Мёртвые души. Книга 1 и 2

Глава 24

Они не были бессмертными.

Их можно было убивать.

Оттолкнув мёртвого, я рванулся к второму — и снова бой.

Больше не было расчёта.

Только движение. Только инстинкты.

Клинок в живот. Удар в грудь. Промах. Удар по касательной. Ещё один противник.

Четыре руки. Четыре меча.

Я с одним.

Но я был быстрее. Я был свободен.

И, чёрт подери, я был зол.

Кровь капала из пореза на плече, но я не чувствовал боли — только жар.

Я забыл о дыхании.

О счёте.

О том, что где-то там идёт волна.

Я стал движением.

Смертью, если хотите.

Один упал.

Второй.

Третий.

Пыль на арене стояла густая, как туман. В ней было трудно дышать, но каждый вдох шёл, будто через раскалённое сито — и разжигал меня ещё больше.

Кто-то вонзил клинок мне в бок.

Я обернулся — и отрубил ему руку.

Потом вторую. Потом голову.

Их становилось меньше.

А я всё ещё стоял.

В крови. В боли.

В каком-то безумном, очищающем ясном угаре.

Остался последний. Он отступал.

Смотрел на меня.

Понимал.

Я шагнул к нему, уставший, весь в чужой слизи и своей крови, и он не выдержал.

Бросился на меня.

Я поймал его на клинок.

Почувствовал, как он захрипел, повис.

Как затих.

И тогда…

Я просто стоял.

И дышал.

Тихо.

Ровно.

И, как ни странно — счастливо.

Они снова идут.

Я стою у края поля, смотрю, как из порталов выползают знакомые силуэты. Те же четырёхрукие змеи, только… крупнее. Движения чуть более слаженные, блеск клинков ярче, кожа плотнее. Их меньше, но это даже хуже. Абсолют оптимизирует волны.

Как мило.

Но не это главное.

Теперь потоки — два.

Два, Карл.

А было четыре.

Значит, ещё одна крепость пала.

Вторая — после той, что уничтожили в начале.

Судя по тому, как распределяются потоки, одна из оставшихся ещё держится, а вторая — теперь мертва.

Я хмурюсь.

«Если сфера ещё там…»

Мысли текут быстро, чётко, как в бою.

Если у той крепости, что пала, осталась энергетическая сфера, её можно перехватить. А это — прямой прирост силы. Может, даже даст прорыв в средоточиях. Надо будет после волны туда сходить. Если, конечно, от неё хоть что-то осталось, кроме обугленных стен.

Смотрю на врагов.

Они тоже смотрят.

Нет, не глазами — чувствуют.

Словно мы не просто мясо, стоящее на пути, а… конкретная цель.

Как будто им кто-то сказал: «Вот он. Убейте этого».

А может, и сказал.

Я выдыхаю. Тихо. Медленно.

Провожу ладонью по рукояти меча — она тёплая. Чужая кровь уже засохла.

Откидываю лишние мысли. Времени немного. Надо выстоять.

— Что ж… — говорю сам себе. — Добро пожаловать на одиннадцатую.

Делаю шаг вперёд.

И ещё.

Сердце начинает колотиться быстрее — не от страха.

От ожидания.

Первый бросок. Первый взмах. Первый удар.

Тело уже само знает ритм.

Я в бою.

Я в своей стихии.

И пусть крепости падают, пусть волны становятся всё злее — я пока ещё стою.

И мне чертовски интересно, как далеко смогу дойти.

Сначала было тяжело.

Они шли не просто вперёд — рассыпным строем, как будто заранее знали, где можно обойти оборону. Два десятка четырёхруких тварей с вытянутыми, змееподобными телами, сплетёнными из мускулов и злобы. Каждая из них — почти с меня ростом, с чешуёй, будто отполированной клинками. В каждой руке — по изогнутому мечу, движутся плавно, но резко, как змея, готовая броситься.

Сначала я действовал осторожно.

Отступал, пробовал.

Проверял, как они реагируют.

Пару раз едва не поплатился — одна из тварей рассекла доспех на левом боку, кожа горела от пореза, но я успел отбросить её меч в сторону.

А потом я уловил ритм.

Не бой — танец.

Да, это было похоже на танец, только вместо музыки — хрип монстров и звон металла, вместо партнёра — злобная змея с четырьмя руками.

Но суть та же.

У них был узор в движениях.

Каждая связка — атака сверху, потом двойной удар сбоку, отступление, разворот и попытка обойти.

Я начал чувствовать этот рисунок.

Вставал чуть ближе к атакующему, чем следовало бы — чтобы сбить темп.

Уклонялся в сторону, куда они не ждали — и резал.

Первый пал. Потом второй.

