Крикеры

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Ты о чём-то беспокоишься? — спросила Сьюзен, сидя за столом за своей базой Motorola.

— Я не беспокоюсь, — заявил Фил.

Он только что переоделся в свою новую деревенскую одежду в офисе Маллинза, а затем вышел в комнату связи. Было уже за полночь.

— Не беспокоишься, а? — она улыбнулась. — Мне кажется, что ты сейчас как уж на сковородке.

Фил не ответил и быстро сменил тему. Он сменил её, теперь он знал, потому что беспокоился, и он также знал причину этого.

Очевидно, это знала и Сьюзен.

— Должно быть, это та самая девушка, а? Вики, как её там, твоя бывшая невеста?

Фил вскипел.

— Нет, это не так! Господи, неужели Маллинз не может держать рот на замке? — он содрогнулся при мысли о том, что ещё мог сказать ей болтливый шеф.

— Ты действительно бросил её, потому что она не уехала вместе с тобой?

— Нет, я её не бросал! Господи!

— Не вздумай на меня кричать. Я просто спросила, — сказала она, настраивая частотный модулятор на радио. — И если ты не возражаешь, я скажу, что из тебя получился отличный реднек.

— Я никогда не был так польщён.

Но он полагал, что она права. Зауженные к низу джинсы Levis поверх остроносых ботинок, большой охотничий нож на поясе и чёрно-красная фланелевая рубашка. Его поразило, что представители общества, которых в просторечии называли «реднеками», настаивали на ношении фланелевых рубашек даже в середине лета. Он также уложил назад свои волосы с помощью геля.

— Посмотри на это с другой стороны, — добавила Сьюзен, один раз проверив микрофон. — Сколько парней на самом деле получают деньги за то, чтобы сидеть в барах?

— Хм-м-м, а ты права. Это грязная работа, но кто-то должен её делать. С таким же успехом это могу быть и я. В любом случае, я ухожу. Я вернусь около двух.

— Подожди, подожди, — вдруг встрепенулась она. Она встала из-за пульта. — Неужели ты ничего не знаешь о деревенской моде? Ты должен немного показать грудь.

— Прошу прощения?

Она подошла к нему, так близко, что он почувствовал запах её травяного шампуня. Фил был ростом ровно шесть футов, а Сьюзен — около пяти футов семи дюймов. Он посмотрел на неё сверху вниз, инстинктивно отметив фигуристость её тела, внезапную пропорциональность талии и бёдер, а также потрясающие белокурые волосы. В маленьком v-образном вырезе её блузки он заметил грудь, обтянутую простым бежевым лифчиком. Простой, красивый образ почти потряс его.

Затем она начала расстёгивать его рубашку.

— У-у-ух, что ты делаешь? — спросил он.

— Я же тебе сказала. Ты должен показать кусочек волосатой груди. Так надо.

— О-о-о, — ответил Фил.

Она расстегнула его рубашку до самого солнечного сплетения, затем слегка растрепала её.

— Вот так-то лучше, — сказала она. — Теперь ты выглядишь как настоящая деревенщина Крик-Сити! — её глаза на мгновение сузились, а рот приподнялся в едва заметной усмешке. — И грудь тоже хорошая. Если ты не возражаешь, я скажу, что это мило.

«Господи», — подумал он, когда она вернулась за свой пульт.

— И это всё? Просто мило?

— Убирайся отсюда, — сказала она, смеясь.

«У меня хорошая грудь. Ну что ж…» — подумал он.

Он не притрагивался к штанге уже пять лет, но, по крайней мере, замечание Сьюзен, пусть и несерьёзное, принесло ему приятные размышления во время поездки. Теперь он полностью осознал, что то, в чём Маллинз обвинил его сегодня утром, было абсолютно верным.

«Я чертовски беспокоюсь по этому поводу», — признался он себе после парковки на пыльной гравийной стоянке «Сумасшедшего Салли».

И он понял ещё две вещи так же ясно: Вики будет там, и она увидит его.

Он оставил свою свободную от дежурства Беретту запертой в бардачке; последнее, что ему было нужно, это какая-нибудь пьяная деревенщина, заметившая ствол в его штанах. И ещё одна мысль крутилась в его голове: Вики знала, что Фил работал в городском департаменте полиции, и поэтому у него была фальшивая и заранее спланированная история о новой работе — не полицейской работе. Ещё одна вещь, в которой он не нуждался, это то, чтобы все в заведении знали, что среди клиентов скрывается полицейский. Это сорвало бы всю слежку прямо здесь и сейчас.

