Крикеры

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Где девушка? — Джейк Змей Родс спросил парня с изуродованной головой.

— Она вошла внутрь. Хочет немного освежиться — ты же знаешь девушек.

«Да, но она недолго будет свежей», — пообещал себе Джейк.

Он был весь в предвкушении сегодняшней ночи.

Парень ухмыльнулся; можно было сосчитать щели у него во рту, где не хватало зубов. Джейк припарковался прямо за ржавым пикапом парня, удивляясь, как долго он добирался сюда.

«Не знал, что дороги уходят так далеко за холмы».

Парень вёл машину как сумасшедший — Джейк едва поспевал за ним. В какой-то момент дорога сузилась настолько, что он услышал, как ветки скребут по бокам его пикапа, Джейк разозлился ещё больше. В этих краях он был крутым парнем на своём грузовике — полноразмерном тёмно-синем GMC с полным комплектом «наворотов», и последнее, в чём Джейк нуждался, так это в какой-нибудь долбаной деревенской дороге, которая испортила бы краску на его автомобиле. Но сегодня ночь должна была быть жаркой, и он не обратил на это внимание. Одна хорошая вещь была в торговле «ангельской пылью» — большие деньги. Это было замечательно, и можно было не беспокоиться о краске на своей машине, если она была поцарапана.

«Я просто покрашу её заново», — заключил он.

Он подпрыгивал на пружинах сиденья на глубоких колеях дороги.

«Я уверен, что выбью всё дерьмо из задницы этой малышки-крикер!»

Да, Джейк чувствовал, что поступает подло сегодня, но ему это нравилось.

«Сумасшедший Салли» был хорошим местом, чтобы потусоваться после работы, выпить несколько кружек пива, посмотреть на девок, плюс иногда он находил парочку новых покупателей своего товара. Он провёл там много ночей, но впервые услышал что-то об этой задней комнате. Одного взгляда было достаточно.

— Ну, чего ты ждёшь, Джейк? — сказал парень с огромным наростом на голове. — Она умрёт от старости, прежде чем ты туда доберёшься.

Парень выводил его из себя; Джейку не нравилась эта ухмылка ублюдка с выбитыми зубами, и он хотел стряхнуть её с этого поганого лица. Конечно, это была не такая уж и хорошая идея, особенно в этих краях. Эти люди заботились о своих, и… Джейк поймал себя на мысли, что…

— Секундочку, — сказал он. — Откуда ты знаешь моё имя?

— О, мы все знаем о тебе, Джейк Родс, — парень поправил ремни комбинезона, прислонившись спиной к ржавой двери. — Если бы мы не знали тебя, то держу пари, тебя бы здесь не было.

«Какого хера это значит?» — Джейк задумался.

И почему он почувствовал, что парень насмехается над ним?

В траве стрекотали сверчки. Джейк немного успокоился.

«Это недоумки, странный народец, вот и всё. Как они могут не быть такими странными? Они же вырожденцы!»

И парень сказал, что они знают о нём. Под словом «они», он без капли сомнения имел в виду Коди Наттера. Возможно, Наттеру нравилась смелость и предприимчивость Джейка. Может быть, это был его способ предложить им собраться вместе, чтобы заняться общим бизнесом?

«Вот это хорошая мысль», — подумал Джейк.

— Я просто шучу с тобой, Джейк, — сказал ему парень, ухмыляясь. Нарост на его голове был размером с бейсбольный мяч, и когда он почесал живот, Джейк заметил, что у него на руке два больших пальца. — Просто иди наверх и заходи, она будет ждать тебя. Она не может много говорить, но сосать твой член сможет. Лучший рот в округе, и к тому же хорошо кувыркается, — парень пронзительно хихикнул. — Только не вздумай заводить с ней разговор.

«Мне неинтересно разговаривать», — подумал Джейк.

— Хорошо, — согласился он. — Я закончу через несколько минут.

— Не торопись, Джейк. Повеселись.

Джейк оставил парня у старого пикапа и пошёл по короткой, изрытой колеями дороге. Вокруг не было ни машин, ни других людей. Луна висела прямо над деревьями позади него, и впереди он мог видеть большой дом, стоявший в лесу на поляне. Слабый янтарный свет мягко мерцал в закрытых ставнями окнах нижнего этажа. Ровный хор сверчков и цикад врывался в его уши, как тихие океанские волны, разбивающиеся о берег.

