Неприкаянный 3

Глава 10

Привет от старухи

— Нина Павловна, позвольте засвидетельствовать вам своё почтение — я резким кивком обозначил поклон.

— Ол-лег Николаевич? — растерянно ответила она, невольно принимая правила игры и протягивая ручку.

Я приложился к ней, ощутив как пальцы вздрогнули. И нет, это не связано с желанием или волнующим трепетом. Мне явственно почувствовалось огорчение или даже досада. И понять её несложно. Ещё до моего отбытия между нею и Миротворцевым наметились какие-то проблески особых отношений, теперь же я знал точно, что они вместе.

— Нина Павловна, я попросил бы вас не думать дурного. И в мыслях не держу ничего подобного. Я просто пришёл навестить вас, и Сергея Романовича, дабы засвидетельствовать своё почтение и ничего более, — тихой скороговоркой произнёс я, чуть подступившись к ней, чтобы не услышали посторонние.

— Правда? — с искренней надеждой спросила она.

— Верьте мне. Ведь до сегодняшнего дня я не давал вам повода сомневаться в моих словах и поступках. Скажу более того, я искренне рад за вас и всем сердцем желаю, чтобы у вас всё сложилось.

Зачем мне расшаркиваться перед своей бывшей содержанкой? Не перед ней. Мне нужен Миротворцев. Не просто гениальный хирург и будущий светила медицины, но ещё и человек с недюжинными организаторскими способностями. Я намерен приложить максимум усилий, чтобы удержать его тут, на Дальнем Востоке. А ночная кукушка, как известно, весьма убедительная птичка.

Мы отошли в сторонку, встав у торцевого окна длинного коридора. В госпитале хватало народу, раненые, медперсонал, военные. Одни на излечении, другие трудятся, третьи пришли навестить боевых товарищей. После отгремевших боёв пациентов тут предостаточно. И хотя в коридоре кроватей не видно, я не сомневался в том, что свободных коек тут нет.

Говорили мы обо всём и ни о чём конкретно. Мне по сути хотелось встретиться с Миротворцевым. Никаких конкретных дел к нему нет, просто навестить пообщаться как с добрым знакомым, чтобы упрочить связь. Задел на будущее и не более.

— Олег Николаевич, рад вашему возвращению, — приветствовал меня подошедший хирург.

— Здравствуйте, Сергей Романович, — ответил я на его рукопожатие. — А я рад видеть вас в добром здравии и как понимаю, полного сил на дальнейшие свершения.

— Ну, не такие уж и свершения. Просто делаю свою работу в меру сил и способностей, — пожав плечами, возразил он.

А ведь нервничает. Вон и быстрый обеспокоенный взгляд на Нину бросил. Я сделал вид, что ничего не заметил. Да и плевать. Мне не нужно смущение Миротворцева, и соперника я в нём не вижу, потому что не считаю Нину своей.

— Полагаете, что спасение жизней нельзя назвать свершением? Я так не считаю. Скольких вы вытащили с того света? Сотню? Две? Но даже если одного, это уже свершение, — покачав головой, возразил я.

— Тружусь в госпитале далеко не только я один, и это не свершение, а просто работа.

— Ну как скажете, — легко согласился я, и спросил. — А вообще, дела с ранеными как обстоят?

— Памятуя о боях в Зелёных горах, думал будет хуже. Японцы всерьёз навалились на наши позиции и снарядов не жалеют, и себя не щадят. Но реальность серьёзно удивила. Поток раненых оказался не столь уж и велик. Я даже подумал было, что в наш госпиталь отправляют по остаточному признаку, но ничего подобного, картина схожая и в других госпиталях. Из разговоров с офицерами узнал, что столь низкие потери связаны с несколькими факторами. Но самые главные это довольно широкое использование на передовой линии касок, которыми продолжают снабжать и сейчас.

— Насколько мне известно, касок в войска поставили чуть больше десяти тысяч. Их изготовление конечно продолжается, но это едва ли покрывает четверть от потребного, — возразил я.

— Мне доподлинно известно, что многие из них имеют уже по несколько осколочных и пулевых отметин. Да и камни частенько прилетают. А это прямой путь либо в госпиталь, либо на тот свет. Так что, польза несомненна. А ещё, в контратаках в основе своей участвуют специально сформированные и обученные штурмовые роты, экипированные бронежилетами и касками. И это уже всё ваши свершения, Олег Николаевич, — Миротворцев указал на меня пальцем.

