Крикеры

ГЛАВА ШЕСТАЯ

«Такая драгоценная вещица…» — размышлял Наттер, оценивая новую девушку своими красными косыми глазами.

— Сколько ей лет? — спросил он.

— Думаю, около шестнадцати.

«Такой драгоценный подарок…»

— Думаешь, она готова, Коди?

Но что значит «готова»? Что это значит на самом деле, в свете всего?

«Нужно верить», — сказал он самому себе.

В конце концов, он был верующим человеком. Эти мелкие людишки, его родичи, верили по-своему. Они не понимали как, но какое это имело значение? Все они верили в смысл своего Провидения…

Она была вымыта. Её прямые чёрные волосы свисали длинными блестящими прядями. У неё не хватало одного уха, но это было не особенно заметно, и глаза были почти одинакового размера; она выглядела достаточно хорошо, чтобы использовать её для великого дела.

Почти.

«Это проклятие, — подумал он в глубоком отчаянии. — Когда это закончится?»

Друк раздел её, обнажив плоть. Её красные глаза опустились, когда Наттер стал разглядывать её. Груди были вполне нормальные, хотя на левой был двойной сосок. Пупок был едва различим, а одна нога была длиннее другой, но её хромота тоже была едва заметна.

«Такая драгоценная вещица…»

— Когда? — спросил Друк.

Вытянутая рука Наттера погладила подбородок. Его красные глаза, хотя и тусклые, выглядели полными чего-то… Чего?

Надежды.

— Сегодня, — сказал он. — Сделаем это сегодня.

Следуя инструкциям, вернее, инструкциям, основанным на его собственных советах боссу, которого он начинал подозревать то ли в маразме, то ли просто в рассеянности, Фил провёл первые пять часов своей первой смены, разъезжая по Крик-Сити в патрульной машине департамента. Это была приличная поездка: новый белый Chevrolet Cavalier со стандартными сигнальными огнями, решёткой, подставкой для оружия и оборудованием связи. По какой-то причине у Маллинза также был запертый в багажнике пистолет со слезоточивым газом Smith & Wesson, а также AR-15 с тем, что выглядело как качественный прицел, но, конечно же, без боеприпасов. Фил позвонил Сьюзен, высокомерному диспетчеру, а затем отправился на патрулирование, объезжая местные частные предприятия, несколько небольших жилых комплексов и трейлерные стоянки. Он также проехал мимо «Закусочной Чака», «Универсального магазина Халла», магазина фермерских товаров перед закрытием и крохотного магазинчика Ходжа, который был рядом с единственным торговым центром в Крик-Сити. Он специально держался подальше от «Сумасшедшего Салли».

«В городе появился новый коп, и я уверен, что не стоит светиться раньше времени», — решил он.

Но поездка по городу наполняла его чем-то похожим на сентиментальность. Да, это место было совсем не похоже на город. Здесь было просторно, непринуждённо, спокойно. Длинные открытые дороги, холмы и луга, бескрайние леса.

Почему же он чувствовал себя так тревожно?

«У меня новая нервная работа», — пытался он убедить себя.

Но он знал, что дело не в этом.

Дело было в воспоминании, которое он хоронил бóльшую часть своей жизни…

Дом.

Он всё ещё там?

Существует ли Дом на самом деле, или это просто то, что Фил вообразил себе много лет назад?

Он старался забыть об этом. У него это неплохо получалось.

Пока он не вернулся сюда.

Ровный гул мотора гипнотизировал его, воспоминания всплывали в памяти всё новыми и новыми вспышками.

«Господи, нет…»

Тонкие осколки образов блеснули в его сознании. Это были глаза ребёнка, не так ли? Он видит себя испуганным маленьким мальчиком.

«Нет…»

Открытая дверь.

Лучи солнечного света вяло пробиваются через тьму.

Затем эта же тьма… начала двигаться.

