Неандертальский томагавк в астроархеологии

22 Фиорд у берега океана Авантюра-Таун

Шторм продолжался около полутора местных суток и утих незадолго до полудня, когда огромная раскаленная докрасна сковорода Вицлипуцли заняла весь центр неба. Воздух прогрелся еще только до минус 10, но поток инфракрасного излучения от «коричневого карлика» достиг уже такой плотности, что сугробы начали подтаивать. Туземные дети, успевшие за зиму — 60 коатликианских суток (или 37.5 земных) изрядно соскучиться по открытому небу, высыпали на свежий воздух и принялись азартно играть в снежки, и конструировать из скатанных снежных шаров простые, но прикольные скульптуры. Юниоры постарше собрались стайкой вокруг упавшей верхушки утеса, разбившейся на несколько частей, сосредоточенно откалывали кусочки на сувениры. Аварийная группа, молодые крепкие парни, торчала на крыше города, приваривая заплату там, где острый край утеса пробил прочную алюмиксовую обшивку. Значительное количество публики постарше также появилось на пленере, с большими кружками горячего эрзац-кофе.

К этому моменту времени, шкипер Арто уже улетел назад в Центр-Таун, управлять «с грунта» лэндингом скэтера (непростое дело правильно «поставить» такую машину на нештатную, хотя вполне приличную посадочную площадку), а матрос-универсал Нокс остался пока в Авантюра-Таун. Как-то было неудобно бросать пятерых пациентов на одного парня и двух девчонок, составлявших медицинский персонал нового города с серьезным населением: шестьсот человек. А одного пациента просто необходимо было сегодня немножко развлечь. Прэтт, 8-летний парнишка, в момент удара обломка утеса оказался слишком близко от трапа между ярусами города, и теперь имел сомнительное удовольствие щеголять с фиксатором от лодыжки до колена, а его мама только к ночи должна была прилететь из поселка Плато-Фабр.

И вот теперь, матрос-универсал прогуливался с сидящим на плече мальчишкой вдоль быстрой речки, возникшей после прохождения волны. «Пассажир» с нескрываемым удовольствием рассказывал «солярианскому пилоту-монстру» об истории и жизни Авантюра-Таун. Почему город построен похожим на перевернутый верх дном военно-морской корабль, стоящий на обрезках дымовых труб из книжек про древнюю Терру? Почему навигация на океане такая короткая, а трансокеанские экранопланы делаются такими небольшими и разборными? Зачем ребятам из поселка Ост-Бич, с того берега, обязательно надо было вырастить породу кробов с длинными-длинными лапами?

Исчерпав запас рассказов, Прэтт стал задавать вопросы. Правда ли, что у соляриан не обычные «кэт», а особенные пушистые существа с четырьмя лапами и человеческими глазами? Правда ли, что у соляриан много планет, и у одних — такое же обыкновенное красное солнце, как Вицлипуцли и Кецалькоатль, а у других — совсем другое солнце, белое, как электросварка? Правда ли, что на главной планете соляриан есть страны, в которых все время так тепло, что вообще не бывает снега? Правда ли, что некоторые соляриане живут в космических цветах, похожих на огромнейшие подсолнухи? Нокс объяснял, как мог, а когда слов фатально не хватало, утаптывал на снегу площадку и рисовал пальцем картинки-схемы. За этим занятием его и застал мэр города. Как-то внезапно нашлась младшая сестренка мамы Прэтта, и мгновенно утащила мальчишку, объясняя на ходу, что «дядя солярианский пилот устал, а тебе пора обедать, и вообще, прикинь: на пленере еще холодно, у тебя даже уши посинели»…

Мэр Биарм проводил взглядом девушку с племянником, и спросил:

— Симпатичный мальчишка, но бешено разговорчивый, да?

— Очень симпатичный, — согласился Нокс, — А что разговорчивый, так это у него такой возраст. Хочется все знать, а если что-то знаешь, то хочется рассказать.

— Верно, — в свою очередь согласился мэр, — У соляриан, значит, дети такие же.

— А с чего бы им быть другими? — спросил матрос-универсал.

— Просто, — Биарм пожал плечами, — были кое-какие сомнения на счет вас, соляриан.

— Были, а теперь нет? — задал Нокс уточняющий вопрос.

— Были, а теперь нет, — подтвердил мэр, — Конечно, вы не совсем такие, как мы, но это нормально. Если разобраться, то вообще все люди разные, это факт. Но, олдермены в Центр-Таун присмотрелись, как ваш шкипер гуляет с одной девчонкой, и возится с ее мелким. Долго смотрели. А вот мне хватило того, что ты во время шторма летел сюда, чтобы помочь нам, и как ты вел себя с нашим мальчишкой. Чужой бы так не сделал.

Матрос-универсал коротко кивнул, соглашаясь с очевидным, и мэр продолжил.

— Значит, мы с вами, по жизни, заодно. Но вот фигня. Вы нам не отвечаете на простой вопрос о военном союзе против бандитов. А мы вам не даем info про этих бандитов.

