Крикеры

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Каким-то образом Филу удалось вернуться в свою комнату; он не знал, как ему это удалось — возможно, инстинктивно. Ему практически пришлось тащить Вики по коридору. Кровь, капавшая из её рта, оставляла след на полу. Но…

«О, нет, — подумал он, — однажды я уже впустил её внутрь и чём всё это закончилось?»

Его сознание кружило в голове, как бумажный самолётик, готовый взлететь и снова упасть. В конце концов, прежде чем он смог залечить раны Вики, он действительно упал.

Он упал в события своего прошлого…

Ему снова было десять лет, он бежал по лестнице того дома и спасал свою жизнь. Он только что увидел большие собачьи зубы той шлюхи, и это было всё, что ему нужно было знать, что это было последнее место в мире, где он должен быть. Его подкосившиеся ноги стучали по лестнице, его рваная футболка «Зелёный шершень» болталась на нём. Затем он остановился…

На полпути он увидел фигуру.

Это была большая фигура, огромная, как стена, и она просто стояла там, преграждая ему выход.

Он стоял в тени. Он не мог видеть никаких деталей, только его форму, да и то, что она была большой.

— Молодой человек, — сказала фигура, — любопытство — похвальная черта, но я думаю, что нам с тобой есть о чём поговорить.

Фил снова побежал вверх по лестнице, его ноги стучали в такт с его сердцем. Когда он повернул направо, он увидел стоящую там шлюху, дерзко ухмыляющуюся, и толстого парня, держащего Дауни, и он тоже усмехался…

Итак, он снова повернул.

И помчался обратно по другой лестнице на следующий этаж.

Он был так напуган, что не мог думать. Всё, что он мог подумать, это необходимость уйти от гигантской фигуры на лестнице. И бегать по лестнице было всё равно что бегать по болоту, было так жарко и влажно.

«Окно, — подумал он спонтанно. — Найди окно и вылезай!»

Он даже не подумал о длинном падении…

На следующей площадке его, казалось, поглотила тьма. Да, он был в глубине тьмы, и её жар, казалось, мерцал. Внезапно ему стало так жарко, что он подумал, что потеряет сознание или, возможно, даже умрёт. Он шёл вперёд, неистовый, слепой, кровь текла по его венам, как ртуть. Потом его руки на что-то легли…

Дверная ручка.

Он повернул её и упал внутрь…

У него перехватило дыхание, когда он приземлился на живот. Голый деревянный пол казался влажным и слишком горячим, когда он поднимался. Сквозь закрытые ставни светились лучи солнечного света.

«Что это?» — подумал он.

Конечно, это была просто комната, но…

Что-то было не так.

Как и весь остальной дом, и люди в нём, и то, что здесь произошло, с этой комнатой было что-то не так. Он знал это, он мог чувствовать это в пульсирующей темноте и в тонких белых полосах солнечного света, пробивающихся сквозь швы ставен. Он чувствовал это как дыхание на своей шее.

Затем он открыл ставни…

Его внимание привлекло не движение. Напротив, это было ощущение огромной массы или, возможно, дыхание на его шее всё это время, потому что, когда он открыл ставни и впустил свет, он понял, что в комнате есть что-то ещё живое. Но Фил был слишком занят побегом, чтобы понять, что это было.

Дверь распахнулась. Вошли фигуры: несколько девушек-шлюх с нижнего этажа и ещё несколько мужчин, которых он не видел, крикеры с большими дынными головами, горбатыми спинами и кривыми красными глазами. Один из них держал Дауни перед собой, зажимая ей рот большой трёхпалой рукой.

Фил пополз в угол, онемев от шока. Он был беспомощен, обмяк, просто смотрел…

Затем в комнату вошла другая фигура — гигант с лестницы.

Его лицо было отвратительным в солнечном свете. Он выглядел раздавленным и заполненным трещинами, с двумя красными глазами крикера, которые были больше, чем кулаки Фила.