— Я не придумал ничего нового. Всего лишь немного видоизменил то, что уже давно известно. И потом, я ведь не просто так это предложил, а имею свой интерес. Все эти каски, бронежилеты, миномёты, пулемёты, снаряды делаются в литейно-механической мастерской Горского, где я имею треть с доходов, — с хитринкой возразил я.

— И что с того, что вы имеете с этого выгоду. Уж людей-то ваши задумки спасли куда больше, чем мои умения. Одно то, что Роман Исидорович избежал гибели вашими стараниями, дорогого стоит. Он ведь поистине является сердцем обороны Артура. А записки переданные вами мне, и рецепты мазей на основе мёда. Благодаря первым хирургам удаётся вытащить прежде безнадёжных раненых. А второе позволяет чуть не в полтора раза быстрее поставить их на ноги. Даже не представляю, как подобное знание о мёде могло быть утрачено.

— Сам в шоке, Сергей Романович. Кстати, а мёд-то вам контрабандисты поставляют?

— Да. Причём в достаточном количестве. Правда и дерут за него втридорога. Командование даже поднимало вопрос о прекращении закупок, но спасибо Кондратенко и Белому, не остались в стороне и отстояли необходимость закупок даже по грабительским ценам.

— Что же, это радует. Кстати, а я ведь не просто так пришёл. Позвольте пригласить вас на просмотр синематографа.

— Вы сняли новый игровой фильм?

— Увы. С игровым кино ничего не получается. Служба. В Артуре было попроще, с одной стороны я был на излечении, с другой, катер в ремонте. А во Владивостоке оно как-то не сложилось. Меня ведь ещё и в матросы успели разжаловать.

— Вас⁈ — искренне удивился Миротворцев.

— Ага. И наказали, и помиловали, вот только наградить забыли, — хохотнул я…

Отснятого материала у Родионова хватало. Мало того, во-владивостоке я предоставил ему время для того, чтобы он сумел его обработать и смонтировать документальные фильмы, которые уже разбежались как по России, так и по заграницам. И вот теперь приехали в Артур.

До недавнего времени защитники крепости вели боевые действия вполне себе удачно. Как выяснилось, даже корабли регулярно выходили из гавани, чтобы поддержать войска. Тот же «Пересвет» подорвался на мине, во время одной из таких вылазок. И ведь активно используют параванный трал. Вот только сюрпризы порой случаются в самых неожиданных местах, далеко в стороне от крепости.

Обрушение левого фланга, потеря значительной территории, большое количество убитых и раненых, что не могло пройти незамеченным, в значительной мере подорвали дух защитников и жителей Артура. Так что грамотно смонтированные фильмы об успехах русского оружия совсем не будут лишними…

— Занимательно. И даёт понять, что всё не так уж и плохо, как может показаться на первый взгляд. А активность Владивостокского отряда и вовсе внушает оптимизм, — произнёс Миротворцев, когда мы вышли из кинозала.

Это далеко не только его мнение. Я по обыкновению отслеживал реакцию выходивших из зала, и она мне откровенно нравилась. Хотя бы потому что хмурых лиц не было. Ни одного. А ведь казалось бы, на экране были кадры задокументировавшие гибель нескольких тысяч человек. Но ведь это враги. Вот что значит правильно поданная картинка. Родионов талант, я не устану это повторять.

— Олег Николаевич, а художественные фильмы вы снимать не собираетесь? Вашу картину «Порт-Артурская история» засмотрели до дыр, хочется уже чего-нибудь нового, — поинтересовалась Нина.

— Кстати, — поддержал её кавалер.

— Для съёмок художественного фильма нужно не в пример больше времени, — не стал я раскрывать своих планов.

В настоящее время Дмитрий активно монтирует фильм о наших похождениях с момента выхода из Владивостока. Причём решил сделать из него художественный, благо его сейчас от хроники возможно отличить только по чуть лучшему качеству картинки и чётко различимым лицам. Да и непритязательный нынче зритель.

Что же до Родионова, то эта мысль у него родилась достаточно давно, ибо душа требовала, поэтому он отснял виды Владивостока, Шанхая и Артура. В главных ролях понятно команда «Ската» и ваш покорный слуга в частности. Далее несколько вставок с текстом, и вуаля. Художественный фильм «Три тысячи миль под водой» готов.

