Неприкаянный 3

Глава 3

Штурман для «Ската»

— Ну и как мы себя чувствуем? — войдя в комнату, спросил я.

— Вы⁈ — не смог сдержать своего удивления, лежавший в постели Налимов.

— А кого вы ожидали увидеть? Архангела Михаила? Так рано ещё. Я и не планировал отправлять вас на небеса.

— Чем обязан? — холодно поинтересовался молодой человек.

— Бросьте, Пётр Ильич. Согласно дуэльного кодекса все наши разногласия разрешены, Господь раздал всем сёстрам по серьгам, а нам следует оставить прошлое в прошлом.

— Но это не значит, что я должен переменить своё отношение к вам.

— Правильно. Поэтому я и решил лично поспособствовать этому. А то, пока до вас дойдёт, что я не так уж и плох, времени слишком много уйдёт, а его у нас немного. Так, как вы себя чувствуете? Полагаю, что уже лучше. Неделя достаточный срок, для лечения огнестрельного ранения по методике хирурга Миротворцева. Он в Артуре первейший светила и излечил чёртову уйму ранений, не в пример вашему. Всего-то мягкие ткани.

— Милостивый государь, я не звал вас и не намерен терпеть ваше общество.

— Да хватит вам ерепениться. К тому же разве так встречают того, кто принёс вам благую весть. Я слышал, что вы подали рапорт о переводе в подводники. Не знаю что послужило причиной, повышенное жалование, или слава капитана Немо, но я решил, что вы мне подходите. Как вам должность штурмана на подводном миноносце «Скат»? Правда, вам придётся совмещать её с другими должностями, ибо на лодке только двое офицеров, вы, да я.

— Олег Николаевич, о чём вы вообще говорите? Я не желаю иметь ничего общего с шулером, и уж тем более служить с вами на одном корабле.

— Подводной лодке. Впрочем, это суть одно и то же, — жизнерадостно заявил я.

— Послушайте…

— Нет это вы послушайте, — жёстко оборвал его я. — С чего вы вообще взяли, что я шулер? Ну должно же быть этому объяснение.

— Я заметил, что вы играете зная весь расклад на руках. И хотя порой вы проигрываете, ни единого вечера не уходите без выигрыша. А то как вы дважды шли ва-банк с мусорной картой на руках, может говорить лишь о вашей уверенности в победе. Ваши противники блефовали, вы же знали, что выиграете.

— И это всё? Никаких доказательств, только ваши умозаключения и завидное упрямство? Больше ничего?

— Не упрямство, а убеждённость в моей правоте, — вскинулся он.

— Только, я очень прошу, не стоит повторять это на людях. Обождите ради приличий хотя бы пару месяцев. А пока суд да дело, предлагаю вам вместе бить японцев.

— С вами? — окинул он меня презрительным взглядом.

— Плечом к плечу, — энергично кивнув, подтвердил я.

— Это невозможно.

— Ещё как возможно, Пётр Ильич. Просто вы пока ещё не знаете всей сути моего предложения. Надеюсь, вам известно о том, что я являюсь весьма деятельной натурой и не люблю переливать из пустого в порожнее?

— Я столько слышал о ваших подвигах, что в подобное с трудом верится. Впрочем, этого нетрудно добиться, имея в приятелях известного репортёра с бойким пером. Поговаривают, что именно его стараниями, вам удалось избегнуть заслуженного наказания и вернуть как чин, так и награды.

— А награды мне конечно же выданы по ошибке.

— Благодаря покровительству великого князя, для коего вы стали отличным собутыльником в Артуре.

— Понятно. Для начала, месье Форже стал известным и популярным репортёром именно благодаря мне. Впрочем, это всё слова. И боюсь мне не перебить всю ту грязь, что льют на меня. Поэтому намерен доказать вам свою правоту делом. Одевайтесь.

— По вашей милости я ранен.

— Ранены вы по вашей милости, Пётр Ильич. А по моей, остались живы. Пожелай я вас убить, и мы с вами не разговаривали бы. И моими же стараниями вы активно идёте на поправку, ибо именно я попросил врача с «Севастополя» заняться вашей раной. Так что, одевайтесь. И вообще, вам необходимо двигаться, для лучшего кровообращения, которое способствует скорейшему восстановлению.