Я начал дышать тяжелее, но с каждым телом вокруг становилось как будто… проще.

Нет, не потому что легче — я просто начал жить в этом бою.

Один из них прыгнул сверху — я нырнул под удар, взрезал брюшину снизу вверх, шаг назад — едва увернулся от второго.

Клинок обжёг плечо, но я уже вертелся, как волчок, отражал удары, парировал, бил в суставы, в шею, в пах — куда угодно, лишь бы замедлить.

— Да вы задолбали, — прошептал я сквозь зубы, когда очередной змееголовый повалился под ноги.

Силы были на исходе.

Руки гудели, мышцы ныли, каждая рана пульсировала.

Но я стоял.

Среди тел. Среди металла. Среди капель крови и желтоватой слизи, что вытекала из ран этих ублюдков.

Вокруг — тишина.

Лишь ветер, да мои шаги по песку и останкам.

Они не справились.

А я — выжил.

Пока что.

Я чувствовал, как внутри что-то скребётся — не страх, нет. Просто усталость, обыденная, физическая, настоящая. Та, что приходит не после боя, а во время. Та, что медленно затягивает мозги туманом, сбивает дыхание, делает удары чуть медленнее, шаг — чуть короче.

Но я не мог остановиться.

— Ещё один отряд, — буркнул я себе под нос, перехватывая мечи.

Слева на поясе — изогнутый трофейный клинок, справа — короткий топор с зубчатым лезвием. Оружие было как продолжение тела, я почти не замечал, как меняю его по ходу движения, как будто кто-то за меня всё решает.

Видимость стала хуже — на горизонте клубился дым, где-то горело, а может, это остатки какой-то энергии, что испускают мёртвые. Но я различил движение. Второй отряд. Всё те же четырёхрукие змеи, только более плотные, более собранные. Чёткая линия атаки. Они шли, как будто знали — в ту сторону осталась ещё одна крепость.

— Не пойдёте, — сказал я.

Я рванул вперёд.

И даже не пытался прятаться.

В какой-то момент я поймал себя на мысли, что мне плевать — будут ли они сильнее предыдущих, быстрее, злее. Я просто не хотел, чтобы кто-то ещё погиб. Плевать, почему. Просто не хотел.

Первый увидел меня, и это была ошибка.

Я не дал им собраться в клин.

Протаранил центр.

Разделил отряд пополам.

Левый фланг — под отсекающие удары мечей. Правый — под короткий топор, которым я бил небрежно, яростно, без мыслей. На автомате.

Я убивал, как дышал.

Как будто делал это всю жизнь.

Но каждый раз, когда я сносил очередную башку или вонзал лезвие под чешую, что-то внутри вгрызалось в мышцы.

Словно тело говорило:

"Эй, парень, ты человек. Ты устаёшь. Ты не бог."

— Потом, — прошептал я. — Дай мне добить этих уродов. А потом… потом хоть в отключку.

Они умирали не так уж быстро.

Уже научились уклоняться, прикрывать друг друга, работать в паре.

Но я был злее.

Я был голоднее.

Последний упал с клинком в моём плече. Я отшвырнул его, еле держась на ногах, и замер среди вновь убитых.

Песок под ногами шуршал, будто насмехался. В голове — гул, будто кто-то включил белый шум.

Дыхание сбивалось, пальцы начали дрожать, и я сжал кулаки, чтобы хоть как-то вернуть контроль.

Нельзя было сейчас рухнуть.

Нельзя.

Я поднял взгляд.

Туда, где раньше была четвёртая крепость, теперь торчали лишь зубцы руин.

Сфера энергии, если она уцелела, могла быть ключом.

Я двинулся туда.

Шёл медленно.

Не спеша.

Пусть следующий бой подождёт.

Я заслужил хотя бы эти несколько минут тишины.

Я подошёл к развалинам, и у меня сжалось горло.

Когда-то это было укрепление. Пусть и не такое масштабное, как наша крепость, но чужое упорство и труд здесь ощущались в каждом камне. Теперь — только сломанные стены, обугленные балки, тела, сваленные в неестественных позах, как куклы, брошенные злобным ребёнком.

Тишина стояла звенящая, как после сильного удара по барабанной перепонке. Ни крика, ни стона, ни жизни.

Только ветер шептал что-то в развороченных стенах, поднимая пыль и запах горелого мяса.

Я прошёл мимо тела с обугленной кожей и открытыми глазами.

Он смотрел прямо в небо.

Я бы хотел сказать, что он умер мгновенно.

Но не поверил бы себе.

Дальше, ближе к центру руин, мерцала сфера.

Она будто ждала. Не яркая, не зовущая, просто… одинокая.

Я подошёл и, не колеблясь, протянул руку.

