Неприкаянный 3

Глава 1

ПРОЧТИ!!!

Дорогой читатель, это черновик со всеми его ошибками, опечатками, нестыковками и несоответствиями. Очень хорошо подумай прежде чем покупать книжку, и потом не выноси мне мозг тем, что ты оплатил и хочешь получить качественный продукт. Если желаешь получить доступ к уже отредактированному варианту, тебе придётся подождать замены чернового текста на чистовой.

Сюрприз

О возвращении в базу, как и о результатах боя мы сообщили ещё загодя, по радио, поэтому героев встречали с помпой. Оркестр, возбуждённые горожане, цветы, фотовспышки. На фоне этого избитый «Новик» выглядел грозно и весомо, как и подобает боевому кораблю вышедшему победителем из горнила сражения. Сдаётся мне, Шульц малость подвинет на пьедестале Руднева. Впрочем, это всего лишь моё мнение. А так, затмить подвиг «Варяга» у него всё же не получится.

А вот «Форель» вошла в бухту Золотого рога тихо, без лишнего шума и убралась в её дальний угол, где и находился её причал. Словно и не принимала подводная лодка участия в походе. Похоже начальство решило придержать этот козырь в рукаве. Хотя к чему это, если мы были обнаружены «Цусимой» и даже обстреляны. Надеются, что самураи спишут это на глюки? Как по мне, то рассчитывать на это глупо. Впрочем, тот факт, что мы не будем принимать участие в торжествах, меня очень даже радовал.

Что же до похода, то я не назвал бы его для «Форели» неудачным. Да, мы промахнулись, но хватает и положительных моментов. Во-первых, отработали взаимодействия с надводными кораблями. Во-вторых, наработка опыта в условиях реального боя. В-третьих, поход почти в тысячу миль, чего до нас никто и никогда не делал. Да, на буксире. Ну и что с того. За время перехода отрабатывались регламент, различные приёмы и манёвры. Одним словом, подводники вынесли из этого похода много чего полезного.

Когда встали у причала, лодку тупо заперли и сдали под охрану. Нет там никаких условий для несения вахты, от слова совсем. Только кратковременные выходы на дежурство, вот и всё на что она годится. А то, что устроили мы, иначе как мазохизмом не назвать. Хорошо хоть на «Новике» отдыхать получалось нормально.

После этого лейтенант Рааб-Тилен построил нас троих, выразил благодарность за проведённый поход, и отпустил до утра в увольнительную. Лично я этому был только рад, а потому поспешил в нашу небольшую казарму и быстренько переоделся в парадную форму. Оно бы сразу в гражданку, но кто же позволит матросам подобные вольности. Приведя себя в порядок получил у нашего боцмана увольнительную и поспешил в город.

Так как мы располагались на отшибе, то нечего было и думать о том, чтобы поймать извозчика и я пошёл пешком, направляясь на набережную. К тому моменту когда я приблизился к пришвартовавшемуся «Новику» Скрыдлов уже успел посетить крейсер, с выстроенным в парадном строю экипажем и принять доклад от Шульца.

Происходило это нерядовое событие при большом стечении народа. Люди соскучились по победам. При прорыве отряда Эссена торжества проводить никто не стал. Да, накрутить хвоста японцам тогда получилось, но по сути радоваться было нечему, потому что случившееся восприняли всё же больше как поражение. Ведь костяк эскадры вернулся в осаждённую крепость.

Зато теперь победа была явственной, без какой-либо двойственности. Один русский крейсер и отряд миноносцев вступили в бой с превосходящими силами, потопили три вражеских вымпела и вернулись домой с безоговорочной победой. Так что его превосходительство не стал скромничать и в честь победителей были намечены настоящие торжества, а в морском собрании сегодня давали бал.

Матросы гурьбой валили с крейсера и миноносцев в увольнительную. На борту оставалось не больше четверти личного состава. Отпустить всех нечего было и мечтать. И только когда основной наплыв горожан схлынул к трапу начали подкатывать санитарные повозки, а на набережную начали выносить раненых и павших. Панихида была назначена назавтра. Сегодня же праздник, и не стоит его омрачать.

— Олег! — услышал я, когда вышел на набережную в поисках извозчика.

Обернулся и в удивлении воззрился на окликнувшего меня мужчину. Его тут не могло быть. Не то, что бы это невозможно, но тысяча вёрст по прямой от Владивостока, а то и все две, если по дорогам и в объезд зоны боевых действий, это всё же изрядное расстояние. Однако вот он, стоит себе и улыбается в тридцать два зуба, опровергая эти доводы.

