Мятежное пламя

Глава 46

Миша этой ночью плохо спал. Чуть ли не впервые за всю жизнь. Обычно стоило упасть в кровать — и сон тут же срубал его под корень. Но нынче… Слишком уж много всего накопилось.

Главным образом его беспокоил отец. Разговор вышел долгий, трудный. Папа у Миши был человеком широких взглядов и обычно глубоко в дела сына не лез. Но увидев золотые монеты, покрытые непонятными письменами, резко изменился в лице.

Миша старался быть честным. Описал встречу с черноволосой фиолетовоглазой незнакомкой и всё, что за этим последовало. Однако отец почему-то сделал акценты не на тех вещах, на которых концентрировался Миша. То, что Настя была грустной и красивой, он вообще пропустил мимо ушей.

— Значит, — сказал он, попыхивая традиционным вечерним кальяном, — какая-то грязная эмигрантка, угрожая холодным оружием, вынудила тебя купить ей одежду и незаконно проникнуть на территорию образовательного учреждения, где избила и, возможно, нанесла увечья нескольким школьникам. После чего она всучила тебе крайне подозрительное золото, чтобы ты обо всём молчал.

— Нет, пап, — поёжился Миша, сидя напротив отца в курительной комнате. — Ты как-то не так всё… Я сам хотел ей помочь…

— Меч она тебе к горлу подносила?

— Ну, скорее на плечо положила…

— Это называется «угроза». Не надо её оправдывать, Михаил, я хорошо знаю, как могут работать подобные дамы. Одна клофелинщица у мужика из дома вместе с подельниками имущества — на полтора миллиона вывезла. Так он, представь, когда её поймали, заявление забрал. Её, мол, вынудили, она не такая, у неё глаза добрые. И что ты думаешь?

— Что? — буркнул Миша.

— Что… Через неделю новое заявление принёс. Уже на два с половиной миллиона. Это он её днём дома оставил, с ключами, а сам в офис поехал.

Отец определённо знал, о чём говорил, поскольку служил начальником отдела полиции. С самого детства Миша не мог определить, нужно ли ему этим гордиться, или же наоборот. В результате не стал делать ничего. Ну, служит и служит. Дождь мокрый, трава зелёная, небо серое, папа — начальник отдела полиции.

— В общем, — выпустил папа к потолку клуб дыма, — статей на этой дамочке висит уже столько, что при желании на пятёру законсервировать можно. А при очень большом желании…

— Папа! — возмутился Миша.

— Слушаю тебя внимательно.

— Ничего она мне не сделала! Посмотри на вещи другими глазами. Ну да, я потратился, но она рассчиталась…

— Ворованным золотом?

— Да с чего ты решил, что оно ворованное? Сам же говоришь, монеты вообще непонятные.

— Скорее всего, древние. — Отец повертел в руках золотой кругляш. — Может, музей обнесли. Или незаконные раскопки. В любом случае, в руках у простых гражданских таким вещицам делать нечего. Мутная история. И, что мне меньше всего нравится, в эту историю влез ты. Но ничего, глупостей ты не натворил, даже наоборот, действовал правильно. А то, что ты мне всё рассказал, мы своевременным сигналом назовём. Заявление утром напишешь, задним числом поставим, и комар носа не подточит. А оперов я на адресочек прямо сейчас отправлю. Как там, говоришь? Батурина?..

— Не Батурина, а Бограда, — быстро сказал Миша.

— Сына! Прекращай.

— Пап, да не надо никаких оперов! Ну не нравится тебе золото — выброси, или сдай, там, куда положено, скажи, за гаражом нашёл.

— Михаил. Я могу весь твой маршрут отследить сам, по трубе твоей. Но буду очень сильно недоволен.

— Ну отследи, — фыркнул Миша. — До подъезда максимум, и то не сто процентов. А квартиру — уже фигу.

— Ничего, — не сдавался отец. — Школа есть, класс есть, Дима есть. Ты меня работать не учи, я сам кого хочешь научу. Мне подполковника не по блату дали, как некоторым. — Тут он помрачнел, вспомнив что-то своё, но развивать тему не стал. — В общем, брать их надо. Чем скорее — тем лучше. Всю банду. Сотрудничать со следствием будем?

