Нейронафт

Эпизод 18. Пробуждение

Тьма.

Вспышка.

Тьма.

Вспышка.

Они сменяют друг друга, пока не сливаются в одну сплошную чехарду, в которой уже не разобрать, где свет, а где чернота.

Меня тащит вверх с неимоверной силой. Буквально выбрасывает наружу с огромной глубины.

Не могу дышать. Легкие разрываются от боли, а в ушах стоит монотонный гул, похожий на шум от трансформаторной будки.

Барабанные перепонки словно выдавливают сильные пальцы, и я нихрена не слышу и не вижу. И ещё не помню, как я здесь оказался, и что за дичь здесь вообще происходит.

Бах!

Я вижу свет!

Холодный неоновый свет, который заливает все вокруг.

Я судорожно сглатываю. Пытаюсь сделать движение руками и ногами, как ныряльщик, который хочет подняться с глубины, но конечности словно ватные, чужие, непослушные, и я доверяюсь потоку.

Он выталкивает меня, как пробку.

Бах!

Я упираюсь руками в прозрачную крышку, а сам я плаваю в молочно-белой жидкости.

Она покрывает меня с головой. На мне ещё есть очки и маска, но кислорода не хватает.

Я стучу в преграду кулаками. Пытаюсь её приподнять. Откинуть эту долбанную крышку, но она не поддается, и на меня накатывает паника, переходящая в стойкое ощущение, что мне — кабздец, что я сейчас здесь задохнусь и утону в этом киселе.

В этот момент раздается щелчок.

Крышка медленно поднимается, и я вижу над собой глаза на худом и неприятном лице с лысой башкой.

«Крыс! — неожиданно выстреливает у меня в голове. — Черт бы побрал этого ублюдка!»

Память ко мне возвращается рывками, в виде разрозненных картинок, которые складываются в одно полотно, и я осознаю, где я нахожусь — в лаборатории переноса сознания, вот только никак не соображу, а где я был?

Помню только, как я сюда приехал, разговор с Мадам, Профессором, Крысом, медсестрой и всё, что было до этого, включая беседу с Виктором в спорт-баре. Вот только, что со мной произошло, после того, как я погрузился в капсулу, будто выпало у меня из головы.

Полный провал памяти!

Ни… че… го!

Пустота.

Вакуум.

В этот момент меня подхватывает Крыс. Вытаскивает из ванны. Я быстро срываю с себя очки и маску, перегибаюсь через край, и глубоко и судорожно дышу, часто открывая рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Неплохо, неплохо! — Крыс хлопает меня по спине. — Обычно после первого погружения ныряльщики блюют, а вы же держитесь молодцом! Вы, что-нибудь помните о том, где вы были? Что видели, и что с вами произошло?

Ассистент Профессора вопросительно на меня смотрит, и я понимаю, что его больше волнует не моё состояние, а то, действительно я страдаю амнезией, или же буду хитрить и морочить этим умникам голову.

Я ещё раз напрягаю память. Словно погружаюсь в себя, пытаюсь отмотать время назад, и… Действительно нихрена не помню! Вообще ничего! Воспоминания, как отрезало, словно они выпали из моей реальности, из слоя этого мира. В голове — чёрная дыра, заполненная тьмой без малейшего проблеска света.

— Нет, — медленно отвечаю я, — совсем ничего.

— Хорошо, — продолжает Крыс, — что последние вы помните?

Я держусь руками за край ванны, — этой продвинутой капсулы, поворачиваю голову, смотрю на ассистента Профессора и резко отвечаю:

— Последнее, что я помню, это, — как я залез в эту херню и провалился в бездну!

— Хорошо, — Крыс мне холодно улыбается, — так и должно быть! Сейчас я помогу вам выбраться из капсулы, и мы с вами пройдем в комнату отдыха перед тем, как мы считаем всю информацию о вашем состоянии и снимем показания с вашего нейро-бота.

Крыс протягивает мне руку, но я отмахиваюсь.

— Сам вылезу! Не развалюсь!

Я опираюсь на бортик, поднимаюсь и перекидываю ногу.

Жидкость капсулы нехотя отпускает меня с характерным звуком.

Чавк!

Вытаскиваю вторую ногу, и ставлю её на каменный пол подиум.

Чавк!

