Неприкаянный 3

Глава 9

Возвращение в Артур

Доложившись Вирену и передав миноносец, что как и в прошлый раз не заняло много времени, я вернулся на «Скат» и направил его к причалу у мастерских Горского. Ну, а где мне ещё-то останавливаться. Уж не на набережной точно. Опять же, нужно ведь и о людях подумать. Не может же команда проживать на лодке. Устраиваться же в казарме флотского экипажа не хотелось. Место там найдётся, не вопрос, но это будет означать, что я как бы ухожу под руку местного командования, что в мои планы ни в коей мере не входило. Я за максимальную самостоятельность. Даже в плане котлового довольствия. И плевать на влетевшие цены на продовольствие…

М-да. Мастерские. Скорее уж завод, причём не такой уж и маленький. Три вытянутых корпуса цехов. Два саманных, построенных ещё мною. Третий сколочен из досок, явная времянка призванная лишь для того, чтобы рабочие не работали под открытым небом. Явно причина в расширении производства. В стороне жилые бараки, тут без новых построек, во дворе резвится ребятня. Совсем ребятня, возрастом лет до десяти-двенадцати. Тех, что постарше невидно.

— Пётр Ильич, я пойду с начальством местным пообщаюсь, да договорюсь насчёт постоя. На берег пока не сходим, вахты в обычном режиме. Не расслабляемся.

— Ясно, — ответил штурман.

Прежде чем сойти на причал, я встретился взглядом с Харьковским и многозначительно глянул на него. Тот легонько дёрнул бровями, мол порядок, присмотрю, у меня не забалуют. После чего направился прямиком к корпусам мастерской, рассчитывая застать Горского в конторке.

— Как-кие люди. Не прошло и года, — стоило мне войти в конторку, с радостной улыбкой встал из-за стола Горский.

— Я знал, что моё возвращение не оставит вас равнодушным, Аркадий Петрович, — пожимая ему руку, произнёс я. После чего поинтересовался, — ну как, позволите по старой памяти встать у вас на квартиры?

— Разумеется. О чём вообще разговор. Жилья правда свободного нет, число работников увеличилось и мы вынуждены были серьёзно уплотниться. Но если вы не против, то у нас сохранились палатки и имеются чугунные печи. А чтобы было не так холодно, мы постелем дощатые полы, — указывая мне на стул, ответил он.

— Отлично. Это куда лучше, чем проживать на борту или в казарме экипажа. Хотелось бы устроиться с максимально возможной автономией, — устраиваясь на стуле, произнёс я.

— Из чего я делаю вывод, что вы к нам ненадолго.

— Не вижу смысла сидеть в осаждённой крепости, в бесплотных попытках достать боевые корабли, в то время как военные транспорты куда более доступны.

— Ну, я бы не сказал, что ваши попытки столь уж бесплотны. Трудно, знаете ли, не разобрать на борту миноносца иероглифы, пусть я и понятия не имею, что именно там написано.

— Вы забыли помянуть и второй миноносец, мирно покоящийся на морском дне.

— Правда⁉

— С чего бы мне вам врать. Но мы их взяли из засады. Просто повезло.

— Любое везение требует тщательной предварительной подготовки, иначе оно рискует превратиться в упущенную возможность. Я это прекрасно сознаю будучи владельцем литейно-механической мастерской. Не вашими ли стараниями она возникла, и не благодаря ли вам у нас сегодня нет отбоя от заказов, а прибыль растёт день ото дня.

— Полагаю, капиталы растут не только у вас? — не удержался я от вопроса.

— Разумеется, Олег Николаевич. Вы так же заработали за эти месяцы.

Горский открыл сейф, ну или стальной шкаф, извлёк из него амбарную книгу, оказавшуюся бухгалтерской и открыв в нужном месте, развернул её ко мне.

— Пятьдесят три тысячи сто сорок пять рублей двенадцать копеек чистой прибыли, — не без гордости произнёс он.

— Ого. Я гляжу у вас дела идут хорошо.

— В последнее время не очень. С изготовлением снарядов проблем никаких, а вот с их начинкой, уже не всё так радужно. Используем даже дымарь. Эффект конечно хуже, но лучше уж сурогат, чем вовсе ничего.

— Я так понимаю, это последствия использования новой тактики? — поинтересовался я.