— Итак, любопытному мальчику понравилась наша сестра, — раздался голос в темноте. — У нас много сестёр…

Тогда все красные глаза в комнате обратились в угол напротив Фила. Фил даже не мог кричать; он мог только дрожать, потеть и смотреть на громоздкую блестящую тварь, которая стояла в том углу…

Он сидел в темноте, перед ним струился солнечный свет. Описаний было немного… но и этого было достаточно.

Длинные, тонкие, изуродованные конечности. Шероховатый пухлый торс. Два овальных отверстия для глаз и гигантская покоробленная голова размером с плетёное лукошко. Кожа была рябая, с пятнами и серая, как слизняки — казалась испачканной каким-то комковатым прозрачным желе. Клочья скрученных чёрных волос свисали влажными верёвками почти до пола, и когда существо открывало рот — огромную тонкую щель длиной в фут — зубы, как ряды лезвий, мерцали.

«Óна…

Кожоед…

Помолись перед встречей…»

В немом ужасе Фил понял, что он не слышит эти слова ушами. Он слышал их в своей голове.

Неистовый звук, тонкий громкий крик. Один из крикеров одним движением сорвал грязное платье Дауни с её тела и отбросил его в сторону.

«Óна, спаси нас…

Маннóна, приди…»

Гигант с лестницы шагнул вперёд, трещины на его расплющенном лице были похожи на выбоины в глине. Его голос дрожал:

— Мы даём тебе в этот день плоть повседневную…

Дауни вскрикнула в последний раз, когда её бросили в угол с этим существом. Уродливые конечности вытянулись, руки больше были похожи на стопы, со связками пальцев длиной в фут, и быстро утащили Дауни в темноту.

Затем послышался влажный звук грызения. А потом…

Бац!

Дауни снова выбросило на пол. Сиял солнечный свет. Это больше не была Дауни… Просто человеческий облик того, что от неё осталось. Сияющие мокрые алые конечности покосились на полу. Скальп, теперь безликий. Крошечное мокрое красное тело.

Полностью, дочиста очищенное от кожи.

Рука великана протянулась и опустилась, он указал на Фила, и затем его тёмный голос дрогнул:

— Иди, мальчик. Беги быстро, — красные глаза сверлили лицо Фила. — Но когда-нибудь мы увидимся снова.

— Фил? Фил?

Шлёп, шлёп, шлёп.

— Фил?

Повторные лёгкие пощёчины оживили его. Его глаза казались склеенными; когда он открыл их, он действительно услышал шелушащийся звук, а затем понял, что глаза запечатала засохшая кровь. Он взглянул на размытое лицо Вики, которое, казалось, плыло над ним. Его сознание вращалось.

Он пробормотал одно слово:

— Óна…

Она хмуро посмотрела на него. Слово, казалось, отразило это выражение её лица.

— Ты был без сознания дольше, чем я. Ты в порядке?

— Я думаю, что да. Боже, этот ублюдок Салливан сильно ударил меня.

— Ты бредил? — спросила она.

Но бредил ли он?

Или он всё это вспомнил?

Поднявшись с дивана, он рассказал ей всю историю с опозданием на двадцать пять лет. Всё о том дне. О Дауни, и о Доме, и о том, что он в нём видел.

— Когда я вернулся в дом к тёте, у меня сильно поднялась температура. Я пролежал несколько дней, ничего не осознавал. Пришёл доктор, и я рассказал ему эту историю, а он сказал моей тёте, что у меня галлюцинации.

— Это не были галлюцинации, — сказала Вики.

Фил задумался над этим, отказавшись от комментариев. Он посмотрел на неё. Её лицо было в синяках, рыжие волосы были покрыты коркой крови, а одежда была разорвана. Он также заметил, что у неё отсутствуют некоторые зубы.

— Они изнасиловали тебя, не так ли? Я имею в виду, до того, как тебя избили и довели до машины?

Она нерешительно кивнула.

