Не стой под моей стрелой, или Инквизитор попаданке не указ!

Глава 6. Из огня да в полымя!

Резкое жжение сотрясло все тело и вытащило меня из темноты. Сотни огненных мурашек падали в рану с каплями спирта и молниеносно разбегались прочь по всему телу.

Так и хотелось спросить, неужели раны до сих пор принято обрабатывать спиртом? Неужели нет других дезинфицирующих растворов?

Только показывать, что проснулась, совсем не хотелось, и я поплотнее сжала ресницы. Жест не прошел незамеченным, и бинт, которым врач перевязывал рану, на секунду завис в натянутом состоянии. Мгновение, и невидимый доктор продолжил свою работу.

— Готово, — потянув бинт пару раз, затем подняв в воздух и покрутив так и этак, удовлетворённо выдохнул врач. — А теперь самое время открыть глаза и перестать притворяться, что ты спишь.

Кровь прилила к голове, жаром опалило щеки. Ну вот, опять этот проклятый румянец! Когла же он перестанет выдавать меня с потрохами?

Делать нечего, хоть и неловко получилось. Меня раскрыли, и лежать, притворяясь сонной, смысла больше нет.

Я медленно подняла ресницы и скользнула взглядом по огрубевшей коже, уже знакомой мне всклокоченной бороде и немытым волосам сидящего напротив человека. На врача он ни разу не был похож. Странная коричневая жилетка в ретро-стиле, темно-зеленые брюки и сапоги с металлическими украшениями окончательно сбили с толка.

Мысли шевелились вяло. Словно я действительно отхожу от анестезии. Слова незнакомца тоже доходили до сознания не сразу. Я скорее мозгом понимала, чем слышала ушами, обращённые ко мне реплики. Пара мгновений, и картинка сложилась. Я не в больнице! А напротив меня все тот же псих, который преследовал в парке.

И все выглядит слишком реально для кошмара под анестезией. Надо выбираться. Пока не поздно. А явь это или кошмар, потом разберусь.

Я вскочила с лежанки в поисках двери. Себя я снова переоценила — тело в ответ на движение отозвалось резкой пронзающей до самых пяток болью, заставившей скрючиться в ближайшем углу.

— Не делай резких движений. У тебя серьезный ушиб колена и истощенная энергетическая искра. А еще ты поранилась в лесу палтуньей. Как выжила — не иначе, благодаря еще одному чуду Великого Млына.

— Не помню, чтобы мы переходили на «ты», — буркнула я под нос скорее для собственного успокоения, чем для информации незнакомцу.

Не спрашивать же, какая такая «искра». А уж что это за неведомая палтунья, чуть отправившая меня на тот свет, и Великий Млын, способный на чудеса, — тем более не те вопросы, которые следует задавать в эту минуту.

Сейчас самое время превратиться в дурочку и делать вид, что все происходящее для меня привычно и естественно. А потом, как усыплю его бдительность, бежать.

Сквозь одежду я почувствовала, будто кристаллики льда впиваются в кожу. Перестав пялиться на белесые доски пола, я подняла голову и поймала пристальный взгляд серо-зеленых глаз.

«Вот только взгляд этот морозом отдает. В Антарктиде и то теплее», — поежившись, вздохнула про себя. Псих ведь. Странный, очень странный псих. Или нет? У психов обычно глаза горят, покоя им нет. А этот в парке был нервным, а сейчас спокойный как удав.

Я еще раз взглянула на спутанные волосы. И прямую, словно аршин проглотил, гордую осанку. Нет, не псих. Хуже. Психопат.

Никогда не поздно сделать хорошую мину при плохой игре. Расправив плечи с невозмутимым, как мне казалось, видом оперлась на спину и заерзала, устраиваясь поудобнее. Ну и что, что в углу и бежать из него некуда. Зато дуршлаг для спагетти и металлическая кошка висят на гвоздике над головой. Не одним, так другим огрею, если лапы распускать станет.

— Рассказывай, почему сбежала от родни? — прервал мои размышления незнакомец.

— Ни от какой родни я не сбегала! — о чем он вообще говорит!? — Убийцы за мной гнались! От них пряталась.

— Врешь! Признавайся, от кого сбежала? — в голосе послышалась усталость.

— Меня пытались убить! — ни на что не надеясь, повторила я уже сказанное. И засмотрелась, как мраморную кожу незнакомца прорезали едва заметные морщинки. А брови, чистого кофейного цвета, густые, но аккуратные, как после парикмахерской, недоверчиво сдвинулись к переносице.

