Между добром и злом. 5 том

Глава 15

Кондрат и Дайлин начали обходить всех в алфавитном порядке. Пятьдесят человек, могло показаться, что это не так уж и много, но только не в том случае, если тебе надо ездить из одного края города в другой, пытаясь выловить их всех, когда некоторые ещё были и на работе.

Процедура была проста: Кондрат и Дайлин подходили, представлялись, после чего спрашивали, знают ли он убитых, показывая портреты, ради которых Кондрат даже вернулся в квартиры убитых. Однако единственный ответ, который они пока слышали, был «нет, не знаем». Это лишний раз подтверждало слова Кондрата — военное ведомство замело следы.

— Вы точно его не помните? — уточнил Кондрат, показывая нарисованный от руки портрет сыщика, который он нашёл в спальне убитого. — В документах сказано, что он был старшим лейтенантом и служил у вас заместителем капитана.

— Не помню такого, — покачал мужчина головой. — Капитана помню, а заместителя — нет.

— Хорошо, но может вы помните его? — показал Кондрат уже фотографию убитого директора. — Он командовал не вашей ротой, конечно, но может вы его помните?

Мужчина, уже посидевший старик, который когда-то был пушкарём, покачал головой.

— Не знаю такого.

— Ясно… — Кондрат спрятал портреты. — Благодарю вас за помощь.

Он вышел из небольшого склада, у ворот которого его уже ждала Дайлин.

— Нет? — спросила она.

— Нет, — подтвердил он. — Ни слышал и не видел. Уже двадцать седьмой по счёту, и в первый раз их видит.

— Может… я не знаю… — Дайлин продолжала искать оправдание ситуации, когда всё и так было очевидно.

— Они не служили там. Ни директор, ни сыщик, ни чиновник, — ответил Кондрат заместо неё. — Их просто вписали в случайные части, чтобы скрыть правду.

— И всё ради того, чтобы избежать огласки? Чего же? Почему просто не расстреляли, чтобы окончательно скрыть все следы?

— Возможно, потому, что они выполняли чей-то приказ, и сейчас их за это прикрывают.

— Это не ответ на вопрос, — не согласилась Дайлин.

— Своих не расстреливают, Дайлин. Как бы это не звучало, но правда в том, что они свои. И сегодня ты прикрываешь их, а завтра они прикроют тебя. Это круговая порука. Они выполняют твои приказы, эффективно выполняют, а ты взамен покрываешь. Это одна из причин. Другая — не признавать, что вы учудили.

— Легче было бы расстрелять.

Да, легче всегда всех расстреливать. Дайлин с такой логикой надо был в судьи идти. Но так устроено почти всё. Ты прикрываешь своих подчинённых, чтобы не влетело потом тебе самому. И тогда и тебе свои доверяют и будут выполнять, что ты просишь, зная, что ты их прикроешь. И ты получаешь то, что тебе необходимо. Рука руку моет, как говорится.

Следующий в списке был Отто Остер. Он был сержантом, — по меркам мира Кондрата, — и по идее служил вместе с сыщиком. Всё та же южная война, только они воевали на западных фронтах, которые участвовали в боевых действиях очень мало.

Его квартира находилась в спальных районах. Ещё один человек в огромном городе, который растворился в человеческой массе, а документах не боле, чем ещё одна статистическая единица.

Он был пред последним на сегодняшний день. Потом ещё один человек, и завтра Кондрат с Дайлин собирались продолжить. Требовалось обойти завтра двадцать одного человека, меньше половины, и это несомненно радовало. Что не радовало, так это отсутствие какого-либо прогресса.

Они остановились около двери, после чего Дайлин постучала.

— Специальная служба расследований, откройте! — громко произнесла она. Немного подождала и вновь постучала. — Специальная служба расследований, нам надо задать вам парочку вопросов! Откройте.

Но никто не открывал.

— Может никого дома нет? — обернулась она к Кондрату.

Но Кондрат так не думал. Его взгляд привлекли щепки, торчащие между косяком и дверью.

— Погоди…

Он отстранил Дайлин в сторону и подошёл к двери, проведя пальцем щели между косяком и дверью. Нахмурился и толкнул дверь. Приложив немного усилий, дверь медленно распахнулась. Носа тут же коснулся сладковатый запах, очень хорошо знакомый любому, кто хоть раз находил тело, пролежавшее пару дней.