— Ничего не знаю, гражданин начальник, — отрапортовал Миша.

— Фу таким быть, — вздохнул папа. — Ну да ладно. Набивай шишки, верь женщинам. У каждого свой путь. Я сейчас вот только пару звоночков сделаю… А утречком мы их ка-а-ак…

В общем, плохо Миша спал. Хуже не придумаешь. Пытался увидеть Настю отцовскими глазами… Не получалось. Может, она и была жестокой, но — не плохой. Чувствуются такие вещи. Клофелинщица, тоже мне… Не-е-ет, пап, тут другая песня. Знать бы ещё, какая.

Утром отец сиял, как золотая монета. А когда закончили завтракать, предложил сыну:

— Ну что, поехали? Посмотришь, как папка работает.

— Куда поехали? — простонал Миша.

— Ну как куда? На задержание. Заодно и заявление из той школы поступило. У пацанёнка одного сотрясение мозга. Формальный повод есть, да и номер квартирки появился. А ты беспокоился.

— Пап, ты…

— Да не боись! В машине посидишь. Что ж я, сына родного на амбразуры пошлю?

Пришлось ехать. Папа всю дорогу был в хорошем настроении, насвистывал. Спереди и сзади его «БМВ» ехали «УАЗики» со спецраскраской и мигающими люстрами. Миша угрюмо узнавал дорогу. На часы поглядывал.

— Первый урок пропустишь, — сказал отец, заметив его внимание к экрану смартфона. — Ничего страшного. Жизнь — тоже учитель. И у неё ни один урок не прогуляешь. Опознаешь этих двоих — и я тебя за десять минут домчу.

И домчит ведь. С мигалкой-то.

Но вдруг что-то странным образом изменилось. Отец перестал насвистывать, нахмурился, будто пытаясь что-то вспомнить. Машины свернули в нужный двор. Там уже стоял неприметный микроавтобус. Миша хорошо наловчился такие замечать, потому для него не стало неожиданностью, когда задние двери открылись, и наружу высыпалось полдюжины бравых ребят в масках.

— Тут сиди, — буркнул отец и вышел из машины.

Миша опустил стекло. Что-то его озадачивало, а что — этого он не понимал.

— … квартиру помню, — услышал он, как кто-то из ментов сказал его отцу. — А чего там?..

— Чего надо! — рявкнул отец. Он всегда так рявкал, когда требовалось скрыть неуверенность. — Приказ есть? Действуй!

Ребята в масках бросились к подъездной двери. Один схватил за ручку, дёрнул. Миша даже вздрогнул — ничего себе силища! Как будто и не было того магнитного замка. Вся кавалькада скрылась в подъезде, только отец остался снаружи. Не спеша закурил сигарету. К сыну не повернулся. Миша нахмурился. Какое-то странное и непонятное предчувствие его терзало…

Вдруг он явственно услышал вой сирены. Отец, само собой, тоже услышал и резко повернулся. Во двор влетела ярко-красная пожарная машина. Из неё выскочили пожарники в касках и второй раз за утро показали подъездной двери, чего она реально стоит в этом мире.

Миша, не выдержав закручивающейся интриги, вышел на улицу, аккуратно прикрыв за собой дверцу машины. Вскоре события начали развиваться.

Подъехал новенький красивый «Киа Рио», из него выскочил мужчина и сломя голову бросился в подъезд. Прошло несколько минут, и у отца загудел телефон. Он выхватил его из кармана и поднёс к уху.

— Да! Да? Да, понял, иду.

Обратил к сыну немного растерянный взгляд.

— Пошли, — сказал он.

— Там пожар? — спросил Миша.

— Ерунда, конфорку не выключили.

Когда они подошли к подъезду, дверь распахнулась, вышли пожарники. Они с видимым облегчением перебрасывались шутками.

— «Пожар», ***! — воскликнул один. — Скоро каждый раз, как сигарету прикурят, звонить будут. Клоуны.

Поднялись на третий этаж. Из знакомой приоткрытой двери несло гарью. Мишин папа решительно толкнул дверь и, не разуваясь, вошёл внутрь. Миша следовал за ним. В кухне были раскрыты окна, и больше всего воняло именно здесь. Стена над газовой плитой была изрядно обожжена, но больше никаких разрушений не наблюдалось. Не наблюдалось и Насти с Димой.

