Между добром и злом. 5 том

Глава 2

Они были в морге, где их встречал уже знакомый патологоанатом.

— Мистер Брилль, миссНайлинская, доброе утро.

— Не очень-то и доброе… — пробормотала Дайлин.

— Доброе утро, мистер Скофингс. Тело…

— Да-да, пройдёмте за мной, — зашагал он по залу секционной между столов, часть из которых не пустовала. В основном старики, но попадались и те, что помоложе с явными следами убийства. Как говорится, город никогда не спит… — Вот он, привезли вчера днём.

Он остановился напротив стола с телом мужчины.

— Эгельс Угнельфишь, мужчина тридцати пяти лет, проникающая рана в затылочной области. Предположительно был убит вчера в районе между часом и полвторого из оружия, предположительно арбалета. Внутри был так же обнаружен наконечник от арбалетного болта.

— Ещё что-нибудь по телу есть? — уточнил Кондрат. — Какие-нибудь следы борьбы или не его крови?

— Не я проводил вскрытие вчера, но можно заглянуть в протокол вскрытия. Он у меня в кабинете.

— Хорошо… — протянул Кондрат, обходя тело по кругу и разглядывая его. Оно было, мягко говоря, тучным.

— Ну… можно точно сказать, что от недоедания он не страдал в свои тридцать пять, — хмыкнула Дайлин. — Значит, первым убили сыщика, потом судью, сейчас чиновника из ратуши… Думаешь, он убивает их в определённом порядке?

— Думаю, в случайном. До кого успел дотянуться, того и убил. Идём, посмотрим его карту…

Скофингс, как звали патологоанатома, провёл их в свой кабинет, небольшую коморку, полностью заваленную папками. Куда не взгляни, везде лежали документы, выстроенные в целые колонны. Одной такой Дайлин нечаянно коснулась, и та рухнула на пол, завалив листами и без того маленький проход, который ещё не заставили.

— Я… я прошу прощения… — пробормотала она, начав спешно собирать документы.

— Ничего страшного, — пробормотал тот рассеяно. — Сейчас архив на ремонте, и все документы мы стараемся аккуратно складировать здесь. Так, оно вчерашнее и должно было быть где-то здесь…

Ну то, что аккуратно, это видно. Весь кабинет был будто построен из этих протоколов вскрытия. Даже на столе оставалось не так много месте. И пока патологоанатом рылся на столе, перекладывая стопки, Кондрат краем глаза уловил на одной из папок знакомую фамилию.

Хартергер.

Рон Хартергер. Убитый граф…

— Я посмотрю? — кивнул Кондрат на папку.

— Да-да, смотрите… — пробормотал тот, даже не подняв взгляда.

Кондрат с интересом открыл папку, просматривая содержимое. Рон Хартергер, мужчина шестидесяти лет, рост сто восемьдесят пять сантиметров, вес девяносто семь килограмм.

Ему нанесли три колото-резанных раны в район правого плеча, три в правую часть груди, два в шею, четыре в правую руку и три в область брюшины. По итогу пятнадцать ударов, и два из них смертельны. Один удар в шею и один прошёл брюшину, прямо в печень. При этом оба были нанесены спереди.

Каких-либо следов сопротивления не было. На ладонях не обнаружено порезов, когда человек пытается схватиться за лезвие, кулаки не сбиты, под ногтями не найдены крови или кожи, как бывает, когда человек сильно царапается.

Конечно, это только результаты вскрытия, у него нет самого дела, где будет описаны другие важные детали произошедшего, но ситуация вырисовывалась следующая. Хрупкая девушка, — так Кондрат предполагал, — нападает со спины на мужчину в сто восемьдесят пять сантиметров и весом под сотню и начинает колоть его. Она правша, и со спины её удары приходятся в правое плечо спереди и по правой стороне груди. Ему удаётся сбросить её с себя, но на этом ничего не заканчивается и ещё около девяти ударов она наносит уже спереди, два из которых и оказались фатальными. А он не смог дать ей даже отпор.

Здесь или девушка отлично умеет драться на ножах, или граф даже не пытался сопротивляться. Конечно, такое бывает, Кондрат не отрицал: сколько было жён, которые порезали своих мужей, которые даже не сопротивлялись, но в контексте этой ситуации такое выглядело странно. Если он не хотел умереть, то должен был хоть как-то дать отпор. В противном случае это означает, что его порезал профи.

