На границе империй. Том 10. Часть 12

Глава 23

Когда дикий со шрамом бросился с воем вперёд, совсем немного отступил в сторону, используя компактность пространства и тесноту клетки в свою пользу. Встречный удар был рассчитан точно в самый центр солнечного сплетение. Противник согнулся, хватаясь за живот и тяжело дыша, пытаясь вернуть воздух в лёгкие.

Звук падающего тела, глухой удар о металлический пол подействовал на остальных как спусковой крючок. Кейра, единственная самка в группе, издала низкий горловой звук — что-то среднее между волчьим воем и глубоким рычанием. Зарн оскалил зубы, демонстрируя острые клыки, которые блеснули в тусклом свете. Остальные начали окружать и приближаться ко мне медленными, осторожными движениями хищников.

Но я находился в самом углу клетки, в этом месте их численное преимущество обращалось в недостаток. Когда сразу трое бросились в атаку, одновременно, не согласовав действия, они неуклюже столкнулись друг с другом. Напротив меня с трудом могли поместиться двое, а трое было явным перебором. Они столкнулись и помешали друг другу. Вот только я совсем не собирался дожидаться когда они разберутся и наносил из угла точные разящие удары. Весьма болезненные для них. У меня не стояло задачи вырубить их всех. Стояла задача показать кто здесь главный. Поэтому я бил по всем доступным болевым местам. И вскоре все трое лежали на полу клетки и медленно подвывали. Сам же я использовал этот хаос в свою пользу, перейдя в контратаку и перемещаясь как тень. Молотя руками и ногами всех кто мне попался по пути. У меня даже возник азарт. Удар локтем в голову одному нападающему, коленом между ног другому, толчок третьего на стенку из прутьев. Вскоре они уже понимали, что не с тем связались.

Кейра попыталась схватить меня сзади неожиданным броском, обхватив руками за шею мёртвой хваткой. Её острые когти скребли по коже, оставляя красные, саднящие полосы, из которых выступали капельки крови. Но мягко, почти бережно оттолкнул её в сторону, мои принципы не позволяли мне серьёзно травмировать самку, даже в бою. Она отлетела на несколько шагов, но быстро поднялась на ноги, шипя от злости и унижения.

Зарн оказался более опытным бойцом, чем остальные — это было видно по его стойке. Он не бросался в лобовую атаку безрассудно, а пытался координировать действия остальных диких, подавая негромкие рычащие команды на их примитивном языке. Его движения были более расчётливыми холодными и оценивающими, как у матёрого хищника.

Когда он, наконец, атаковал сам, это было быстро, резко и жёстко. Но я ожидал именно этого и предвидел его манёвр. Уклонившись от захвата в последнее мгновение, нанёс короткий, резкий удар в челюсть со всей силы. Зарн отшатнулся, а потом рухнул на пол тяжело дыша.

Дым всё это время стоял у дальней стенки клетки, прислонившись к холодному металлу, наблюдая за схваткой. Мускулы перекатывались под его кожей при каждом малейшем движении, демонстрируя звериную силу. Многочисленные шрамы покрывали его широкий торс, они свидетельствовали о его схватках за выживание в дикой природе.

Когда больше половины его подчинённых уже лежали на холодном полу, стонали и подвывали, ему стало ясно, что они не справятся, Здесь он решил, что пора действовать самому. Он медленно, словно тяжёлая гора, двинулся вперёд размеренными шагами. Остальные дикие инстинктивно расступились в стороны, освобождая ему дорогу, склоняя головы в знак подчинения.

Почувствовал всем телом, как мгновенно изменилась атмосфера в клетке. Именно сейчас для меня начинался настоящий поединок за лидерство, за право называться альфой. Дым был почти на целую голову выше меня и вдвое шире в могучих плечах. Его руки были толщиной с ноги обычного человека, а кулак размером больше половины моей головы.

