Неандертальский томагавк в астроархеологии

25 Примерно через сутки. Обычаи Афин-на-Гесионе Подвиги Геркулеса и другие занимательные игры

Шкипер Хольм спал чрезвычайно крепко, как центурион римских легионеров после успешного взятия крепости противника. И надо же было Рами так заржать, чтобы он проснулся посреди условной бортовой ночи.

— …Тысяча триста тринадцать розовых единорогов поперек глотки! — прорычал он, вылезая из «биг-блаба» в кабину скэтера, где продолжала ржать его напарница.

— Извини, — она сделала большие глаза и похлопала его по пузу, — Тут такой прикол.

— Какой прикол? — сердито переспросил он, посмотрел на монитор, и увидел на экране Айру, которая сидела на крыше ангара, соседствующего с «коттеджем», — привет, Оса. Интересно, что ты делаешь на верхушке этого туземного сооружения?

— Привет, Босс! Я там балдею.

— Грр нах! — произнес Хольм, ударяя кулаком об кулак, — Я не понял! Что за манера устраивать среди ночи сеанс видеосвязи ради обмена анекдотами?

— Никаких анекдотов, — ответила она, — Это жизнь! Я супер-ментор! Во как! Я помогла подшефной юниорке совершить второй подвиг Геркулеса за двое суток!

— Помогла… — буркнул он, — …Шарк, а есть горячий кофе? Сон перебили… Грр…

— Сейчас, — ответила Рами, похлопала его по загривку и занялась кофеваркой.

— Мерси, Шарк, ты настоящий друг… Так… Оса. Я не понял на счет подвигов. Если вспомнить вчерашнюю возню с древней коробкой, набитой кубиками кремния…

— Для своего времени, Босс, — перебила она, — по меркам Ботсваны, это был неплохой ноутбук для младших школьников. По крайней мере, так сказал Змей…

— …Да, — перебил Хольм, — он сказал это вчера, чтобы добавить себе и мне хоть каплю оптимизма, когда мы вдвоем пытались разобраться, как организованы данные в этом кремниевом центральноафриканском динозавре. Ты и твоя юниорка, конечно, оказали некоторую помощь, тыкая кнопки и таская Нгену чай, но… Ты понимаешь, о чем я?

— Я согласна, Босс. Мы вчетвером это сделали, и на первых ролях были вы с Нгеном.

— Вот, — сказал он, — А теперь вернемся к текущей ситуации? Что вы еще устроили?

— Мы подкрались к спящему Змею, и склонили его к сексуальной активности.

— Грр… И что в этом такого?

— Склонили вдвоем, — уточнила Айра, — а дальше моя юниорка уже самостоятельно.

— Оса, я повторяю свой вопрос: что в этом такого? Почему естественная эротическая агрессия молодой половозрелой особи женского пола по отношению к нашему Змею превратилась в повод для ночного ржания, прерывающего мой драгоценный сон?

— Босс, ты крут! — воскликнула Рами, стая перед ним чашку кофе, — Гомер отдыхает!

Шкипер Хольм утвердительно кивнул.

— Мерси, Шарк! Да, я крут, я бард и скальд. И я третий раз спрашиваю: какого хрена?

— Босс, прикинь, — ответила Айра, — у Тайко это был первый сексуальный опыт.

— Грр… Ну, у кого-то эротизм пробуждается с отставанием. И что тут смешного?

— У Тайко не было отставания. Ее сдерживал психофизический тренинг. А Змей сразу догадался, и придумал, как размагнитить… Вот был прикол!!! — Айра снова заржала.

— Грр! Девчонки! Раз вы все равно меня разбудили, расскажите по порядку.

Мисс коммандос прекратила ржать, и сделала, по возможности, серьезное лицо.

— Значит, было так. Мы подкрались и прыгнули на Змея. Ну, потискали его немного, а потом стало заметно, что у юниорки, как бы, отсутствует естественное возбуждение. Вообще отсутствует! А ведь девчонка совершенно здоровая. И тут Змей делает трюк. Точнее, не трюк, а знаешь, такой прием из экстренной помощи, когда у тебя имеется травмированный, и надо наложить шов, или вправить сустав, а анальгетика нет.

— Знаю, — Хольм кивнул. — Области отключения по бокам чуть ниже затылка.

— Верно! Змей так аккуратно ей нажимает области отключения. Она плывет, и сразу начинается такое… Короче, я там стала на фиг не нужна, хотя у меня уже тоже возник адекватный порыв. Короче, я пошла и затискала Флэша. Вот. А потом, под влиянием хорошего настроения и ребуса с тренингом, залезла на ангар, подальше от некоторых длинных ушей, и позвонила Шарк… О… Продолжается! Слушай!