— Кто?

— Жених. Бывший. Нанял мордоворотов. Еле спаслась. И тут ты.

— Не повезло мне.

Ему не повезло? Да что он о себе возомнил! Я чуть не задохнулась от возмущения. Это мне не повезло! Трижды!

— И время неподходящее сейчас, — не замечая возмущения на моем лице, продолжил говорить незнакомец. — Магическая буря в самом разгаре.

А потом резко перевел тему.

— Жених с чего вдруг осерчал? — мазнул взглядом по лицу, чуть задержался на подбородке и скользнул вниз, на фигуру. — Лицом вроде как удалась. И магия сильная. Тело изуродованное?

«Сам ты изуродованный! Душевно!» — пробурчала я про себя, но вида снова не подала.

И словечки у него странные. Очень странные. Где их только нахватался?

— Бросила я его. Он решил, что я про его бизнес знаю лишнее. Наверное. Вот и подослал…

— А ты знаешь?

— Не-а, — помотала я головой. Ну не рассказывать же первому встречному, в чем заключаются махинации Артемия.

— Врешь, — тихо, без эмоций констатировал отшельник. — Ну и что мне с тобой теперь делать?

— Отпустить, — сказала и сама чуть не задохнулась от своей наглости.

Что же я делаю! Кто говорит похитителю вот так напрямую что ему делать. Язык мой — враг мой.

— Нельзя. Погибнешь. Вот закончится магическая буря, твоя родня подаст запрос о поиске пропавшей без вести. Тогда им и отдам.

Мне захотелось сказать, что нет у меня родни, но, глядя на ставший вдруг отрешенным вид незнакомца, решила, благоразумнее промолчать. Лучше осмотрюсь вокруг как следует. Запомню где дверь, где окна.

И я пробежалась взглядом по лачуге, в которой оказалась. Стены собраны из огромных круглых бревен, грубо отесанных и покрытых глубокими трещинами. Плотной прослойкой между ними щедро уложен сухой мох — строители сруба отлично владели древней технологией утепления. Потолок и пол из досок. Пол даже не крашен. Вдохнула воздух поглубже. Чистый. Ни молекулы городской гари. Только аромат трав и настоящей свежести. И тишина. Звенящая. Словно в глухую деревню попала. Ни больше ни меньше.

На стенах тут и там вбиты гвозди, с которых свисают многочисленные котомки и инструменты.

Скользнула взглядом по потолку. Ничего интересного. Снова перевела взгляд на стену, пристально всматриваясь в развешанный скарб и пытаясь найти что-нибудь подходящее для самообороны.

В углу на гвоздях, служивших в качестве крючков, висели две серые ножовки. Даже не ржавые. Значит, часто используются. Рядом болтался, напоминая разварившиеся спагетти, толстый моток белой веревки. Чуть в стороне плащ из брезента — что еще это может быть, с рукавами, капюшоном, длинными полами и характерным запахом? Я еще раз принюхалась, и отголоски знакомого запаха защекотали ноздри.

Перевела взгляд на другую сторону, ожидая увидеть печь или ее подобие и кухонные принадлежности. Кухонная утварь была предсказуемо развешена на стенах и разложена на небольшом столике. А вот печи там, где ей положено быть, не оказалось.

Современный психопат. Значит, у него есть газ и где-то спрятан газовый котел для отопления. Иначе не выстоять этой лачуге даже одну зиму. В сырости древесина и мох мигом пойдут плесенью и сгниют за несколько месяцев.

Я ещё раз пробежалась взглядом по слабым местам конструкции, но даже намека на сырость, плесень или гниль не заметила. Владелец лачуги, кому бы она ни принадлежала, тщательно ухаживает за свои жилищем. Какой сознательный психопат. Для лачуги это, может, и хорошо, а для меня плохо. Сложнее будет обмануть.

Плечо заныло и отвлекло от мыслей про отсутствие в лачуге двери. И о том, как мне с этим быть. Окно вот есть, но застеклённое. Быстро и тем более незаметно не сбежать.

Самое время продумать стратегию и тактику коммуникации с отшельником. Отшельник… Звучит лучше. Здоровым он мне по-прежнему не казался, но как лодку назовешь, так она и поплывет. Это я помнила еще из детского мультфильма. Называть лодку «Наедине с психопатом» очень не хотелось.

— Так и будешь молчать? — отвлек от размышлений уже знакомый хрипловатый голос.