Он мог различить там вещи, силуэты, шёпоты. В тонких лучах солнца он мог видеть…

Людей.

Он видел их лица.

Части тела.

Скрюченная рука здесь, кривая босая нога там.

Уродливые рты открывались, закрывались, задыхались, жадно ловя воздух. Струйки слюны стекали с раздвоенных подбородков, а языки, словно жирные розовые морские черви, извивались между рядами сломанных зубов. И…

«Боже, нет…»

Фил съехал на обочину, крепко зажмурив глаза, чтобы защититься от потока образов. Его желудок сжался в комок размером с чернослив, и боль пульсировала в висках.

«Ты никогда этого не видел! — он кричал на себя. — Это не реально! Это всё галлюцинации!»

Но как бы он ни старался убедить себя в этом, он знал, что никогда не будет в этом уверен.

Фил прошёл в заднюю комнату, чтобы переодеться, и заскочил в каморку к диспетчеру.

— Я… — начал он.

Сьюзен в смятении нахмурилась.

— Твоя смена заканчивается в восемь утра, — сказала она ему. — Что ты делаешь в штатском?

— Я немного понаблюдаю за «Сумасшедшим Салли», — прямо ответил Фил.

— Ах вот как? Кто сказал?

— Шеф Маллинз. Знаешь, для диспетчера ты не очень хорошо информирована.

Она нахмурилась ещё сильнее.

— Ну, как я могу быть информирована, если ты не даёшь мне никакой информации?

— Я дал тебе её сейчас, — сказал Фил.

Сьюзен нерешительно отложила книгу. Теперь она читала что-то по криминалистике 1994 года.

— Шеф ничего не говорил мне о том, что ты сегодня пойдёшь в этот стриптиз-клуб под прикрытием.

Фил вздохнул.

— Секретная миссия, да, — Фил улыбнулся. — На самом деле, Сьюзен, я всё выдумываю. Пойду пить пиво и знакомиться с местными женщинами.

— Меня бы это не удивило. Женщины, которые там работают, наверное, в твоём вкусе, — она снова замолчала, постукивая пальцем по освещённому передатчику. — Я ничего не знаю об этом. Я лучше спрошу у шефа.

— Давай, — предложил Фил. — Я уверен, что он не будет возражать, если его разбудит посреди ночи диспетчер, у которого даже не хватает инициативы, чтобы узнать о ежедневных планах на работу.

— Засранец! — сказала она, глядя сквозь белокурую чёлку.

— Эй, это моё второе имя! Слушай, делай что хочешь. Позвони шефу, мэру и городскому совету. Ты даже можешь позвонить Русалочке и Стивену Спилбергу, если хочешь, но я еду в «Сумасшедшего Салли».

— Не забудь рацию.

Фил поднял портативную Motorola.

«На что это похоже? На крышку от туалетного бачка?»

— Запиши, что я уехал на задание, — рявкнул он и покинул станцию.

«Боже, она действует мне на нервы!»

Фил сел в свой Malibu и уехал.

«Почему она меня ненавидит?»

Этот вопрос не давал ему покоя. Конечно, он был новичком, и копам обычно требовалось время, чтобы принять новых сотрудников, но…

«Господи, она ведёт себя так, будто я помочился на её лучшее платье! Должно быть, у неё постоянный ПМС».

Или…

«Может быть, это во мне дело? — подумал он. — Может быть, это моя карма или что-то…»

Фил не видел явных причин, по которым Сьюзен могла бы относиться к нему с такой неприязнью, но он должен был признать, что женщины редко любили его, и он никогда не знал, почему было так. За время работы в большом городе у него было несколько отношений. Да, и все они прекращались, а он оставался последним засранцем. Но, возможно, он и был засранец? Самые длинные из отношений длились месяцев восемь, и ругались они хуже, чем кошка с собакой.

«Будь самим собой, Фил», — приказал он себе.

Легко быть самим собой, когда едешь один в глубокой ночи.