Дым замахнулся правой рукой. Если бы этот удар достиг цели, попал в голову, схватка закончилась бы мгновенно — переломанными костями и потерей сознания. Но я поднырнул под нырнул под размашистый кулак, в последний момент, почувствовав, как тот с рёвом просвистел в каких-то сантиметрах от головы, едва не задев волосы.

Оказавшись рядом с ним, нанёс серию быстрых, отточенных ударов в корпус противника. Кулаки били по каменным мускулам снова и снова, словно молотки по наковальне в кузнице. Дым зарычал от боли, низко и угрожающе, но продолжал упорно наступать. Его левая рука описала широкую, смертоносную дугу, пытаясь поймать или захватить меня в железные тиски.

Откатился назад, уходя от захвата, прижимаясь спиной к холодным прутьям клетки. Дым немедленно воспользовался моментом, бросившись вперёд всем своим массивным телом, пытаясь прижать меня к стенке и раздавить своим огромным весом.

В самый последний момент, когда его дыхание уже обжигало лицо, резко ушел в сторону. Дым с размаху врезался в прутья клетки, и вся конструкция содрогнулась от чудовищного удара. Дым отшатнулся, яростно встряхнув головой, стряхивая головокружение, но тут же развернулся, готовясь к новой атаке с ещё большей яростью.

Схватка превратилась в смертельный танец двух бойцов. Дым атаковал с яростью и злостью, его удары могли легко сломать кости и раздробить череп, но я был быстрее и опытнее. Уклонялся, наносил точечные удары в уязвимые места, отходил и снова бил с безжалостной методичностью.

Наконец, Дым допустил роковую ошибку, единственную. Замахнувшись для решающего удара, вложив в него всю свою силу, он на мгновение потерял равновесие, слишком сильно наклонившись вперёд. Воспользовался этим без промедления, нанеся короткий, резкий апперкот снизу вверх, точно в подбородок, вложив в удар всю силу на которую был способен. Голова Дыма резко запрокинулась назад, глаза закатились. Массивное тело покачнулось, а затем с грохотом рухнуло на пол клетки.

Звук падения глухим эхом прокатился по пустому трюму. Дым лежал неподвижно, раскинув руки, его широкая грудь тяжело поднималась и опускалась. Остальные дикие замерли как статуи, не веря в произошедшее, и с удивлением и страхом смотрели на поверженного лидера.

Сам я остался стоять в центре клетки, тяжело дыша. Грудь вздымалась часто, сердце колотилось бешено, адреналин в крови зашкаливал. Костяшки пальцев саднили и кровоточили, левый бок болел от полученного удара. Кто из них всё-таки сумел меня достать.

Остальные рабы сразу перестали быть агрессивными, их воинственность мгновенно испарилась. Они стали смещаться к углам клетки, боясь привлечь моё внимание и больше не решаясь смотреть мне прямо в глаза. Иерархия в клетке была установлена с первобытной ясностью, понятной без слов. Теперь, может, я и не стал окончательно главарём у них, но уважение к себе точно завоевал своими кулаками.

Тар осторожно поднялся с пола, где лежал после первого удара. Его левая щека распухла багровым синяком, из разбитого носа сочилась кровь. Он медленно, с опаской приблизился ко мне, явно собираясь что-то сказать на галактическом языке. В его глазах читалось непонимание происходящего и желание объясниться, получить ответы.

Этого нельзя было допустить ни в коем случае, любой ценой. Если аратанцы услышат хоть слово, что кто-то из «диких» говорит на цивилизованном языке, весь тщательно выстроенный план рухнет как карточный домик.

— Молчать! — прошипел с угрозой и нанёс быстрый, жёсткий удар в солнечное сплетение.

Тар согнулся пополам, хватаясь за живот и хрипя. Следующий удар пришёлся по лицу, разбивая губу до крови.

— Ни звука на галактическом! И передай это остальным! Вбей себе это в голову!

Тар упал на колени с глухим стуком, тяжело дыша. Остальные дикие съёжились ещё сильнее, вжимаясь в стены, понимая всем нутром, что новый альфа не терпит неповиновения и готов карать за малейшую провинность.