Этот звук мне, что-то смутно напоминает. Что-то очень неприятное, даже страшное. Знаете, как нехороший сон, подробностей которого ты не помнишь, но знаешь, что в нём происходило, что-то очень стремное.

В этот момент меня ощутимо покачивает, и я едва не заваливаюсь в сторону, чуть не слетев с подиума.

Крыс хватает меня за плечо.

— Слабость и головокружение обычны после погружения, — говорит он мне, — идти сможете?

Побегу! — язвлю я, ощущая, как к горлу подкатывает тошнотворный ком.

Я делаю шаг и смотрю себе под ноги, чтобы не оступиться. Еще один шаг, и еще.

Мои ступни в гидрокостюме оставляют едва заметную цепочку влажных следов, таких, будто запотело стекло.

Крыс семенит чуть позади, почти подталкивая меня в спину, явно опасаясь, что я поскользнусь, или же он хочет, как можно быстрее меня отсюда выпроводить, заслоняя собой что-то, что должно быть скрыто от меня? Что-то, чего я не должен увидеть?

В этот момент у меня возникает такое смутное ощущение, когда тебя хотят нае…

Я не подаю вида, что просек эту фишку.

Прикидываюсь, что у меня заплетаются ноги.

Пошатываюсь, и, чуть поворачиваю голову. Краем глаза замечаю, что у одной капсулы, которая находилась слева от моей, виднеется такая же цепочка следов. Почти незаметная, уже подсыхающая, словно кто-то вылез из неё до меня, и уже вышел из лаборатории.

«Еще один нейронафт? — думаю я. — Интересно, интересно! А ведь мне об этом не говорили! Что от меня скрывают?»

Я решаю зайти издалека и спрашиваю у Крыса, пока мы спускаемся по ступеням с подиума:

— Вы говорили, что система автономна, и может поддерживать мою жизнедеятельность, пока я нахожусь в чужом сознании. Как долго всё это может продолжаться?

— Очень долго, — уклончиво отвечает мне Крыс, подходя к гермодвери, и становясь так, чтобы закрыть от меня часть помещения с ещё одной капсулой.

— Сколько? — настаиваю я.

— Столько, — цедит мужчина, повышая голос, — сколько нам будет нужно! — и он быстро набирает код на панели управления.

— У вас здесь, что, — я стараюсь перекрыть голосом гудение от силовых электрических шкафов, — находится ядерный источник питания?

Крыс застывает, как вкопанный, и даже забывает нажать на кнопку разблокировки гермодвери, и я понимаю, что я попал в точку.

Мужчина быстро приходит в себя. Давит на кнопку. Дверь с тихим шелестом отходит в сторону, запуская яркий свет в помещение, от которого я с непривычки жмурюсь и прикрываю глаза тыльной стороной ладони.

— Автономный источник питания! — с нажимом произносит Крыс. — Этого, — для вас будет достаточно! Пойдемте! — настаивает он и, схватив меня за руку, с силой тащит из этой мертвецкой, так напоминающей мне морг.

Тащит…

Словно нашкодившего пацана.

Меня это жутко бесит. Почти доводит до белого каления, где-то там, глубоко внутри, и во мне закипает тихая ярость

— Пошел! — внезапно выдаёт Крыс, и дергает меня за руку, точно это ему может помочь.

— Убери свои грабли! — цежу я, и выдёргиваю предплечье из его пальцев.

Крыс, на мгновение, опешивает, но быстро приходит в себя и снова пытается вытащить меня из помещения. Только на этот раз он действует более нагло, явно второпях и, то и дело поглядывает за меня, в сторону капсул.

— Нахер пошел! — взрываюсь я.

Крыс молчит. Только сопит и пытается сдвинуть меня с места, напрягая все свои силы.

Тащит…

Его действия срабатывают, как триггер.

Тащит…

Бах!

У меня перед глазами возникает картинка, смутная, неясная, словно подернутая туманом, но она постепенно обретает резкость.

Я вижу, там… внутри… у себя в голове, как меня тащат по грязи в, каком-то туннеле худые, страшные и высокие существа, похожие на манекенов.

А потом…

Надо мной возвышается огромная фигура с серой землистой кожей и опускает на мою голову молот.

Бух!

Мой череп раскалывается, как переспелый арбуз, и меня поглощает темнота, за которой наступает такая боль, что она меня пронзает с головы до пят, словно удар током.