— А если я не пожелаю? Силой заставите?

— Если не пожелаете, то я просто уйду. А вы потом будете себе локти кусать, наблюдая за успехами другого, и понимая, что штурманом на «Скате» могли быть вы. Или полагаете я намерен прохаживаться в окрестностях Владивостока и надеяться на удачу? В мои планы не входит ждать не пожалуют ли в гости японцы, я сам намерен их искать и бить.

— И как вы собираетесь это делать? Всем известно, что задача подводных миноносцев это оборона.

— Я намерен доказать обратное.

— Как?

— Отказываясь от моего предложения вы узнаете это лишь из газет и методичек по тактике использования подводных лодок. Соглашаясь, будете участвовать в их составлении.

— И почему вы вцепились именно в меня?

— Потому что вы умны, храбры, хладнокровны, отличный штурман и подали рапорт о переводе подводники. Но главное, это ваша честность. Уверен, что если открою вам свои карты, получу соратника, готового встать со мною плечом к плечу.

— Даже так? — скептически бросил мичман.

— Ну хотя бы позвольте мне попробовать убедить вас.

— Хорошо, — откидывая одеяло, неуверенно произнёс Налимов.

От моей помощи он отказался, и оделся сам, хотя процесс и оказался болезненным. Впрочем, я и не собирался всерьёз ему помогать. Более того, если бы он не смог управиться самостоятельно, то попросту ушёл бы. Я хочу иметь рядом с собой соратника с характером. Воспитывать, тянуть, толкать и тащить никого не собираюсь.

На улице нас уже ожидал… автомобиль! Не то чтобы прямо полноценный. Скорее уж мотоколяска. Но тут присутствовал бензиновый двигатель на целых восемь лошадиных сил, удобные диваны на четыре места, руль, педали сцепления и газа, ручка тормоза, колёса на мягком резиновом ходу. И разгонялся этот раритет, в смысле новинка, до сорока километров в час. Красота! Нет, правда, по сегодняшним меркам настоящий шик, потому как альтернатива это извозчик на конной тяге.

Форд модели «А» выпускается уже целый год и их уже распродано более полутора тысяч единиц. И я не мог обойти такую новинку стороной. Отчего нет, если имею такую возможность. Правда мне он обошёлся в копеечку, потому что доставлен во Владивосток контрабандой, а шкипер за бесценок рисковать не собирался. Впрочем, в его трюмах из Америки прибыл далеко не только мой личный транспорт.

К слову, в городе таких красавцев по пальцам пересчитать и при виде подобной роскоши на губах Налимова появилась презрительная усмешка. Вот же паразит! Морду лица ему набить что ли? Шутка. Пусть бесится. Пока это вполне приемлемо. А вот если и дальше станет выдавать кисляк, то я в нём ошибся.

Он забрался на передний диван слева, я же обошёл справа и вставив с боку заводную рукоять энергично прокрутил её запуская двигатель. Тот чихнул и бодро затарахтел, выдав облачко дыма, ну или по большей степени пара. Всё же восьмое декабря и минус двадцать пять градусов, не шутка. А тут ещё и кабина отсутствует, про обогрев я скромно умолчу, только и того, что имеется маркиза, толку от которой, как с козла молока.

Устроившись за рулём, я подмигнул Налимову и надев очки наконец тронулся с места. Кака на колёсиках покатила по заснеженной улице, унося нас к намеченной цели. Тут недалеко, всего-то четыре версты, по довольно приличным улицам города, и по его глухим окраинам. Литейно-механическая мастерская купца первой гильдии Суворова находилась на берегу бухты Фёдорова. Довольно молодое и динамично развивающееся предприятие, на которое я и сделал ставку.

Вот никакого желания иметь дело с казённым заводом, потому что если желаешь заполучить геморрой, то иди на государственное предприятие. Тем более, что сейчас там заказов выше крыши. Уже прибыли четыре подводные лодки, ещё восемь на подходе, в сухом доке стоит «Богатырь». А у меня никакого желания бездельничать до марта, когда и должен вступить в строй «Скат». А уж с учётом намеченной мною модернизации, так и подавно всё затянется.

