Мальчик, Который Выжил

Глава 15

Снова садик. Снова сопляк Денис выпендривается, а воспитатели ему подыгрывают. Вот удивительно, как он ещё кабинет директора к рукам не прибрал.

Сегодня он вдруг заявляет, что мы с Артёмом украли у него Жору. И это еще полбеды — но этот выкидыш Хелы ещё и обозвал Жору просто жуком! Как будто он не личность, не член нашего коллектива, а так, мелкая букашка. Ну всё, хана тебе, Денис.

Воспитательница тут же появляется из ниоткуда, как будто только этого и ждала. Строго смотрит на нас, но вместо того, чтобы разбираться, сразу выносит вердикт:

— Слава и Артем! Жука вообще проносить нехорошо в садик… Но раз уж он здесь, то его нужно отдать тому, кто его первым нашёл.

Я медленно перевожу взгляд на Дениса. Гопопуз стоит, самодовольно улыбаясь, ни хрена не понимая, почему взрослые за него, но все равно радуясь.

В кармане шевелится Ден. Просто огромное искушение приложить булыжником-пауком по лбу этого крысенка. Но нет. Это слишком просто. Да и бить отпрыска Мироновых чревато. Проблемы потом будут у мамы…

И да, Денис оказался из княжеской семьи Мироновых. Я уже пробил всех своих одногруппников. Ильина Катя и Миронов Денис — самые знатные здесь, кроме меня.

В ответ на наезд воспитательницы спокойно говорю:

— У нас есть свидетель, что Жола — наш с Алтёмом.

Воспитательница прищуривается:

— Ксению Тимофеевну нельзя звать, она предвзята…

Ха! Ну конечно, стоило ожидать.

Я поворачиваюсь и без лишних вопросов зову:

— Катя!

Катя, блондинка, нехотя отрывается от кукол, явно не горя желанием прерывать игру с Настей и Ксюне. А вот сама Ксюня уже мчит вперёд, как из катапульты — только сейчас поняла, что у нас тут проблемка.

Подошедшая следом Катя, делая вид, что ей вообще неинтересно, подходит к нам, чуть наклоняет голову и без интереса спрашивает:

— Дя? Что нушно?

Воспитательница поворачивается к ней:

— Княжна Катя, ты можешь сказать, чей жук?

Катя задумчиво смотрит на нас. Видно, как в её маленькой голове бешено крутятся шестерёнки, просчитывая все возможные варианты выгоды. Кого лучше поддержать — Дениса или меня? Кто важнее? Кто потом сможет отплатить ответной услугой или чем-то более полезным?

Я ухмыляюсь. Ну уж нет, княжна, не утруждайся — я уже за тебя всё просчитал. А чтобы ты не ошиблась случайно, подскажу:

— Сегодня на обед голоховый суп, — лениво бросаю, будто просто болтаю о погоде. — Если попадёт на одежду— не отстилывается.

Катя тут же вздрагивает. Голубые глаза расширяются, а руки рефлекторно хватаются за подол аккуратного розового платья с кружевными рюшами. Она судорожно оглядывает себя, словно пятна супа уже медленно расплываются по ткани, уничтожая её безупречный вид.

— Жук Славы и Алтёма! — выпаливает она с предельной чёткостью.

Я довольно улыбаюсь. Клин клином вышибают.

Воспитательница моргает, слегка растерянно переводит взгляд на Дениса, который явно не ожидал такого поворота событий.

— Ну… тогда получается… Денис, ты не можешь забрать его у них, — медленно заключает она, всё ещё пытаясь осмыслить внезапный разворот.

Артём, не теряя момента, тайком показывает Денису классическую дулю, так, чтобы воспитательница не заметила.

Денис багровеет, губы его дёргаются, руки сжимаются в кулаки, но… аргументов нет. На этом инцидент исчерпан. Гопопуз погорел на вранье, опять перехитрив самого себя.