В смысле, Дмитрий вовсю трудится над ним, и выпросил у меня трое суток. Предстоит отснять ещё встречу главного героя, то есть меня, с моей любимой, остававшейся в Артуре и верившей в то, что я непременно вернусь. Ну и несколько сцен с этой самой героиней, которая служила сестрой милосердия в госпитале, внося свой вклад в оборону крепости.

По задумке автора сценария и режиссёра, это должна была быть Нина, но я вовремя вразумил его. На что он быстренько сориентировался и отыскал девицу сыгравшую главную роль в нашем первом фильме. Она, к слову, так же служила в госпитале.

— Предлагаю продолжить так хорошо начавшийся вечер и поужинать в «Саратове», — произнёс Миротворцев.

— Отличная идея. Тем более, что дома у нас мышь повесилась. Мы ведь всё время в госпитале, — поддержала его Нина.

— Только угощает друг, приехавший с большой земли, — подпустив кавказского акцента, наигранным тоном произнёс я.

— Принимается, — переглянувшись, чуть не хором произнесла парочка.

Если поначалу они и испытывали неловкость с моим появлением, то сейчас она испарилась как утренняя роса. Ну или портартурский снег. Казалось бы, только ночью выпал накрыв землю белоснежным покрывалом, но уже к обеду полностью сошёл оставив после себя грязь и слякоть. Бр-р-р-р! Ненавижу! И даже поездка на рикше не сумела полностью уберечь от этой напасти. Мундир однозначно придётся чистить. А уж о платье Нины и говорить нечего.

Ну что сказать, факт осады крепости никак не сказался на меню лучшего ресторана Артура. Оно по-прежнему предлагало достаточно разнообразный ассортимент. Кое-какие блюда конечно пропали, зато появились и новые. К примеру, наряду с говядиной, телятиной и бараниной, стали готовить конину. Последней несправедливо пренебрегают, полагая мясо грубым и невкусным. Большая ошибка. Умело приготовленное оно получается таким вкусным, что пальчики оближешь. Я попросил официанта передать мою искреннюю благодарность повару, выразив её не только словами, но и выложив щедрые чаевые.

— Ого! Кого я вижу! Кошелев! Вот вас-то мне и надо! — возбуждённо едва ли не выкрикнул столкнувшийся с нами в дверях Колчак.

— Здравствуйте, Александр Васильевич. Позвольте вам представить…

— Не стоит. Мы знакомы, — остановил меня лейтенант, и поздоровался с моими спутниками. — Сергей Романович, Нина Павловна. У меня сегодня просто замечательный день, приглашаю вас отпраздновать моё назначение командиром миноносца «Счастливый».

— Прошу прощения, Александр Васильевич, но у нас завтра дежурство и мы хотели бы отдохнуть, — развёл руками Миротворцев.

— Понимаю и не настаиваю. В вашем случае ошибка или невнимательность, может кому-то стоить жизни. Но вы, Олег Николаевич непременно возвращаетесь в зал. Ибо являетесь виновником торжества.

Я переглянулся с Миротворцевым и Ниной, дав понять, что принимаю удар на себя, и мы простились. После чего Колчак увлёк меня за свободный стол, потребовав приставить к нему ещё один, ибо ожидал гостей. Ну и сделал достаточно серьёзный заказ.

— Как я понимаю, «Счастливый» это в девичестве «Асасио»? — спросил я, будучи уверенным в ответе.

— Именно, — в ожидании заказа откинувшись на спинку стула, подтвердил Колчак.

— Но я передавал корабль не вам.

— Какая разница, кто его принял. Главное, кто оказался на мостике. И это я.

— Но разве вы не были командиром «Пескаря»? — удивился я.

— И неплохо себя зарекомендовал командуя им, отправив на дно японский миноносец, — со значением подняв палец, подтвердил он, и тут же став проще добавил, — только вынужден заметить, что успех этот совершенно случаен. Подводной лодкой этот аппарат я назвать не могу, скорее уж полупогружной катер, который к тому же под водой может пробыть лишь несколько минут. Я и сам не понял как передо мной возник самурай. Только и того, что пустил мину и она, о чудо, попала в цель. После этого я ещё какое-то время пытался охотиться за вражескими кораблями, однако не преуспел в этом и уступил честь командования катером мичману Дудорову.

— Решили попробовать свои силы на сухопутном фронте?