Поднимаясь по деревянным ступенькам на крыльцо, Джейк задумался. В это время в прихожей появилась стриптизёрша и открыла сетчатую дверь. Она переоделась в белую ночнушку с оборками и поясом на талии. Одежда была почти прозрачной, и девушка выглядела практически голой, стоя там. Очертания её тела были резкими, как только что отточенное лезвие, свет падал на неё. Но когда Джейк вошёл в гостиную, он увидел, что свет исходит от нескольких старых масляных фонарей.

«У них даже электричества нет», — подумал он.

В гостиной было душно от старой мебели, старых портретов в рамках и старых обоев с картинками авокадо, которые облупились по швам. Огромный овальный ковёр покрывал деревянный пол.

— Хорошо, милая, давай приступим.

Сетчатая дверь захлопнулась. Затем девушка резко повернулась, взяла один из фонарей и босиком пошла по коридору. Джейк последовал за ней.

«Господи, как жарко!» — подумал он.

Но Джейку Змею Родсу это нравилось: жарко, влажно, воздух пропитан собственным потом. Жаркая ночь для жаркого траха. Его называли Змеем, потому что он был таким же подлым, как и они, и он должен был соответствовать. Славные парни не задерживаются в бизнесе Джейка. Когда кто-то тебя обкрадывает, надо быть жёстким. И когда новые парни пытались проникнуть на твою территорию, ты должен был делать то, что должен. Джейк убил столько людей, что уже сбился со счёта. Он был не из тех парней, с кем можно шутить. Время от времени его коллеги по бизнесу становились жадными и думали, что они сделают несколько дополнительных долларов, разбавив его сырой продукт с растворителем. Джейк не хотел, чтобы его клиенты умирали, поэтому иногда ему приходилось ломать кости и коленные чашечки. Это чётко и ясно дало всем понять: не нужно делать дерьмо Джейку Родсу.

А женщины? Чёрт, без них было проще. Зачем ему нужна любовь и семья? Он никогда в жизни не встречал женщину, которой мог бы доверять. В конце концов они все бросали его; они все предавали его, когда думали, что могут поиметь что-то бóльшее от другого члена. Он вспомнил одну цыпочку, которую держал при себе несколько лет назад, трахал её в любое время, когда хотел. Он был честным с ней. Затем Джейк начал терять некоторых из своих покупателей, и он узнал, что в этом была замешана эта цыпочка, продающая его клиентов какому-то парню из Тайлерсвилля. Ну, Джейк поджёг трейлер этого парня, когда тот был внутри, конечно, с кляпом во рту и прикованным наручниками к водосточной трубе под раковиной в ванной. И он хорошо провёл время с этой цыпочкой, разрезая её на кусочки мачете из нержавеющей стали.

Он последовал за девушкой-крикером в тесную комнату справа. Здесь горело ещё несколько фонарей, и их пляшущее пламя оживляло тусклые обои пульсирующими вихрями света; казалось, комната дышит. Никакой кровати, только большой старый алый диван и кресло с потрескавшейся обивкой.

— Как насчёт того, чтобы снять это дерьмо? — сказал Джейк и сел в кресло. — Дай-ка взглянуть на тебя.

Девушка молчала и моргала, затем нерешительно сняла с себя похожее на вуаль одеяние. Она просто стояла, глупо моргая от своей бледной наготы.

— А теперь как насчёт того, чтобы полежать на диване и поиграть с собой, как ты делала это в клубе?

Мгновение она смотрела на него, потом пробормотала что-то, но, очевидно, она поняла, о чём он просил, потому что откинулась на спинку дивана и начала водить руками вверх и вниз по внешней и внутренней стороне ног, и Джейк заметил, что её правая рука была намного меньше другой, как у малыша, в то время как левая была такой же большой, как его собственная. И тут он заметил ещё кое-что: когда её плоское, тонкогубое лицо склонилось к нему, он увидел, что цвет её глаз почти совпадает с тёмно-клубничным цветом бархатного дивана.

— Та-а-ак? — спросила она.

— Да, детка, именно так.

Джейк вытащил сигарету с марихуаной; он не видел ничего плохого в том, чтобы время от времени прикладываться к таким вещам. Просто пара затяжек. Его зажигалка вспыхнула, и он быстро обхватил сигарету ртом. Он откинул голову назад и его губы растянулись в ухмылке. Джейку не нужна была нежная любовь, он хотел грязного траха. Он сидел с сигаретой в пальцах и продолжал наблюдать за девушкой.