Я уже собираюсь поиграть с БМП, но тут внезапно рядом оказывается Ксюня.

— Слава, толтик! — радостно заявляет она, протягивая мне целлофановый пакетик с чем-то сладким. — Тепе взяла!

Я вскидываю глаза.

— Откуда у тебя толтик?

Ксюня улыбается, довольная, будто нашла клад.

— Я у буфеттицы взяля! Катя научила, как нато глазки стлоить и плосить, и тогда она даёть!

Я медленно поворачиваю голову к Кате.

Она стоит, скрестив руки на груди, ухмыляется, а в глазах победный блеск. «Видишь, кто тут умеет жить?»— читается на её лице.

Я тяжело вздыхаю. Катька — это настоящее зло, похлеще глуповатого Дениса. Но я не буду мешать Ксюне дружить с княжеской дочкой. Ей нужно общение с девочками, куклы, эти их странные игры в дочки-матери, с воображаемыми балами и чайными церемониями. Пусть дружит.

Но надо всегда помнить: ох, какая же Катька змея!

Тортик, кстати, вкусный. Делюсь с Артёмом, и даже Дену достаётся кусочек. Пусть не лавандовый, но всё равно зачётный.

Конечно, прощать Дениса просто так никто не собирался.

Я терпеливо ждал подходящего момента. И вот он представился — Денис, не подозревая ничего, отправился в горшковую комнату. Я, разумеется, последовал за ним незаметно.

Захожу, сажусь рядом на свой горшок, никуда не тороплюсь. Денис со своего горшка бросает на меня быстрый взгляд, хмурится. Я усмехаюсь. Мы встречаемся взглядами, сидя на своих тронных местах.

Денис явно не собирался затягивать процесс. Он нервничает, ёрзает, потом поспешно заканчивает свои дела, вскакивает, натягивает штанишки, собирается уходить…

И тут я ухмыляюсь. Нагло. Угрожающе.

Денис застывает, подозрительно косясь на меня.

А в следующий момент содержимое его горшка взрывается и с сочным чпок разлетается по его штанам и выше.

Денис, конечно, тот ещё ссыкун. От неожиданного хлопка он подскакивает и тут же с нечеловеческим воплем пулей вылетает из комнаты, словно ему фитиль подожгли.

В коридоре Денис поскальзывается, нелепо взмахивает руками, но уже поздно — он падает и кубарем катится вперёд.

Воспитательница выскакивает из игровой, глаза на лоб, голос полный ужаса:

— Денис, божечки! Что случилось⁈ Боже, ты же весь заляпался! Почему⁈ Ты же умеешь ходить на горшок!

Денис рыдает так, будто его целиком и полностью сожрали, пережевали и выплюнули обратно в реальность.

Вокруг уже собрались наши одногруппники. Стоят, глазеют, кто-то прикрывает рот ладошкой, кто-то едва сдерживает смешки, а кто-то просто с интересом разглядывает плачущего, заляпанного княжеского внучонка, который ещё утром вёл себя как король.

Воспитательница, едва придя в себя, хватает его за плечи, поднимает, как мокрую тряпку, и утаскивает переодеваться. А я тем временем выхожу из горшечницы, спокойно отряхиваю руки, бросаю последний взгляд на сцену и довольно усмехаюсь.

Ну что, княжич Опасный, снова нанёс удар по пешке «Юных нобилей». А саму систему ждет нокаут на День Нептуна.

Вечером случилось неожиданное — мама сама заехала за мной и Ксюней. Обычно за нами присылают машину, а тут лично. Уже интересно.

— Ма, слазу домой? — спросил я, пристёгиваясь.

— Нет, давайте прогуляемся, — сказала мама. — Лето, тепло, подышите свежим воздухом.

Я удивлённо посмотрел на неё. Мама и спонтанные прогулки? Что-то тут не так. Но Ксюня уже радостно хлопала в ладоши, так что выбора особо не оставалось.