В этот критический момент весь корабль резко содрогнулся от мощного удара извне. Металлический скрежет прокатился по переборкам — тот характерный звук, который не перепутаешь ни с чем другим. Кто-то принудительно пристыковывался к нашему кораблю. Сейчас начнут вскрывать шлюз.

Посмотрел на внешние камеры наблюдения и увидел картину, которую ожидал и планировал. Корабль аратанского флота, находился в непосредственной близости от «Звёздного скитальца». Его абордажный бот уже пристыковался к «Звездному скитальцу» недалеко от носового шлюзом транспортника. Из абордажного бота высыпали абордажники и уже расположились на обшивке транспортника. Один из них уже взламывал замок переходного шлюза.

«Чёрт возьми!» — мелькнула паническая мысль в голове. Длинные волосы, аккуратно заплетённые в тонкие дреды, мгновенно выдали бы меня среди настоящих диких. Ни у одного из пятнадцати заключённых не было таких причёсок — цивилизованных, ухоженных. Их волосы были спутаны в грязные колтуны от пота. Когда они мылись в последний раз никто не знал.

Лихорадочно дрожащими от адреналина руками начал распутывать косички. Пальцы дрожали, не слушались, волосы упрямо путались и не желали распускаться. Драгоценное время уходило с каждой секундой, словно песок сквозь пальцы.

Камера показывала, что абордажная группа уже вскрыла наружную дверь переходного шлюза и сейчас методично вскрывала внутреннюю. Вскоре они проникли внутрь корабля, их тяжёлые шаги были слышны даже в трюме..

— Есть признаки жизни на борту! — раздался взволнованный голос. — Биосканеры показывают множественные биосигнатуры в трюме! Много целей!

Яростно дёргал за упрямые волосы, стараясь придать им максимально растрёпанный, дикий вид. Наконец, удалось распутать большую часть дредов. Принялся мять волосы грязными руками, пытаясь создать убедительный вид растрёпанных, нечёсаных волос.

— Последняя дверь! Приготовиться!

— Приготовить оглушающие гранаты! На три!

Быстро переместился за убогий туалет в углу клетки, понимая, что сейчас произойдёт. Закрыл глаза, замедлил дыхание, контролируя пульс, и постарался максимально расслабить напряжённые мускулы. В волосах ещё оставались едва заметные следы аккуратной причёски, но в полумраке трюма это было не так заметно стороннему наблюдателю.

Дикие, почувствовав чутьём приближение опасности, начали волноваться и метаться. Кто-то тихо скулил жалобно, кто-то рычал глухо. Кейра прижалась к дальней стенке клетки, Зарн настороженно насторожил уши, прислушиваясь к каждому звуку. Даже поверженный Дым начал постепенно приходить в себя, мотая тяжёлой головой и глухо стонать.

Дверь трюма с грохотом распахнулась, и внутрь полетели светошумовые гранаты. Рвануло прилично, ослепительная вспышка на мгновение залила всё пространство белым светом. После чего в задымлённый трюм ворвались абордажники с оружием наготове.

— Трюм зачищен! — прокричал командир группы басом, открывая забрало тяжёлого шлема после того, как закончил осматривать помещение через прицел винтовки. — Обнаружена клетка с рабами! Множественные биосигнатуры, все живы! Шестнадцать единиц!

— Есть раненые среди них? — спросил другой голос из динамика.

— Отрицательно! Все цели живы, дышат стабильно! Похожи на диких!

— У вашей группы есть потери?

— Тоже отрицательно. Сопротивления не было.

— Понял! Продолжайте зачистку!

— Вызывайте медика сюда, быстро! Пусть осмотрит их и даст заключение.

— Понял, скоро будет.

Замер неподвижно на холодном полу, отключив нейросеть и импланты, чувствуя, как по неприкрытому телу скользят невидимые лучи биосканеров. Сейчас многое зависело от того засекут нейросеть или нет. Не только жизнь, но и судьба всего плана.