Вся милицейская рать столпилась в одной комнате. Там же стояли, видимо, хозяева квартиры. Мужчина, который приехал на «Киа», и женщина. Их Миша видел впервые в жизни.

— Свободны, — сказал операм Мишин отец. Когда те вышли, остались только двое обычных ментов (Миша знать не знал, как они называются).

— Ну что? — один из них обращался к хозяевам. — Сын где?

— Какой сын? — недоумевал мужчина. — Да у нас вообще детей никогда не было!

Женщина с перепуганным лицом яростно кивала, подтверждая правоту мужа.

— Не было, говорите? — вмешался Мишин папа. — А как же этот, как его… Данила?

— Дима, — машинально поправил Миша.

— Во, ага. Дима. Вы что мне тут — дурака валять будете? Вы это бросьте. Всё равно найдём.

— Ну так ищите! — Мужчина, кажется, тоже начал сердиться. — Хоть Диму, хоть Данила, хоть Тамару Петровну. Нам до них никакого дела нет. У нас, вон, вообще пожар.

— Видал я ваш пожар! — рявкнул папа. — Следы замести пытались?

— Какие следы? Да о чём речь вообще?!

— О золоте речь!

— О каком золоте!

— Вот об этом, наверное. — Один из ментов с видимым трудом выволок из-под компьютерного стола сундук, похожий на пиратский. Открыл крышку.

— Ого! — воскликнул Мишин папа. — Золота, значит, не видели, Демьяна не знаем, сундук подбросили! Верно всё говорю?

— Да вы издеваетесь? — заорала женщина. — Я впервые в жизни этот сундук вижу! Ворвались, как к себе домой! Понятые где?! Разрешение на обыск где?!

Муж пытался её успокоить, но женщина разошлась не на шутку.

— Нет, вы совсем уже все берега перепутали! Что хотят, то творят! А что ещё притащили? Героин по углам распихали? Не на ту напали! Да я вас с дерьмом сожру, да вы знаете, где у меня связи есть? Забрали своё добро и вон отсюда! Бегом пошли, я сказала!

Оттолкнув мента, она наклонилась, заглянула под стол, ахнула.

— Это что? Это что такое, я вас спрашиваю?!

Она вытащила бутылку и швырнула её в Мишиного отца. Тот бутылку поймал, но, отшатнувшись, ударился спиной о дверцу шкафа. Та открылась, и с грохотом наружу вывалился… Миша сначала подумал, что рыцарь. Потом, когда у рыцаря отвалилась голова, понял, что это были просто доспехи.

— Ни хрена себе! — восхитился один из ментов.

— Совсем ополоумели! — орала женщина. — Вы что, из цирка сбежали? Вон! Вон отсюда!

Прежде чем менты успели схватить её за руки, она швырнула ещё что-то, и это что-то едва не угодило Мише в лоб. Реакция не подвела. Он поймал чёрный ящичек и, сделав шаг назад, вышел из комнаты.

Огляделся, думая, куда положить ящичек, но тут из комнаты вышел отец и, схватив его за предплечье, поволок за собой.

В машине отец надолго задумался. Таким растерянным Миша его ещё ни разу не видел.

Он вообще ничего не понимал, если честно. Что с отцом случилось? Ну ладно, взять сына на задержание — это куда ни шло. Но тащить его с собой в квартиру предполагаемого преступника — это уже за гранью. Сам-то он, Миша, не боялся, ему даже интересно было, но это его, подростковая авантюристская логика. А у взрослых-то мозг по-другому работать должен был. Бы. По идее.

— Ничего не понимаю, — пробормотал отец.

— А чего случилось-то? — осторожно спросил Миша.

— Ничего.

— Как так — ничего?

— Вот… ничего. Разрешение на обыск исчезло. А ведь было! И заявления нет. И Дементий этот… Кто он вообще такой?

Миша выдержал недоумевающий взгляд отца. Пожал плечами.

— Ты ведь мне вчера рассказывал! — наседал отец.

— О чём?

— Не помню.

— И я не помню, — соврал Миша.