— Их было так много, — в конце концов пробормотала она. — Они насиловали меня по очереди. Все они смеялись, пока это делали.

— Не рассказывай об этом, — сказал он. — Лучше даже и не думай об этом. Слушай, я отвезу тебя в больницу, а мне нужно кое о чём позаботиться.

О, у него было, о чём позаботиться. Сначала Салливан, потом Наттер.

«И к чёрту судебный процесс, — сказал он себе. — Зачем беспокоиться?»

Он собирался заняться этим сам.

— Не отвози меня в больницу! — умоляла она. — Ты не знаешь Коди. Он узнает, что ты это сделал, и пошлёт кого-нибудь. Ты не понимаешь этих людей. Они пожертвуют собой ради него. Он пошлёт кого-нибудь убить меня. Просто позволь мне пойти с тобой?

Что он мог сказать?

Она была права.

— Ладно. Пойдём.

Он помог ей встать, помог спуститься по лестнице и вернуться к машине. У него было много вопросов, но он не хотел задавать их сразу, не после того, через что она только что прошла.

— Позволь мне спросить тебя кое о чём, Вики. Как Наттер узнал, что мы с тобой виделись?

— Сторожевые псы, — сказала она ему. — За мной следили крикеры. Должно быть, они видели, как я пришла сюда… Мне очень жаль.

— Не беспокойся об этом, это не твоя вина.

«Сторожевые псы, да? — думал он. — Ну, я их быстро посажу на привязь».

Было около двух часов ночи. Он поехал на Malibu по шоссе к станции.

— Дерьмо! — воскликнул он, подъезжая к стоянке.

Машины Маллинза не было, и Сьюзен тоже. Филу нужна была подмога. И ему нужно было вооружение.

— Мне нужно найти какое-нибудь оружие, — сказал он. — Давай.

В офисе Маллинза не было ничего, только картотеки, набитые бумагами, и шкафчик с канцелярскими принадлежностями, заполненный хламом. Он попытался позвонить Маллинзу, но ответа не было. У Сьюзен тоже была тишина. И как только он повесил трубку, зазвонил телефон…

— Да? — ответил он, вытирая пот и кровь со лба.

Древний голос скрипел, как старый дом на ветру.

— Разве я не говорил тебе много лет назад, что мы когда-нибудь увидимся снова?

«Но когда-нибудь мы увидимся снова», — эхом отозвались его воспоминания.

Он знал, как только он пришёл в сознание, что гигантская фигура из его детства и Наттер были одним и тем же…

И голос Наттера загремел:

— Может быть, тебе нужен бóльший стимул, чём моя жена? Да…

— О чём ты, ублюдок? — крикнул Фил в телефон.

— Здесь есть кое-кто, — продолжил Наттер, — кто очень хочет с тобой поговорить, — линия затрещала, пауза, казалось, длилась несколько часов.

Затем:

— Фил?

У Фила упало сердце. Это была Сьюзен.

— Фил, они меня схватили!

— Где ты?

— Они делают… ужасные вещи со мной!

У Фила закружилась голова.

— Скажи мне, где ты!

— Фил, не ходи сюда! Они тебя убьют!

Её голос оборвался, и Наттер вернулся.

— Достаточно стимула? Или… возможно, нет? Тогда послушай, законник.

Крик пронзил линию. Фил вздрогнул.

— На случай, если тебе будет интересно узнать причину этого крика, — сказал Наттер, — я хочу сообщить тебе, что твой хороший друг, мистер Салливан, только что отрезал один из сосков твоей возлюбленной парой кровельных ножниц. Но, возможно, тебе нужен ещё бóльший стимул, да?

— Прекрати! Я сделаю всё, что ты скажешь! — крикнул Фил.

— Слушай.

— Нет!

Ещё один крик Сьюзен пронзил трубку.

— Это, — сказал Наттер, — это грудь целиком. Твой друг мистер Салливан действительно искусен в обращении с ножом.