До места добежали довольно быстро. Как следует даже замёрзнуть не успели, когда перед нами сторож уже распахнул ворота на въезде. Владелец завода Суворов Михаил Иванович, купец первой гильдии, владелец крупнейшего капитала во Владивостоке, промышленник, строитель, меценат. Переоценить роль этого человека в развитии города невозможно.

Любое предприятие открываемое им, непременно оснащалось по последнему слову техники, будь то консервный завод, спичечная фабрика, лесопилка или вот литейно-механическая мастерская. От основной железнодорожной магистрали на её территорию вела отдельная ветка, и «Скат» покоящийся на специально изготовленной железнодорожной платформе въехал прямиком на территорию. Она же послужила и стапелем, на котором и проводилась модернизация.

В настоящий момент подводная лодка была буквально опутана лесами, по которым деловито сновали рабочие. Визжали пневматические циркулярные пилы, летели раскалённые искры, стучали молотки и молоты, гомон рабочих, мат животворящий десятников. Одним словом какофония в которой на первый взгляд невозможно рассмотреть упорядоченность. Однако, это лишь видимость. Потому что каждый был занят своим делом. Будь иначе, и Михаил Иванович ни за что не добился бы успеха.

Разумеется ему не по силам охватить все предприятия. Тем паче, что немалая их часть находится в Маньчжурии, где сейчас грохочет война. Но у него талант грамотно подбирать кадры и умение их заинтересовать. Вот и в этих мастерских управляющим и главным инженером Толкунов Евгений Климович. Настоящий специалист своего дела, при котором предприятие растёт год от года, не только увеличивая прибыль владельцу, но и рабочие места для рабочих. При мастерской имеется ремесленное училище, кузница кадров для предприятия.

— Подводный миноносец здесь? В частной мастерской? — удивился Налимов.

— Именно. Причём заметьте каковы темпы работ. Уже через три недели наш красавец будет готов. Именно такие сроки я прописал с Евгением Климовичем. И всё за то, что он намерен придерживаться буквы договора. А посему, вам пора вооружаться палочкой и о трёх ногах начинать осваивать новую специальность. Как и обучать личный состав. К слову, команда мною уже набрана. Половина из них, это те, кто служил со мной прежде на катере, остальные опытные специалисты из старослужащих.

— Мне рисовали очертания лодки и по моему они отличаются от того, что я вижу.

— Я затеял целый ряд модернизаций, призванных улучшить боевые и ходовые возможности лодки. Все переделки согласованны с командующим флотом. Учитывая мои прошлые заслуги, он, как и другие старшие офицеры не сомневаются в том, что я преуспею.

— И можно поинтересоваться какие именно изменения вы наметили?

— Вам уже любопытно, — многозначительно потряс я пальцем.

— Всего лишь любопытно. Коль скоро вы притащили меня сюда, было бы глупо не поинтересоваться тем, что именно вы наметили, — пожав плечами, с напускным хладнокровием, возразил он.

— Согласен. Итак, перво-наперво, я убрал носовую и кормовую рубки, за ненадобностью, оставив только люки. Над центральной, как видите, уже заканчиваем устанавливать высокую и просторную рубку с ходовым мостиком. Она проницаемая, как и надстройки над прочным корпусом, и её задача лишь в улучшении мореходности. Иначе уже при трёх балах держать открытыми крышки люков было бы опасно, так как их заливало бы водой. Усовершенствуем систему вентиляции, за счёт выведенной трубы со шноркелем, исключающем попадание во внутрь воды. Выдвижной перископ, который в надводном положении теперь сможет подниматься над уровнем воды на шесть сажен, что увеличит обзор до семи миль.

— В смысле, выдвижной? А такой разве есть? — не смог сдержать своего удивления Налимов.