Дорожная вывеска «Сумасшедшего Салли» мигнула, когда он вышел из авто. Его ботинки шуршали по гравию, когда он пересекал стоянку. Тусклый свет окутал его в холле; вышибала с бычьей физиономией посмотрел на него в дверях, а затем пропустил. Фил ожидал громоподобного и ужасного хэви-метал, звучащего со всех сторон. Вместо этого он вошёл в полупустой бар, где сидели такие же фланелевые рубашки, разговаривающие за столами, окружёнными пивными бутылками и пепельницами.

«Я думал, это какой-то шумный стриптиз-клуб», — напомнил он себе, заметив пустую сцену.

Громкая музыка и почти обнажённые женщины были тем, к чему он готовился. Вместо этого он обнаружил сонное сборище старых добрых парней, посасывающих бутылки Black Label и Schmidt's.

Казалось, никто не замечал его, когда он осматривал бар; он старался сделать вид, что ищет кого-то. Единственное, что он искал на самом деле, было место. Расположение столиков в «Сумасшедшем Салли» ни на йоту не изменилось по сравнению с тем, что он помнил. Дешёвые столики вокруг импровизированных проходов, ковёр из измельчённой арахисовой скорлупы и пивной пены, покоробленные деревянные стены. Здесь висели всевозможные пивные рекламные вещи: зеркала Budweiser, настенные светильники Schlitz, неоновые лампочки Michelob, фреска Killian’s и светящиеся часы Miller. То, что ещё висело в воздухе, было движущейся и почти живой стеной сигаретного дыма. Фил никогда не считал это за дурную привычку, но подозревал, что он получит больше смолы и никотина, просто дыша воздухом здесь, чем выкуривая две пачки сигарет Camel в день.

«В следующий раз надень противогаз вместе с фланелевой рубашкой, приятель».

Он хотел занять незаметное место, чтобы наблюдать, но тут бармен, худой блондин в футболке с Джеффри Дамером, махнул ему рукой.

— Здесь полно мест, брат.

«Просто замечательно», — подумал Фил.

Он решил, что в углу бара он не будет заметен. Ещё одна вещь, которую он должен был сделать, это заказать пиво, несмотря на то, что он был на дежурстве, работая под прикрытием в стриптиз-клубе. Заказ Pepsi не вызвал бы доверия у окружающих.

Единственная проблема заключалась в том, что Фил ненавидел американское пиво.

— Heineken, — сказал он.

— Не понял, брат, — сказал бармен. — Мы все здесь американцы. Ты хочешь, чтобы твои деньги пошли в Голландию? Что они когда-либо сделали для нас?

— Бутылку Bud, — простонал Фил.

— Вот это другое дело!

Фил взглянул на телевизор, установленный высоко в дальнем углу бара. Он гадал, что делают Yankees, но видел только какую-то профессиональную борьбу на цветном экране: чёрный парень и большой светловолосый придурок колотили друг друга на публике.

— Как насчёт того, чтобы включить бейсбол, а? — спросил Фил, когда бармен принёс его пиво. — Yankees сегодня вечером, надеюсь, выбивают дерьмо из Baltimore Orioles.

— Что, рестлинг недостаточно хорош для тебя? Это всеамериканский вид спорта, — похоже, бармен обиделся на предложение Фила. Он указал на экран. — У нас тут Рик Флер дерётся с Брюсом Ридом, брат. Ты предпочитаешь смотреть на Yankees?

«Не вздумай спорить с ним», — предупредил себя Фил.

— Вот чёрт, я и не знал, что это Брюс Флер! Тогда оставь это.

Бармен нахмурился.

— Это Рик Флер, брат. Он был чемпионом в супертяжёлом весе более десяти раз.

— Да, да, Рик Флер. Лучший чернокожий борец в этом виде спорта.

Тощий бармен снова нахмурился.

— Это Рид — чёрный парень, а не Флер.

— Верно, — пробормотал Фил. — Давненько я не смотрел ни одной схватки.

Парень ускользнул, оставив Фила чувствовать себя лошадиной задницей.

«Да, я не знаю, кто такой этот чёртов Рик Флер!»