«В тебе есть что-то, что плохо действует на женщин. Может, она и права? Может, я и есть засранец?»

На этой ноте он решил, что поиски самого себя, возможно, не самое лучшее, что нужно обдумывать прямо сейчас.

«Зачем копаться в собственном дерьме, если можно не копаться?» — рассуждал он.

У него были дела поважнее. Нужно было решать проблему с «Сумасшедшим Салли» и «ангельской пылью».

«И не нужно мучить себя мыслями о том, почему женщины ведут себя так, будто ты Бостонский душитель».

За следующим поворотом вспыхнула большая светящаяся вывеска:

«Сумасшедший Салли».

Гравий шуршал под колёсами, когда он въехал на стоянку в поисках подходящего места для парковки. Конечно, потрёпанный Malibu не будет бросаться в глаза, но какой-нибудь парень, припарковавшийся прямо перед клубом с портативной полицейской рацией, будет. Он заехал на заднюю часть парковки, откуда открывался довольно широкий обзор здания и территории вокруг.

«Номерные знаки», — напомнил он себе.

Всё, что он хотел сделать в первые несколько ночей, это получить список всех транспортных средств, которые оставались на стоянке до закрытия: марки автомобилей, номера и описания владельцев, а затем сравнить их в конце недели и посмотреть, кто был завсегдатаями. Кроме того, ему нужны были номерные знаки всех автомобилей, не принадлежащих этому штату. Это будет медленно, но это был единственный верный способ начать продвигаться в нужном направлении.

«Просто рай для пикапов», — подумал он.

Половина автомобилей, занимавших стоянку, были, что неудивительно, пикапами в различных состояниях после ремонта. Остальные автомобили были потрёпаны в равной степени, как и Malibu.

«Нет, это не стоянка у Hyatt Regency», — пошутил он и принялся записывать номера автомобилей своей светящейся в темноте ручкой.

Он также взял с собой бинокль Bushnell 7x50 с зумом, чтобы разглядеть номера. Это не заняло много времени, и ему ничего не оставалось, кроме как наблюдать, как посетители в джинсах и рубашках приходят и уходят. Он предположил, что большинство посетителей уберутся около половины второго, и он сможет увидеть, кто остался.

«Нужно определить самых стойких, — подумал он. — Тех, кто останется здесь. Я должен их проверить».

Скука наступила очень быстро.

Неразборчивая кантри-музыка гремела на стоянке каждый раз, когда кто-то выходил из клуба. Большинство из тех, кто ушёл, были явно пьяны, болтая о «горячих малышках». Многие сочли нужным помочиться на колёса чужих машин перед отъездом.

«Если бы я получал пять центов за каждую деревенщину, которую сегодня видел мочащейся на публике, — подумал Фил, — я бы, наверное, смог заправить бензобак высокооктановым топливом».

Он пытался отвлечься, но каждый раз мысли возвращались к нему самому, к теме сегодняшней ночи.

Работа в Крик-Сити никогда не принесла бы ему «Серебряной звезды» (медали за отвагу в бою), но, по крайней мере, это была работа, которая соответствовала его целям в колледже и карьере. Значит, он должен быть благодарен, что не чистит до блеска машины на «Автомойке Счастливчик». Несмотря на то что Дигнацио был в полиции при городском департаменте, Фил понимал, что всё могло быть и хуже, намного хуже. Не имело значения даже то, что никто здесь никогда не поверит, что его подставили. По крайней мере, он работал и получал зарплату за что-то более стоящее, чем времяпрепровождение на фабрике ткани. Многие люди в эти дни вообще не имели работы.

«Так чего же я приуныл?»

Словно подводное течение, мысли вернули его к прежним размышлениям. Женщины.

Отношения.

«Я больше раз рвал с женщинами, чем Буг Пауэлл ударял по мячу».

Возможно, он никогда не воспринимал отношения достаточно серьёзно. Возможно, он принимал всё как должное. Человеческая совместимость была для него чем-то нереальным.