— Моя конструкция. Меня конечно можно обозвать никчёмным, но я уже даже не считаю сколькими патентами обзавёлся за последние десять месяцев. Идём дальше. Силовая установка. Убирём маломощные шестидесяти сильные бензиновые двигатели и на их место установим два по сто восемьдесят сил. Вместо одного электромотора и двух генераторов, пару электромоторов сразу за бензиновыми, они будут работать и в режиме генератора, заряжая аккумуляторы в надводном положении. Каждая такая пара станет работать на свой вал. А значит один винт, заменим двумя четырёхлопостными, с рассчитанной мною геометрией. В результате этих манипуляций расчётная надводная скорость должна будет увеличиться до пятнадцати узлов, подводная до восьми с половиной.

— В полтора раза больше чем у «Касатки»? — искренне удивился Налимов.

— А я гляжу вы интересовались вопросом, не просто так написали рапорт. Всё верно, ходовые характеристики в среднем увеличатся в полтора раза, а вот запас хода в три.

— Это как?

— Заполним горючим балластные цистерны, и по мере выработки бензина в топливных баках будем перекачивать его в них, а цистерны заполнять водой. Соответствующую систему уже устанавливают.

— Но так никто не делает.

— И что с того? Кто мне запретит, если командующий уже одобрил модернизацию? Главное, что у меня появится запас хода в три с половиной тысячи миль. А это уже выводит наш миноносец в разряд подводного крейсера. Которому потребуется соответствующее вооружение.

— Только не говорите, что намерены установить на нём орудие?

— Восьмидесятисемимиллиметровую динамореактивную пушку двойного действия. Отдача у неё отсутствует, хотя есть кое-какие нюансы в стрельбе и обслуживании, но это ерунда. Я сумел раздобыть неисправную полевую пушку, переделал казённую часть под патронное заряжание, и готово. Сотню патронов и пару сотен мин сумели доставить из Артура на «Севастополе». Вот, теперь пригодятся и здесь. Кроме того, на юте установим сорокасемимиллиметровую револьверную пушку Гочкиса, с электромотором, электроприводом системы наведения, дистанционным управлением и перископным прицелом. Звучит громоздко и необычно, на деле же ничего особенно сложного, если знать с какой стороны браться за дело и иметь в наличии квалифицированные кадры. С чем у Суворова проблем нет, если не на этом предприятии, так на другом. У него даже часовая мастерская имеется. Поистине удивительный человек, — не сумел я сдержать своего восхищения.

— Я слышал о нём. Купец и беспринципный делец.

— Не спешите с выводами, Пётр Ильич. Хотя бы до тех пор, пока не сможете составить о человеке собственное представление. У всякой медали есть и оборотная сторона. Михаил Иванович поистине заслуживает почёта и уважения, ибо его вклад в развитие Владивостока переоценить сложно. Все мало-мальски значимые здания в городе построены им и простоят они не один век, а обошлись заказчикам и казне в честную цену. Он за свои средства построил дома для рабочих, работный дом, ночлежку для бездомных. Участвовал в постройке памятника Невельсокому, краеведческого музея, церкви… да много чего ещё. И прежде чем клеймить такого человека, вам следовало бы задуматься над тем, что лично вы сумели сделать на благо отечества и народа, — глядя прямо в глаза молодому человеку, твёрдо произнёс я.

— Кхм. Возможно вы и правы. Не следует не разобравшись навешивать на человека ярлыки, — смутился мичман.

— Оставим это. Итак, вернёмся к нашей красавице. Из вооружения остаётся пулемёт Горского на вертлюге на мостике, и самодвижущиеся мины. От поворотных рамных аппаратов Джевецкого, я решил отказаться в пользу четырёх решётчатых его же конструкции в носовой части.

— Но рамные позволяют увеличить манёвренность при стрельбе, — возразил Налимов.

— Зато точность при этом никакая. Уж поверьте мне, Пётр Ильич. Наводить аппараты установленные вдоль корпуса сложнее, зато точность гораздо выше. А в условиях, когда запас мин невелик, это важно. К тому же решётчатые аппараты гораздо легче поворотных. Сэкономленный вес уйдёт на запасные торпеды, которые мы закрепим в нишах, где они и располагались, но теперь уж просто закреплённые в транспортировочном положении и укрытые коробами. Что несколько увеличит палубу и увеличит боекомплект мин с четырёх до восьми, без увеличения массы корабля. Это дорогого стоит. Ну, и как вишенка на торте, система навигации. На борту будет установлен гирокомпас.