— Эмильен? — не смог сдержать я удивления.

— Разумеется это я. А ты что же мне не рад?

— Рад, конечно же, просто безмерно удивлён.

— Вот и славно. Мне очень хотелось тебя удивить. А ещё, ты должен выполнить своё обещание. Помнишь наш уговор об эксклюзивном интервью?

— Разумеется помню, — всё ещё не в состоянии справиться с удивлением, ответил я.

— Так понимаю, что у тебя увольнительная?

— Ты правильно понимаешь.

— В таком случае, приглашаю тебя посидеть в ресторане.

— Ты ничего не забыл, — повёл я по себе, указывая на матросскую форму.

— Ах, да, — растерялся он.

— Ладно, не грузись. Пошли. Тут недалеко, — махнул я рукой, подзывая извозчика.

Матросам не запрещается пользоваться их услугами. Иное дело, что лишних денег у нижних чинов не водится и они предпочитают бить ноги, а не кататься в наёмных экипажах. Но я могу себе позволить подобное, как и переодеться в гражданское платье. Только до квартиры доехать нужно.

— Ну и какими судьбами ты тут, Эмильен? — спросил я, когда мы уже катили на извозчике.

— После того как стало известно о прорыве части русских кораблей во Владивосток, я справедливо рассудил, что ты присоединился к ним. А тут ещё и лаймы не на шутку всполошились по поводу расстрела русскими из пушки спасающихся неповинных японских моряков. А после сведения о том, что тебя придали суду и разжаловали в рядовые. Что только подтвердило, где именно следует тебя искать.

— И ты как настоящий друг бросился мне на помощь, — хмыкнул я.

— Прости, Олег, ты конечно же мне друг. Но не настолько, чтобы я сорвался за пятьсот лье*, чтобы поддержать тебя в трудную минуту. Двигали мною сугубо прагматичные цели. Как только ты ушёл из Артура, так и у меня с материалами стало совсем плохо, публика же, меж тем, ждёт новости о похождениях бравого мичмана.

*Лье — Французская мера длины. Сухопутное лье составляет 4444,4 м

— Матроса второй статьи, Эмильен, — поправил я.

— Это частности.

— Неужели надеешься на то, что я смогу предоставить тебе сенсационный материал, даже будучи нижним чином?

— Я в тебя верю, Олег. И потом, ты уже смог это сделать.

— Это как же?

— Разжалованный герой.

— Протухшая новость.

— Не скажи. Публика верит в то, что я черпаю сведения из первоисточников и говорю только правду. Даже если она идёт в разрез с общепринятым мнением.

— Или в особенности, если твоя статья идёт в разрез общепринятому мнению? — с хитринкой уточнил я.

— Или так, — пожав плечами, легко согласился он.

Экипаж остановился у указанного адреса на Никитской и мы вошли в парадную. Поднялись на этаж в снимаемую мною квартиру. Обычно Павел Семёнович встречает меня на лестничной площадке, чтобы поприветствовать своего щедрого работодателя. Но в этот раз тут никого не было. Либо он не дома, либо приметил со мной незнакомого господина и предпочёл не показываться.

Когда вошли в квартиру я сразу направился в комнату отведённую Родионову под лабораторию и склад. Вдоль стены стояли книжные шкафы заставленные коробками с киноплёнками, кассетами с фотоплёнками, картонками с фотографиями. Продолжать всё это хранить на «Севастополе» больше не было никакой возможности, вот я и озаботился новым рабочим местом для Дмитрия. Вообще-то стоило сразу, как только сняли квартиру, благо она просторная.

Я взял картонную коробку с фотографиями и жестяную с киноплёнкой с надписями «Эмильен». Знал, что рано или поздно мы встретимся, так как имел на француза определённые планы. Вот и озаботился подготовкой соответствующих материалов для него. А уж как вдохнуть свежую струю в давно потерявшие актуальность новости этот журналист знал как никто другой. Я успел в этом убедиться.

— Вот. Специально для тебя собирал. На обороте фотографий названия кораблей, места, даты и краткие описания событий.

— Ага! Ты всё же не сомневался во мне! — хватая добычу, воскликнул Форже.

— Ну, я ведь обещал, — напомнил я.

Оставив репортёра в гостиной разбирать добычу, я направился в свою комнату где разделся и облачившись в халат прошёл в ванную. На борту «Новика» конечно же имеется баня, и я не был чумазым, но всё же прежде чем переодеться в гражданское платье не мешает привести себя в порядок. К слову, отсюда сразу направлюсь к цирюльнику, нужно подстричься, а то успел малость зарасти.