— Вы правильно понимаете. Расход боеприпасов просто дикий. Большинство генералов высказывается в том плане, что это лишнее, и японцам нужно противопоставить стойкость русского солдата. Хотя именно благодаря большому расходу боеприпасов мы и смогли долгое время удерживать самураев на дальних подступах к Артуру. Правда, у противников подобного подхода есть свои резоны. К примеру, корабли были вынуждены передавать порох из своих погребов. До вчерашнего дня боеспособность сохраняли «Полтава», «Победа» и «Паллада». Но вчера «Победа» получила не меньше двух десятков попаданий шестидюймовых морских фугасов. Как результат сильный пожар, с которым едва совладали, сразу две пробоины в носу и корме, раненые и убитые матросы.

— Японцы опять баловались перекидным огнём? — уточнил я.

— Нет. После потопления Колчаком миноносца, адмирал Того опасается наших подводных лодок, и близ Артура использует только лёгкие силы. С бомбардировками японцы вполне справляются и со стороны суши.

— Мне казалось, что наши стодвадцатимиллиметровые миномёты вполне способны купировать проблему с осадными батареями. Или от них отказались?

— Не отказались. Мало того, они получили широкое распространение. Именно благодаря им и минным полям удавалось сдерживать самураев и организовывать контрудары. Кстати, мы наладили производство бронежилетов для штурмовых подразделений, уже отправили в действующие части более трёх тысяч. А касок и вовсе за десять. И, знаете, потери серьёзно уменьшились. К слову, наши изделия спасли Кондратенко и членов его штаба. Во время объезда позиций они попали под артиллерийский обстрел. Роману Исидоровичу прилетели осколки в грудь, голову и руку. На выходе он отделался контузией и ранением в плечо.

— А в газетах об этом не писали.

— Командование решило, что не стоит сообщать о ранении командующего обороной крепости.

— Хм. Вообще-то правильное решение. Но как я полагаю, тут же поступил дополнительный заказ на средства индивидуальной защиты.

— Естественно. Солдатики солдатиками, но когда это спасает жизни генералу и его окружению, отношение сразу же меняется. Потому как эполеты от осколков и пуль защищают откровенно слабо.

— Трудно возразить. Так что там с бомбардировкой рейда? — вернул я разговор в прежнее русло.

— Самураи пытались обстреливать его с дальних подступов, установив морские орудия на восточном фронте, корректируя огонь с помощью воздушного шара. Но и у нас есть шары, причём в отличии от японцев, при отсутствии перебоев с водородом. И как результат, наши миномёты достаточно быстро привели вражеские батареи к молчанию. А там и ещё две, попытавшиеся бомбардировать город и гавань. Но после того как самураи отбросили нас на севере, у них появилась возможность доставать до внутреннего рейда.

— И как они смогли успеть установить морские орудия? Цементу требуется время, чтобы набрать полную прочность, а морские пушки без основания не установить.

— Зато железнодорожные платформы во времени не нуждаются. Японцы учли наш опыт подвижной батареи и использовали его в полной мере. Отсутствие паровозов их ничуть не смущает. Корректировку производят с помощью воздушных шаров.

— И что наши миномётчики?

— Пытаются подловить батарею, но пока безуспешно. Те вроде бы хорошо маскируются. Зато они по нашим кораблям отработали на славу.

— А одиннадцатидюймовые мортиры тут не появились?

— А то как же. И довольно давно. С их помощью пытаются взять Сяогушань и Дагушань. Их снаряды едва не срыли вершины своими могучими зарядами, но пока безрезультатно. Японцы не подводят их слишком близко к фронту, те ведут обстрел наших полевых укреплений со значительного расстояния и наши миномётчики не могут до них дотянуться. А пушкам их не взять из-за грамотно выбранных позиций и расположения в мёртвых пространствах. Вот такие дела.

— Ну, с фронтом более или менее понятно. А как вообще обстоят дела в мастерской?

— Дела у нас идут хорошо. Набрали новых рабочих, потому что с прежним количеством попросту не справлялись. Я вспомнил ваши рассуждения, так что, в основном это женщины и дети. Хотел было китайцев, но там такая техническая безграмотность, плюс ещё и языковой барьер, что от этой затеи я предпочёл отказаться. По основным пунктам. Наладили изготовление пулемётов, успели произвести сто пятьдесят две единицы и они сыграли свою роль как в отбитии штурмов, так и в контратаках. Правда, поначалу, как вы и предлагали, мы работали на склад, но потом их у нас всё же выкупили. В этой связи замаячил патронный голод, но мы наладили свою патронную линию. В войсках собирают стрелянные гильзы и переправляют к нам, а мы тут делаем только пули и переснаряжаем капсюли.