— Что будет установлено? — не понял мичман.

— Вам как штурману не стоит объяснять что такое девиация. Так вот, гирокомпас это окончательное и бесповоротное противоядие от этой хвори. Их уже производят в часовой мастерской Суворова. Правда адмиралтейство пока не очень верит в него и затребовало один экземпляр для всесторонних испытаний. Но для наших нужд прибор уже изготовлен.

— Вы так уверенно об этом говорите… — недоверчиво и в то же время с надеждой, произнёс Налимов.

— Потому что это моё изобретение и я совершенно точно знаю, что гирокомпас работает. Поговорите не с теми, кто брызжет ядом зависти, при упоминании моего имени, а с теми, кто готов говорить обо мне объективно. Таких значительно меньше, однако вы узнаете, что все мои задумки не просто работают, а являются в высшей степени эффективными.

— Настолько, что командующий выделил казённые средства на воплощение ваших задумок?

— Его превосходительство мне лишь разрешил модернизацию «Ската» в день нашей с вами дуэли.

— Но как же… — он указал на корабль, облепленный лесами.

— Всё необходимое для модернизации было заказано мною купцу Суворову ещё два месяца назад. Что-то изготовили на месте, что-то, как например двигатели, закуплены им в Америке и доставлены во Владивосток контрабандой. Ну и мой автомобиль, конечно же.

— Хотите сказать…

— Мне разрешили внести некоторые усовершенствования, но сугубо за мой счёт. И все мои деньги, как с игры, так и лицензионные выплаты, без остатка уходят на это. В Артуре так же тратились на изготовление вооружения и боеприпасов. На секундочку, в эту войну мною уже вложено более полумиллиона рублей. И практически все деньги пришли ко мне с игры, Пётр Ильич. И нет. Я не шулер. Просто обладаю великолепной памятью и запоминаю карты по рубашкам.

Опасался ли я признаваться ему в этом? Уже нет. Теперь он не сдаст. По нему видно, что он буквально в восхищении от наблюдаемой им картины и предстоящих перспектив. А потому, зная куда именно пойдут выигранные бесчестным путём деньги, он готов это принять. Ну или закрыть на это глаза. Меня устроит любой из вариантов.

— Но это всё одно бесчестно. Вам бы в таком случае следовало отказаться от игры, — как-то уж совсем неуверенно продолжал он гнуть своё.

— Будь у меня время и возможность, я добывал бы средства иным путём. Но ни того, ни другого в настоящий момент у меня нет.

— Допустим. Но отчего бы организовать общество вспомоществования флоту.

— Для начала, Пётр Ильич, я никто и звать меня никак, чтобы организовывать подобные фонды. Но допустим купцу Суворову удалось бы запустить этот механизм. Ему, при всех его заслугах, возглавить такое общество не дадут, а других придётся убеждать в необходимости именно таких модернизаций, а ни каких либо иных. Уж больно всё выглядит сомнительно. Катер «Варяг-02» я модернизирован на свои средства, и за мой счёт ему провели несколько капитальных ремонтов. И при всех моих достижениях, меня радует хотя бы то, что меня не отдали под суд за порчу казённого имущества. К слову, со «Скатом» та же самая история. Что покойный адмирал Молас, что ныне здравствующий Скрыдлов, знающие крючкотворы и оставили себе лазейки составляя документы на разрешение проведения работ. Так что, случить кому-то инициировать следствие, я окажусь под судом. Вот так-то, Пётр Ильич. В принципе, на этом всё. Теперь вам решать, хотите ли вы служить на таком красавце каким станет «Скат». Или предпочтёте и дальше считать меня бесчестным человеком, лизоблюдом, пронырой и карточным шулером.

— Я подумаю, — задумчиво кивнув, произнёс мичман.

— Подумайте, Пётр Ильич. Только недолго. Потому что в мои планы не входит торчать во Владивостоке, а потому нужно учиться и осваиваться с лодкой уже сейчас. К слову, вся команда трудится на «Скате» по восемь часов в сутки. А потом ещё по четыре и теорию изучает. Времени у нас нет. А дел выше крыши. Так то.