Меченый. Том 2. На переломе истории

Глава 8−1 Дела текущие…

9 ноября 1985 года; Москва, СССР

ПРАВДА: Решительная чистка партийных рядов в Грузинской ССР после антисоветского выступления

После потрясшего весь Советский Союз покушения на Генерального секретаря ЦК КПСС товарища М. С. Горбачёва во время антисоветских выступлений на Кутаисском Автомобильном Заводе, в руководстве Грузинской ССР проведены кадровые перестановки.

По решению Политбюро СССР бывший первый секретарь ЦК Компартии Грузии товарищ Э. А. Шеварднадзе снят со всех постов и исключён из рядов КПСС за политическую близорукость и потерю бдительности. На его место назначен испытанный кадр — второй секретарь ЦК Г. Г. Никольский, зарекомендовавший себя принципиальным борцом за чистоту партийных рядов.

По указанию Центрального Комитета КПСС в республику направлен десант проверенных партийных работников из братских республик. Вторым секретарём ЦК Компартии Грузии назначен бывший председатель Совета Министров Азербайджанской ССР товарищ А. Н. Муталибов, известный своей твёрдой позицией в вопросах партийной дисциплины.

Уже первые проверки вскрыли вопиющие факты развала партийной работы в республике. В ряде райкомов обнаружены факты семейственности, протекционизма и откровенного пренебрежения указаниями Центра. Особое возмущение вызывает формальное отношение к политическому воспитанию молодёжи и рабочего класса.

Как заявил нашему корреспонденту новый первый секретарь товарищ Никольский: «Мы наведём порядок железной рукой. Все, кто забыл о своей ответственности перед партией и народом, понесут заслуженное наказание — вплоть до уголовной ответственности».

По информации из компетентных источников, в ближайшее время следует ожидать новых кадровых перестановок и решительных мер по оздоровлению обстановки в республике.

Долго отлеживаться у меня времени не было, да и врачи в итоге согласились, — правда для этого пришлось потратить еще целый день на обследования, — что пациент «скорее жив, чем мертв», разрешив мне вернуться к обычному графику уже через неделю после событий в Грузии.

Начало ноября прошло относительно спокойно, насколько вообще слово «спокойно» применимо в данной внутренне- и внешнеполитической обстановке. Отпраздновали годовщину революции, постоял на Мавзолее помахал рукой людям, дело уже, можно сказать привычное.

Встретился с делегацией из Эфиопии во главе с тамошним генеральным секретарем ЦК Рабочей партии Менгисту Хайле Мариамом. Объяснил Эфиопу, что с его манерой управления нам в дальнейшем не по пути. Советская помощь африканской стране в 1985 году составила 5 ярдов долларов — изначально планировалось помочь вообще на 12 ярдов, но я этот поток ништяков срезал в два раза едва занял должность генсека — и в будущем она должна была еще сильнее уменьшиться.

(Менгисту Хайле Мариам)

При этом в Эфиопии несмотря на помощь СССР творился настоящий бардак. Настоящий красный террор против всех неугодных, война Эритрейскими повстанцами, голод. Полный набор успешного правителя, короче говоря. Предложил в качестве уплаты долга — который Эфиопы все равно никогда очевидно не закроют — передать СССР в бессрочное пользование архипелаг Дахлак. Все равно Эритрейцы в нашей истории Эфиопов выбили с побережья, и эти острова отошли новообразованному государству. А так, глядишь, под шумок можно будет данные заморские территории как вымороченное имущество к СССР прирезать. Мелочь, а приятно. Эфиоп обещал подумать, но изменившееся к его стране отношения «большого брата» ему явно не понравилось. Чтобы подсластить пилюлю предложил подумать над строительством большой ГЭС на Ниле — не за счет СССР конечно, но с нашей помощью — которая могла бы обеспечить полстраны электричеством. Опять же на Египет давить с помощью водного шантажа можно таким образом, что отдельно приятно.

Приехал на день американский госсекретарь Шульц. Попытался надавить, чтобы мы прекратили накачивать Ирак оружием, предложил в обмен отступиться от поддержки Пакистана и Афганских моджахедов. Ни о чем не договорились в итоге, но согласились, что договариваться нужно.

Несмотря на плотный график, события происходящие в центре Азиатского континента и все связанные с этим бурления, в начале ноября я нашел полдня чтобы заехать в концертный зал имени Чайковского, где проходил последний матч знаменитого противостояния Карпов-Каспаров, в ходе которого шахматная корона должна была наконец перейти в руки более молодого советского армянина.

На самом деле чемпионство Каспаров должен был взять в прошлом феврале, но там из-за паршиво составленного регламента и по причине давления сверху — кто именно давил, я, честно говоря, разбираться не стал. Ходили слухи, что это Алиев, напряженность между армянами и азербайджанцами она не из воздуха взялась, — однако разбираться всерьез было, откровенно, лень. Не того уровня вопрос.

(Каспаров Г. К.)