Так почему при таком очевидном моменте всё свалили на неё? Отпечатки пальцев? Которые он и привнёс в этот мир. А что ещё?.. Для этого нужно дело об убийстве, которого у него нет…

— Что там? — Дайлин уже заглядывала ему через плечо. — Протокол вскрытия… Хартергера?

— Да.

— Есть что-то интересно? — полюбопытствовала она.

Так как Дайлин была ниже Кондрата, ей пришлось встать на цыпочки, отчего её подбородок теперь был на его плече, словно ребёнок, выглядывающий из-за отцовских плеч.

— Кроме того, что девушка девятнадцати лет убила ста восьмидесяти пяти сантиметрового стокилограммового мужчину, который даже не смог оказать сопротивления, ничего особенного… — пробормотал он.

— Ну… ему было шестьдесят, — заметила Дайлин.

— Мистер Скофингс, кто проводил вскрытие тела Хартергера? — посмотрел он на мужчину, который продолжал искать результаты вскрытия по прошлому телу.

— А? Что? — поднял тот взгляд.

— Хартергера кто вскрывал?

— Я. Что-то не так?

— Каким бы вы его оценили? Его тело? Крепкое, слабое, толстое или мускулистое? В самом расцвете сил?

— Ну… я бы сказал, что он был крепким мужчиной шестидесяти лет, — на мгновение задумавшись, произнёс он.

— Он бы смог дать отпор вооружённой девушке? — продолжил Кондрат.

— Ну здесь зависит от девушки, но в теории, учитывая обычную разницу в массе и силе, думаю, что да, должен был. Если даже не сможет ударить, то просто задавит массой и напором.

Кондрат взглянул на Дайлин, словно говоря «я же говорил». Он фыркнула в ответ как кошка. Он позволил себя едва заметно усмехнуться. Она улыбнулась в ответ. А к тому моменту уже и патологоанатом нашёл отчёт о вскрытии, который ничего нового по делу стрелка не дал.

Чуна не пришла в эту ночь. Видимо решила действительно не изводить Кондрата. Но даже без неё внутренних терзаний ему вполне хватало. Дело графа просто не шло у него из головы. За ним всегда был такой грешок — если что-то выглядит подозрительным и неправильным, он не успокоится, пока не выяснит правду. Но здесь, лезть в это дело…

Ладно, потом он подумает над тем, что делать с графом, а пока надо было разобраться с этой троицей: сыщиком, судьёй и чиновником.

Когда они вернулись в специальную службу из морга, подоспели и остальные дела, которые по итогу стали одним. Теперь у Кондрата и Дайлин на руках были всё, что успели стражи правопорядка собрать, прежде чем передать дело им.

Сыщик был застрелен первым около собственного подъезда вечером. Никто ничего не видел, хотя вход находился со стороны улицы и в это время полно народа, возвращающегося домой. Судья был убит вторым во дворе за судебным зданием. Насколько Кондрат понимал, двор был огорожен со всех сторон, и даже охранялся двумя стражниками, которые опять никого и ничего не видели. И третьим стал чиновник. Застрелен во дворе собственного дома вечером. Видимо, убийца проследовал за эти Угнельфишем, дождался, пока они окажутся в безлюдном месте, и выстрелить.

Что касается баллистической экспертизы, которую уже успели провести, в сыщика стреляли с крыш домов напротив подъезда. А в судью и чиновника стреляли прямо с земли. Одно оставалось непонятно — почему в трупах не нашли стрел? Ладно, чиновник и судья, но сыщик, его убили буквально посреди переполненной улицы. И никто не заметил человека, который вытаскивает стрелу? Почему он вообще не поленился спуститься и забрать стрелу?

И вот этот вопрос им придётся раскрывать самим. Но для начала стоило оглядеться, и Кондрат решил начать с места, где убили сыщика, и приступил к этому с первыми лучами солнца.

Ранним утром над городом ещё висел промозглый осенний туман после дождя. Если окинуть улицы с высоты, то можно было увидеть на мокрой брусчатке призрачные отблески фонарей, которые ещё не успели потушить — будто город до последнего не хотел ночь, которая всё больше и больше властвовала над округой.