— Привет, дружище, — услышал Фил в трубке. — Приходи. Давайте веселиться! Эмоции Фила столкнулись. Он мог представить себе, что они с ней делают. И единственное, что он мог предпринять — это убить их всех.

— Наттер, ты там?

— Я всегда здесь.

— Не трогай её больше. Я приду туда. Просто скажи мне куда.

— Хороший вопрос, — Наттер усмехнулся. — Ты знаешь.

— Нет, не знаю! Скажи мне, где ты!

— Ты маленький мальчик. Помнишь? — на другом конце линии щёлкнуло.

— Чёрт побери! — закричал Фил и бросил трубку.

— У них Сьюзен, не так ли? — спросила Вики.

— Да. Почему? Почему они её забрали? Почему они хотят, чтобы я приехал туда, если они могли убить меня раньше в «Сумасшедшем Салли?»

— Не знаю, — сказала она.

— Давай!

Они побежали в камеру. Может быть, заключённый Гут сможет ему что-нибудь сказать? И, возможно, у Маллинза там хранилось оружие. Но он поник, когда рысцой вбежал в камеру изоляторов.

Гут был…

«Выпотрошен», — заметил Фил.

Его подвесили за шею к потолку камеры, его большой живот, разрезанный ножом, отвисал, как толстые белые губы. Его внутренности лежали грудой у его раскачивающихся ног.

Он вытолкнул Вики в холл, прежде чем она всё это увидела.

— Иди в конец холла и проверь складское помещение, — приказал он. — Ищи пистолеты, боеприпасы, всё, что мы можем использовать в качестве оружия. Торопись!

Она отвлеклась, и Фил вернулся в ряды камер. Дверь камеры Гута была не заперта.

«Кто открыл её?»

А когда он присмотрелся, то заметил клочок бумаги, приколотый к груди Гута.

Фил прищурился через решётку.

ЖДЁМ ТЕБЯ, — кто-то написал на бумаге.

Кровью.

«Господи, они всё это спланировали. Но почему?»

Он не терял времени зря. Вдоль блока стояло ещё несколько шкафчиков. Фил перерыл их все, но ничего не нашёл.

«Что это за долбаный полицейский участок? — возмущался он про себя. Пистолета найти не удалось. — Как долбаная автозаправка без газа!»

Всё, что у него было, было недостаточным для того, что он предвидел, и ему понадобилось бы гораздо бóльшее. По крайней мере, дробовик, или даже пара. Но в последнем шкафчике, в ящике внизу, что-то привлекло его внимание. Он поднял это…

«Боже мой…» — медленно подумал он.

Это была чёрно-белая фотография в рамке, как будто пожелтевшая от возраста. Двое мужчин в форме курсантов полиции стояли, улыбаясь в камеру, обхватив друг друга руками за плечи.

Фил не мог поверить в то, что видел.

Одним из мужчин был Маллинз.

Другим был Дигнацио, парень, который подставил Фила в той афере в полиции города.

— Я остановился неподалёку, — раздался голос позади него. — Не хотел, чтобы ты слышал мою машину. Довольно изящную работу они проделали с Гутом, а? Это я дал им ключи.

Фил повернулся к Маллинзу, бóльшая часть которого заполнила вход в блок. В толстой руке начальника был кольт триста пятьдесят седьмого калибра.

— Это вы подставили меня, — каменно сказал Фил. — Вы заставили Дигнацио убить этого ребёнка и подложить незаконные патроны в мой пистолет.

— Точно.

— Зачем?

— Чтобы вернуть тебя. Мы с Дигнацио были друзьями с тех пор, как окончили академию. Я попросил парня об одолжении, и он сделал это. А я и Наттер — ну, мы не совсем те, кого я бы назвал друзьями, но у нас всегда было соглашение. Он продаёт своих шлюх из «Сумасшедшего Салли» и даёт мне с этого процент, а я закрываю на это глаза.

