забитую естественнонаучными и алхимическим знаниями.

— Почтенные праны! — Торопливо вмешался Гвен. — Должен заметить, что Прозеро кипит всяческими идеями. Не получилось с гремучей ртутью, получится с новыми аркебузами.

— Что можно изменить в аркебузе? — Возмущённо воскликнул Этуан. — Фитиль изменить?

— Не изменить, а заменить!

— Чем?

— Кремнем и огнивом! Порох в аркебузе поджигается прикосновением тлеющего фитиля…

— Это известно всем!

— Я не претендую на открытие. А как вы зажигаете фитиль?

— От углей.

— А угли?

— От трута.

— А трут?

— Вы издеваетесь, пран Гвен⁈

— Что вы⁈ И в мыслях не имел!

— Тогда к чему всё это?

— Объясню, но вначале ответьте, как вы зажигаете трут?

— Ему слуги зажигают, — лениво проворчал капитан «весёлых горлопанов». — А мы, простые наёмники, берём кремень, кресало и высекаем искру.

— Я понял ваши намёки, пран Гвен, — вмешался Клеан альт Баррас. — Вы хотите сказать, что искра от огнива может напрямую попадать на запальную полку аркебузы?

— Именно это предложил Прозеро. Он не только гениальный алхимик, но и талантливый механик.

Горбун скромно улыбнулся, потупив взор.

— Но как? Один солдат держит аркебузу, второй высекает огонь? Чушь! Это, возможно, и ускорит стрельбу, но создаст давку в рядах аркебузиров и затруднит маневрирование.

— Пран Клеан, — сказал альт Раст, хитро прищурившись. — Дайте Прозеро маленькую мастерскую и немного времени, он вас убедит в полезности своего изобретения.

— А кто убедит нас в вашей полезности? — после долгого молчания подала голос герцогиня-регентша. — Что может помешать мне приказать вздёрнуть вас на осиновом суку или выдворить за пределы моих земель?

— Ваша светлость, должен признаться, что быть выдворенным мне нравится гораздо больше, чем повешенным. — Неторопливо, как бы рассуждая вслух, произнёс пран Гвен. — Но я надеялся, что приведенные мной доводы убедили всех собравшихся и вас, прежде всего, что я — не сторонник нынешних правителей Аркайла. НЕ сомневаюсь, что вы примете мудрое и справедливое решение.

— И всё же… Насколько я понимаю, ваш родовой замок здесь, неподалеку от Вожерона. Вряд ли вы удовольствуетесь тем, что уединитесь там и будете поглощены видами на урожай пшеницы или надо молока. Да и мне, признаться, не хотелось бы упускать вас из виду. Рассказать можно что угодно. Верность и преданность проверяется делом.

— Мне трудно возразить. Встречаясь по долгу службы с предателями и шпионами, я сам разуверился в человеческой честности.

— Тогда убедите меня, что можете гулять на свободе, анне сидеть за решёткой.

— Я не знаю, как вас убедить. Ну, разве что… Кто у вас занимается борьбой с лазутчиками с той стороны?

— Борьбой с лазутчиками?

— Безопасность — превыше всего. Кто охраняет вашу жизнь, прана Кларина?

— Обращайтесь к её светлости — ваша светлость! — в который раз встрял Этуан альт Рутена.

— Прошу прощения. Итак, ваша светлость, кто отвечает за вашу безопасность?

Самозваная герцогиня замешкалась с ответом. Поманила веером отца, зашептала ему в ухо. Пран Клеан нахмурился, дёрнул себя за чёрный с проседью ус.

— Её светлость не нуждается в тайном сыске! — Этуан расправил плечи и выпятил грудь. — Она окружена верными друзьями, каждый из которых готов жизнь положить за неё!