Найти «Форель» не составило труда. Как я и предполагал, Шульц отправил на поиски подводной лодки отряд миноносцев. Елисеев достаточно точно вычислил куда именно её успеет снести, и чтобы обнаружить лишившуюся хода подводный миноносец оказалось достаточно одного единственного сеанса связи.

На возвращение во Владивосток потребовалось целых четверо суток. Машины и котлы продержались недолго, и уже через пять часов максимальный ход уменьшился до пятнадцати узлов, а экономичный и вовсе до десяти. Вздумай японцы продолжить преследовать нас и они непременно посчитались бы с дерзким крейсером. Но нам повезло.

Наградной дождь и обещал быть обильным. Шутка сказать, в одном бою превосходящие нас японцы потеряли два крейсера и миноносец. Что было задокументировано как на фото, так и на киноплёнку.

Я разве не говорил, что Родионов отправился с нами и находился на «Новике»? Впрочем, могло ли быть иначе, при планировании столь серьёзного дела. Эти материалы я намеревался переправить великому князю, присовокупив к ним и чертежи гирокомпаса с соответствующей сопроводительной документацией. Но коль скоро тут появился Эмильен, то пожалуй вручу комплект и ему. Нужно будет озадачить Дмитрия…

— Это просто великолепно. Я непременно использую твои материалы, и у меня множество вопросов. Но первое о чём хотелось бы поговорить, это о вашем последнем походе, — когда я вышел из ванной, потребовал Форже.

— Полагаешь, что он был удачным? — вздёрнул я бровь.

— Уверен в этом! — убеждённо едва не выкрикнул репортёр.

— Ты «Новик-то» видел?

— Я не видел японцев, — с хитринкой возразил француз.

— Ну что же, резонно. Твоя правда. У нас конечно морда побитая, и улепётывали мы во все лопатки, но в результате умылись не мы.

Пока переодевался в гражданский костюм довольно подробно рассказал о походе, успев ответить на множество уточняющих вопросов. Эмильен вооружился блокнотом и тщательно фиксировал все подробности. Его глаза буквально горели азартом.

Вскоре появился Родионов со своим кофром, в котором была кинокамера, фотоаппарат и материалы отснятые в ходе похода. Форже тут же нацелился на них, но обломился. Всё это ещё предстояло проявить, рассортировать. Как он не горячился, однако прекрасно отдавал себе отчёт в том, что материалы однозначно несут в себе ещё и секретную информацию, а потому доступ у него к ним может быть только выборочным. Впрочем, он будет рад и им. А уж зная о его ушлости, я ничуть не сомневаюсь в том, что ему удастся опередить наших борзописцев.

Мы вроде как собирались вместе сходить в ресторан, однако Эмильен извинился, и перенёс поход на более позднее время. Подорвался и умчался на телеграф. Не удивлюсь, если он начнёт надиктовывать статью по горячему, что говорится, прямо с колёс. Талант, что тут ещё сказать.

Встретились мы с ним только вечером и француз был доволен, как котяра объевшийся сметаны. И, да, я оказался прав. Он оккупировал телеграф самым первым, сумев надиктовать статью для своего «Фигаро» сразу на чистовую, используя лишь тезисы записанные в ходе интервью.

— Кстати, Олег, у меня есть для тебя сюрприз, — когда мы уже обедали в ресторане, спохватился Эмильен.

— И какого рода? — проявил я любопытство.

— Извини, но если я тебе расскажу, то это уже не будет сюрпризом.

— Ну хотя бы скажи, приятный он или нет?

— Понятия не имею. Готовил-то я его от чистого сердца, а вот понравится ли он тебе, не знаю.

— Заинтриговал.

— Да я и сам в предвкушении, — хмыкнул француз.

Вечер, что говорится, удался. Мы поужинали и хорошенько выпили закончив вечер, а вернее ночь, в борделе. Вообще-то не мешало бы завести себе подружку. Я не особый любитель подобных заведений, как не горю желанием и играть в люблю. Просто не вижу смысла, возможно потому что воспринимаю этот мир как нечто инородное, эдакую продвинутую виртуальную компьютерную игру. Пусть никогда ни с чем подобным и не сталкивался.