— Поздравляю, товарищ Каспаров, — последняя партия закончилась победой более молодого претендента, после чего началась круговерть с поздравлениями и прочими чествованиями, в которой к «телу чемпиона» удалось пролезть и мне. Ну ладно, тут я немного утрирую, кто бы помешал генеральному секретарю КПСС…

— Спасибо, товарищ Горбачев, — без всякого пиетета в глазах ответил Каспаров. Впрочем, чего ожидать от молодого балбеса, который считает себя обиженным «сильными мира сего».

— Блестящая игра, я конечно совершеннейший дилетант в шахматах, но наблюдать за вашим противостоянием было настоящим удовольствием. Не сомневался в исходе вашего противостояния, вы этот титул заслужили еще зимой. — Вокруг суетились люди, кто-то принес кубок и большой букет цветов.

Вокруг было куча народу — не продохнуть. Тем более, что в эти времена курение в помещении не было чем-то криминальным, и к исходу длящейся несколько часов партии в зале висел весьма отчетливо видимый туман. И это при том, что ни Карпов ни Каспаров сами не курили, и были приверженцами, как будет модно говорить в будущем, здорового образа жизни.

— Это, к сожалению, тогда зависело не от меня, — только и пожал плечами шахматист, хотя я видел, что ему эти слова приятны.

Каспаров как личность мне никогда не нравился, достаточно было послушать пару его интервью на политические темы, чтобы понять, что крыша у него изрядно подтекала, это даже если просто отставить в сторону весьма склочный характер чемпиона. Впрочем, последнее, вполне возможно, является одной из составляющих его успеха, а с другой стороны — вон Таль. Тоже великий мастер, а в личном общении максимально приятный человек и вообще душка. Таля вообще жалко, я даже знаю когда он умрет, но сделать там вероятно ничего просто нельзя — там целый клубок болезней, самого знания, о котором банально недостаточно.

Что же касается Гарри Кимовича, то приехал поприветствовать его с победой я не просто так, а с умыслом. В одном из поздних интервью шахматиста я встречал упоминание, что якобы его политическая карьера началась в тот день, когда ему не позволили обыграть Карпова. Сделать с этим я уже ничего не мог, данные события произошли до того как я проклюнулся в этом мире, но вот высказать свою поддержку сейчас — вполне. Глядишь, и отпустит великого — а в том что Каспаров велик, сомнений наверное ни у кого нет — шахматиста.

Если же говорить более глобально, то в спорт я в течении этого года фактически вообще никак не лез. Несколько раз посещал игры футбольного чемпионата, один раз попал на хоккейный матч, но не более того. Во-первых, не было понимания, что делать со спортом, вроде как в СССР с этим глобально было в полном порядке, лезть же в мелочи — как-то не солидно что ли. Во-вторых, даже наличие идеальной памяти не могло ничем помочь при том, что я спортом этого периода практически не интересовался — ну разве что футболом. И вот тут имелось в-третьих — следующей весной киевское Динамо должно выиграть Кубок Кубков, разгромив в финале мадридский Атлетико 3−0.

Лезть сюда чтобы что-то сломать? Ну нет, пусть все идет как есть, а уж после будем думать, как добрать тот кусочек, которого не хватило сборной страны в 1988 году, чтобы выиграть чемпионат Европы. Были у меня мысли по поводу развития медицины и способах восстановления футболистов, в эти времена подобным еще не сильно заморачивались, а у меня в закромах памяти нашлась пара читанных статей по тематике. Так что начнут у меня футболисты придерживаться режима, питаться по врачебной рекомендации и сидеть в ледяных ваннах после тренировки на двадцать лет раньше, глядишь и поможет.

Из-за событий на ближнем востоке — а так же из-за того что Рейган все никак не мог прийти в себя после не слишком удачной операции по удалению раковой опухоли — встречу в Женеве отменили, так что можно было не тратить время на это заранее провальное мероприятия и заниматься чем-то более полезным.

С новым министром обороны обсудили планы по сокращению расходов на армию. Я высказал ему пожелание по поводу увеличения количества «профессиональных военных» на всех более-менее важных должностях. Даже по итогам того самого марша, погубившего карьеру предыдущего главы МО, было очевидно, что большое количество проблем с техникой появились из-за некачественного ее обслуживания. То есть срочник, закончивший трехмесячные курсы, уже очевидно не может быть квалифицированным механиком, его нужно менять профессионала-сверхсрочника. С того хотя бы спросить можно, а как спросить с 18-летнего срочника еще вчера хвосты коровам крутившего? С него все равно взять нечего.

Там был целый список пожеланий основанных на моих — весьма правда отрывочных — знаниях из будущего. Некоторые впрочем были вполне осознанными и с моей точки зрения стопроцентно полезными. Например, форсировать разработку и принятие «умных» систем вооружения. Тех же планирующих бомб, полезность которых в будущем стала неоспоримой. Или концентрация на беспилотниках. Пока, к сожалению, это были еще только игрушки мало применимые в реальных боевых действиях, но почему бы не встать на данную дорожку первым.