— И насколько успешно? — не сдержался я от любопытства.

— В какой-то мере это компенсирует расход, хотя полностью проблему недостатка боеприпасов и не решает. Месяц, много два, и у нас патроны пойдут по счёту. Судите сами, на полторы сотни выстрелов уходит фунт пороха, а с ним у нас уже сложности.

— Понятно. Что миномёты?

— Трёхдюймовые мы ладим сами, стодвадцатимиллиметровые в артиллерийских мастерских. Но их изготовили вроде пару десятков и на этом всё. Закончились старые пушечные стволы пригодные под переделку. Мины и снаряды отливают у нас. Даже морячки заказывают для своих трёх и шестидюймовых Канэ, им ведь не броню пробивать. Правда уходят гранаты в основном на сухопутный фронт, в море-то от болванок хоть какой-то толк, а на земле только и того, что гремит громко, да воет в полёте грозно.

— Ясно. То есть, не зря мы с вами обустраивали мастерскую. Хотя, тут у вас скорее уже целый завод.

— Не зря конечно. Квалификация основной массы рабочих конечно оставляет желать лучшего и процент брака достаточно велик. Но, без ложной скромности, скажу, что мы вносим существенный вклад в оборону крепости. А вообще, минные поля, миномёты и ручные пулемёты, вот три основных слагаемых успехов защитников Артура. И на секундочку, у истоков всего этого стоите именно вы, Олег Николаевич.

— Я просто решил немного заработать, — развёл я руками.

— И я конечно же в это поверю, — хмыкнув тряхнул головой Горский.

— Кстати, как поживает наша киностудия?

— Всё оставленное вами оборудование в целости и сохранности. Так что, можете хоть сейчас воспользоваться, как и лабораторией. Меня просили уплотнить её, но я отказал. Так оно будет посохранней. И… признаться я не сомневался, что вы ещё вернётесь.

— А вот я в этом успел разувериться. После того как нашего «ноль второго» потопили.

— Как-так?

— Ну, так уж вышло. В принципе можно было бы и спасти, но мы спешили вытащить из передряги наши крейсера, и тут уж было не до сохранности катера.

— И тем не менее вы тут.

— И тем не менее мы тут. Кстати, а снаряды к нашей безоткатке остались или после того как наступили тяжкие времена…

— Нет, нет, всё в полном порядке двести фугасов, сотня шрапнели и пять сотен восьмидесятичетырёхмиллиметровых артиллерийских мин, полностью снаряжённые и готовые к использованию.

В этот момент со стороны гавани донёсся гулкий звук разрыва, и Горский кивнул в сторону звука, словно хотел сказать, я же говорил. За первым донёсся следующий и снова и опять.

— Куда вы? — удивился он, когда я поднялся.

— Нужно отдать приказ, чтобы на «Скате» были готовы сняться с якоря. Мы не броненосец, и один единственный фугас с гарантией отправит нас на дно.

— Но они никогда не обстреливали Тигровый, — заметил Аркадий Петрович.

— Потому что у них пока не было достойной цели, — возразил я.

Вообще-то, спорное утверждение. Мастерская Горского более чем достойная цель. У меня нет и капли сомнений в словах Аркадия Петровича по поводу важности для Артура его… теперь уж пожалуй литейно-механического завода.

Вопреки моим опасениям «Скату» ничто не угрожало. Тут скорее уж сработала моя мнительность, ну или раздутое эго. С чего бы японцам открывать охоту на меня любимого. Мы конечно уже успели отметиться, пустив на дно два транспорта и один миноносец, водоизмещением в общей сложности порядка одиннадцати тысяч тон. Ну и захватили «Асасио». Но ты поди попади в столь малоразмерную цель, чуть ли не на максимальной дистанции.

Впрочем, по кораблям противник так же не стрелял. В известной мне истории эскадра просто стояла на виду, являя собой неподвижные мишени. Здесь же корабли отвели в сторону и хотя расположили скученно, зато в мёртвом пространстве Перепелиной горы. Вполне действенная мера против пушек, чего не сказать о мортирах.