Смотрели друг на друга, как два идиота. Вскоре из подъезда вышли менты. Они приблизились к «БМВ», и папа опустил стекло.

— Ну, мы, это… Поедем, да? — спросил один.

— Оформили? — беспомощно спросил отец.

Менты переглянулись.

— А чего оформлять-то?

— Так золото же!

— Какое золото?

Миша икнул. Что-то непостижимое творилось со взрослыми.

— Никакого! — рявкнул отец. — Оформите там… За это… За несоблюдение техники безопасности с газовой плитой.

Подняв стекло, он посмотрел на сына и, стремительно возвращая уверенность, наставительно сказал:

— Вот видишь? Я тебя для того с собой и взял, чтоб ты понял, как это может быть опасно — газовая плита.

— Так у нас дома только электричество…

— Ничего, на будущее сгодится. Мало ли, как сложится жизнь. Не бывает мелочей, сын. Не бы-ва-ет.

Миша откинулся на сиденье. В голове, как у Гомера Симпсона, сидела игрушечная макака и лупила друг о друга медными тарелками. Дурдом. Иначе и не сказать. И где Настя? И этот, чёрт бы его побрал, Дима?..

На второй урок Миша успел — тут папа не подвёл. Это была география. Настроение у Миши немного поднялось, потому что за его стол села Полина. Полина была девочкой красивой и дружелюбной, только вот недалёкого ума. География ей совершенно не давалась, а Миша в предмете шарил категорически. Если выручит Полину сегодня — вполне можно будет договориться сходить куда-нибудь вечерком. Настя Настей, а жить-то как-то надо.

— Это чё у тебя? — спросила Полина, когда Миша положил на свою половину стола случайно украденный ящичек.

— Секс-игрушки, — похвастался Миша. — Спецом на первый урок не пошёл, покупал, о тебе думал.

Кто-то заржал, Полина покраснела, Миша улыбнулся. Шутить он любил, и в классе его шутки пользовались успехом.

— Дурак! — сказала Полина.

— А там много ума и не надо, — пожал плечами Миша и, бросив рядом с ящичком учебник, плюхнулся на стул. — Смотри, я тебе сейчас всё объясню…

И под ржач уже всего класса он открыл ящичек.

Внутри лежали камни. Гладкие чёрные камни. Нет, впрочем, не совсем гладкие. На них были вырезаны символы.

— Руны, — авторитетным тоном заявил Колян, который сидел впереди. — Футарк.

— И как их использовать? — спросила простодушная Полина.

Класс порвало пополам ещё одной волной ржача. Кто-то даже заплакал. Коля свалился под стол и оттуда издавал звуки издыхающего жирафа. Миша мысленно поблагодарил бога за то, что он — не Полина, и тут же мысленно вздохнул. Вряд ли теперь чего-то обломится… Ну, да и фиг с ним, не в первый раз.

Он вытащил из ящичка один из камней, с самым, как ему показалось, интересным символом — стрелкой. Камень на ощупь был приятным. Гладкий такой, тяжёленький. Сжав его в кулаке, Миша почувствовал… Сложно было сказать, что он почувствовал. Силу какую-то. Уверенность. В общем, он понял, что камни ему категорически нравятся, и он их оставит себе. Как сувенир.

А миг спустя раздался крик, и все одноклассники волной хлынули в дальний угол. Миша вскочил на ноги. В ухо ворвался визг Полины. Она вылетела из-за стола пулей и прибилась к остальным. А на Мишу будто паралич напал. Он стоял и, раскрыв рот, смотрел на горящее на полу у доски пламя. Огонь доставал почти до потолка.

Вдруг из огня вывалились двое. Парень упал в проход между столами, а девушка успела ухватиться за первый стол. Подняла голову, изумлённо оглядываясь.

Миша непроизвольно сглотнул. Вот уже второй раз за два дня жизнь свела его с каким-то чудом в человеческом воплощении. Интересно, это теперь всегда так будет?

Новая незнакомка от Насти отличалась, насколько это вообще было возможно. У Насти волосы были тёмные и короткие, у этой — белые и длинные. У Насти глаза фиолетовые, у этой — голубые. Настя походила на воина, эта — на принцессу. Но что-то непередаваемо общее у них всё же было. Они словно… словно из другого мира явились, обе. И ещё прежде чем блондинка открыла свой хорошенький ротик, Миша понял, что услышит. И не ошибся.