Кондрат и Дайлин кое-как через чердаки забрались на шиферную крышу дома, стоявшего напротив подъезда сыщика. Несмотря на самый-самый рассвет, улицы вокруг уже бурлили жизнью, и это эхо жизни сейчас пружинило между домов, скользя по крышам и доносясь до них лишь неясным гулом.

Кондрат осторожно спустился по покатой крыше к краю, ограждённому балюстрадой.

— Ты уверен, что стрелял именно отсюда? — спросила Дайлин.

Кондрат кивнул, словно ястреб, окидывая округу взглядом.

— Будь я на его месте, расположился бы здесь же, где просматривается вся улица и отлично виден подъезд, а сам остаёшься вне зоны видимости. Люди нечасто смотрят наверх и вряд ли бы заметили его, особенно, если бы тот прятался за оградой. А после… — Кондрат осмотрелся и указал пальцем. — Туда, на чердак, и на улицу, где можно раствориться в толпе.

Дайлин аккуратно спустилась к Кондрату. Перчатки, которыми она вооружилась по случаю холодного утра, липли к холодному камню балюстрады, стоило юной сыщице коснуться её, чтобы не упасть.

— Ты так уверенно об этом говоришь…

— Уже имею определённый опыт в подобных вещах, — ответил он нехотя.

— И всё же, с такой дистанции? — уточнила Дайлин. — С ружья-то ладно, но с арбалета… здесь будет сколько… метров сто? Попадёшь только на удаче.

— Учитывая, что его ещё не поймали, удача убийце явно благоволила, — парировал Кондрат.

— Ладно, этот вариант жизнеспособен. А что насчёт стрелы? — спросила Дайлин. — Как он её достал?

— Мог раствориться в толпе и выдернуть, когда никто не смотрит. Такое вполне возможно. По крайней мере, это единственный более-менее реальный вариант, который я вижу.

После первой жертвы они планомерно перешли ко второй — к судье. Тот был застрелен на заднем дворе суда, куда Кондрат и Дайлин прошли без каких-либо проблем. Как он и предполагал, это место было огорожено каменным забором высотой чуть выше двух метров. Он отхватывал квадратный участок прямо позади здания суда, и выглядел так, что добавь сюда могильных камней, и будет как маленькое кладбище позади церквушки.

— Зачем им такой участок? — спросил Кондрат, оглядевшись.

— Просто, чтобы был, — ответила Дайлин. — На чего такого, земля лишней не бывает. Да и близко сзади никто уже не подберётся. Думаешь, он смог сюда пробраться?

— Судью убили между часом и двумя, когда тот выходил наружу, а нашли только в три. То есть минимум час у убийцы был, чтобы забрать стрелу. Возможно, стража отлучилась на обед, в чём не сознаётся и уже не сознается, и убийца пробрался на участок, после чего застрелил судью и забрал стрелу.

— Значит, он следил за этим местом, — произнесла Дайлин.

— По-видимому. По крайней мере, мы знаем, как это примерно выглядело. Теперь важно понять, по какому принципу он их выбрал. Они что-нибудь нарыли на этих троих?

— Вчера вечером ещё не было, может сейчас что-нибудь принесут? — пожала она плечами.

Что теперь было ясно: это отменный стрелок, отменный настолько, что даже арбалет не стал препятствием. Возможно, охотник — военных не обучают работе с арбалетом, это удел больше простолюдинов. И у него явно были какие-то проблемы с законом, раз под раздачу попал судья и сыщик, а причиной мог послужить тот же чиновник.

Надо найти, какие дела их объединяют, и там всё встанет на свои места.

Но было и другое, что Кондрата не отпускало, и с этим он всё же рискнул поддаться к Урдену, чтобы не ходить вокруг да около.

— Мистер Брилль, я вас слушаю, — произнёс тот, не отрываясь от документов. — Нашли что-то важное?

— Да, но не по моему делу, мистер Урден, — ответил Кондрат.

— Не по-вашему? А по какому?

— По делу графа Хартергера.

Урден наконец отложил перо, чтобы взглянуть на Кондрата. Сразу видно, что тема, которая уже была на горизонте, ему была не по душе. И будь его воля, он бы и Кондрата не впустил бы к себе, знай, о чём будет речь. Но Кондрат уже здесь, и деваться не куда.