Парк оказался тем самым, где я когда-то видел Асуру, эхопса Разрушения. Вспомнился его тяжёлый, как у танка, шаг, огромная горгулья голова. Жаль, что Бастрыкины больше не приводят его сюда. Я бы с удовольствием покатался на нем как на Глинке. Правда, тогда у мамы мог бы случиться инфаркт…

Мы с Ксюней качались на качелях, пока мама сидела на скамейке неподалёку, занятая чем-то в телефоне. Ветер приятно дул в лицо, качели чуть скрипели, а на самом пике Ксюна вдруг резко запрокинула голову назад и заливисто хохотнула, раскинув руки в стороны. Бывает у неё такое, да. Простая радость жизни.

И тут у мамы зазвонил телефон. Она небрежно нажала кнопку громкой связи, не отрываясь от экрана.

— Добрый день, Ваша Светлость Ирина Дмитриевна. Меня зовут Евгений Евгеньевич Никулин, — раздался из динамика вежливый мужской голос. — Я генеральный директор «Юсупов Медиа».

Я на автомате перестал раскачиваться и развесил уши.

Мама чуть приподняла бровь:

— «Юсупов Медиа»? Компания Его Светлости светлейшего князя Юсупова?

— Да, верно.

Я замер, прислушиваясь. Светлейший князь? Высший княжеский титул? Круто-круто. Судя по реакции мамы, звонят очень серьёзные люди. И по какому поводу, интересно?

Я тихо спрыгнул с качелей и, стараясь не привлекать внимания, подошёл поближе, сделав вид, что поправляю сандалики.

— Наши менеджеры с дочернего канала «Ствол и штык» пытались связаться с Ефремом Ефремовичем, вашим старшим дружинником, — продолжил Никулин. — Они хотели обсудить одно предложение… Но, честно говоря, мы не знали, что юный оружиевед на ролике — это сам княжич Вячеслав Святозарович, ваш сын.

Я едва не поперхнулся воздухом.

Что⁈ Это он обо мне говорит? Внутри меня пробудилось жуткое любопытство. Что за предложение? Почему Юсуповские люди заинтересовались мной?

Мама тут же поправила Никулина, даже голос слегка похолодел:

— Мой сын никакой не оружиевед. Этот видеоролик — недоразумение.

Евгений Евгеньевич, казалось, не удивился. Спокойным, размеренным тоном он ответил:

— Да-да, теперь мы понимаем, Ирина Дмитриевна. Видимо, это было видео из личного архива, и оно случайно попало в общий доступ.

Я напрягся. Вот оно как! Так вот как Ефрем спалил контору! Этот дуралей снимал меня, а потом случайно залил видео в сеть! И теперь, благодаря его неловким пудовым ручищам, меня видела всё Царство. Конечно, мне самому стоило быть осторожнее. Не надо было так радостно разбирать пистолет и лекции толкать, но… увлёкся, блин! Хель меня дери, с кем не бывает!

Никулин продолжил:

— Послушайте, Ирина Дмитриевна, просмотры уже перевалили за несколько миллионов. Обзоры на ваш ролик разлетаются, люди обсуждают. Игнорировать это невозможно. У вашего сына талант.

Я приподнял брови.

Талант?

«Юсупов Медиа» предлагает что-то серьёзное.

— И очень не хотелось бы, чтобы такой талант пропал впустую, — продолжил Евгений Евгеньевич.

Мама ответила ровно, почти отстранённо:

— Евгений Евгеньевич, и что вы конкретно предлагаете?

Голос Никулина стал чуть бодрее, будто он чувствовал, что близок к цели:

— Отдельный канал. Режиссерская группа. Финансирование. Менеджеры. Полное сопровождение. Сценаристы, операторы — всё, что нужно. Мы устроим, чтобы ваш сын вошел в топ десять шортов Царьграма и держался там на постоянно основе.

Я слушал, и у меня начинало закипать внутри. ЧТО⁈ Они предлагают мне вести канал про оружие? Отдельный, профессиональный, с камерами, сценарием, деньгами⁈

Оружие! Пушки! Стрельба! Взрывы!