Айра повернула коммуникатор микрофонам к какой-то точке «коттеджа». Шкипер послушал и прокомментировал:

— Заводная девушка. А голос! Я думаю, у нее отлично получится петь шотландские баллады… Только я не понял, что ты говорила про психофизический тренинг.

— Ну, — Айра щелкнула пальцами, — это примерно то же, что аутотренинг для ситуации, когда надо избавиться от беспокоящего фактора типа голода, жажды или боли.

— И что? Тайко применяла тренинг против сексуального возбуждения?

— По всему выходит, что так, — подтвердила Айра.

— Грр нах! Где тут логика! Если она специально блокировала эротизм… Неясно, с какой целью, но блокировала… Тогда зачем она вместе с тобой двинулась прыгать на Змея?

— Тут второй прикол, Босс. Для Тайко секс со Змеем был подвигом Геркулеса.

— Эге… Да, это прикол. Хотя, я еще сонный, и до меня с трудом доходит.

— А знаешь, Босс, — задумчиво произнесла Рами, — если разобраться, то это не очень-то прикольно, но это многое объясняет. Вроде как последняя карточка паззла.

— И у тебя сложился паззл? — спросил он.

— Ты будешь смеяться, но, похоже, сложился.

— Рассказывай! — потребовала Айра, поудобнее устраиваясь на крыше ангара.

Рами кивнула, налила себе кофе, сделала глоток и щелкнула пальцами.

— Демография! Вы помните, что половозрастная структура тут сразу же показалась нам странной. Напомню, что мы об этом знаем. Каждый новорожденный туземец до года остается со своей мамой, а потом она передает его в детский кампус, под опеку неких работников, которые называются «педагогами». Это древнегреческое слово…

— Не соскальзывай, Шарк, — перебил Хольм, — лингвистика тут не при чем.

— Может и не причем, — ответила она, — Ладно. Идем дальше. Туземцы живут в детском кампусе следующие 16 лет, и получают там некое образование и регулируемый опыт социализации. Вы помните, нам показалось странным и равнодушие женщин к своим маленьким детям, и несоразмерно-длинный процесс базового образования.

— Не странным, а дефектным, — поправила Айра..

— Ладно, — Рами махнула рукой, — следующая фаза. В 17 лет туземцы заканчивают школу, дают публичную клятву общине и, в течение следующих трех лет, по указанию персон, имеющих высокий социальный статус, выполняют 12 тяжелых и, обычно, рискованных спецзаданий. Если им это удается, то в 20 лет они получают статус обычных граждан. В случае неудачи… Я имею в виду, неудачи без фатального исхода для организма… Они проходят трехгодичный цикл снова. Даже если 11 спецзаданий выполнено, они должны выполнить 12 спецзаданий. Что бывает с отказавшимися, мы пока не знаем.

— Ты забыла сказать, — заметил Хольм, — до получения статуса, они не размножаются.

— Я веду именно к этому, Босс. Вот загадка: коллективы юниоров смешанные. Никаких специальных табу нет. Но сексуальные отношения не возникают. Это загадка туземной социальной структуры, и ключ к тихой деградации. Я напомню, что население колонии достигло максимума, около 11 тысяч примерно 20 лет назад, потом начало снижаться, и сейчас оно около 9 тысяч. И, дело не в оозах, хотя технически, население уменьшается прежде всего из-за оозов, вызывающих высокие потери среди молодежи на фронтире.

— Теперь, после генной модификации фактор оозов практически исчез, — заметила Айра.

— Да, — Рами кивнула, — и я полагаю, что лидеры Афин на днях выберут другой фактор, чтобы потери снова стали существенными, хотя и не такими значительными.

Возникла напряженная пауза. Потом Айра произнесла.

— Что-то я не догоняю тему.

— Просто, ты не работала с их статистикой. Здесь все время так. Население колонии устойчиво растет, а потом вдруг появляется фактор, создающий высокие потери среди молодежи. Первый раз, 45 лет назад — некие ядовитые хвощи в зоне рядом с дорогой и линией электропередач «ковчег» — Афины. Там вдруг решили осушить болото. Из этой затеи, длившейся десять сезонов, технически ни хрена не получилось, зато население, достигавшее почти 10 тысяч, упало до 7 тысяч. Тогда, на болото плюнули, и проблема хвощей как-то забылась. Население пошло в рост и достигло 11 тысяч. И тут появилась проблема оозов, раньше не выделявшаяся из прочих проблем. Опять смертность среди молодежи, и население упало до 9 тысяч. Если бы не появились мы с методом генного антидота, то население упало бы еще на несколько сотен, и проблема оозов исчезла бы, подобно проблеме хвощей. Юниоров просто перестали бы посылать в опасную зону.

— Шарк, говори прямо, — предложил шкипер.