— А дело графа Хартергера каким образом с вами пересекается? — задал он логичный вопрос.

— Дело в том, что я наткнулся на отчёт о вскрытии Рона Хартергера в морге и там…

— Это не ваше дело, мистер Брилль, — сразу перебил его Урден. — Ваша задача сейчас — найти убийцу трёх человек, который решил объявить нашей империи войну. А с девушкой уже и так всё будет решено.

— Я считаю, что она не виновна, — в лоб произнёс Кондрат, решив не ходить вокруг да около.

И Урден, будто боясь услышать именно это, вздохнул, отложив очки.

— Скоро над ней будет суд, мистер Брилль, и даже если так, все улики против неё, и ей уже не поможешь. Я не пойму, чем именно вас зацепило это дело, но ради всего святого, не надо сейчас в него влезать.

— Кто-то подставил девушку, убив защитника императорского двора. То есть убийца на свободе. И всё это на фоне попытки провести оружие в столицу и восстания на севере, как минимум, не говоря уже о то, что происходило на востоке в своё время. Я просто хочу взглянуть на это дело. И возможно, оно как-то связано с убийствами госслужащих.

— Кондрат, его вели ваши коллеги и секретная служба. Там доказательств столько, что просто невозможно пролезть с хоть какими-нибудь алиби. И им не понравится, что вы теперь пытаетесь разрушить это дело, выступая её адвокатом.

— Меня мало волнует, что им не понравится. Я пытаюсь не разрушить его, я пытаюсь выяснить правду и взаимосвязь между тем, что происходит.

— Это будет одним и тем же… — вздохнул Урден и вытащил какой-то чистый листок, на которым от руки накидал записку, расписался и передал её Кондрату. — Дело ещё не в архиве, это моё разрешение ознакомиться с делом. Но имейте ввиду, ведущим дело это не понравится.

Будто Кондрата волновало, что может понравиться или не понравиться остальным. Для него не было секретом, что некоторые считают его зазнавшимися ублюдка, который лижет задницу начальству, но на деле ничего из себя не представляет. Его интересовало лишь дело, которое было у них на руках.

Только, прежде чем дойти до сыщиков, которые, наверняка праздновали победу в плёвом деле, он наткнулся на Дайлин, которая выловила его уже в зале, где располагались сыщики.

— Кондрат! Кондрат, у меня кое-что есть! — воодушевлённо произнесла она.

— Это по делу трёх убийств?

— Да!

— У них было какое-то общее дело? — попытался он догадаться, но мимо.

— Нет, но я кое-что нашла на чиновника. Его обвиняли во взяточничестве. Причём, на него даже заводилось дело, но он быстро гасло, и каждый раз он выходил сухим из воды.

— И расследовал его наш сыщик, а вёл судья? — уточнил Кондрат. Если это так, то дело, считай, наполовину раскрыто. Но увы, это было бы слишком просто.

— М-м-м… нет, боюсь, что нет, его вел другой судья.

— Тогда вряд ли это новость, Дайлин. В этом городе каждый второй берёт взятки, — произнёс Кондрат. — Только если они трое не брали взятки за какое-нибудь дело, которое так и не пошло в ход. И потому о нём ничего не известно.

Да, в таком случае это будет проблемой. Если делу не дали ход и замяли, отыскать его будет очень непросто. Но, с другой стороны, это могло послужить для кого-то причиной пойти на крайние меры. Для того, кому это испортило жизнь, например.

— Ладно, я посмотрю, что ещё удастся выяснить, — вздохнула она. — А ты куда направляешься?

— Хочу посмотреть дело той девушки.

— Она тебя так зацепила? — попыталась заглянуть Дайлин Кондрату в глаза. И его взгляд, который он попытался спрятать, восприняла совершенно по-своему. — Ладно, я понимаю, я пока займусь нашим стрелком, а ты смотри, что да как там.

— Спасибо, — сказал он ей вслед.

— Да не за что, для этого и нужны напарники, — улыбнулась она в ответ.

Напарники… Для Кондрата с одной стороны это даже грело сердце, но с другой где-то внутри таился страх. Потому что его напарники за исключением Вайрина, который был живучим, как таракан, заканчивали плохо.