Во мне пробуждается что-то древнее. То самое, что когда-то когда-то сеяло гибель, вело войны не ради одной лишь победы, а ради переписывания истории цивилазаций.

Мне дадут доступ к оружию! К инструментам Разрушения!

Прошли десятки лет с тех пор, как я был Безумным Генералом. За это время технологии явно шагнули вперёд. Может, появились новые, ещё более разрушительные разработки? Может, теперь есть то, о чём я даже не мечтал?

МА, ТЫ ЧЁ МОЛЧИШЬ⁈ Не тупи! Соглашайся!

Я судорожно замахал руками, хлопнул маму по ноге, подавая ей сигналы SOS. Но она только посмотрела на меня, и… грустно вздохнула.

— Не думаю, что нас это интересует, — ровно ответила она.

Я вытаращил глаза.

Как это — не интересует⁈

Евгений Евгеньевич продолжил, слегка смягчив голос, как будто подбирая ключ к хорошо запертому сундуку:

— Ирина Дмитриевна, я понимаю щекотливость данной ситуации. Очень возможно, что денежная сторона вопроса вас не интересует, хотя… цифры очень неплохие.

Он сделал намеренную паузу, словно позволяя маме самой дорисовать в голове эти неплохие цифры. Затем добавил, почти небрежно, но с явным намёком на весомость сказанного:

— Но я бы попросил вас ещё раз подумать. Ведь видеоролик с вашим сыном-княжичем мы скачали, когда готовили обзор… И его видел сам светлейший князь Юсупов.

Мама вздрогнула. Её безупречно отточенная непроницаемость дала трещину.

— Сам Феликс Феликсович? — ахнула она, чуть привстав, будто светлейший князь появился в воротах парка. В голосе впервые за разговор прорезалась лёгкая неуверенность.

— Именно, — подтвердил Никулин с явной ноткой удовлетворения. Хитрый гендир явно видел, что попал в точку. — Думаю, сотрудничество с нами создаст уникальные возможности не только для княжича Вячеслава, но и для всего вашего великого рода.

Я удивлённо смотрел на задумавшуюся маму. В голове молнией вспыхнуло озарение. Вот оно! Ключ к её слабости! Пушки, взрывы, да хоть ракетные установки — ей всё равно. Но если речь заходит о высшем обществе, о фамилиях, которые определяют судьбу государства… О, вот тут её аж передёрнуло! Я подался вперёд, сбавил голос, сделав его тоньше, доверительнее:

— Ма… Это же сам Юзупов! — убедительно закивал, хотя без понятия кто это вообще. — Он с тобой таже познакомится, может дыть!

Мама зарделась.

Ну всё, сработало!

Евгений Евгеньевич, не подозревая о моей незримой поддержке, но явно чувствуя, что ловит волну, продолжил убедительным тоном:

— Ирина Дмитриевна, давайте я прилечу в Рязань и обсудим всё лично. Когда вам будет удобно?

Мама тяжело вздохнула.

Не отпуская ее взгляд, я выставил два больших пальца вверх.

— Мама, это же челавека Юзупова! Встлеться с ним! Это же какие пелспективы!

Мама бросила на меня удивлённый взгляд — похоже, и не подозревала, что в её сыне сидит такой делец-политикан. Но у каждого свой стимул, и лично мой далек от политики.

Княгиня вздохнула ещё раз, глубже, будто окончательно сдаваясь в этой партии, и сказала в трубку сдержанным голосом:

— Хорошо, Евгений Евгеньевич. Давайте поговорим.

Победа! Ну, почти!

Усадьба Опасновых, фронтир Рязанского Ареала

Княгиня Ирина Дмитриевна сидела в кабинете, сложив руки на коленях. Напротив неё, выпрямившись и сохраняя подчёркнутое спокойствие, сидел наместник Захар Глебович.