— Вот так. А теперь потри свои смешные сиськи.

Джейк выбрал её именно из-за груди. Маленькие, но завораживающие своим несовершенством. Из середины каждой груди торчали по два тёмно-розовых соска, размером с кончик большого пальца Джейка.

«Я буду очень сильно кусать эти большие соски», — подумал он.

Но сначала…

Джейк встал и подошёл к дивану.

— Тащи сюда свою задницу, уродка. Твой брат снаружи говорит, что у тебя хороший рот. Или он твой отец? — Джейк разразился смехом. — Наверное, он и тот и другой, да?

Затем он грубо схватил девушку за прядь её блестящих чёрных волос; слюна стекала из её рта. Он поднял её в сидячее положение. Потом он стянул с себя джинсы.

— Продолжай, уродка. Ты знаешь, что делать. Держу пари, ты сосала члены своих родственников с детского сада, — и он снова засмеялся. — Конечно, ты никогда не ходила в детский сад, потому что я не думаю, что таких умственно отсталых, как ты, берут в детские сады.

Но девушка, если и понимала их, никак не отреагировала на оскорбительные замечания Джейка. Вместо этого она просто начала делать это.

Джейк застонал, откинув голову назад. Он смотрел, как странные завитки света блуждают по потолку. Там, наверху, было как море, бурное море теней и света от костра, и он снова подумал о шуме прибоя, когда ночные цикады и сверчки стрекотали из открытого окна. Ощущение, подкреплённое марихуаной, принесло мучительное удовольствие, которого он никогда не испытывал.

«Боже всемогущий, — подумал он. — У меня были суки, которые сосали мой член, но не так. Этот болван снаружи был прав. У этой уродки лучший рот в округе».

А затем…

Ощущение было настолько поразительным, что он на мгновение оттолкнул её лицо и большим пальцем надавил на нижнюю губу. Затем он снова рассмеялся.

У девушки не было зубов.

Теперь всё понятно!

«Неудивительно, что она сосёт так хорошо член — у неё нет ни одного зуба в её пасти!»

Джейк снова схватил её за волосы, сильно закрутил их и заставил вернуться к делу. Его пенис был пойман в горячую и влажную ловушку.

— Где ты научилась так хорошо сосать член, милая? Твой папа научил тебя этому? Да, держу пари, что так и было. Бьюсь об заклад, ты сосала член в то же самое время, когда и сосала молоко из груди своей матери.

Джейк ещё раз закрутил ей волосы и другой рукой потянулся к груди. Его пальцы сразу же нащупали этот замечательный, выступающий двойной сосок. Он начал сжимать розовый двойной узел плоти между большим и указательным пальцами с такой силой, что девушка тут же заскулила. Чем сильнее он щипал, тем больше она скулила, и это странное вокальное сопровождение только добавляло ему острых ощущений.

— Милая, — выдохнул он, — как ты смотришь на то, чтобы я спустил первую струю прямо тебе в горло? — его смех прервался. — Но ты не будешь возражать. На самом деле, ты поблагодаришь меня, потому что это, вероятно, будет лучшая еда, которую ты ела за последние недели.

И в тот же момент всё, что чувствовал Джейк Родс, сошлось к точке невозвратимой, безумной похоти. Свет от фонарей на потолке превратился в хаос, ночные сверчки с цикадами загудели ещё громче, а девушка продолжала скулить от боли, в то время как луна светила в окно, и кульминация Джейка наступила, как дикий хорёк, выпущенный из ловушки…

Он закатил глаза, и вся похоть хлынула из него, когда он прижал лицо девушки к своему паху. Её тошнило, но Джейку было всё равно. Ощущение казалось невозможным. Как бы хорошо это ни было, это казалось не совсем правильным.

Наконец он отпустил её волосы, и она, задыхаясь, откинулась на спинку дивана.

— Это было хорошо, уродка, — похвалил её Джейк, — но здесь действительно что-то не так, и я собираюсь выяснить это до того, как трахну тебя так сильно, что у тебя дерьмо из носа польётся.

Он схватил её за голову, повернул лицом вверх и засунул пальцы в её беззубый рот.

— Открывай, уродка! Открой рот, если не хочешь, чтобы я разбил твою физиономию!

Девушка была в панике, но ей некуда было деваться. Слёзы текли по её щекам вместе с недоумением и ужасом в алых глазах. Затем она открыла рот.