«— Сфера поглощена.

— Получено: 35 000 универсальных единиц энергии.

— До следующего уровня средоточий: 50 000 единиц энергии.»

Ничего не изменилось. Ни света, ни звуков, ни озарений. Только сухая информация, как будто система даже не потрудилась приукрасить событие.

— Спасибо, — выдохнул я. — Хоть кто-то тут что-то оставил после себя.

Я огляделся.

Половина башни лежала грудами булыжников, на одной стене ещё угадывались остатки символа — возможно, герба отряда, который здесь стоял. Кровь на камнях уже темнела, превращаясь в буро-чёрные пятна. Возле входа лежали три тела, они пытались закрыть собой проход внутрь. Кто-то умер с оружием в руке, кто-то, похоже, от взрыва — от него почти ничего не осталось.

Я почувствовал, как внутри что-то хрустит — не кости, не мышцы. Что-то моральное.

Как будто вот оно — настоящее лицо этого мира. Ни тебе трибун, ни криков толпы, ни системы, которая хвалит. Только мёртвые, пепел и тишина.

— Какой смысл был защищать это место, если всё так легко обнулилось?.. — спросил я вслух. — Или, может, именно в этом и был смысл?

Я присел на кусок обломанной стены.

Позволил себе замереть.

Не думать, не решать. Просто быть.

Надо было возвращаться, но я не спешил.

Слишком тяжёлым оказался этот кусок тишины.

Словно камень, на который легли чужие надежды.

И теперь он был на мне.

Я возвращался медленно. Слишком медленно. Ноги словно налились свинцом, но не от усталости тела — от пустоты внутри. Я прошёл по дороге, усыпанной гильзами, осколками и высохшей кровью, и даже не обернулся, когда руины крепости скрылись за горизонтом.

"Что, Игорёк? Хотел выжить? Ну, выживи теперь с этим в голове…"

Чем ближе я подходил к порталам, тем отчётливее слышал гул. Земля уже вибрировала под ногами. Знакомая дрожь, предвестие новой волны. Двенадцатой. Я почти прошептал:

— Пора.

Порталы завыли, чёрный свет разрезал воздух, как раскалённый нож по плотной ткани. Сначала пошли мелкие — разведка, прикрытие. А потом… они. Опять змееподобные твари, но теперь — как будто более уверенные. Тела чуть крупнее, движения точнее, не было того безумия в глазах, что раньше. Только чистая, отточенная злость.

У первой твари были два клинка, но не просто железо — переливающийся металл, будто живой. Вторая — с шестом с лезвиями на концах, что вращался в её руках, как игрушка. Третья — с четырьмя руками и щитами, они шли перед другими, прикрывая их. Тактики. Координация. Взаимодействие.

— Отлично, — выдохнул я. — Ещё чуть-чуть — и начнут подавать меню и чай к атаке.

Я выбрал позицию пониже, у линии холма, чтобы быть ближе к флангу, где движение медленнее. Сунул руку в инвентарь и вытащил парные мечи с зазубренными лезвиями. Не самые удобные, но эти зверюги явно не про "удобно". Эти — про "умри быстро или страдай медленно".

Первая схватила меня на рывке — пришлось отпрыгнуть, ударить снизу, снести руку вместе с клинком, развернуться и уйти от удара хвоста. Всё это — в два счёта. А позади уже бежали ещё трое.

"Нет времени думать. Нет права останавливаться. Думай — труп. Бей — живи."

Я вошёл в поток. Один. Против десятка.

Металл встречается с чешуёй, искры летят в разные стороны. Один меч ломается, зато вторым вгрызаюсь в плечо, разворачиваю его и бью по горлу. Тварь падает, но ещё шевелится — пинаю в морду, ломая зубы и челюсть.

Следующая уже почти рядом. Клинок — сверху. Я отклоняюсь, ловлю боковой удар хвоста. Падаю, перекатываюсь, резко поднимаюсь с ударом в пах — у этих змей он, к счастью, тоже работает.

"Где вы, требушеты? Хоть раз стреляли бы, а не пылились для антуража!"

В голове пульсирует боль. Сердце колотится.

С каждым взмахом я слышу собственное дыхание, как будто кто-то усилил его на максимум.

Адреналин сжёг остатки усталости, а в теле включился какой-то зверь.

Не герой.

Не человек.

Выживающий организм.

Я не знал, сколько их было. Я просто бил всё, что двигалось. Уходил от ударов, резал, ломал, кричал от боли и злости. Где-то по пути грудь сжала судорога, а меч застрял в кости — пришлось бросить, достать следующий. И ещё один. Словно вся арена стала моей коллекцией клинков и трупов.

И вот — пусто.

Они закончились.