— Сложно начинать разговор, не понимая, что происходит, — я решила не злить отшельника понапрасну, а заодно перебраться из угла, в котором до сих пор сидела, к окну. Жаль, оно оказалось глухим, не предполагавшим возможности выбраться через него наружу. Зато если меня будут искать, появится шанс, что я замечу помощь раньше, чем мой похититель.

— Так уж и не понимаешь? — мужчина скользнул взглядом по моему лицу.

Я молча отрицательно покачала головой. А взгляд незнакомца переместился с моего лица на фигуру и затем на обувь.

Минута, другая…

Лицо отшельника помрачнело. На лбу снова прорезались едва заметные морщины. А сам он вдруг на мгновение стал похож на шарик, из которого выпустили воздух. Небольшой и понурый.

Интересно, о чем задумался? Не иначе опять свою драгоценную секвойю вспомнил. Пожалуй, пора брать ситуацию под контроль.

— Меня Алина зовут, а тебя как? — намек на перемирие был слишком грубый. Любой похититель поймет, что это игра и я стараюсь усыпить бдительность. Но фраза вылетела, назад не загонишь.

— Лорд Массиус Ирратуар Гилдримм Жеан инт Т'Ондторриль, — спина отшельника снова выпрямилась, морщинки на лице разгладились. И лишь от взгляда перестало веять арктическим холодом.

Ого! А чувак знает толк в извращениях! То есть в именах! В первый раз такое слышу. Наверное, и в последний. И от скромности не помрет, титул себе заграбастал. Лорд он. Вот умора. С нечесанными волосами. Почему не граф? Не герцог?

— Так почему же ты, Алина без рода, без племени, секвойю уничтожила?

Таки псих! И я, перебирая в уме варианты ответа, уставилась прямо в его серо-зеленые, темные, как омут или глубины Вселенной, радужки глаз.

— Не трогала я вашу секвойю! — переходить на вы я не собиралась и быстро исправила оплошность. — Ты посмотри на меня и на эту гору щепок! По-твоему, я могу в одиночку превратить в труху дерево, которое, сам говоришь, все катаклизмы пережило?

— Кроме тебя здесь никого не было. Значит, можешь. И искра у тебя истощенная. Почти не светится. Значит, много магии выплеснула.

Мама дорогая! Он действительно верит, что это я расфигачила дерево! Магией! Мысли в голове метались бодрее стаи голодных тараканов, но ничего другого, кроме как дождаться полиции, в голову не приходило.

Одна маленькая проблемка: полиция приезжает по вызову. А я потеряла смартфон и вызвать никого не смогу. Ни полицию, ни скорую из дурдома.

«Есть еще одна идея», — зацепила я взглядом топорище, выглядывающее из-за угла, прыкрытого веником. Минута раздумий, и от идеи пришлось отказаться. Топор мне не поможет. Да и не убийца я, даже если рядом со мной психопат-отшельник. Тем более, пока вполне мирный. И не таких видала. В фильмах.

— Не трогала я твою секвойю.

— Не надоело врать? Хочешь, чтобы мое терпение закончилось и я тебя инквизиторам сдал?

Палтунья. Великий Млын. Секвойя, надеюсь, не великая. Магия. Титул. Имя… как его… Массиус. Теперь еще и инквизиторы. Очуметь! Ну и мир в его голове нарисовался! Как в романах фэнтези, которыми я в детстве зачитывалась, не меньше. Наверняка он тоже любил читать все те сказочные истории про волшебные миры и жизнь в них. А потом его больная психика нарисовала свой собственный фэнтези-мир.

А что, рассуждение выглядит разумно и правдоподобно. Очень правдоподобно. Вот только интуиция ни в какую с ним не соглашалась. Что-то было не так. И где-то под самым носом, как любит говорить мой отец, я не замечаю слона.

Исподтишка я принялась рассматривать ворчливого отшельника. И чем дольше смотрела, тем меньше понимала происходящее.

Неопрятные спутанные волосы и борода никак не вязались с прямой осанкой, аристократическими чертами лица и непринужденностью, с которой этот гад меня похитил и сейчас делает вид, что ничего необычного не произошло. Якобы все так и должно быть.

Одежда запутала ещё больше. Не видела я таких нарядов даже на картинках. И самые эпатажные модельеры ничего подобного не представляли на суд публике. В дурдоме, откуда я сначала думала, он сбежал, такое пациентам если и выдают, то только как реквизит для театральной постановки. Да и то там старье. А здесь видно — добротный шмот.