Если японцы додумаются установить на железнодорожные платформы одиннадцатидюймовые мортиры, тогда морячкам станет кисло. И уж тем более при налаженной воздушной разведке. Но пока о такой батарее ничего не слышно. Хотя лично я уже озаботился бы.

А вообще, не понимаю, какого хрена при прошлых обстрелах эскадру не прикрыли дымовой завесой. На какое-то время это обеспечило бы маскировку, а там и наши миномётчики отогнали бы самураев. Глядишь обошлось бы без повреждений, из-за которых теперь в строю оставались только «Полтава» и «Паллада».

Но то, что укрылись под горой, уже хорошо. Возвышенностей в окрестностях Артура хватает, а потому вести обстрел гавани можно далеко не из любого места. Насколько я помню рельеф, а я помню его хорошо, при существующих раскладах, таких позиций на железной дороге всего-то три. Если сделать ответвления полноценного железнодорожного полотна, на прочной насыпи, можно организовать ещё несколько. И накрыть мёртвое пространство Перепелиной в том числе.

Впрочем, как я уже говорил, мортирная батарея с этим справится гораздо эффективней, и обстрел сможет вести практически с любого места. Это же грёбаный миномёт, только снаряд у неё весит двести двадцать семь кило, с зарядом шимозы в семнадцать.

Так вот, не имея возможности достать корабли, японцы обстреливали город. И в настоящий момент вели обстрел старых кварталов. В частности артиллерийского городка. Ну что сказать, выбор вполне понятен. Ведь там находятся мастерские, задействованные на нужды обороны.

Я невольно оглянулся, посмотрев на цеха и жилые бараки мастерской Горского. Дотянуться до них самураям не составит труда. Это раньше они мало обстреливали Тигровый, так как тут имелись лишь Невские мастерские, где ремонтировались миноносцы. А как только узнают о том, что тут располагается завод выдающий большую часть боеприпасов для обороняющихся… Думать об этом не хотелось.

Вскоре японцы перенесли огонь на «Ангару». Госпитальное судно имеет все атрибуты положенные ему согласно положения международного красного креста, но японцев это не остановило. Обозлённые отсутствием доступных целей, они били туда, куда могли дотянуться. Несколько попаданий, и на судне начался пожар. Я видел, как организовали эвакуацию прямо под огнём. А вскоре судно легло на грунт, накренившись на правый борт упёршимся в каменную набережную. Полностью затонуть ему не позволяли глубины. Полагаю, что и в прилив, его остов будет торчать над водой.

— Аркадий Петрович, нужно будет выкопать щели. Много щелей, так чтобы в одной могли свободно укрыться не больше десятка человек. Я нарисую вам какой формы и размеров они должны быть, и где именно их копать, — когда обстрел прекратился, произнёс я.

— Полагаете, что они станут нас обстреливать?

— Обстрел артиллерийского городка с мастерскими вы видели. Как и то, что они потопили госпитальное судно. Ваши мастерские конечно гражданское предприятие, но выпускают военную продукцию. То, что они ещё не накрыли вас, я могу отнести только к некоторой несогласованности между морскими артиллеристами и разведкой. Но самураи быстро исправятся, даже не сомневайтесь.

— Я вас понял. Непременно этим озаботимся. Ч-чёрт, а если разобьют жилые бараки? Что мы будем делать?

— Рыть землянки или ставить палатки. Хотя, я наверное посоветовал бы в этом случае озаботиться жильём в городе, и самоходной баржей, для перевозки людей.

— Баржа есть. Продукцию мы ведь вывозим. Но мы тут как бы уже обжились. В тесноте, да не в обиде. Опять же, дома стоят в стороне от производственных корпусов, может и не достанут.

— Может и так. Но лучше не надеяться на авось. Хм. А что если изготовить несколько дымогенераторов. Мне тут на ум пришла одна мобильная конструкция, которую можно будет устанавливать с учётом направления ветра. А если озаботиться тонкостенными медными трубками, так ещё и прогреваться такой генератор будет куда быстрее обычного. Или использовать чугунные трубы и вагранки, которые у вас трудятся непрерывно. Идёмте к вам в конторку, прикинем, что и как.