— Ирина Дмитриевна, это очень важно. Вы должны понимать — сам генеральный директор «Юсупов Медиа» прилетит для обсуждения карьеры вашего сына.

Княгиня нахмурилась, её пальцы чуть сильнее сжали подлокотник кресла.

— Захар Глебович, ну какие ещё могут быть ролики с оружием? — недовольно произнесла она. — Славе всего полтора года!

Захар медленно покачал головой.

— И всё же княжич Разрушитель по своей натуре, — тихо, но твёрдо произнёс он. — У нас нет прямых доказательств. Но вы сами понимаете: ядро княжича слишком маленькое, чтобы его детально рассмотреть и увидеть отличия от ядра Алхимика. Мы не можем увидеть все нюансы и тонкости магической структуры, но те проявления, что он демонстрирует… — он сделал едва заметную паузу, затем продолжил: — Это признаки Разрушителя.

Ирина Дмитриевна отвела взгляд, глядя на окно, за которым опускался вечер.

— Он всё равно будет тянуться к оружию, — продолжил Захар спокойно. — Ограничивать это стремление бессмысленно. Более того, если мы начнём ему препятствовать, то лишь затормозим естественное развитие его Атрибутики.

Наместник на секунду замолчал, будто позволяя мыслям княгини принять правильное русло, а затем добавил:

— И в то же время…

Княгиня медленно повернула голову, вопросительно глядя на него.

— Деловая связь со светлейшим князем Юсуповым даёт огромные возможности, — отчеканил Захар. — Княжич Вячеслав станет видимым для великих, для государственных деятелей. Если с ним что-то случится — не дай бог, конечно! — служба безопасности Юсуповых это так просто не оставит. Ведь Вячеслав Светозарович станет « активом, приносящим доход».

Княгиня тяжело вздохнула, убирая со лба выбившуюся прядь.

— Хорошо, Захар Глебович, я вас поняла, — наконец произнесла она. — Я пообщаюсь с Евгением Евгеньевичем Никулиным.

Выходя из усадьбы, княгиня уверенно направилась к ожидавшей её машине. На крыльце показался и Ефрем — он тоже прибыл по своим делам, чтобы встретиться с воеводой.

Увидев старшего дружинника, княгиня слегка замедлила шаг, бросила на него быстрый взгляд и коротко кивнула в сторону машины.

— Поехали со мной, Ефрем.

Дружинник едва заметно удивился, но вопросов задавать не стал. Кивнул, открыл перед ней дверь, терпеливо дождался, пока Ирина Дмитриевна устроится в салоне, затем сам сел рядом и плотно закрыл дверь.

В салоне повисла короткая пауза, нарушаемая только ровным урчанием двигателя. Машина плавно двинулась с места, за окнами проскальзывали величественные аллеи родового поместья.

— Слушай, Ефрем… — наконец заговорила Ирина. Голос её был ровным, без привычной отстранённости. — Извини меня.

Ефрем поднял на неё глаза, в которых мелькнуло лёгкое недоумение.

— За что, Ирина Дмитриевна?

Она посмотрела прямо перед собой, словно раздумывая над ответом.

— За то, что была слишком жёстка с тобой из-за того, что ты допустил моего сына к оружию, — спокойно произнесла княгиня.

Ефрем тихо вздохнул, опустил взгляд.

— Но я ведь действительно виноват, Ирина Дмитриевна. Не стоило мне давать княжичу в руки ствол.

Княгиня покачала головой и сказала мягко, но твёрдо:

— Славик умеет быть убедительным, я по себе это знаю. Давай в следующий раз ты просто будешь заранее обсуждать такие вещи со мной.

Она на секунду задумалась, взгляд её стал рассеянным, а затем, будто приняв какое-то внутреннее решение, добавила:

— Я постараюсь относиться к этому более лояльно. Тем более…

На её губах появилась лёгкая улыбка.

— В итоге твоя ошибка и талант моего сына привели его к светлейшему князю.