Я точно перезагружаюсь. Память быстро ко мне возвращается рывками, фрагментарно, и я вспоминаю все, что со мной произошло в Сотканном мире.

Это — невозможно забыть!

Это — нечто запредельное!

Мир, где царят только первобытные инстинкты — убей или умри!

Мгновение, и я переключаюсь.

Вижу перед собой искажённое яростью харю Крыса. Он мне, что-то орет, но я не слышу, что именно.

Из столба света выныривают Профессор и та разбитная медсестра. У неё в руке я замечаю шприц.

Профессор тоже вцепляется мне в руку, и они вместе с Крысом пытаются вытащить меня из помещения, в то же время, как деваха ждёт момента, чтобы мне, что-то вколоть. Наверное, снотворное или сильнодействующее успокоительное. Одним словом, они хотя меня обездвижить.

В этот момент меня привлекает шум сзади. Такой, легкий шелест хорошо смазанного механизма, который мой внезапно слух вычленил из общего гвалта.

Я скашиваю глаза в сторону и вижу, как крышка правой капсулы медленно поднимается вверх.

Ванна тоже залита призрачным неоновым светом и из неё, прямо из беловатой жидкости, показывается рука, которая хватается за бортик.

Все это похоже на пробуждение вампира из фильма ужасов, когда он восстает из гроба.

У меня в голове снова звучат слова:

«Убей всех! Спаси себя!»

И меня переклинивает.

Все что я хочу — это выбраться отсюда живым!

Действую в моменте, как боевая машина.

Бах!

Я пинаю коленом Крысу по яйцам.

Он охает, отпускает мою руку и сгибается пополам, чтобы тут же получить удар кулаком по затылку.

Вот так, прямо сверху, как кувалдой.

Бух!

Он беззвучно валится на пол, как мешок с дерьмом, и уже не подаёт признаков жизни.

Я тут же хватаю Профессора левой рукой за шею, здраво рассудив, что из всей троицы он — самый важный, и его жизнь ценится намного больше, чем жизни Ассистента и медсестры.

Я провожу Профессору удушающий приём, так сказать, «беру его на локоть». Он хрипит, не может не охнуть ни вздохнуть, а деваха, будто в неё вселился бес, бегом заходит справа и пытается воткнуть мне в плечо иглу шприца.

Бух!

Я перехватываю её руку. Сжимаю пальцы на её предплечье с такой силой, что девушка охает, роняет шприц, который я, успев разжать пальцы, ловлю на лету.

— Не надо! — строго говорю я девушке, чтобы упредить её следующий необдуманный поступок, например, попытку меня остановить или спасти Профессора. — Отойди в сторону!

Девушка выполняет мой приказ и прижимается к стене, глядя на меня круглыми от ужаса глазами. Её грудь часто-часто вздымается, а медицинская маска сбилась с лица, и я отмечаю про себя, насколько она привлекательна, знаете, такой, подчёркнуто вульгарной красотой распущенной девахи, которая присаживается к тебе за столик, чтобы развести тебя на выпивку.

Я же ловко переворачиваю шприц и, продолжая удерживать Профессора левой рукой, направляю иглу ему в правый глаз, а сам тихо ему говорю, стоя у него за спиной:

— Ничего личного, Профессор! Просто бизнес! Я хочу выйти отсюда, и вы — мой пропуск.

В этот момент я слышу, как позади меня раздаются шаги.

Шлёп, шлёп, шлёп…

В пылу драки, я совсем забыл, что из третьей капсулы вылезал, кто-то ещё. Кто-то, кто сейчас может напасть на меня.

Я резко поворачиваю голову и, из-за мгновенного перехода из света в темноту не сразу разбираю, кто это там идёт по полу лаборатории. Какая-то высокая, немного непропорциональная фигура, похожая на призрака, который вышел из другого слоя этого грешного мира.

Но я не успеваю рассмотреть всё в деталях, как деваха срывается с места и нажимает красную кнопку на стене.

Раздаётся шелест, и дверь резко закрывается, отделяя меня от третьего нейронафта, если это вообще был он, а не нечто другое.

Причём, я не уверен, деваха таким образом решила обезопасить меня, или же защитила ныряльщика, чтобы я тоже не настучал ему по рогам.

Неважно!

Я должен отсюда выбраться.