— Подобная беспечность стоила жизни многим достойным правителям прошлого, — покачал головой пран Гвен. — Например, великому герцогу Валлио Седьмому. Удар отравленного кинжала отправил его в могилу за четверть стражи. Пра-пра-прадед герцога Лазаля мучился гораздо дольше. Яд подсыпали в вино. Он умирал трое суток и отправился в Горние Сады в страшных мучениях. Унсала не смогла пятьсот лет назад завоевать всю северную Трагеру только потому, что непобедимый военачальник Арнон альт Рофт упал с коня и сломал шею. После, правда, выяснили, что кто-то подрезал подпругу ровно настолько, чтобы она лопнула не сразу, а когда генерал пришпорит коня и привстанет на стременах. Или возьмём Ильхама Лоддского, который тоже чего-то стоил…

— Довольно! — остановила его Кларина, взмахнув веером. Он закончила перешёптывания с отцом и выглядела решительной, как идущий на абордаж пират. — Я услышала вас. Конечно, я не могу поручить вам заботу о моей безопасности. Вы бы первым начали смеяться, соверши я столь опрометчивый поступок. Но я могу выделить вам благородного прана из моих близких друзей… Или даже из родственников… Вот, пран Клеан посоветует.

— Почему пран Клеан? — обиженно прогундосил Этуан альт Рутена. — Я могу найти достойного прана из Дома Сапфирного Солнца.

— Занимайтесь армией, кузен. А тылом будет заниматься пран Клеан. Вопросы моей безопасности лежат вне поля деятельности главнокомандующего.

Сказала, как отрезала. Этуан закусил губу и отвернулся.

— Вы обучите нашего человека, — продолжала самозваная герцогиня. — Возможно, трёх-четырёх человек. Будете отвечать на вопросы, которые время от времени будут возникать. Жить, разумеется, всё это время будете в нашем городском особняке. Я не могу позволить вам лишнюю свободу перемещений.

— Благодарю, — пран Гвен поклонился. — Конечно, для начальника тайного сыска Аркайла это слишком мало. Но для прана из небогатого провинциального Дома это, пожалуй, слишком много. Поэтому я принимаю службу с благодарностью. Тем более, что в ближайшее время не собирался удалиться в замок и пасти гусей. Постараюсь оправдать доверие вашей светлости.

— Я принимаю вашу службу, — уголками губ улыбнулась Кларина.

— Готов в ближайшее время доказать свою преданность.

— Да? Тогда ответьте мне, что делает в Вожероне юная особа, которая выдаёт себя за вашу племянницу?

— Что? — Пран Гвен допустил непростительную ошибку. Для придворного с его опытом так вообще недопустимую. Он побледнел и оглянулся на Реналлу. — Кто?

— Не нужно портить впечатление о себе, пран Гвен, — холодно прищурилась Кларина. — Вы прекрасно понимаете, о ком я веду речь. Реналла из Дома Лазоревого Кота. Вот она сидит в окружении офицеров Роты Стальных Котов.

— Сейчас я всё поясню… — заторопился бывший глава тайного сыска.

— Поясните, конечно. И мне хотелось бы услыхать убедительные доводы. — В голосе Кларины звенела калённая сталь. Для всех, кто слушает меня, я поясню. Реналла — супруга того самого Деррика альт Горрана, который предал нас. И теперь она здесь.

— Не знаю, насколько мои доводы покажутся убедительными, ваша светлость… Des все слышали об убийстве наследника Гворра?

— Наслышаны, — согласилась Кларина.

— Конечно! — кивнул пран Клеан.

— Более чем, — хмуро буркнул капитан Жерон, сидевший рядом с Реналлой.

— Сын герцога Лазаля был найден с кинжалом в груди. Кинжал этот принадлежал менестрелю Лансу альт Грегору. Само собой, его обвинили в убийстве и осудили, приговорив к смертной казни. Так вышло, что вы покинули Аркайл до того, как я завершил собственное расследование убийства. Признаться, менестрель всегда был мне симпатичен, я не верил, что он мог хладнокровно заколоть Гворра. Дать пощёчину и вызвать на дуэль мог. Но ударить кинжалом в переулке — нет. Поэтому я искал. И нашёл настоящего убийцу. им оказался капитан гвардии Деррик альт Горран из Дома Лазоревого Кота.

— К тому времени покойный, — прошептал лейтенант Сергио.

— Очень удобно, — кивнул лейтенант Жанель.