— Кондрат, это же… — пробормотала Дайлин, сразу поняв, в чём дело. Она выхватила пистолет, но Кондрат решил оставить его в кобуре. Учитывая запах, кроме трупа внутри их больше никто не ждал.

По узкому коридору они попали в небольшой зал, а отсюда уже в боковую комнату, где запах был гораздо сильнее. Прикрыв нос платком, Кондрат толкнул дверь.

Это была спальня. Небольшая комната со столом и кроватью, на которой лежал Отто Остер с собственной персоной. А если точнее, то, что от него осталось. Кожа трупа уже успела приобрести зеленовато-фиолетовый оттенок, а значит он пролежал здесь как минимум, неделю. Судя по расположению можно было сразу сказать, что перед смертью человек сидел на краю кровати, его ноги до сих пор свешивались, так и не дотянувшись до тапочек.

Здесь стоял настолько непередаваемый аромат, из-за чего Дайлин сразу потянуло выплюнуть весь свой обед, и она поспешила прочь. Кондрата, конечно, тоже пробрало, однако он всё же решил остаться. До того, как здесь всё перетрясут стражи правопорядка, по может кто-нибудь ещё, чтобы припрятать улики, — а такое не исключалось, учитывая обстоятельства, — он хотел первым увидеть всё как есть.

Подойдя к телу с нескрываемым отвращением, Кондрат окинул его взглядом. Оно уже успело слегка раздуться и начать «течь» за это время. Мухи облюбовали его, делая картину ещё более мерзкой. В глаза сразу бросилась рана на лбу как от пулевого отверстия, откуда сбегала тонкая струйка давно засохшей крови, но Кондрат уже знал, чем она была нанесена.

Это их клиент.

Был…

Убийца продолжал нести смерть всем, кого считал в чём-то виновным. Картина произошедшего складывалась сама собой. Убийца с ноги выбил дверь, вошёл в квартиру, после чего направился в спальню, где и застал встающего на шум хозяина. Сразу он того убил или у них состоялся диалог, непонятно, но как итог — ещё одна жертва охотника на чиновников.

Оглядевшись, Кондрат подошёл к небольшому письменному столу и начал осторожно в нём рыться, стараясь не оставлять следов, что кто-то здесь что-то искал. Среди разного мусора типа исписанных перьев и бумажек, обнаружилась медаль местная медаль за отвагу. А ещё несколько писем, присланных хозяину квартиры, и одно на имя Лейва Гансенгерга с обычном обменом любезностями, вопросами о самочувствии и предложением встретиться. Судя по всему, Отто Остер попросту не успел его отправить.

Забрав его с собой, Кондрат подошёл к шкафу, но внутри помимо, включая пальто с документами на личность убитого, ничего интересного не было.

— Ты там скоро? — жалобно спросила Дайлин из зала.

— Сейчас…

Письмо он брать не стал, и вернулся в зал, где у коридора его ждала побледневшая Дайлин.

— Тебя с этого не мутит? — пробормотала она жалобно.

— Мутит, — не стал он обманывать.

­— А по тебе и не скажешь. Что-нибудь нашёл?

— Письмо на имя Лейва Гансенгерга.

— Кто это?

— Не знаю, но судя по письму, какой-то его давний приятель. А ещё медаль за отвагу. Судя по всему, он был тоже военным.

— Но не чиновником, ­— заметила Дайлин. — Немного выбивается из общей картины.

— Не выбивается. Убийца устраняет тех, кто служил, неважно, стали они чиновниками или нет. Возможно, вспомнил старые обиды и мстит, — он бросил взгляд в окно. — Надо вызвать стражей правопорядка. Пусть всё здесь осмотрят.

Как выяснилось, соседи уже два дня жаловались на какое-то зловоние из этой квартиры, однако никто даже палец о палец не стукнул, чтобы проверить, что внутри происходит. Типичная картина, которая встречалась сплошь и рядом из разряда «как убьют — тогда звоните». С приездом стражей правопорядка начали выясняться и некоторые подобранности о самом Отто Остере.

Работал он на пивоварне начальником цеха, но уже как полторы недели не выходил на работу и не открывал дверь. Толкнуть её никому ума не хватило, и все просто пожимали плечами и уходили.