Прямо сейчас по телевизору мистер Флер, казалось, серьёзно пересчитывал рёбра чёрному парню. Но тут Фил заметил очевидную нелепость: оба борца выглядели так, словно у них в трусах были засунуты трёхфунтовые морские скалы.

«Либо у этих парней десятидюймовые члены, либо они засунули в трусы картофелину, — предположил Фил. — А что делали эти деревенщины? Тусовались в стриптиз-клубе без девушек на сцене, смотрели рестлинг и пили Budweiser? Тут должно быть что-то ещё».

— Эй, мужик? — Фил снова позвал бармена.

— Да, брат?

— Это стриптиз-клуб или дом престарелых? — Фил указал на пустую сцену. — С Риком Флером всё в порядке, но я вроде как надеялся глянуть на цыпочек.

— Ты ведь не здешний, правда? — бармен ответил на этот вопрос уклончиво. — Не видел тебя здесь.

— Вообще-то я из здешних мест, но только что вернулся из другого города. Меня зовут Фил, — он протянул ему руку.

Бармен не пожал её.

— Уэйн. Мы сейчас в перерыве между номерами. Ты хочешь посмотреть на женщин? Ты это получишь. У нас есть женщины, которые выйдут, чтобы сделать тебя счастливым.

— Звучит неплохо, — притворился Фил. — Значит, сделают меня счастливым?

— И сегодня ночью у нас есть специальное предложение по хот-догам — «два по цене одного», — добавил парень. — Здесь лучшие сосиски, которые ты когда-либо пробовал.

Фил быстро понял суть. В освещённом гриль-баре лежал одинокий хот-дог, который выглядел так, будто готовился там около месяца.

«Правило номер один, — подумал он. — Никогда не просите переключить рестлинг в деревенском баре».

Bud был ужасен на вкус.

«Это они должны платить мне, чтобы я пил это пойло».

Он так быстро заскучал, что подумывал расплатиться и уйти прямо сейчас, но ведь это тоже вызовет подозрения, не так ли?

«Постарайся слиться с этими деревенщинами», — твердил он себе.

Он взглянул на экран телевизора и увидел, как мистер Флер ударил чернокожего борца по голове металлическим стулом, а затем прижал его к полу. Толпа взревела в ликовании, которое можно было назвать только социопатическим. Но тут Фил вздрогнул; в то же время посетители «Сумасшедшего Салли» начали аплодировать, и это было не из-за борьбы.

Фил повернул голову и посмотрел на сцену.

Под громкие, как пушечные выстрелы, аплодисменты на освещённую сцену вышла женщина в прозрачных малиновых вуалях на пятидюймовых каблуках. Взъерошенные рыжие волосы мерцали вокруг её головы, как огненный ореол. Расставив ноги и уперев руки в бока, она хищно оглядела толпу. Её груди торчали из-под прозрачного материала.

Музыкальный автомат включил громкий, неприятный звук тяжёлого металла, и девушка на сцене начала танцевать.

— Теперь ты счастлив, брат? — спросил бармен, вытирая стакан краем своей футболки с надписью «Джеффри Дамер».

Фил почувствовал, как что-то съёживается внутри него, как крепкое растение, лишённое всей своей влаги. Женщина на сцене была Вики Стил, и что было ещё хуже, после её первого сценического вращения под пульсирующими стробоскопами, она сняла верхнюю вуаль, остановилась на мгновение и посмотрела прямо в глаза Филу.

Ночь… Чудесная ночь простиралась перед алыми глазами Коди Наттера.

— Красивые вещи делаются именно в такие ночи, как эта. Славные вещи, сильные…

— А-а-а?

Но это не имело значения. Так много людей из его клана были недалёкого ума… как он мог ожидать, что они поймут то, что он видел? Бог проклял их всех, не так ли?

— Óна… — прошептал он. — Маннóна… приди к нам.

Однажды, он знал, он будет купаться в лучах славы и мочиться в благочестивое лицо Бога.

— Светлячки! — воскликнул Друк. — Смотри!

— Да. Они прекрасны, не так ли? Как ночь, как луна над нами. Как и весь мир.

— И как Óна?

— Да.

Друк почесал заросшую щетиной щёку двумя большими пальцами левой руки. В правой руке он держал нож.

Наттер посмотрел на труп.

«Она такая красивая», — подумал он.