Девушка залопотала что-то в том же духе, что и Настя. Она переводила восторженный взгляд с одного лица на другое. Потом подбежала к окну. Взвизгнула, запрыгала, хлопая в ладоши.

— Чё за хрень? — услышал Миша сзади.

Поднялся гул голосов. «Чё за хрень» — никто не знал, но все торопились высказать предположение. А огонь всё горел…

Блондинка отбежала от окна и помогла подняться парню. И тут к Мише вернулся дар речи.

— Ты! — воскликнул он, ткнув пальцем в парня. — Дима!

Парень с трудом сфокусировал на нём взгляд, и в глазах тут же мелькнуло что-то такое, что Миша понял — его тоже узнали.

Выглядел Дима странно. Плащ, кажется, в пятнах крови, сапоги… Да и вся остальная одежда была словно из какого-то Средневековья, что ли. Платье блондинки тоже просто так на улице не увидишь. И тут Миша вдруг с пугающей ясностью понял, что судьба действительно столкнула его с другим миром.

Другим, мать его, миром! Миром, где живут вот такие красивые девушки. Где на поясе у его ровесника запросто может висеть меч… это ведь меч у него, да? Ну да, меч! И у Насти ведь тоже меч был…

— Охренеть, — выдохнул Миша.

Дима что-то сказал блондинке, та кивнула. Потом он подошёл к Мише и взял со стола ящик с камнями. Произнёс несколько слов на незнакомом языке и развернулся.

— Э, постой. — Миша решительно выбрался в проход. — Эй, а как там Настя? Слышь? Я с тобой разговариваю!

Он обнаружил, что в правой руке всё ещё сжимает камень. И схватил Диму за плечо левой.

Дима развернулся резко, и Миша не успел даже заметить, как у него под носом очутился кулак. Кулак, впрочем, тут же опустился, и Дима ещё что-то сказал, с явным осуждением. Мол, не лезь, дурак, убью ведь. Ага, щас, напугал! Тут другой мир на кону! Хочешь отпугнуть — хотя бы меч вытащи, а кулак — это несерьёзно.

Дима хотел отвернуться, блондинка ждала его возле огня. Миша мигом смекнул, что огонь — это у них вроде телепорта. Сейчас шагнут туда, и поминай как звали.

Однако что-то на стене привлекло Димино внимание. Он сделал неуверенный шаг, перегнулся через стол, протянул руку и сорвал со стены плакат. Несколько секунд его лицо выглядело так, будто на плакате была его фотография с подписью: «Разыскивается за изнасилование крупного рогатого скота». А потом он засмеялся. Врезал себе по голове ящиком с печатями.

Что-то спросила блондинка. Дима показал ей плакат, что-то сказал. Блондинка неуверенно улыбнулась. Дима сказал что-то ещё, и она буквально засияла от радости.

На плакате была изображена планета Земля в разрезе, с подробным перечислением всех слоёв земной коры, вплоть до ядра и его мантии. Что в этом плакате так могло поразить — Миша, хоть убей, не понимал. Может, Диме в кроссворде вопрос попался, и он всё никак вспомнить не мог, чего там, в центре Земли, находится?

Бросив плакат на стол, Дима шагнул к блондинке. Та вцепилась ему в левую руку — ту самую, в которой он держал ящичек.

— Стой! — Миша, с трудом отдавая себе отчёт в том, что делает, бросился за ними и успел схватиться за правое плечо Димы в тот самый миг, когда его уже охватило пламя.

Жар был — чудовищный. Но сильнее всего жгло правую руку. Камень в ней будто бы раскалился, но выпустить его Миша не мог, как ни старался.

Он закричал, но крик исчезал, едва вырвавшись изо рта. Класса вокруг уже не было. Вообще ничего не было, кроме боли, бесконечного падения, и ощущения того, что он продолжает держаться за плечо этого растреклятого Димы.

Но вот боль в руке утихла, и перед глазами вспыхнула надпись:

Выбрана печать Тейваз.

Новый статус: маг Огня, ученик общего профиля.

Ранг: 0.

Доступ к силе заблокирован