— И я думаю, он даёт вам процент с продаж «ангельской пыли», и вы закрываете глаза на его лабораторию, да? — Фил внезапно почувствовал уверенность.

Большое выпуклое лицо Маллинза ухмыльнулось этому замечанию.

— Боже, Фил, ты, должно быть, оставил свои мозги в городской полиции вместе с карьерой.

— Что это значит? — спросил Фил.

— У него нет лаборатории «ангельской пыли».

Фил застыл в собственном замешательстве; он стоял мгновение, как в тумане.

«Нет лаборатории?»

Внезапно это открытие обрело смысл: во всех своих расследованиях он фактически не нашёл ни капли свидетельств того, что Наттер имел дело с «ангельской пылью».

«Всё ересь, всё ложь. Просто Маллинз…» — понял он.

— Вы всё время лгали мне. Вы заставили меня искать несуществующую лабораторию «ангельской пыли». Вы всё это выдумали.

— Верно, напарник, — признал Маллинз. — И ты попался на крючок, леску и грузило. Я знаю, что со времён работы в полиции города у тебя был зуб на «ангельскую пыль», поэтому после того, как я подстроил для тебя то дерьмо с Дигнацио, я подумал, что самый быстрый способ заставить тебя устроиться здесь на работу — это придумать какую-то чушь насчёт «ангельской пыли» Наттера. Чёрт, Наттер никогда не занимался ею. Это делала всего лишь кучка деревенщин вроде Питерса, Салливана и этих ребят, работающих в паре лабораторий за городом.

— Но… убийства?

— О, конечно, убийства были уже давно, это не чушь. Наттер и его крикеры убирали людей столько, сколько я себя помню. Это было частью сделки. Я тоже закрывал на это глаза. И когда время стало на исходе, я посоветовал ему начать атаковать местных распространителей наркотиков, потому что так ты с бóльшей вероятностью поверишь всей истории.

«Крючок и грузило, — подумал Фил. — Он прав. Да, теперь всё обрело смысл, кроме одного».

— Но зачем? Зачем? — спросил он в полном недоумении. — Зачем так беспокоиться? Похоже, вы специально пытались заманить меня обратно в Крик-Сити.

— Что-то типа того. Об этом ты подумаешь во время нашей поездки к Наттеру.

— О, так вы собираетесь меня сопроводить?

— Для этого я и здесь, — Маллинз махнул пистолетом в сторону выхода. — Брось оружие на пол и ничего не пытайся предпринять.

Нахмурившись, Фил вытащил свой пистолет из бумажника — своё единственное оружие — и отбросил его в сторону.

— Хороший мальчик. А теперь пошли. Тебе нужно немного проехаться.

Маллинз держался на расстоянии, пока Фил приближался к выходу.

«Вот дерьмо!» — подумал Фил.

Он мог попробовать обезоружить, но шеф был недостаточно близко; если сделать ход, то его застрелят. Его единственным шансом было отвлечь шефа…

И в тот же момент вошла Вики.

— Фил, я ничего не нашла в хранилище…

Маллинз, застигнутый врасплох, обернулся на голос Вики. Затем Вики вскрикнула. Это было всё, чем Фил мог отвлечь его, поэтому он рискнул, развернулся и ударил Маллинза по переносице — бам! — правой рукой. Левой рукой он схватил пистолет Маллинза.

Началась схватка; Фил пошатнулся от сильного сотрясения мозга. Затем двое мужчин боролись на полу. Но пистолет был у Фила, и он засунул его стальной ствол под челюсть босса.

— Прекратите это! — Фил зарычал, но Маллинз только продолжал сопротивляться, голыми руками хватая Фила.

— Не надо! — крикнул Фил.

БAM!

Магнум выстрелил, яростно дёрнувшись в руках Фила. Кордит щипал ему глаза, он упал на мгновение. Однако Маллинз лежал гораздо дольше, его лицо застыло в маске. Когда дым рассеялся, Фил встал и увидел, что на месте лысины шефа образовался рваный кратер, покрытый слизью. От головы мужчины по блестящему кафельному полу разлетелись кусочки мозгов.