— Говорю прямо. Хвощи, а затем оозы, это метод поддержания традиционного туземного порядка. В условиях прямой демократии, он может сохраняться, только если молодежь составляет менее определенного процента среди лиц, участвующих в принятии решений. Поэтому, молодежь до 20 лет лишена права голоса и подвергнута промыванию мозгов, а значительная часть этой молодежи должна умирать, чтобы слой 20–30 летних, не стал доминировать в электорате, иначе традицию не спасти даже промыванием мозгов.

— Психофизический тренинг, — произнес Хольм, — то, что наблюдалось у Тайко, это тоже элемент стратегии… Хм… сдерживания политического потенциала молодежи?

— Да, разумеется, — Рами кивнула, — до того, как мы это поняли, у нас была версия, что в кампусах для учащихся и для «молодых героев» что-то добавляется в пищу. Мы даже аккуратно взяли анализы. И ничего. Полный фэйл гипотезы. А теперь все понятно. Мы, собственно, поэтому и ржали, что действительность оказалась простой, как репа.

Шкипер сосредоточенно почесал пятерней макушку.

— Шарк, ты хочешь сказать, что туземные лидеры все это сознательно планируют?

— Нет, Босс. В том-то и дело, что нет. Просто, сюда был заброшен социум с детально продуманной структурой, в которой этот принцип, как бы, прошит. Все социальные институты колонии формируются и действуют так, чтобы сохранять эту структуру.

— Что-то вроде муравейника? — спросила Айра.

— Нет. Что-то вроде древней Спарты, про которую часто упоминал Иван Ефремов.

— А это кто? — спросил Хольм.

— Алло. Босс! — Айра щелкнула пальцами, — это же автор идеи «Великого кольца».

— Не этого «Великого кольца», — уточнила Рами, — в смысле, идея «Великого кольца» действительно принадлежит Ивану Ефремову, но это существенно иная идея.

— Ты прочла, что там в оригинале? — спросила Айра.

— Да. Я прочла. Кое-где наивно, но интересно.

— Ага! И там нет этой идиотской дюжины подвигов и прочих фокусов с юниорами?

— Дюжина подвигов есть, но… — Рами нарисовала в воздухе большой знак вопроса.

— Это, — предположил штурман, — намек, что ты сама еще не врубилась.

— Точно, — ответила бортинженер-врач, — мне надо кое-что посмотреть на виртуальных моделях, а в натурном социуме на Гесионе хорошо бы сделать кое-какие наблюдения.

— Не вопрос, — отозвалась мисс коммандос, — скажи, какие. Сделаем.

— Мы сделаем… — многозначительно произнесла Рами, — хитрый гаджет. Лучше прямо сейчас. Потому что эффект будет сильнее всего, если гаджет появится завтра утром.

Утром Нген, выйдя на веранду-гостиную, обнаружил парочку коммандос радикально уставшими, но экстраординарно довольными собой.

— Привет… — произнес он, окидывая взглядом следы грандиозной кофейной попойки, и компактный фаббер-конфигуратор, стоящий на столе в окружении шкурок от фруктов.

— Привет, Змей! — зевая, отозвался Фрой.

— Мы слепили одну штуку, — сообщила Айра и постучала пальцем по прямоугольному полупрозрачному предмету размером с ладонь, — это реплика гренландского гаджета примерно середины прошлого века. Главная фишка: возможность работы с разными форматами данных, поступающих из разных типов операционной среды.

— Называется «Эскимо», — добавил Фрой, — наверное, в честь эскимосов. Вот этот наш прототип-реплика по технологии адаптирован для туземных условий. Между прочим, концепт создан туземной стажеркой Тайко, и творчески доработан Хольмом и Шарк.

— Да? — Нген скептически хмыкнул, — что-то я не помню такого концепта у стажерки.

— Ты не помнишь, Змей, — невозмутимо ответила Айра, — но я, как ментор, точнее, как супер-ментор, помню. Тайко сказала: «было бы здорово придумать карманную штуку, которая бы объединила инфо-сеть Афин и инфо-сеть солярианской экспедиции».

— Это не концепт, а пожелание, — возразил штурман.

— Нет! Это ключевая идея о направлении развития конвертера данных. Я тебе сейчас докажу, что в программировании именно это и называется «концепт».

— Не надо. Я уже поверил. Ты, главное, докажи стажерке. Ведь цель в этом, верно?

— В общем, да, — встрял Фрой, — а если более узко, то цель в анкете функций.

Он положил на стол лист с распечаткой нескольких пронумерованных абзацев.

Нген провел ногтем черту под последним пунктом.

— Для полноценного палмтоп тут не хватает еще три раза по столько же.

— Змей, ты озверел! — возмутилась Айра, — Это прототип, причем адаптированный!