— Объяснить? — лаконично спросил Нокс.

— Объясни. Это важно.

— ОК. Слушай, Биарм. Жил сто с лишним лет назад один кекс… Или даже не один…

— Гуру Канмах с бандой? — уточнил мэр.

— Да. И они заморочили голову многим тысячам людей. Такое в старые времена часто случалось на Терре. Тысячи людей полетели к звездам. Для одних это было бегство от серьезной опасности, для других — поиск места, где можно построить лучшую жизнь. Примерно девять из десяти нашли только смерть. Поговорим об остальных.

— Остальные, — заметил Биарм, — бывают разные. Я посмотрел ваши медиа-файлы про «Великое бегство». Против беженцев от чумы мы ничего не имеем. Но есть и другие: фанатики, которые полетели строить «Великое кольцо», бандитскую теократию гуру Канмаха. Этих зомби надо зарыть в грунт так, чтобы они никогда не вылезли.

— Ты их видел? — снова лаконично спросил матрос-универсал.

— Я их не видел, и видеть не хочу! И не хочу, чтобы мои дети и внуки их увидели!

Нокс еще раз кивнул и констатировал.

— Вы, коатликиане, не хотите их видеть. Вы не хотите разбираться. Вы хотите просто метнуть от звезды к звезде кинетические торпеды. Эти торпеды, через двадцать лет, а может, и больше, сотрут в пыль города на планетах, которые вы никогда не видели, и уничтожат людей, которых вы не знаете. Тысячи из этих людей родятся после запуска торпед, предназначенных для их убийства. Биарм, ты уверен, что это правильно?

— Ого… — мэр откинул капюшон и почесал в затылке, — так, ты знаешь про торпеды?

— Знаю.

— Эх… А что ты еще знаешь?

— Спрашивай Биарм. Спрашивай о том, что тебе интересно. Если я знаю, то отвечу.

— Хорошо. Я спрошу. Нокс, ты ведь неандерталец, так?

— Да.

— А знаешь ли ты неандертальца по прозвищу Рауди? Или, может, ты слышал о нем?

— Рауди — значит рыжий, — заметил Нокс. — Среди нашей расы много рыжих.

— Я говорю, — уточнил мэр, — о том неандертальце Рауди, который сто семь лет назад по вашему счету, тайно проник в концлагерь Канмаха и передал нашим первым предкам (слава им во веки веков) контейнеры с рассадой кробов и фитэпов.

— А если знаю, то что?

— Если ты его знаешь, — понизив голос, произнес Биарм, — то, может, ты знаешь, что он сказал, передавая контейнер надежному человеку.

— А если знаю, то что? — повторил матрос-универсал.

— Просто… — Биарм замялся, — интересно было бы знать, что сказал Рауди.

— Я приду за Канмахом и за всеми, кто с ним, — спокойно ответил Нокс, сделал паузу и добавил, — так сказал неандерталец Рауди.

— Ага… — мэр Авантюра-Таун снова почесал в затылке, — вот оно как…

Тиран Хасти хлопнул ладонью по столу и проворчал.

— Вот что, Рифи, налей-ка гостю и всем нам кофе. Так лучше для разговора.

— Командир, — буркнула она, — нашел девочку…

— Рифи, не дуйся на него, — сказал экс-тиран Токто, — у него это чисто нервное.

— Ладно, — сказала она, и взялась за кофейник.

— Токто! А что ты обо мне в третьем лице? — слегка обиделся Хасти.

— Это дипломатический протокол, — авторитетно ответил тот.

— Вот, значит, как… — Хасти сосредоточенно помассировал лоб, — ну, ладно. Начнем. Соляриане обдумали наше предложение про военный союз, и объявили ответ. Ван, я правильно говорю?

— Да, — навигатор кивнул, — Солярная Ассоциация, это как раз военный союз в широком смысле. Предмет Ком-Пакта нашей Ассоциации — это совместные действия по защите жителей и территорий. Текст Ком-Пакта у вас есть, он включен в медиа-файлы.

— Текст, конечно интересный, — включился Токто, отхлебывая кофе, — Но там, как бы, в общем, а нам интересно, чтобы конкретнее. Потому, что пока где-то растет «Великое кольцо», мы живем, как на плоту в океане. Конечно, если «Великое кольцо» попробует высадить десант, то мы их поубиваем. А если внезапная бомбардировка, что тогда?

Это был самый простой вопрос, и Ван ответил мгновенно.

— Патруль перехватит любой потенциально-опасный до-световой объект.

— А если это целый астероид? — спросила Рифи.

— Мы это уже делали, — сказал навигатор, — правда, практически пока перехватывались астероиды со сравнительно низкими скоростями, до ста километров в секунду, но если появится опасный астероид с около-световой скоростью, мы сумеем распылить его на достаточно дальней дистанции от вас. Но, вообще-то это чисто теоретический вопрос. Разогнать до около-световой скорости целый астероид практически мало реально.

— Хм… — тиран Хасти повертел в руке чашечку, — А опасный сверхсветовой объект?