— Нет конечно же. Я пока ещё не так отчаялся. Обратился к Вирену с предложением вооружить быстроходный пароход, превратив его во вспомогательный крейсер и отправиться в рейд на торговые пути Японии. Поначалу эта затея вроде бы была воспринята благосклонно, но потом моё предложение завернули. Видите ли это чрезмерной рисковое предприятие. Таким образом я остался на берегу и едва не отправился на сухопутный фронт, но тут появились вы с очередным японским призом. Господи, у меня складывается впечатление, что достаточно просто вам не мешать и вы сами уничтожите весь японский флот.

— Вам известно о моём разжаловании?

— Я искал вас, оказался в синематографе, не удержался от просмотра картины, и успел пообщаться с вашим Родионовым.

— Ясно.

— Кстати, не составите мне протекцию, по поводу изготовления снарядов для моего миноносца, а то у него неполный боекомплект.

— Нет проблем. Но вы ведь понимаете, что это не бесплатно. И понадобятся гильзы.

— Для трёхдюймовок гильзы в наличии, тут проблем нет, чего не сказать о снарядах. Касаемо пятидесятисемимиллиметровых, то у нас такие снаряды имеются, разве только можно сменить в гранатах чёрный порох на бездымный. Разрушений они не вызовут, зато дадут изрядное количество осколков.

— Вы забываете о дефиците в Артуре пороха.

— Это я беру на себя. Есть ещё чего стрясти с интендантов. Вот видите, я научился у вас плохому.

— Не увлекайтесь, Александр Васильевич, а то, это чревато, знаете ли.

— Я готов рискнуть.

— Хорошо, я составлю вам протекцию перед Аркадием Петровичем.

— Вот и договорились.

Вскоре начали подтягиваться приглашённые. Я ожидал возможных проблем из-за неоднозначного отношения ко мне со стороны флотских офицеров. Но как выяснилось, опасения мои оказались напрасными. За столом собрались, если можно так выразиться, последователи покойного адмирала Макарова, а потому моё присутствие было воспринято самым благоприятным образом. Посидели мы славно. Что говорится от души.

Когда я засобирался на Тигровый, время уже подходило к комендантскому часу и следовало поторопиться. Я не переживал по поводу того, как буду добираться через акваторию внутреннего рейда. Мой катер, с паровой машиной легко пережил отсутствие хозяина. Хотя его и использовал персонал завода наряду с паровой шлюпкой Горского, мне он был передан по первому требованию и сейчас ожидает под присмотром Казарцева.

Мне только и нужно-то добраться до набережной не изгваздавшись в грязи, а там я благополучно дойду до причала мастерской. С грязью мне повезло. С наступлением темноты землю подморозило. Да и полная луна светит, что способствует комфортному передвижению. Н-но…

Я откинулся назад, завалившись на спину. Послышался влажный хруст тонкого ледка и чавканье грязной жижи под моим телом. Одновременно с этим грохнул выстрел, и я услышал короткий свист пули, разминувшейся со мной если не в считанных сантиметрах, то немногим больше этого.

Рванул полу форменного пальто, отчего брызнули оторванные с мясом пуговицы. Я ушёл в перекат по влажно хрустящей коркой льда и чавкающей холодной жиже. Одновременно с этим рука скользнула подмышку. Грохнул очередной выстрел, пуля выбила фонтанчик грязи там, где я был только что. Пальцы ухватили достаточно неудобную, но уже привычную рукоять браунинга, и когда я вновь оказался на спине вскинул оружие.

Убийца опять выстрелил. В этот раз пуля рванула левый рукав пальто и обожгла плечо. Я нажал на спусковой крючок посылая в неизвестного кусок смертоносного свинца в надрезанной мельхиоровой оболочке. Убийца застыл, словно ему прострелил поясницу радикулит. Второй выстрел. Но нападавший словно и не заметил этого, хотя я и не мог промахнуться. Похоже хватило и первого. Китаец в традиционном одеянии бедноты опустился на колени, после чего упал лицом вниз, глухо ударившись головой о подмороженную землю.

Я поднялся удерживая на прицеле лежащее ничком тело и приблизившись ногой перевернул на спину. Труп. Несмотря на темноту я всё же сумел рассмотреть, что это не китаец, а японец. Для европейцев все азиаты на одно лицо, но только не для меня с моей памятью.

— М-да. Похоже старуха решила всё же избавиться от раздражителя, — вздохнул я, и тут же спохватился разведя руки и осматривая себя. — Т-твою м-мать!