— Я доложил пране Леахе, вдове наследника Гворра и в то время регентше Аркайла при слабоумном Айдене. Она, пылая праведным гневом, приказала арестовать весь Дом Лазоревого Кота. Отмщение — дело нужное. Я ничего не имел против заслуженного наказания для главы Дома прана Оррэла альт Деррика и его супруги праны Вельмы. В конце концов, они сами воспитали сына и несут ответственность за его поступки. Но за что должна пострадать жена Деррика? Виновна ли она в поступках мужа?

— Согласно законам Аркайла, — проговорил отец Реми, который, казалось, витал мыслями далеко-далеко и никого не слушал, — жена не отвечает за преступления мужа. Но дети должны отвечать за прегрешения отца, ибо дурная кровь передаётся по наследству.

— Я знаю, что у Деррика и Реналлы есть сын, — добавила Кларина.

— Поверьте мне, я очень хорошо знаю законы Аркайла, — не стал возражать пран Гвен. — Но я получил прямой приказ об аресте. Рассчитывать на справедливый суд праны Леахи мог только человек, совершенно не знакомый с Домом Охряного Змея. Поэтому я помог Реналле и её малолетнему сыну бежать из столицы. В моей карете, с моей охраной. На другой день доложил во дворце, что они исчезли. Скрылись в неизвестном направлении…

Большинство собравшихся в зале ратуши пранов слушали его вполуха. Мало ли кто там приехал из Аркайла перед самой войной и поселился в глухом замке, где хозяйкой — полоумная Нателла альт Раст. Её и знали-то не все, а только ближайшие соседи. Но Реналла расслышала быстрый шёпот лейтенанта Сергио:

— Та самая? Очи цвета морской волны на рассвете летнего дня?

— Да, та самая, — быстро ответил капитан Жерон.

— И как теперь быть Пьетро?

— Не маленький, сам догадается.

— Нет, но Ланс альт Грегор…

— Хватит! Ты офицер, а не сплетница с рынка!

Сергио обиженно засопел.

— Я готова поверить в ваше человеколюбие, пран Гвен. — Кларина вцепилась в Реналлу пристальным взглядом, цепким, словно абордажные крючья — захочешь вырваться, клочья плоти останутся на зазубренных жалах. — Но оказавшись здесь, в Вожероне, Реналла из Дома Лазоревого Кота принялась сеять рознь в рядах защитников, обвиняя нашего главнокомандующего в убийстве офицера Роты Стальных Котов — наших добрых друзей и союзников.

— Протестую! — Поднялся капитан Жерон. Его единственный глаз метал молнии. — Прана Реналла не обвиняет, а выступает свидетелем обвинения! Обвиняю я!

— Но именно от неё вы узнали, что юный Толбо был застрелен не шайкой разбойников, а неким благородным праном.

— Именно так!

— Позже она опознала убийцу в моём кузене — Этуане альт Рутена, который по странному стечению обстоятельств является главнокомандующим армии Вожерона.

— И тут вы правы.

— Но почему вы безоговорочно верите ей, а не прану Этуану, который отрицает свою причастность к смерти знаменщика Толбо?

— Все мы были свидетелем ссоры Этуана альт Рутена и Толбо альт Кузанна. На балу. Если ваша светлость успела позабыть тот досадный случай, то я и мои офицеры помним его.

— Случай не только досадный, но и незначительный. — Взмахнула веером Кларина. — Я хорошо его помню, хотя предпочла бы забыть, имея множество насущных забот. Я не верю, что кузен Этуан — отпрыск благородного Дома Сапфирного Солнца — способен так мелко и подло мстить.

— Если бы вы согласились выслушать меня две недели назад, то узнали бы ещё кое-какие интересные подробности!

— Вы можете огласить их прямо сейчас, только спешу напомнить — не следует разговаривать с мной так, словно это вы — правитель Вожерона.

Кондотьер хмыкнул, откашлялся, но слегка понизил голос.

— Докладывали ли вам о нападении на резиденцию моей Роты во время обстрела города аркайлскими войсками?

— Что-то припоминаю, но без подробностей.

— Мне очень жаль, но… — вмешался пран Клеан.

— Почему вы не доложили мне? — повернулась к нему герцогиня-регентша.