Джейк прищурился.

«Какого хрена?» — задумался он.

Он схватил её за тонкое горло и сжал.

— Высунь язык, уродка!

Девушка сопротивлялась, скулила, давилась. Её глаза казались лишёнными век, когда она смотрела вверх в полном непонимании.

Джейк сжимал её горло сильнее и сильнее, пока лицо девушки не начало синеть.

— Высунь язык, уродка! Прямо сейчас!

Синий оттенок начал темнеть. Затем, дрожа, она высунула язык.

Джейк уставился на него.

Изо рта у неё торчал не язык, а два, и оба извивались, как жирные черви на асфальте.

«У неё… два… языка!» — восхищённо подумал он.

И это всё, чему Джейк Родс успел удивиться, потому что в тот же миг быстрая тень скользнула за его спину.

БАЦ!

Что-то ударило его прямо по макушке с такой силой, что он потерял сознание.

— Где шеф? — резко спросил Фил, вернувшись в участок после смены.

— Ты не представился по внутреннему распорядку, — ухмыльнулась в ответ Сьюзен.

Фил кипел от злости.

— Страйкер, Филлип, идентификационный номер 8, дежурная смена с восьми вечера до восьми утра закончилась, — сказал он. — Итак, где Маллинз?

— Если ты имеешь в виду шефа Маллинза, то, по-моему, он пошёл в здание изолятора.

«Наверное, проверяет фильтры для кофемашины», — подумал Фил.

Но Сьюзен Райдер продолжала его злить.

— О, одна вещь, которую я давно хотела спросить тебя. Какие служебные боеприпасы ты используешь… сержант Страйкер?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне этот вопрос показался довольно интересным. Но только напомню, что тефлоновые, жидкостные и особенно пули «дум-дум» запрещены для всех правоохранительных органов в этом штате.

«Так вот оно что… — понял Фил. — Вот почему эта сука ненавидит меня».

— Я понимаю суть того, что ты говоришь, Сьюзен, и не то чтобы у меня была привычка докладывать о номенклатуре своих боевых патронов диспетчерам, но… калибр тридцать восемь плюс, который я всегда заряжал.

— Это не то, что я слышала, — сказала она и перевела взгляд на учебник.

— Ну, ты, наверное, тоже слышала, что я убийца детей, и я нисколько не удивлюсь, если ты услышишь, что Иисус Христос на самом деле астронавт из другой Солнечной системы, и что Элвис жив и здоров и регулярно обедает в «Закусочной Чака», и я не удивлюсь, если ты действительно веришь в эти вещи, — Фил наклонился над её столом. — Но позволь дать тебе совет, мисс Райдер. Я действительно думаю, что было бы благоразумно с твоей стороны не только не совать свой нос в чужие дела, но и сделать жизнь намного более приятной, если бы ты засунула своё возмутительное эго в… — Фил ударил ладонью по столу, где сидела Сьюзен Райдер. Она приподнялась по крайней мере на дюйм от своего места в полном удивлении. — И позволь мне сказать тебе ещё одну вещь. Я никогда не заряжал «дум-дум» пули и никогда не убивал детей. Весь этот инцидент был обманом, мисс Райдер. И если ты в это не веришь, мне плевать! Но у меня есть ещё одно предложение, грубая эгоистичная сука, не суди о людях, пока не узнаешь все факты!

Затем совершенно спокойно Фил повернулся, вошёл в кабинет шефа Маллинза и очень тихо закрыл за собой дверь.

«Боже, иногда я так ненавижу женщин!» — сказал он себе.

Через окно он увидел Маллинза, выходящего из запертого здания изолятора, и тот не выглядел довольным.

Когда дверь кабинета распахнулась, Фил опередил шефа.

— Послушайте, шеф, мне очень жаль, но я забыл купить фильтры для кофемашины. Арестуйте меня!

— Господи, как ребёнок, — пробормотал Маллинз и уселся за стол. — Не могу доверить тебе заботу о собственном желудке, да? Похоже, мне придётся потратить драгоценное рабочее время на то, чтобы самому достать эти чёртовы фильтры.

— Думаю, да, — ответил Фил. — Но я подозреваю, что мир будет продолжать вращаться, пока вас не будет здесь.

— Вот что мне в тебе нравится, Фил, ты шутник, и это мне по душе! — Маллинз поднял старую чашку и сплюнул в неё табачный сок. — Ты следил за «Сумасшедшим Салли» в штатском прошлой ночью?