Даже после смерти она была прекрасна, несмотря на недостатки их Божественного проклятия. Желтоватая луна слабо освещала всё ещё тёплые груди, голые ноги и гладкие чёрные волосы. Её открытые глаза отражали ночь, как девственный лик космоса.

Друк, опустившись на одно колено, оценивающе осмотрел её живот. Его клинок блеснул бледной кровью, и он провёл другой рукой по отделившейся куче её внутренностей…

Этот парень иногда увлекался.

— Тебе лучше похоронить её сейчас, Друк.

Друк выглядел смущённым.

— Но… как на-а-асчёт того, чтобы поигра-а-ать с ней сна-а-ачала?

— Нет, Друк. Просто похорони её.

Казалось бы, вечная ночь и стрекотание сверчков пульсировали вокруг них. Простое идиотское лицо Друка смотрело вверх, вопрос боролся в его косых красных глазах. Селезёнка девушки повисла в его руке.

— Может, я сна-а-ачала съем немно-о-ого? Прежде чем я поло-о-ожу её в землю?

— Да, Друк, — согласился Коди Наттер. — Сначала ты можешь немного попробовать её на вкус.

Budweiser добил его. А также мигающие огни и адская музыка.

Номер подошёл к концу; Вики игриво протанцевала выступление из четырёх песен, затем исчезла, только чтобы быть заменённой другими женщинами, которые также вращались, вращались и вращались, пока не раздевались до своих стрингов. Фил не обращал на них внимания. Он был уверен, что Вики заметила его, но в конце своего выступления она просто сошла со сцены и удалилась в гримёрную. Снова увидев её, он как будто увидел призрака.

Последняя девушка подпрыгнула во время танца и ухмыльнулась так, как волк оскаливает зубы. Она была достаточно привлекательна, но Фил предпочитал смотреть на своё пиво.

«Что я делаю в этом грязном месте?» — с отвращением спросил он себя.

Он определённо не делал никаких отметок, имеющих отношение к делу.

И где же Вики?

Что она делает?

Что она сейчас делает?

Скорее всего, её снял какой-нибудь деревенщина на стоянке, и это были худшие соображения Фила.

— Последний номер, брат. Хочешь ещё пива? — это был парень, блуждающий за стойкой бара.

Толпа «Сумасшедшего Салли» быстро поредела.

— Нет, спасибо, больше никакого пива.

— А наш фирменный хот-дог? — бармен указал на сморщенную, блестящую от жира штуковину, лениво вращающуюся в освещённом гриле. — Если ты не хочешь, я её съем.

— Это всё твоё, приятель, — сказал Фил.

— Как хочешь. Ты не знаешь, что теряешь.

«Пора выбираться из этой дыры, — заключил Фил. — У меня есть дела поважнее, чем говорить с этим парнем о хот-догах».

Он уже потянулся за бумажником, чтобы расплатиться, как вдруг…

— Эй! Эй, мужик!

Чья-то рука толкала его сзади.

«Меня уже раскрыли?» — испугался он, а рука продолжала толкать его.

— А вы не Фил Страйкер?

«Христос…» — Фил повернулся на своём табурете лицом к высокому парню, одетому в такую же одежду, как у него, со светлыми волосами до плеч.

— Да, я Фил Страйкер, — признался Фил.

Полупьяная ухмылка стала ещё шире.

— Наверное, ты меня не помнишь. Должен признаться, это было давно. Мы вместе ходили в школу. Я…

— Срань господня! — воскликнул Фил, когда наконец узнал парня. — Игл? Игл Питерс?

— Вот именно, приятель!

Это был какой-то взрыв мозга. Они энергично пожали друг другу руки.

— Господи, — сказал Фил. — Я не видел тебя со школы. Так чем же ты занимаешься?

— Ничего особенного, всё тот же старый мудак, — ответил Игл. — Несколько лет назад у меня были неприятности на севере округа, но теперь я в порядке. Занимаюсь там гипсокартоном, когда есть подработка. Я слышал, что ты работаешь большим городским копом?

Фил решил, что Игл, вероятно, «слышал» немного больше, чем это, но проявил тактичность.

— Уже нет. Меня уволили, но работа всё равно была отстойной. Это полицейское дерьмо было не для меня. Сейчас я работаю ландшафтным дизайнером.

— Сажать кусты и выдёргивать сорняки — не в твоём стиле.

— Это так, но доллар есть доллар.