Уже было понятно, что этот человек служил, но где именно, оставалось загадкой. В то, что было написано в документах, Кондрат уже не верил.

Среди стражей правопорядка и сыщиков, Кондрат заметил и человека, который ни к одним, ни к другим не относился. Одетый в официальный костюм, буквально с иголочки, тот прошёл мимо всех стражей, которые даже не удосужились его проверить. А на вопрос Кондрата, кто это, те просто пожали плечами и сказали, что какой-то чиновник. Пришлось ему самому выяснять личность человека.

— Без вопросов, — ответил и тут же юркнул за дверь.

— Я из специальной службы…

— Да, я знаю. Все вопросы в военное ведомство, я не имею права отвечать на ваши вопросы, — ответил тот и был таков.

Теперь сомнений, что военное ведомство подчищает следы, у Кондрата не осталось. И они точно не дадут им докопаться до истины, обрубая все ниточки. Да, они из специальной службы, они расследуют убийства, но военные и внутренние службы почти всегда были порознь. У одних свои игры, у других другие. Одни защищают от внутренних угроз, другие от внешних. И повлиять одним на других порой было очень сложно.

Поэтому не стоило ждать оттуда помощи.

Однако теперь у них была зацепка, которую те перехватить не успели, а именно человек Лейв Гансенгерг. Найти на него информацию было несложно, начиная от адреса, заканчивая тем, кем тот работал. И Кондрат с Адйлин уже на следующий день стояли на пороге его квартиры, стучась в дверь.

И на этот раз им открыли. Слегка помятый, явно злоупотребляющий алкоголем мужчина с подозрением разглядывал гостей из-за двери.

— Я могу помочь?

— Специальная служба расследований, — показал Кондрат корочку. — Мистер Гансенгерг?

— Он самый? — осторожно спросил он, сразу переменившись в лице. — Что-то случилось?

— Да. Мы можем войти?

— Заходите, конечно… — пропустил он их внутрь.

Квартира, в отличие от мужчины, была куда более опрятной. И причина этого обнаружилась сразу. Из кухни выглянула уже в возрасте полная женщина, вытирая руки о фартук.

­— Дорогой, что-то произошло? Кто это? — её настороженный взгляд остановился на Кондрате с Дайлин.

Но мужчина махнул ей, и та быстро скрылась обратно.

Мужчина провёл их в зал. Судя по игрушкам, рассыпанным в одном из углов квартиры, здесь жил помимо них ещё и ребёнок, которого пока видно не было.

— Мистер Гансенгерг, вы знали мистера Отто Остера?

— Да, с ним что-то случилось?

— Он мёртв, — произнёс Кондрат, как обрубил.

Лицо мужчины вытянулось. Он смотрел на них, будто не мог сразу перевести услышанное, после чего рухнул в кресло с невидящим взглядом.

— Когда? ­— только и спросил он.

— Где-то полторы недели назад. Его тело было обнаружено вчера вечером в его собственной квартире.

— Он наложил на себя руки? — негромко спросил тот.

— Нет, он был убит.

Они дали ему немного времени осознать произошедшее, попутно осматривая квартиру. На одном из комодов Кондрат заметил несколько медалей в рамках. Не столь громкие, как те, что были у остальных. За верную службу, за вклад в победу, за стойкость и прочее, что выдавали едва ли не каждому солдату. Если порыться в вещах, Кондрат был уверен, что они и его форму найдут.

По тому, что удалось выяснить, Лейв Гансенгерг был обычным рядовым, который служил якобы в той же роте, что и убитый. А учитывая письма, они точно друг друга знали и достаточно хорошо, чтобы даже после увольнения продолжать общаться.

— Кто его убил? — наконец спросил Гансенгерг.

— Мы не знаем, — ответила Дайлин. — Но надеялись, что вы сможете нам ответить.

— Я… я не знаю, кто это мог сделать. Он не особо с кем-то общался…

— Почему?

— Ну… потому что он был человеком закрытым. Не подупускал никого к себе.

— Кроме вас?

— Ну и я мы с ним нечасто общались, если честно. Обменивались письмами, иногда встречались за кружкой пива, но не более, — вздохнул он. — Честно сказать, я думал, что он наложит на себя руки, но… может так даже лучше?

Гансенгерг будто спрашивал их об этом.

— Почему? — поинтересовалась она.