— Пошел! — приказываю я Профессору и подталкиваю его вперёд. — На выход!

Учёный мне безропотно подчиняется, и мы продвигаемся к двери, быстро обходя стол и несколько стульев.

Я смотрю по сторонам. Замечаю чёрные глазки видеокамер наблюдения, расставленных по всем углам и думаю:

«Странно. За лабораторией точно должна наблюдать охрана. Причём, двадцать четыре на семь. Они точно видят, что здесь происходит, а если видят, то, почему не действуют? Должна же быть группа быстрого реагирования на случай форс-мажорных обстоятельств, если только здесь настолько всё засекречено, что простым воякам сюда вход запрещён. Или же… — и такую идею тоже нельзя сбрасывать со счетов, — за мной просто наблюдают, оценивают и ждут, что я предприму дальше. Типа, у них игра такая, что ли?»

В этот момент, точно там прочитали мои мысли, раздаётся надрывный сигнал тревоги. Под потолком начинают мигать красная лампа стробоскопа и помещение погружается в темноту, которую разрывают вспышки света.

«Психическая атака? — я про себя ухмыляюсь. — Посмотрим, посмотрим!»

— Открывай дверь! — шиплю я Профессору на ухо, едва мы остановились возле выхода из лаборатории. — Живо!

Он тяжко вдыхает и, стараясь не шевелиться, глядя на застывшую в нескольких сантиметрах от его глаза иглу шприца, отвечает:

— Не могу! Сработал протокол безопасности! Теперь дверь можно открыть только снаружи!

— Жми на кнопки! — настаиваю я. — Давай! Не испытывай мое терпение!

— Смотри! — бурчит Профессор.

Он быстро перебирает пальцами по панели с цифровым замком. Нажимает на ввод, прикладывает палец и…

Ничего не происходит.

Раздаётся писк и на табло высвечивает надпись:

«Отказано в допуске! Заблокировано!»

— Видишь? — говорит мне Профессор. — Ничего не получилось! Мы не можем отсюда выйти!

— Вижу! — цежу я. — А код правильный?

— Правильный! — злится Профессор. — Что я — враг самому себе?

— Пробуй ещё раз! — говорю я.

Профессор тяжело вздыхает и снова набирает код. Результат прежний. Жопа!

— Хорошо! — я чуть ослабляю хватку на шее Профессора. — Отходим от двери!

Мы делаем с Профессором делаем три шага назад.

— Ждём!

Затем я поднимаю голову вверх и кричу, уверенный в том, что с той стороны меня слышат:

— Даю вам минуту! Если вы не откроете дверь, то Профессору хана!

Я знаю, что я блефую. Мне совсем не хочется калечить Профессора и, тем более, его убивать, но вот знают ли об этом те, кто находится с той стороны? Не уверен. Может быть для них, я выгляжу, как безумец, и они купятся на мой шантаж? Скоро увидим!

— Тридцать секунд! — я запускаю обратный отсчет и приближаю иглу к глазу Профессора. — Двадцать!.. Десять!..

Игла всё ближе к глазу Профессора, а я ему тихо говорю:

— Не дёргайся! Если не хочешь всю оставшуюся жизнь носить повязку, как заправский пират. И, молись, чтобы эта дверь открылась! Я просто хочу отсюда свалить! Из этого дурдома!

— Хорошо, — тихо отвечает мне Профессор, — если бы ты дал мне время, то я бы тебе всё объяснил.

— Поздняк! — говорю я, слыша с той стороны двери топот ног и возбуждённые голоса. — Готовсь! Сейчас мы узнаем, на сколько этим чертям дорога твоя жизнь!

Я вижу, как надпись на электронном замке меняется с «Заблокировано» на «Открыто».

Дверь медленно открывается, я ощущаю лёгкий укол в затылок и…

Окружающая меня действительность, как бы на мгновение выключается и снова включается. Знаете, будто я моргнул и, одновременно мигнул свет, как при перебоях в электроснабжении.

В этот момент мне показалось, что я снова оказался в том туннеле, где на меня шла охота, а когда я возвращаюсь в реальность (И, реальность ли?) мир остаётся тем же, а вот в дверном проёме показываются серые тени, совсем такие, как я видел там, при переносе.

Они смотрят на меня, а я смотрю на них, и эти твари протягивают ко мне свои лапы, чтобы разорвать меня на клочки!