— Сверхсветовых объектов ни одна теория не допускает, — ответил Ван, — возможны световые, точнее, электромагнитные, опасные объекты, например вспышки звезд. И возможны «выныривающие» объекты. Такие, например, как носитель, на котором мы добрались из окрестностей нашего Солнца до вашей звездной системы.

— И что патруль может сделать в этих случаях? — спросил тиран.

— Пока, — признался навигатор, — мы только ищем пути решения таких проблем.

— А мы уже нашли решение, — спокойно сообщила Рифи, — это очень просто: если ты уничтожишь стрелка, то он в тебя не выстрелит ничем и никогда.

Ван с тоской подумал, что начинается спор по самому неприятному вопросу, и сейчас придется иметь дело не с аргументами логики и здравого смысла, а с иррациональной ненавистью, в избытке накопленной за столетие.

— Да, — мягко согласился он, — это надежный метод, если есть основания считать, что в определенной точке существует враг, и что этот враг в состоянии создать то оружие, о котором мы говорим. Но, патруль обследовал уже более двадцати планет, к которым отправлялись «ковчеги», и обнаружил только четыре живых колонии. Мы не делаем секретов из этого. Одна из них, это ваша. Она единственная из этих четырех обладает собственным технологическим потенциалом развития. Еще одна, в системе Тау Кита, остается на уровне, заданном комплектом оборудования «ковчега». Третья, в системе Эпсилон Эридана, обитает на планете, состоящей из практически сплошного океана, и находится на раннем машинном уровне продуктивности. Конец XIX века, если искать аналогии в земной технической истории. Четвертая… Это просто беда.

— Нокс не говорил про четвертую, — заметил Хасти.

— Нокс? — переспросил навигатор.

Тиран утвердительно кивнул.

— Вчера Биарм мэр Авантюра-Таун, долго общался с Ноксом о том, о сем. Нокс привел аргументы, которые приводишь ты, и мы с легким сердцем согласились вычеркнуть из списка мишеней те три планеты. Пойми, Ван, мы не хотим никого убивать. Но мы еще больше не хотим, чтобы убили нас. Так, что за четвертая планета?

— Планета типа «большой геоид» в системе 56-Вольф. Уровень колонии, по существу, первобытный. Я могу показать медиа-файл, отснятый экипажем «Flip Terrier».

— Ясно, — заключил Токто, — эту мишень тоже можно вычеркнуть.

— Гм… — навигатор пошевелил пальцами, — а можно ли увидеть весь реестр мишеней?

Возникла пауза, которую через несколько секунд нарушила Рифи.

— Хасти, дай парню реестр. Мы должны это сделать. И мы вчера обещали Ноксу.

— Мы обещали, — заметил тиран, при условии, что соляриане будут нам сообщать про обследованные планеты-мишени.

— Не будь занудой! — Рифи звонко щелкнула ногтем по чашке, — или ты не видишь, что соляриане — наши друзья, и не помнишь, кто вчера был первым в Авантюра-Таун? А, может быть, ты не заметил, что они делятся с нами данными? Или ты не в курсе, что соляриане привезли нам пять центнеров разной рассады для новых роботов?

— Я что, спорю? — возмутился Хасти, — я просто напомнил условие на всякий случай.

— Ты доиграешься, — проворчал Токто, — нас вся галактика будет считать сквалыгами.

— Сто чертей вам в жопу! — воскликнул тиран, — Я не спорю, не спорю, не спорю!

— Не напрягайся, — тихо сказала Рифи и очень нежно погладила его по щеке.

— Рр! — произнес он, — назначу новый плебисцит, пусть тиранит кто-нибудь другой…

— Ну, не дуйся, — Рифи снова погладила его щеку и почесала за ухом.

— …И вообще, — добавил тиран, — я только хотел спросить: а те три колонии входят в «Великое кольцо»?

— Ну, — Ван пожал плечами, — о колонии у 56-Вольф вообще говорить нечего. Колония планеты-океана у Эпсилон Эридана имеет на эту тему миф о пришельцах, и только. А колония у Тау Кита считает себя частью «Великого кольца», и они даже поддерживали связь со штабом через орбитальный сервер. Но, как только они ввели в кодирующую программу данные о появлении экипажа «Worm Bat» и о первой встрече, программа запустила самоликвидатор, и все. Голяк. Ни кода, ни алгоритма ориентации антенны.

— Сраный гуру Канмах, — прокомментировал Токто, — боится, что за ним придут.

— Не исключено, — согласился навигатор.

— Хасти! — вкрадчиво промурлыкала Рифи, — покажи-ка Вану диаграмму «блуждающей рации». Покажи прямо сейчас. По-моему, это очень важно.

— Ладно, — буркнул тиран, и выдвинул ноутбук на центр стола, — слушай, Ван! У нас за время наблюдений нарисовалось что-то вроде маршрута передающей антенны сервера штаба «Великого кольца». Но мы ни хрена не врубаемся, почему она так движется.