— Ну самоубийство — это плохо, а его жизнь всегда тяготила, — пожал мужчина плечами. — А тут раз, и всё, освободился вроде как…

— Когда вы в последний раз виделись? — спросил Кондрат, прохаживаясь по залу.

­— Ой, да давно, месяца два или может даже три назад. Встретились, выпили и разошлись.

— Почему вы общались через письма? Почему не встречались, чтобы просто поговорить? — задал он другой вопрос.

— Ну… не знаю, если честно. Просто как-то так сложилось. Он жил на другом конце города, а я здесь, и было легче отправить письмо. Да и не сказать, что мы вели активную переписку. Так, раз-два в месяц обменяемся письмами, и на этом всё, — вздохнул тот.

— Вы служили вместе, как я понимаю?

— Да, в одной роте были. Он был лейтенантом нашего взвода, я сержантом, но мы как-то сошлись. Наша часть была на Облачной реке, там мы держали оборону и должны были пойти в наступление. Вот его к нам и перекинули.

— То есть он был там не с самого начала, я верно понимаю? — уточнил Кондрат.

— Да, не с самого. Его перевели откуда-то там.

— Откуда?

— Я не знаю, не спрашивал, да и он никогда не рассказывал.

— И нет предположений, откуда?

— Ну… он как-то упоминал о какой-то чёртовой горе, но не более. Он не сильно любил вспоминать о войне, да как, собственно, и я. Прошла и прошла, ну и чёрт с ней.

— Он никогда не рассказывал, были ли у него враги? Или может кто-то ему угрожал?

— Да кто ему будет угрожать? Он жил своей жизнью на военную пенсию, не работал.

— А помимо вас он с кем-либо ещё общался? — спросила Дайлин.

— Не знаю. Я не лез в его личную жизнь.

Чёртова гора — это название засело в голове у Кондрата. В войне почти любое место можно было назвать чёртовым, и он сомневался, что это конкретное название какого-то места, однако что-то ему подсказывало, что ноги происходящего растут именно откуда-то оттуда.

Добиться чего-то внятного больше им не удалось. Одно было ясно, Отто Остера перевели после какого-то инцидента в другую часть, чтобы расформировать группу, которая в чём-то участвовала. Капитан, лейтенант, сержант, отвечающий за материальную часть — они все, скорее всего, служили вместе, и что-то сделали.

Вопрос, что именно, оставался закрытым, и за что теперь цепляться, чтобы продвинуться дальше, Кондрат ума не мог приложить.

— Я посмотрю, что за чёртова такая гора была, о которой он упомянул, — сказала Дайлин, когда они вышли на улицу.

— Не думаю, что это точное название места.

— Да я знаю, просто посмотрю, что можно будет по этому выяснить, — ответила она. — Уверена, что какое-либо упоминание должно было остаться.

— Надо будет потом обойти оставшихся. Возможно, ещё на кого-то сможем наткнуться.

Хотя это навряд ли. Удача редко улыбается дважды, надо было раскручивать то, что они уже имели. Допустим, чёртова гора ­— это конкретное место. Они там служили, они что-то сделали, после чего их сразу всех раскидали от греха подальше, сделав вид, что такого никогда и не было…

Дайлин была права, это могло упоминаться. Даже просто вскользь без подробностей. Какое-нибудь место, которое они взяли или сражение. Вряд ли сражений, где могли прозвать так гору, могло быть очень много.

Этот день был и так непрост, так ещё и Лита была тут как тут.

— Почему приходишь ты, а не её мать? — спросил Кондрат, застав её в своей квартире. Стоило ей узнать, где он живёт, и тут началось.

— Она боится, что ты будешь слишком сильно беситься по поводу того, что она на тебя давит.

— А на тебя я злиться не буду как будто?

— Ну ведь я спасла тебя, и у нас с тобой в каком-то плане особые отношения, — улыбнулась Лита.

— Особые отношения… — пробурчал Кондрат. — Так что вы мне предлагаете? Я и так сделал всё, что мог.

— Я точно знаю, что ты можешь больше, — улыбнулась она. — Меня так-то ты спас, верно? Смог выследить того маньяка и выйти на меня.

— Там было другое, Лита.

— То же самое. Люди везде одинаковы, и поступки их одинаковы.

Вот уж точно, люди везде одинаковы. И Кондрата, как человека, который имел с ними очень много дел, подобное совсем не радовало…