Или, например, идея использовать в Афганистане самолеты-«ганшипы», вооруженные 30 мм или даже 40 мм автоматическими орудиями. Сейчас главным ударным оружием в Афгане были Су-25, которые просто из-за своей специфики работали с низких высот и каждый раз рисковали нарваться — и нарывались, причем не редко — как на очередь из зенитного автомата, так и на ракету из ПЗРК. А вот летающий на высоте в 5 км Ил-76 был для имеющихся у душманов средств ПВО фактически недоступен. Нагрузить его топливом и боеприпасами под завязку и в такой конфигурации он может висеть в небе часами, прикрывая наши войска внизу. А очередь из 40 мм автоматической пушки даже с расстояния в 5 км — это очень и очень неприятная штука. Всех угроз такая летающая «канонерка» конечно не закроет, но и лишней точно не будет. Короче говоря идей у меня имелось целая куча.

— Свежий обзор зарубежной прессы, — в понедельник одиннадцатого ноября мне как обычно принесли отчет о том, чем дышал остальной мир за последние семь дней. Нет, понятно, что самые важные события до меня доходили более оперативно, но порой полезно быть в курсе событий «второго эшелона».

— На что-то имеет смысл обратить внимание? — Помощник имеет огромную власть над любым руководителем. Невозможно погружаться в любую проблему самостоятельно, так или иначе приходится полагаться на других людей. И вот тут уже все зависит от лояльности и компетентности, порой достаточно просто не подчеркнуть нужную строчку в отчете, и она пройдет мимо… А помощники у меня меж тем все еще от Горби доставшиеся. Вроде и в лояльности их сомневаться смысла нет, но все равно… Тревожно.

— Экономика в основном. Обсасывают очередной саудовский самолет над территорией Ирака. Выборы в Аргентине, шахматы…

— Меня не вспоминают?

— Нет, закончилась волна, забыли уже, — хмыкнул Шарапов.

Первую неделю после покушения на меня вся западная пресса скопом принялась обсасывать это события выдвигая — очевидно от недостатка информации, все же Союз был достаточно закрытой системой — самые разные версии.

В первую очередь капиталисты удивлялись открытости подачи материала, для примера о покушении на Брежнева в 1969 году советские медиа сообщали куда как более скупо, вообще без подробностей. Тут же и видео с места событий, и личность нападавшего и даже некий вариант «общественной дискуссии» по данному поводу.

Некоторые — например The Times — высказывали предположение, что нападение может отражать «разногласия и нестабильность» внутри Советской армии или политической элиты. Журналисты подчёркивали, что покушения на руководителей в СССР — крайне редкое явление, что само по себе говорило о «пробое в системе безопасности» и, возможно, о «неоднородности в высших кругах». Напоминали, что Горби вот только-только поменял руководство Минобороны, и это может быть ответка от вояк, которым в руководители неожиданно навязали моряка.

Пытались качать тему с возможной причастностью зарубежных разведок. Английские газетчики кивали на Америку, американские — на Англию, упоминали Турцию, которая на Кавказе традиционно имела обширные контакты, фантазировали на тему неких сил изнутри СЭВ, которым не понравилось мое завинчивание гаек.

Впрочем, очевидная неадекватность террориста, «интервью» с которым чуть позже выпустили по телеку, большую часть подобной конспирологии сделала не слишком актуальной. Зато на первый план вылезли статьи другого плана: западные журналисты пытались по доступной им информации проанализировать, первые восемь месяцев моего правления «красной империей».

И вот тут уже полезли мысли действительно интересные. Например, Foreign Affairs обратили внимание на общий внешнеполитический разворот СССР в сторону прагматизма. Американцы попытались подсчитать возможные прибыли СССР от новых контрактов с Йеменом и странами СЭВ и накалькулировали что-то около 20 ярдов долларов ежегодных дополнительных доходов, на которые может рассчитывать бюджет Союза. Число это им, кстати, очень не понравилось, а еще больше — не понравилась сама тенденция. Мол такими темпами коммунисты скоро вовсе перестанут строить коммунизм и станут из-за этого еще опаснее. Русофобию при этом свою — ну типа коммунист-не коммунист, все равно русский будет врагом — янки даже не пытались как-то прятать, феерия, блин.

The Times обратила внимание не перестановки в руководстве СССР, однако пришло к несколько странному и неожиданному выводу. По мнению британцев нового генсека, которого выбрали именно для реформирования сложившегося еще при Брежневе болота, начала затягивать трясина. Большая часть Политбюро спустя два пленума сохранила свои посты, министров я за год поменял меньше десятка, а единственным реально важным направлением, где я, по их мнению, решился что-то изменить, стало Министерство Обороны. Короче говоря, проехались бритиши по моей нерешительности, даже неловко как-то стали, тут на воду дуешь, чтобы не запустить бурю раньше времени, а тебя называют слабым в коленках. Обидно.