Может, я что-то упускаю? И я еще раз пробежалась взглядом по незнакомцу.

Коричневая жилетка казалась неопрятной только на первый взгляд. Чуть мятая, из грубой кожи, с блестящими фигурными пуговицами цвета бронзы она как влитая сидела поверх рубашки на широкой груди.

Темно-зеленые штаны из плотной грубой ткани подчеркивали мускулистые ноги. Давно таких фигур не видела. Эх.

Всё-таки отшельник модник. И во вкусе ему не откажешь. Даже металлические украшения на сапогах по цвету сочетаются с пуговицами на жилетке. А швы! Никогда не видела такие ровные строчки.

Кто он такой? Что здесь, черт возьми, происходит?!

— Как вредителя сдам инквизиторам, — вернул меня в реальность уже знакомый голос.

— Кажется, я уже это слышала.

— Не дерзи! С вредителями разговор короткий: голова с плеч. Этого хочешь? — и серые глаза, на этот раз без единой зеленой искорки уставились прямо на меня.

А я вдруг поняла, что он очень молод, лет двадцати пяти, не больше. И растерян.

Тем лучше. Молодой и растерянный похититель — то что нужно для побега. Надо только отвлечь. Заболтать. Почему бы мне ему не подыграть?

— Инквизиторам? А кто это? — и глаза для подтверждения удивления округлила. Может, заодно вопросами заставлю фантазера задуматься, все ли с ним в порядке. А если повезёт, даже верну в реальный мир.

Ответом мне был тяжелый удрученный взгляд, который снова пробежался по моему лицу и опустился вниз, на обувь. И за́мер, уткнувшись в одну точку. Вот чем ему не угодили мои туфли? Или я наткнулась на фетишиста, балдеющего от предметов обувной промышленности?

— В какой лавке брала? — взгляд от туфель незнакомец так и не отвел. Казалось, если бы глазами можно было протереть дыру, то на узких ярких шлейках туфель она уже давно бы появилась.

— Ни в какой, — задумчиво произнесла в ответ. — В магазине купила.

— В каком? Кто мастер?

Он, наверное, шутит? Откуда мне знать имена всех мастериц, приложивших свои руки к изготовлению моей обуви.

— Не знаю. На фабрике много мастеров работает.

Ответом мне был еще один тяжелый взгляд.

Отшельник неторопливо прошелся по лачуге. Плавно, размашисто. «Все-таки фигура у него офигенная. Артемию и не снилось!» — не удержалась от злорадства. Взгляд сам собой опустился ниже, на поблескивавшую в редких лучах солнца замысловатую пряжку ремня. И не только фигура.

— По лесу без защитной магии почему ходила?

— А что, нельзя? — как интересно в больном сознании трансформировалось требование носить маски от короновируса. Теперь я понимаю, как из настоящих событий сплетается бредовая реальность.

— Нельзя, — вздохнул отшельник и запустил руку в карман. — Особенно женщинам.

— А еще что женщинам запрещено? Учиться? Работать? Что еще?

Отшельник печально покачал головой:

— Ядовитые пауки — это раз, — отшельник согнул длинный палец, — смертоносные лианы — это два, пальмохвойные плоды — это три. Без охранной магии в таком лесу отправиться к праотцам — минутное дело. Повезло тебе, что я оказался рядом и спас тебя.

Опять двадцать пять! Спас он меня! Как бы не так! Видимо, на моем лице отразилось недоверие, в ответ на которое отшельник только вздохнул и, поднеся к рубам неизвестно откуда взявшийся в руках черный, отливающий зеленью металлический предмет, заиграл на нем размеренную, странную, ни на что не похожую музыку.

Да что же это такое! Теперь он еще и музыканта из себя изображать будет?

В груди от музыки становилось теплее и теплее. Отшельник, прикрыв глаза, то и дело ударял по язычку инструмента, казалось, забыв про меня и полностью погрузившись в мир звуков.

На мгновение я засмотрелась на длинные подрагивающие ресницы, но быстро опомнилась. Меня же похитили. Самое время подумать о побеге. Задержав дыхание, как в детстве при игре в прятки, медленно привстала. Боль едва слышно царапнула колено и утихла. Вот она, правильная стратегия! Снова задержала дыхание, чтобы сделать пару шагов. Пара шагов превратилась в пять, и я почти достигла цели. На расстоянии вытянутой руки светилось, обрамленное лучами низкого солнца, еще одно окно. С видом на дорогу. И с открывающей его ручкой, обещающей свободу.