Игл рассмеялся. Фил заплатил по счёту — целых шесть долларов — и вышел на стоянку вместе со своим другом детства. Гравийная пыль взметнулась, когда бесчисленные пикапы на холостых оборотах двинулись к выходу.

— Должно быть, обломно себя чувствуешь, а? — спросил Игл.

— В каком смысле?

— Ты знаешь. Заходишь в заведение и видишь свою бывшую на сцене за стриптизом.

— Ничего особенного, — солгал Фил. — Я слышал, что она здесь работает. Она всё ещё неплохо выглядит, скажу я тебе.

— Она сейчас самая горячая штучка в заведении, — сообщил ему Игл. — Но с тех пор, как ты уехал из города, она и впрямь свихнулась.

— Что ты имеешь в виду?

— Забудь об этом, парень. Давай просто скажем, что она вляпалась в кучу дерьма, о котором ты не хочешь слышать.

«Нет, хочу!» — Фил чуть не закричал.

Но он сдержался. Игл был именно тем источником информации, который нужен Филу, чтобы получить данные о возможных причастных к наркоторговле в городе. Лучше было не давить на парня, лучше потихоньку культивировать его доверие. Кроме того, Игл, вероятно, имел в виду только то, что Вики потянуло в проституцию, о чём, благодаря фотографическому просвещению Маллинза, Фил уже знал.

«Надеюсь, он это имеет в виду, — подумал Фил. — Что может быть хуже этого?»

— Пора ехать, — сказал Игл. — Завтра рано утром ехать на работу, есть заказ в Миллерсвилле.

— Было здорово снова увидеть тебя, Игл. Ты часто здесь болтаешься?

— Большинство ночей. Давай поскорее соберёмся и обсудим все дела?

— С удовольствием! Буду ждать.

Они разошлись. Игл сел в потрёпанный внедорожник Chevrolet — Фил запомнил номера — и выехал со стоянки.

Как странно…

Фил не вспоминал Игла Питерса с тех пор, как эти сны начали повторяться, и вот теперь этот парень был во плоти.

И что он имел в виду, когда говорил о неприятностях на севере?

И эта история с Вики?

Мог ли Игл намекать на то, что она занималась чем-то бóльшим, чем просто придорожной проституцией, или Фил просто был параноиком?

«Я становлюсь параноиком, точно», — твердил он себе.

Он сел в Malibu, завёл мотор и немного подождал. Как много гравийной пыли поднялось на стоянке, через которую он едва мог видеть, так и слишком много мыслей возникло в его голове, слишком много мыслей, касательных дела Маллинза с «ангельской пылью», Игла, Сьюзен, работы в полиции большого города и Вики.

Вики…

«Она вляпалась в кучу дерьма, о котором ты не хочешь слышать…» — вспомнил он слова Игла.

— Боже, — пробормотал он.

Это было совсем не хорошо. Он выпил всего два пива, но чувствовал себя уже пьяным. Её танцевальный номер снова и снова прокручивался в его сознании, как непристойная кинолента: яркие стробоскопические огни лапали её тело, её рыжие волосы мерцали тёмным огнём вокруг её гладких плеч, а груди — которые он когда-то ласкал, будучи влюблённым — выставлялись напоказ, как сырое мясо в какой-нибудь мясной лавке…

«Это её приманка, без сомнения, для её нового ремесла… Да, она самая горячая танцовщица в заведении, и я был когда-то в неё влюблён».

Он чувствовал себя жалким, ничтожеством, слабаком. Тоска по отношениям, которые не сложились.

«Почему ничего не получилось? Из-за меня… — подумал он. — Она теперь стриптизёрша и шлюха, потому что я бросил её в этом дерьмовом городе».

Он включил фары, приготовившись выехать и вернуться на станцию. Но сквозь пелену пыли он заметил большой Chrysler Коди Наттера, с грохотом подъезжающий ко входу «Сумасшедшего Салли». Из того же входа появилась Вики Стил. Она была на высоких каблуках и в облегающем синем платье с блёстками. Она наклонилась, собираясь сесть в машину Наттера, но остановилась. И обернулась… Она смотрела сквозь серую пыль. Она смотрела прямо на Фила. У Фила упало сердце. Ещё больше пыли поднялось над другим пикапом, и когда она наконец испарилась, Вики вместе с тёмно-алой машиной Наттера исчезла.