Не стой под моей стрелой, или Инквизитор попаданке не указ!

Глава 4. О неразрешимых противоречиях и очередной напасти

На экране засияла жизнерадостное лицо Артемия. Пальцы снова стали неуверенные, подрагивающие, и трубку снять удалось только с третьего раза.

— Как спалось, куколка? — ворвался в комнату бодрый голос жениха.

— Не очень, — вздохнула я то ли от того, что Артемий снова назвал меня «куколкой» (ведь просила сотню раз не делать так!), то ли от неотвратимости признания, на которое решилась несколько минут назад.

— Это ты переволновалась! Не бойся! Все пройдет как запланировали.

Угукнув в трубку, я зажмурилась и выпалила на одном дыхании, пока не потеряла решимость:

— Я экзамен провалила.

— Какой экзамен? — так и представила, как густые черные брови Артемия ползут вверх. Неужели забыл?

— Творческий. В институт живописи.

— А-а-а, вспомнил! Он же еще летом был.

В трубке звякнуло, зашипело. На мгновение в комнате повисла тишина. Но только на мгновение.

— Куколка, не переживай из-за ерунды! Вот съездим в свадебное путешествие, и забудешь ты эту свою блажь с институтом. Я уже и билеты взял. На целый месяц. Весь октябрь проведем в Европе. Представила? После Европы ты ни в какой институт не захочешь возвращаться!

Такого ответа я не ожидала и, вцепившись в смартфон окаменевшими пальцами, недрогнувшим голосом спросила:

— Почему ты со мной не посоветовался, выбирая даты путешествия?

— Зачем? Я мужчина, я выбираю лучшие для нас обоих варианты. Этого достаточно.

«Этого достаточно. Достаточно. Достаточно», — не в силах произнести вслух даже ругательства, повторяла я про себя раз за разом слова, убивающие все мои чувства к жениху. Артемий мое молчание истолковал по-своему и продолжил монолог:

— Сама подумай, какой из тебя художник? И мне нужна жена-домохозяйка, а не творческая личность.

— Чем тебе творческие личности не угодили? — только и проскрипела я в ответ.

— Депрессивные они. И страдальцы. Не хватало еще, чтобы и ты таким страдальцем стала. Короче, я спешу. У меня свадьба как-никак. Поговорим потом, — и сам засмеялся над своей шуткой. В трубке снова звякнуло, булькнуло.

— Потом уже не будет.

— В смысле?

«Хоть чем-то озадачила этого всезнайку», — со злостью и злорадством подумала я.

— Свадьба отменяется. Билеты можешь сдавать. Я не передумаю. У меня первого октября начинаются курсы по подготовке к поступлению в институт, — последнее слово я едва выговорила, но что-то перещелкнуло, и я бросила вдогонку: — Привет Мурику!

Яростно нажала на красную кнопку. Теперь заблокировать. Чтобы больше никогда не слышать этот мерзкий голос.

А он… Все он услышал. А если нет, то все равно разговоры записывает. Переслушает, не рассыплется. Даже узнав, что я видела, как лебезил он перед кем-то в секретном чате…

Тут внутри меня похолодело. Только теперь, когда Артемий предстал в своем настоящем обличье, очевидной стала и тема беседы с загадочным «Муриком»… Думать обо всем этом становилось физически тошно. В любом случае больше его для меня не существует.

И я схватила недопитую чашку кофе и одним большим глотком опустошила ее до дна. Напрасно. Глоток оказался слишком большим. В груди заболело, а сама я согнулась от кашля.

Прокашлявшись, стараясь ни о чем не думать, я сложила платье и стала приводить себя в порядок. Подумаешь, свадьба в последний момент отменилась. Так даже к лучшему. Разводиться не придется. Хорошо, что родители из-за карантина не смогли приехать. Хоть перед ними не придется краснеть. Определенно, я везучая!

Но везение длилось недолго и окончательно закончилось, когда на моем пути в салон-магазин оказалась вездесущая Надька.

Медленно бредя по тропинке и вспоминая утренние события, я отвлеклась от всего на свете. Ничего не видела и не слышала. Потеря бдительности — самая большая ошибка, стоившая мне жизни. Привычной жизни.

Удар обрушился неожиданно и сшиб с ног. Только что я собиралась сделать шаг. Мгновение, и локоть, который инстинктивно выставила вперед, пронзила электрическая боль, а я всем телом ударилась о землю.

Холодный блеск лезвия сверкнул перед глазами. Нож! Догадалась раньше, чем успела рассмотреть. Сердце сжалось и замерло. Мириады ледяных мурашек, парализуя тело, разбежались по коже. Лезвие близко. Почти рядом.

На смену мурашкам приходит тлеющий огонек тепла. Где-то глубоко внутри он сначала чуть согревает, разгораясь все сильнее и сильнее с каждым мгновением. Пока не обжигает, вырвавшись на волю. Еще миг, и неведомая сила отталкивает подальше от блестящего клинка, занесенного над моей головой.

Или это я, собрав волю в кулак, откатываюсь быстрее, чем меня успевает нагнать противник?

В глазах темнеет, и только искры, посыпавшиеся из глаз, не дают нырнуть в спокойное безмятежное ничто. А в голове крутится один-единственный вопрос: что происходит?

Внизу звякнуло.

— Что за?!.. — долетает глухой торопливый голос, как из другого конца Вселенной. — Ты это видел? Она нож выбила! У меня из рук!

— Видел! Напарничек на мою голову! Сумку… сумку… хватай! Только ее не про…

Силы были слишком не равны, и мои таяли с каждой секундой. Повезло только в одном: нападавшие сосредоточились на сумочке и потеряли из виду мою вторую руку, которой я изо всех сил и не щадя ногтей уже нацарапала целую горсть земли. Осталось только прицелиться как следует. Второго такого шанса у меня не будет.

— Что ты там копаешься, хватай… потом тяни, вон туда!

Хоть я и не видела жеста нападавшего, волосы у меня встали дыбом. Тянуть меня можно было только в одну сторону. К краю холма, подножие которого упирается в оживленную автостраду. Догадка озарила начинающий тормозить мозг, и тело накрыла волна ужаса. Они что, всерьез решили сбросить меня со склона прямо на проезжую часть?

— Я за руки, ты за ноги! — раздалась приглушенная команда у меня над головой.

Медлить нельзя! Сердце замерло, а я зажмурилась и что есть сил втянула воздух. Волна боли накрыла тело. Зато мысли прояснились. Как раз вовремя.

Солнце слепит и пробивает слезы. По движению сверху успеваю заметить наклоняющегося к моей руке злодея. В доли секунды, растянувшиеся, как в замедленной съемке, на вечность, концентрируюсь и все силы направляю в один единственный рывок.

Рука реагирует как надо, и горсть песка летит прямо в лицо склонившемуся убийце.

— Аааааа! С…! — вопль музыкой прозвучал в моих ушах, а руки, которыми я снова могла управлять, вернули надежду, что я выберусь. Несмотря ни на что.

Подумать только, каким сокрушительным оружием может стать песок, попавший в глаза.

И под маты над головой, радуясь, что здесь нет шиповника, который стал бы на моем пути непреодолимой преградой, ныряю в заросли. В ушах глухо звенит, в глазах темнеет, и я в полной дезориентации плюхаюсь на землю.