Один из абордажников медленно подошёл к клетке и направил на скучившихся рабов яркий, режущий глаза луч фонаря. Почувствовал, как ослепительный свет скользнул по специально испачканому лицу, и инстинктивно сжался в комок, изображая животный страх перед неизвестным.

— Командир, — доложил абордажник после паузы, — это определённо дикие. Возраст от двадцати до сорока стандартных лет по биометрии. Одна самка, остальные самцы. Состояние истощённое, но жизненные показатели стабильные.

— Отлично. Готовьте их к транспортировке на базу. Всё по стандартному протоколу. И найдите капитана этого ржавого корыта, если он ещё на борту!

— Спасательная капсула отстрелена примерно час назад, — доложил другой голос из коридора. — Судя по траектории она скоро совершит посадку на четвёртой планете системы.

— Понятно. Типичный работорговец смылся, бросив живой товар. Стандартная схема у таких.

Позволил себе мысленно вздохнуть с облегчением, стараясь не выдать себя внешне. Первый, самый критичный этап плана сработал как по нотам. Теперь оставалось только продержаться до прибытия на флотскую базу и надеяться, что меня не рассекретят при более тщательной, детальной проверке.

На корабле тем временем продолжался методичный обыск. Абордажники устроили тотальный шмон, методично и обыскивая каждое помещение «Звёздного скитальца», проверяя каждый отсек. Через внутренние камеры наблюдения я видел, как они тщательно прочёсывают кают-компанию, каюты экипажа и грузовые отсеки. Ничего компрометирующего они не нашли — за исключением нескольких бутылок дорогого алкоголя, оставленных Дарсом в баре корабля.

Не знаю, почему он их оставил — может, они не поместились в тесную спасательную капсулу, а может, просто содержимое этих конкретных бутылок ему не нравилось по вкусу. Так или иначе, абордажники оказались им искренне рады. Пока они методично обыскивали корабль, уже прилично отхлебнули из найденных бутылок, можно сказать, полностью опустошили весь бар, щедро влив содержимое в себя.

Посмотрел на них через камеры и мысленно покачал головой: будь я сейчас на флоте в звании адмирала, устроил бы такую взбучку капитану корабля за такую недисциплинированность команды, а потом и самим абордажникам досталось бы по полной программе… Но сейчас я всего лишь «дикий», беспомощный забитый и безмолвный, и пока они занимались опустошением бара, незаметно чистил корабельный искин, методично удаляя с него все компрометирующие нас с Дарсом данные и записи.

Вскоре на корабле появился корабельный медик вместе с капитаном флотского фрегата. Они внимательно, с интересом осмотрели нас через прутья клетки. Капитан что-то недовольно проворчал себе под нос, качая головой, и направился обратно в рубку, а медик остался с нами для более детального осмотра.

Он пытался несколько раз заговорить с кем-то из нас на галактическом языке, задавая простые вопросы, но все молчали, ведь я заранее всех предупредил жестами и ударами. После чего медик достал из сумки какой-то сложный прибор и начал методично наводить его на каждого из скучившихся рабов. Биометрический сканер! Мгновенно понял опасность. Пришлось сместиться за туалет и надеяться что через его стенки биосканер не сработает и там изображать примитивный, неразвитый организм боящийся неизвестной штуки.

— Что у тебя по результатам? — вскоре вернулся капитан, заглядывая в клетку.

— Дикари, капитан, — медик поднял взгляд от прибора. — Шестнадцать особей, без сомнения. Языка не знают, коммуникация примитивная. Все вроде выглядят относительно здоровыми, но примитивные на уровне зверей. Биосканер показывает минимальную мозговую активность, типичную для диких.

— Опять дикари попались, — голос капитана прозвучал с явным раздражением, эхом отдавшись в стальных коридорах грузового трюма. Он постучал ладонью по решетке, разглядывая через прозрачное покрытие клетки её обитателей. — И что с ними делать? Поговори с колонией. Может, заберут. Хоть какую-то пользу от этого рейса получим.

Медик поднял планшет, пробегая взглядом по данным биосканирования.