— Да, — ответил Фил. — Есть номера машин, описания владельцев и тому подобное. Это хорошее начало.

— Видел этого мерзкого Наттера?

— Да, шеф, я его видел.

— Видел ещё кого-нибудь?

Фил потёр щетину на подбородке.

— Да, шеф, видел. А сейчас у меня к вам животрепещущий вопрос.

— Дай угадаю, красавчик, — сказал шеф, — ты видел, как Вики Стил выходила оттуда, и теперь злишься на меня за то, что я не сказал тебе, что она там работает стриптизёршей?

— Бинго! — воскликнул Фил.

Маллинз снова сплюнул.

— Ну, я думаю, есть вещи, которые мужчина должен узнать сам, особенно когда речь идёт о женщине, которая ему всё ещё нравится.

— Она мне не нравится. Но я думаю, было бы очень вежливо с вашей стороны предупредить меня заранее. И вы думаете, я поверю, что Вики Стил уволилась из полиции, чтобы танцевать стриптиз-шоу в «Сумасшедшем Салли»?

— Нет, я не жду, что ты поверишь в это, — быстро сказал Маллинз. — Итак, давай внесём небольшую поправку в то, что я сказал тебе ранее. Вики Стил ушла не так, как Норт и Адамс. Я уволил её.

— За что?

Маллинз издал смешок.

— Чёрт, Фил, ты встречался с ней пять лет. Я должен тебе сказать?

— Вы меня путаете, шеф. И вы выводите меня из себя ещё больше.

— Я уволил её за неисполнение обязанностей по причине явного сексуального проступка.

— Чушь собачья, — сразу сказал Фил.

— Верь во что хочешь, сынок. Но это правда. Думаешь, я хотел рассказывать тебе о том дерьме, которое она натворила?

— Расскажите мне, — попросил Фил.

— Она трахалась с парнями на дежурстве, Фил. И с тех пор, как ты уехал, у неё было много парней. Ну, может быть, я использую слово «много» из уважения…

Фил нахмурился.

— Будьте честны, шеф.

— Чёрт, Фил! Она трахалась практически со всем, что двигалось! — заключил Маллинз. — Эй, это ты просил. Она подбирала парней у Qwik-Stop и трахалась с ними прямо в патрульной машине. Она останавливала какого-нибудь деревенщину ночью за превышение скорости и кончала тем, что трахалась с ним. Хочешь ещё?

— Конечно, — ответил Фил.

Маллинз пожал плечами.

— Однажды ночью я пришёл и застал её за тем, как она кувыркалась с заключённым в камере. Я получил полдюжины жалоб на то, что она задерживала посетителей в «Сумасшедшем Салли» и угрожала им тюрьмой, а затем трахалась с ними и отпускала. Хочешь ещё, сынок?

— Конечно, — сказал Фил, на этот раз не с таким энтузиазмом.

— У меня есть веские основания — документально подтверждённые — полагать, что она на самом деле выкидывала все эти фокусы во время дежурства. Угрожая парням арестовать их за выпивку за рулём, а затем трахаться с ними за деньги и в обмен на то, что она их отпустит. Господи, однажды ночью она даже предлагала сделать мне… а у меня не было стояка лет пятнадцать.

Фил откинулся на спинку стула и задумался.

«Вики? Сексуальная маньячка? Нет, просто шлюха…»

Затем он задумался ещё больше.

«Она всегда была довольно вспыльчивой и иногда прямо-таки извращённой в постели. Но это не значит, что она нимфоманка», — подумал он.

Маллинз, казалось, был честен, по крайней мере, настолько честен, насколько это было возможно, но Филу было трудно поверить, что Вики Стил настолько резко изменилась, что она фактически шантажировала нарушителей дорожного движения, требуя с них секс и деньги.

— Я просто не могу в это поверить, — сказал Фил. — Я просто не могу поверить, что она делала подобные вещи.

Брови Маллинза поднялись, и он сделал ещё один плевок.

— Я тоже не мог, пока она не объяснила мне причину. И пожалуйста, не проси меня рассказать тебе, что она сказала.

— Скажите мне, что она сказала, — приказал Фил.

— Ты не справишься, Фил.

— Я справлюсь с этим. Так что перестаньте трахать мне мозги, ладно?