— И не забудь, — добавил Фрой, — это эксперимент. Исследование потребностей.

— В смысле, — уточнил штурман, — узнать, что они добавят?.. И что они вычеркнут?

— Особенно — второе, — многозначительно произнес коммандос, — очень хочется четко разобраться, кто такие «они» и чем они дышат в инфо-пространстве.

— Ага… — так же многозначительно отозвался Нген.

— Змей! — Айра пихнула его в плечо, — А где моя стажерка?

— Плещется под душем, — ответил он, — мы начали вместе, но потом я тактично вышел.

— Ясно. А как у нее настроение?

— На вид неплохо. Но это моя субъективная оценка. Тут ведь все иначе. Чем у нас.

— Ну, Змей, — Фрой недоверчиво покрутил головой — Нереально, чтобы вообще все.

— Ладно, Флэш. Не вообще все. Количество ног, например, совпадает.

— Объясни толком, — попросил коммандос.

— Позже, — отрезал Нген и, повернувшись, призывно махнул ладонью, — Тайко, хочешь посмотреть, что выросло из технического флейма эпохи вчерашнего ужина?

Юная туземка, тоже махнула ладонью, и сделала несколько шагов к столу.

— Привет, всем! Ох…! Айра. Фрой, вы что, не ложились спать?

— Вот, — Айра улыбнулась, — у нас произошел это… Приступ технического фанатизма. Биомедицина считает, что это неопасная форма бытового бреда. Так что не обращай внимания. Посмотри-ка лучше на первичную реализацию того, про что ты вчера очень удачно ляпнула за столом.

— Я ляпнула? — с нескрываемым недоумением переспросила Тайко, глядя на реплику гренландского «Эскимо».

— Ну, не я же, — иронично ответила мисс коммандос.

— Тайко, сосредоточься, — ласково улыбаясь, сказал Нген, и положил ладонь на плечо «стажерке», — и вспомни, главную тему вчерашнего вечернего обсуждения.

— Я помню, — ответила она, — мы говорили о том, что у нас есть проблемы с нехваткой компьютерной техники. Старые компы постепенно выходят из строя, а мы все еще не освоили полноценного производства на замену.

— А потом, — вмешался Фрой, — ты сказала…

— Это я тоже помню, — Тайко кивнула, — я сказала, что было бы здорово производить не копии старых компов, а новую модель, работающую с обоими форматами данных. Мне кажется, это соответствует главной идее Эры встретившихся рук. Хотя, я знаю, что вы скептически относитесь к исторической теории, и в этом я с вами не согласна.

Айра быстро протянула руку и энергично потрепала юниорку по затылку.

— Поменьше абстрактной философии, стажер, и побольше конкретных действий. Пусть розовые единороги рассудят, кто из нас лучше понимает историю. В данный момент мы работаем с твоим конкретным концептом модели с гибкой структурой данных. Гаджет, который лежит на столе — это макет, или точнее прототип… Короче, до завтрака у тебя примерно полчаса времени, чтобы пощупать это штуку и прикинуть, что в ней можно развивать, а что надо сделать по-другому. Это чисто в аппаратном смысле. А в смысле функций, я думаю, это должен решать Совет по экономике.

— Вот список, — продолжил Фрой и протянул Тайко лист «анкеты», — надо определиться, проставить птички около нужных пунктов и добавить то, что мы упустили.

— Да, — Айра кивнула, — ты ведь пойдешь после завтрака в это, как его…

— В Академию Труда и Воспитания, — подсказала туземка.

— Ага! Верно! Вот. Заскочи заодно в Совет по экономике, это ведь там рядом, вцепись в субъектов, которые принимают решения. Пусть они быстро уточнят нам задачу по этим пунктам. Если им будет что-то непонятно, объясни. Короче: это твой самостоятельный проект, и твоя цель: научиться на нем отстаивать свои инициативы. Уф…

Мисс коммандос закончила свою менторскую речь и повернулась к возникшему около стола «туземному персоналу». Четверка тинэйджеров Энг, Гарм, Атал и Ионе с живым интересом рассматривали странный гаджет, уже успевший перекочевать в руки Тайко.

— Что, ребята, вы никогда не видели такой штуки?

— Не видели, — честно признался Гарм, атлетически сложенный этнический европеоид — северянин, выглядевший капельку постарше остальных.

— Ясно, — Айра кивнула и снова повернулась к стажерке, — я думаю, Тайко, у тебя есть отличный шанс вспомнить вчерашнее и потренироваться перед заходом в Совет по экономике. В смысле, ты можешь сейчас в порядке репетиции показать ребятам, как работают опции солярианского стандарта.

— Вообще, — добавил Нген, — по-моему, мы можем устроить здесь небольшой кружок любителей перспективной инфотехники.