Я стою, руки в крови по локоть, доспех трещит, одна лямка висит, как у старой сумки. Воздух тяжёлый, как сироп. Слышу поздний выстрел требушета — камень падает куда-то за горизонт, абсолютно не вовремя.

— Ну, лучше поздно, чем никогда, — хриплю я.

И понимаю, что это ещё не конец.

Это только двенадцатая волна.

А значит — ещё будет.

Много.

Тишина между волнами — как затишье в голове после удара. Вроде стоишь, вроде жив… но не знаешь, сколько ещё так сможешь.

Я опёрся на меч, тяжело дыша. Воздух пах гарью, кровью, потом — моей и не моей. Мышцы гудели, в груди что-то кололо.

— Весело живём, — хриплю я сам себе и, конечно, никому.

Но Абсолют не ждёт, пока я восстановлюсь. Порталы завыли одновременно, и воздух, казалось, лопнул.

«Тринадцатая волна активирована».

На миг я подумал, что у меня галлюцинации. Потому что то, что вышло из порталов, напоминало не обычных монстров, а отрядов специально натренированных бойцов.

Первым шагнул вперёд высокий змей с шлемом и массивным двуручным топором, лезвие которого светилось алым. Плечи шире человеческих вдвое, чешуя — как броня. Остальные, мельче, тянулись за ним — свита. Чёткая структура, выстроенная линия, маршируют, а не бегут.

— Прекрасно… у них теперь ещё и армейская дисциплина, — пробормотал я, вытирая кровь с лица рукавом.

Из второго портала вышел вожак с четырьмя клинками, но не абы как — каждый держался в разном хвате. Один назад, один вперёд, два в сторону. Позади него — мелкие, но подвижные змеи, с когтями вместо оружия. Охотники. Быстрые. Похожие на живые бритвы.

Третий предводитель — массивный урод с цепью и огромным щитом, двигается медленно, но за ним — бронированные твари, шаг в шаг. Танки. Ломатели линий. От них пахло… ржавчиной и смертью.

А четвёртый… четвёртый предводитель вообще не шёл. Он парил над землёй, его тело пульсировало мягким светом, глаза светились, как фонари. Он даже не смотрел по сторонам — только вперёд.

— Маг? Серьёзно? — я невольно усмехнулся. — Что дальше? Танковая змея? Дракон в халате?

Я медленно шагнул вперёд. Сердце стучало ровно, но внутри всё же был холод. Не страх… осознание.

Это — уже не просто монстры. Это армия. И они обучены. И они идут. На меня.

Я сменил оружие. Взял копьё с широким наконечником и короткий меч в левую. Пора думать, а не просто рубить.

"Сначала уничтожить поддержку. Потом — предводителей. Или наоборот? Или беги, глупец?"

Нет. Я не бегу. Я уже дошёл до тринадцатой волны, и черт подери, буду стоять дальше. Потому что если не я, то кто?

Первыми подошли свиты. Я отпрыгнул, ударил снизу, вспорол брюхо одному, тут же крутнулся — копьё пробило горло другому. Меня чуть не задела цепь — тяжёлая, с шипами. Я нырнул под неё, встал за тушей павшего и, прикрывшись, метнул меч прямо в глаз одному из охотников.

«Убито: элитный змей-щитоносец.»

Элитный. Да неужели? А раньше что были, новички с вводного курса?

Я обхожу щитоносца, вырубаю ногу одному из танков, ставлю копьё под горло и… не успеваю — взрыв боли в боку. Слетаю на землю, качусь, кашляю, чувствую — ребро треснуло. Но не сломалось.

«Внимание: состояние повреждённое. Предупреждение: критическое истощение близко.»

Не сейчас. Не. Сейчас.

Я встаю.

Плевать на боль.

Смех рвётся наружу, я кашляю кровью и ржу.

— А может, и правда, магия скоро появится. Или воскрешение. Или кофе. А то что-то бодрость падает.

Первый предводитель — с топором — наконец решил, что его очередь. Он идёт. Каждый шаг — как удар барабана. Он не торопится.

Я поднимаю копьё. Смотрю на него и говорю:

— Давай, покажи, что умеешь. А я покажу, как умирают упрямые.

И мы встречаемся.

Снова.

С мясом, кровью и грохотом.

Топор предводителя зарычал в воздухе — не просто свист, а рык, будто сам металл хотел меня растерзать.

Я едва успел отскочить. Землю рядом со мной разворотило, как вспашку плугом.

— Быстро, тяжело, злой… Отлично, — пробормотал я, выдохнув, и бросился вбок, чтобы не оказаться в ловушке его следующего замаха.

Он не гнался. Он шёл.

Плавно. Уверенно.

Как будто знал, что у меня всё равно не хватит сил.