Маллинз стиснул зубы. Он казался искренне расстроенным, чего Фил никогда раньше не видел.

— Когда я её уволил, она сказала, что это всё из-за тебя, — он откашлялся, поёрзал на стуле и продолжил. — Ты уехал без неё. Ты бросил её.

Фил вытаращил глаза.

«Неужели это действительно так? Я не могу в это поверить», — очень медленно сказал он себе.

— Я не бросал её, — проскрежетал он в ответ.

— Чушь собачья, Фил. Когда ты уезжаешь куда-то ради работы, а она не хочет переезжать с тобой, это то же самое, что бросить её. После того, как ты уехал, она сошла с ума. Она превратилась в нимфоманку. А когда через неделю я её уволил, она начала раздеваться в «Сумасшедшем Салли» и каждый вечер выставляла себя напоказ. Всё ещё не веришь мне?

Голос Фила помрачнел, когда он сказал:

— Нет.

Маллинз с кислым видом поднялся, достал папку из одного из шкафов и повернулся.

— Бак Норт и Пит Адамс, прежде чем они перешли в другие округа… эта головная боль с «ангельской пылью» только начиналась. Поэтому я заставил их сделать то же самое, что и ты делал прошлой ночью: следить за «Сумасшедшим Салли», пытаясь понять, что там происходит. Только эти ребята не просто записывали номера. Они ещё и фотографировали.

Фил сглотнул так, словно в горле застрял осколок стекла…

— Взгляни на свой страх и риск, — предупредил Маллинз. — Но не злись на меня за то, что я тебе показываю, потому что это ты сам спросил.

Затем Маллинз бросил папку на колени Филу.

Это было какое-то отвратительное наваждение. Фил отказывался верить любому намёку, но его руки потянулись к папке, как будто он собирался открыть неопознанный труп в морге. Он открыл её.

«Нет…» — просто подумал он.

Он уставился на содержимое папки. Его лицо словно превратилось в бесстрастную каменную маску. Небольшая стопка чёрно-белых фотографий 8х10 показала ему сначала несколько невзрачных женщин, выходящих из «Сумасшедшего Салли» рука об руку с различными парнями. Все безвкусно одеты в узкие юбки, блестящие блузки, высокие каблуки. Некоторые из них были явно уродцами, как те, которых он видел прошлой ночью. Затем несколько зернистых снимков, очевидно, снятых через объектив с низкой освещённостью. На этих снимках были изображены одни и те же женщины, занимающиеся различными половыми актами с грубыми мужчинами в джинсах. Это действие происходило в пикапах и других местах за зданием клуба.

На одной фотографии была изображена женщина-крикер с одной рукой, несомненно, длиннее другой, лежащая на спине на мусорном баке позади «Сумасшедшего Салли». Её ноги обхватили спину какого-то безымянного деревенщины. Фигура Наттера была видна на нескольких кадрах: высокий, худой, с морщинистым лицом. Он наклонился, чтобы поговорить с несколькими посетителями на улице.

А на последних четырёх фотографиях Вики Стил исполняла акт фелляции в кабинах разных пикапов. На последней фотографии она сверкнула озорной улыбкой, засовывая бумажные деньги в лифчик. Следы чего-то белого блестели на кофточке и волосах, и это могла быть только сперма…

— Я же тебе говорил, да? — сказал Маллинз. Он зарядил новую щепотку табака и тут же сплюнул. — Но ты не слушал. Это твоя проблема, Фил. Ты никогда никого не слушаешь. Ты всегда должен знать обо всём больше, чем любой другой парень.

«Да пошёл ты, — подумал Фил, но теперь, закрывая папку, он знал, что шеф прав. — Я просил об этом, я получил это, — подумал он. — Теперь ты счастлив, придурок?»

— Теперь ты знаешь, что к чему, — сообщил ему Маллинз. Стул под ним заскрипел, когда он переместил свой значительный вес. — Иногда мир действительно может быть куском дерьма, а?

Фил ничего не ответил. Он холодно положил папку на стол Маллинза, его лицо всё ещё было жёстким.

— Иди домой. Поспи немного.

Фил поднялся, словно вылезая из могилы. Образы роились в его сознании: голова Вики на коленях какого-то деревенщины, капли спермы, сияющей, как алмазы, в её волосах и на её блузке.

«Шлюха, — подумал Фил, выходя из участка. — Я уехал, и она превратилась в дешёвую стриптизёршу и проститутку…»