— Сведения, предоставленные праном Жероном, показались мне столько невероятными…

— Столь невероятными, что вы отмахнулись от них не соизволили проверить? — Голос капитана отдалённо напоминал рык сторожевого пса, заметившего перелезающего через забор воришку. — На нас напали, когда на подворье, которое занимает Рота, оставалсь незначительная охрана и раненные. Я потерял лейтенанта в тот день! И десяток добрых бойцов.

— Полагаю, это те самые лазутчики, о которых говорил пран Гвен? — пожал плечами Клеан. — Лишнее подтверждение тому, что мы должны озаботиться безопасностью города и командования.

— Мы опознали труп одного из нападавших. Это был Рутт альт Ларра из Дома Медной Ящерицы. Вассал Дома Сапфирного Солнца.

— Что? — Нахмурилась Кларина. Хлопнула раскрытым веером по столешнице, будто муху убила. — Это немыслимо! Предатели затесались в наши ряды! Пран Этуан!

— Слушаю, ваша светлость!

— Что вам известно о Руте альт Ларра?

— Он исчез, ваша светлость!

— Давно?

— Недели две назад, ваша светлость!

— И вы не приняли попыток узнать, где он, что с ним? Ведь он был из вашего ближайшего окружения.

— Рутт альт Ларра из Дома Медной Ящерицы не отличался рвением по службе. Вы же знаете эту часть дворянского ополчения? Им всегда то мало войны, то много войны. То они маются от безделья, то возмущены обилием обязанностей. Я полагал, что он очередной раз ушёл в запой или отправился в родовой замок — он стоит в двух днях пути от форта Аледе.

— Очередной раз?

— Да, это случалось с ним и раньше.

— Ну, и дисциплина… — скривился капитан Роты Весёлых Горлопанов.

— Пран Клеан, — герцогиня-регентша повернулась к отцу. — Почему вы не проверили слова капитана Жерона? Почему не убедились в его правоте… ну, или наоборот? Почему, в конце концов, не поручили это кому-либо, если у вас не хватает времени?

— Я не считал это дело безотлагательным. На войне много других забот. Резиденция Роты Стальных Котов почти не пострадала…

— За исключением убитого лейтенанта Марцеля, — вмешался кондотьер. — Двух сержантов и десятка бойцов, каждый из которых стоил троих ваших ополченцев, пран Клеан.

— Значит, нужно было напомнить мне. Настаивать. Подать письменный рапорт.

— По субординации я обязан подавать письменный рапорт только главнокомандующему и её светлости.

— Так почему вы не подали рапорт мне или прану Этуану?

— Вас я не хотел беспокоить, а ему не доверял.

Вассалы домов Сапфирного Солнца и Бирюзовой Черепахи разразились нестройными выкриками. Каждый старался опередить других и показать, что именно он больше всех возмущён заявлением прана Жерона, именно его поразила до глубины души чёрная неблагодарность пришлого кевинальца, посмевшего усомниться в честности местных Домов.

Реналла переводила взгляд с герцогини-баронессы на её отца, хмурого и покусывающего ус, потом на раскрасневшегося кузена Этуана, похожего на расфуфыренного фазана. Кто из них лжёт? Ведь не могут они втроём говорить правду… Кларина казалось искренне возмущённой и выражала сочувствие обиженному капитан наёмников не только глазами, бровями, губами, но и порывистыми взмахами веера. Глава Дома Бирюзовой Черепахи насупился. Так злится отец крестьянского семейства, прикидывающий в уме, как дотянуть на последней мере муки до нового урожая, но сбитый с толку просьбой детей бросить всё и вырезать деревянную лошадку. Всем своим видом он давал понять, что по сравнению с войной, захватившей окрестности, одно маленькое нападение на резиденцию какой-то там Роты выглядит ничтожным и достойно лишь скорого забвения. Этуан альт Рутена разве что щёки не надувал, преисполненный чувства собственной значимости. Шум дворянского ополчения только прибавил ему сил.

— Прискорбно, пран Жерон, — покачала головой Кларина. — Что же мы можем расследовать теперь, по прошествии доброго десятка дней?

— Если мне будет позволено, я могу провести расследование, — негромко проговорил пран Гвен.

Увы, слишком уж тихо. Слов этих никто не услышал, а если они и достигли чьих-то ушей, то попросту остались без внимания.