Словом, нет ни единой причины, отчего мне стоит привязываться именно к этому миру. Как впрочем, и к какому бы то ни было другому. Похоже моя тушка в родном дала дубу, оттого меня и кидает по столь похожим, но всё же чужим мирам…

Утром я прибыл в расположение без опозданий. Вообще-то, неплохо бы после похода дать нам перевести дух, но наш командир решил, что одних суток вполне достаточно. Тем более, что есть личный состав не участвовавший в походе, как имеется и учебный план.

Подозреваю, что наш фон дер Рааб-Тилен активно зарабатывает очки, чтобы непременно оказаться командиром пока ещё несуществующего отряда подводных миноносцев. И так как в первом бою случилась неудача, он решил взять реванш на ниве боевой подготовки. Очень надеюсь, что командиром назначат всё же лейтенанта Плотто. Понятия не имею, что это за офицер, но кем является мой нынешний начальник я уже вижу.

К слову, отряд пока ещё не существует, но добровольцев уже набрали больше трёх десятков нижних чинов. Как уже имеется и вполне себе грамотный учебный план. С офицерами пока всё не слава богу, их попросту нет, но ведь и переводить их пока некуда. Поэтому и занятия проводит фон дер Рааб-Тилен. Как бы он ни был мне неприятен, должен отметить, что дело своё лейтенант знает туго, и любит его.

Мы сидели в классе на занятиях, когда в дверь постучали, и заглянул дежурный по подразделению.

— Разрешите обратиться, ваше благородие, — вытянувшись в струнку бросил он руку к бескозырке.

— Обращайся, — разрешил наш начальник.

— Прибыл посыльный из штаба флота за матросом Кошелевым.

— И зачем Кошелев понадобился в штабе флота? — видно, что Рааб-Тилен попытался сохранить беспристрастность, но удалось это ему плохо.

— Не могу знать, ваше благородие. И посыльный не ведает.

— Кошелев.

— Я, ваше благородие.

— На выход.

— Есть.

По классу пробежалась волна шепотков. Все знали, что я из разжалованных. Как известно им было и о моих геройских похождениях. Поэтому новоявленные сослуживцы тут же начали строить догадки и гипотезы, по поводу моего вызова. Да ещё и на фоне некомплекта офицерского состава.

Когда прибыл к дежурному по штабу, выяснилось, что меня желал лицезреть сам командующий, поэтому я сразу был препровождён в приёмную. Тут пришлось прождать битый час, пока адмирал принимал офицеров, и когда в приёмной не осталось никого, адъютант пригласил пройти меня.

Признаться, я был в недоумении по поводу этого вызова. Ладно ещё когда речь шла о подготовке к походу, и командующий хотел лично убедиться в моих способностях. Ведь моя роль и впрямь была важной, хотя и не определяющей, не стоит раздуваться от чрезмерного самомнения. Но к чему понадобился Скрыдлову, пусть и не очень простой, но всё же матрос, когда дело уже сделано?

— Ваше превосходительство, матрос второй статьи Кошелев по вашему приказанию явился, — вытянувшись в струнку, доложился я.

— Кошелев, — откинувшись на высокую спинку стула, смерил меня взглядом Скрыдлов.

Мне только и оставалось, что стоять молча и есть начальство глазами. Ну ещё гадать, за каким я понадобился этому дядьке.

— Не подскажете мне, Кошелев, что это? — он взял с угла стола газету и бросил к противоположному от себя краю, делая приглашающий жест.

Ну что сказать, адмирал не забывает о том, что перед ним дворянин, а потому обращается ко мне на вы. Ну и наверняка помнит и о моих прошлых заслугах. А ещё, и я это знаю совершенно точно, Эссен не прекращает капать ему в мозг по моему поводу. Делает он это без фанатизма, но с завидным постоянством.

А вот по поводу газеты… Хм. «Фигаро». И судя по всему ни разу не свежий номер. Минимум двухнедельной давности, потому что раньше тут могут появиться только перепечатки в местных изданиях и никак иначе. А вот название… Мда. Интересное такое название. «Благодарность российского императора!»

Кажется я догадываюсь о каком сюрпризе говорил Эмильен. Остаётся понять, на пользу это пойдёт мне или во вред. Когда-то его вмешательство мне серьёзно так помогло. Но вот чем оно обернётся сейчас, одному богу известно. Что ни говори, но одно дело когда хозяину земли русской его подданные докладывают о том, что разжалованный в матросы осознал, воюет исправно и даже в этом качестве даёт прикурить японцам. И совсем другое, когда его как нашкодившего котёнка тыкает мордой в дерьмо зарубежная пресса. Вот интересно, мне этого проныру стоит поблагодарить или отпинать?