«Не может быть, чтобы это был я, — умолял он себя. — Думать так — значит признавать свою вину, не так ли? Чёрт…» — подумал он.

Ещё двое деревенщин, пошатываясь, вышли из «Сумасшедшего Салли». Они оба облегчили свои наполненные пивом мочевые пузыри, прежде чем погрузиться в красный пикап Chevrolet и уехать.

«Что, чёрт возьми, со мной не так?» — Фил задумался.

Вики была его единственной настоящей, долгосрочной связью. Он знал, что любил её, любил больше всего на свете.

«Только на моих условиях», — пожалел он теперь.

А потом его мысли стали насмешливыми.

«Да, женщина моей мечты… Единственное, чего она не сделала для меня, так это не уехала вместе со мной и не изменила свою грёбаную жизнь. Какой же я мудак!»

Но зачем думать об этом сейчас? Это всё история. Это было больше десяти лет назад, и сейчас он сидел в засаде на стоянке какого-то деревенского стриптиз-клуба, и всё, о чём он мог думать, была какая-то девушка, с которой он встречался в школе и колледже, и которая, вероятно, не думала о нём с тех пор, как сериал «Трое — это компания» ещё был в эфире.

«Держи голову выше! Ты не пробыл в городе и двух дней, а уже превратился в нытика!»

Он снова попытался сосредоточиться на работе, на наблюдении.

И на Наттере.

Насколько хорошо парень сохранился за последнее десятилетие?

Фил видел его всего несколько раз в жизни, и это было давно. Должно быть, сейчас он стал ещё уродливее, чем был раньше. Наттер был чистокровным крикером, но, несмотря на физические уродства, он говорил очень чётко и был очень умным.

«Машина Наттера сейчас здесь?»

И был ли он сам в этот момент в «Сумасшедшем Салли»? Фил должен был подумать об этом раньше, но не стал. Время близилось к двум часам, машины на стоянке начали разъезжаться.

«Господи, — подумал Фил. — Надо было хотя бы спросить Маллинза, водит ли Наттер всё ту же машину?»

Всё больше местных, спотыкаясь, выходили из клуба, бормотали что-то и уезжали.

— Чувак, задняя комната это что-то, да? — заметил один ужасно большой деревенщина, отхаркивая табачный сок.

Его спутник, ещё более крупный, завопил как бешеный.

— Чувак, эти цыпочки меня раззадорили, — ответил он. — Мы будем возвращаться сюда каждую ночь!

«Пожалуйста, не надо», — подумал Фил.

Они были просто деревенскими пьяницами, а не наркоторговцами. И что они сказали? Что-то насчёт задней комнаты?

«Я не помню никакой задней комнаты, — подумал Фил. — Они, должно быть, расширили место».

Затем…

Началось.

Фил насторожился и поднял свой бинокль. Теперь на стоянке осталось всего несколько машин: пара пикапов (один из которых выглядел абсолютно древним) и полностью отремонтированный Chrysler Imperial 63-ого года, жуткого тёмно-красного цвета.

А затем из главного входа здания появилась фигура.

«Вот он», — понял Фил.

Отрицать личность было невозможно. Такие лица не забываются, и Фил даже вздрогнул, когда сфокусировал свой взгляд в бинокль. Нечеловечески высокий и худой… Коди Наттер вышел на стоянку, одетый в джинсы, вышитую рубашку на пуговицах и чёрную спортивную куртку.

«Этот ублюдок, должно быть, тратит целое состояние на одежду, сшитую на заказ», — подумал Фил.