Они взяли большой и мощный автомобиль Маллинза; он был более надёжен, чем Malibu, к тому же у него был помповый дробовик в багажнике и несколько револьверов, которые Вики неуклюже заряжала, пока Фил вёл.

— Послушай, — сказал Фил. — Ранее, когда я рассказывал тебе о том, что случилось со мной в детстве, ты сказала, что это не галлюцинации.

— Ничего подобного, — мрачно ответила Вики. — Это всё правда. И то слово, которое ты сказал, когда пришёл в себя…

— Óна… Что это? Это демон или что-то в этом роде, да?

— Это то, чему они поклоняются. Это их бог.

— Их бог, — размышлял Фил, когда шоссе пролегало через новый поворот. — Демон…

— Я не знаю всех подробностей, — продолжила Вики, — но история такова. Крикеры всегда поклонялись дьяволу, дьяволу мужского пола по имени Óнн. Сотни лет они приносили ему жертвы — жертвы воплощения…

— Что?

Слова Вики помрачнели:

— Что ж, якобы давным-давно один из их ритуалов удался.

Взгляд Фила мало что видел за лобовым стеклом.

«Я должен этому верить? Она говорит мне, что крикеры воплотили демона…»

— Их целью всё это время было добавить демона в свою родословную. Они считали это высшим благословением. Согласно истории, Óнн повязался с наименее деформированной девушкой-крикером в их клане.

— А потом она родила? — догадался Фил.

— Да.

— Но кого?

— Óну, женщину, рождённую от демона и крикера, — Вики замолчала. — То, что ты видел, когда тебе было десять.

Фил снова замолчал, двигаясь по дороге без особого внимания. В его голове проносилось столько странных идей, что он не знал, что и думать.

— Но они также называют это Кожоед…

— Это его прозвище, — сказала Вики. — Большинство крикеров не умеют говорить правильно — это называется дислалия — проблемы с речью. Они описывают что-то своими словами, так, как могут выразить они.

— Кожоед, — заключил Фил, и это умозаключение принесло сокрушительную тяжесть его размышлениям.

Он вспомнил Родса и тех других распространителей «ангельской пыли», а также Дауни… Со всех них была содрана кожа.

— Значит, на самом деле убийства не были убийствами из конкуренции. Это были жертвы.

— Жертвы Óне, — подтвердила Вики. — Это символично. Потребление внешнего вида — кожи — безупречно. Крикеры считают себя проклятыми своим уродством, поэтому они отдают дань уважения жертвоприношениями. Это подарок крикеров Óнну, когда они преподносят непроклятую плоть людей его уродливой дочери Óнне. И крикеры размножаются с его помощью в течение нескольких поколений.

Фил подумал об этом, крутанув руль. Это было слишком безумно.

— Я не верю в это, Вики.

— Как можно не поверить в это? Ты видел крикеров, ты видел, насколько они уродливы. Ты когда-нибудь видел другие племена вырожденцев столь же деформированных, как крикеры?

— Ну нет, — признал Фил.

— Большинство из них даже не выглядят людьми, и это потому, что часть их родословной не человеческая.

Затем Фил вспомнил книги, которые читал.

«Она была права, по крайней мере отчасти».

Худшие примеры на фотографиях типичных вырожденцев были далеко не такими генетически дефектными, как большинство крикеров, которых он видел. Обсуждение пронеслось в его голове.

«Крикеры… Скрещенные… С демоном…»

К настоящему времени он не знал, чему верить. Единственное, в чём он был уверен, было следующее:

«У Наттера и его крикеров была Сьюзен, и они собираются замучить её до смерти, если я не найду их».

— Хорошо, значит, ты говоришь мне, что Óна настоящая. Тогда Дом тоже должен быть настоящим?

Вики кивнула.

— Скажи мне, как туда добраться, — сказал Фил.