Такой размер одежды найти было почти невозможно. Нити седины казались паутиной инея в чёрных до плеч волосах мужчины. Конечно, у всех крикеров были чёрные волосы и красные глаза, радужки, красные, как артериальная кровь, которые на мгновение вспыхнули, когда Фил прищурился в бинокль. Затем по его спине снова пробежала дрожь, как от вереницы пауков, когда он впервые внимательно и пристально посмотрел в лицо Коди Наттеру…

Оно выглядело потрескавшимся и искривлённым; восковая кожа обтягивала тыкву, которая была его головой; Фил мог поклясться, что действительно видит каждую вену под его тонкой кожей.

Губы, такие узкие, что их едва можно было различить, образовывали рот, похожий на нож, вонзённый в мясо; из впалой нижней челюсти торчали неровные зубы. Одна большая мочка уха висела на дюйм ниже другой и, казалось, отвисала так, что напоминала Филу моллюска в мягкой скорлупе. Несколько морщин пересекали увеличенный лоб, глубокие, как выемки, сделанные деревянным долотом, и, наконец, по четыре пальца на каждой руке Коди Наттера завершали образ.

«Господи, что за уродец?!» — заметил Фил.

Мимо прошествовала пара наглых блондинок в коротких юбках, татуировках и с избытком косметики. Стриптизёрши. Каждая из них, казалось, пожелала Наттеру спокойной ночи, но тот не ответил. Вместо этого он стоял у входа, словно в тревожном ожидании.

«Кого он ждал?»

Потом вышел ещё один крикер, хромая и направляясь к одному из пикапов; лоб у него был перекошенный и в ужасных наростах. А затем…

Фил увеличил изображение.

Три женщины вышли, опустив головы и проходя мимо Коди Наттера. Они были одеты так же, как и блондинки: в ярких юбках и блестящих блузках, так плотно облегающих грудь, что Фил удивился, как пуговицы со стразами не отлетели. У всех были прямые иссиня-чёрные волосы, блестящие, как масло, и красные глаза.

«Крикеры», — понял Фил.

Осознание этого стало более весомым, когда он распознал больше характерных черт, указывающих на то, что это были именно они: уродливые головы, неровные конечности, странно тонкие губы. Под кожей виднелись синие прожилки, такие тонкие, что их можно было принять за паутину. У одной женщины были явные нарушения в походке, в то время как другая, казалось, имела два локтя на одной руке. Наттер остановил третью, заговорив с ней; её алые глаза были прикованы к земле. Во время этого разговора Фил заметил, что её рот был таким крошечным, что это был вовсе не рот, а нечто похожее на прокол.

«Там работают крикеры, — не мог не догадаться Фил. — Девушки-крикеры, занимающиеся стриптиз-шоу…»

Он не мог представить себе ничего более отвратительного.

Первые две женщины забрались на заднее сиденье Chrysler, в то время как третья неуклюже протопала через стоянку и села в полуразвалившийся пикап со вторым мужчиной. Грузовик тронулся, за ним последовал второй пикап, номер которого Фил уже записал.

«Какого чёрта здесь происходит? — задумался он. — И кого здесь ждёт Наттер?»

Высокий мужчина остался у входа, разглядывая дюймовые ногти на своих многосуставчатых пальцах. Потом дверь снова распахнулась. Изящная тень пересекла вход. Высокие каблуки стучали по цементу, и тень материализовалась в бледно-жёлтом свете. Это была рыжая женщина в облегающей чёрной кожаной юбке и чёрном кожаном топе.

«Очевидно, ещё одна стриптизёрша, но не крикер», — понял Фил.

Она выглядела нормальной. Её волосы блестели цветом корицы в свете мигающих огней большой вывески клуба. Стриптизёрша остановилась, застенчиво покачала головой, затем взяла Наттера за руку и села с ним в Chrysler.

Через мгновение они уехали.

Но к тому времени Фил был уже почти в шоке, практически в слезах, и его чуть не стошнило.

Эта мысль ударила его по голове, как тяжёлый молот.

«Мой Бог…»

Потому что он легко узнал в рыжеволосой стриптизёрше Вики Стил, единственную женщину, в которую он был влюблён в своей жизни.