Красный Корпус II

Глава 3

— Это бред… — недоумевал Толик. — Просто какой-то непонятный фарс!

Пока мой сосед ходил туда-сюда, жестикулировал в порыве гнева и, не переходя границы, отзывался об умственных способностях некоторых студентов, я надевал спортивный костюм. Точнее просто футболку оливкового цвета, свободные штаны и уставные кроссовки.

— Я думаю, они изначально рассчитывали на подобный исход, — прогудел сидящий на лавочке Игнат. — Обычное столкновение незначительный мотив для дуэли. И оскорбление Альбины тому подтверждение.

— Что ты имеешь ввиду? — замер Толик, повернувшись к нему.

— Игнат говорит о том, что кто-то захотел меня сначала подставить, развести на эмоции, чтобы затем бросить вызов на дуэль. А когда не сработало, — завязал я шнурки. — Переключились на Альбину. Все мы, включая тебя, Иванов, — смутил я парня его вымышленной фамилией. — аристократы, а Альбина — простолюдинка. Дальше объяснять нужно?

— Нет, я понял, — вздохнул мой сосед, усевшись рядом. — И всё равно это бред…

— Не спорю, бред, — кивнул я. — И мне было интересно узнать, кому я лично перешёл дорогу, что в этой авантюре согласились поучаствовать два графских отпрыска и один барон.

— Дроздов? — сразу же принял стойку Толик.

— Тоже так думал, — пожал я плечами, примеряясь, как бы получше закрепить ножны с Алой Розой на поясе. — Вот только он пусть и столичный аристократ, но не того полёта птица. Его подпевалы сплошь виконты. Нет, тут кто-то другой, уровня князя.

Мои слова удивили ребят и заставили их задуматься. Дуэль решили провести сразу перед обедом и после занятия у Абрамова. Преподаватель каким-то образом пронюхал, что у меня бой и даже удачи пожелал, а ещё посочувствовал оппоненту, но в своей, сухой манере.

— Вы уж не убейте его, Константин Викторович, а то руководству придётся писать слишком много бумаг, а вам лишние проблемы, — сказал он на прощание, обозначив вежливую улыбку. Кстати, преподаватель тоже предупредил меня пока не попадаться на глаза Самойловой, мол так будет лучше для всех.

В зал, где должна пройти дуэль, набилась уйма народа. Студентам, да и не только им, остро не хватало зрелищ, а тут ещё и бесплатно. Как мне сказал Толик, это первая дуэль после пополнения новобранцев, что, по словам нашего коменданта, чуть ли не рекорд. Обычно они случались почти что в первый день.

Я махнул рукой парням и двинулся по ступенькам, ведущим на арену. Она была гораздо шире, чем та, где мне пришлось драться с бойцом Коршуна. Сам по себе зал тоже был довольно большим, вмещающим на трибунах десятки и сотни человек. Не все места, конечно, были заняты, но больше половины.

Мой оппонент, граф Аспацкий Митяй Филиппович, уже ждал рядом с судьей. Им выступит преподаватель по спортивной подготовке, Ерёмина Екатерина Андреевна. Высокая, спортивная женщина с тугой косой русых волос, обладающая опасной, даже хищной красотой. До меня доносились слухи, что её занятия пользовались особым вниманием у мужской части студентов, и теперь я понимал почему. Женщина была, действительно, очень красива.

— Так, парни, — от грудного голоса преподавателя мой оппонент заметно поплыл, буквально раздевая женщину взглядом. — Последняя возможность отказаться от дуэли, примириться и разойтись в стороны.

Аспацкий встрепенулся, его лицо пошло красным пятнами. Он высокомерно, добавив в голос пафос, произнёс:

— Никакого мира! Только дуэль!

— Демидов? — устало вздохнула женщина, посмотрев на меня.

— Я уже всё сказал, Екатерина Андреевна, — расслабленно пожал я плечами. — Только если господин Аспацкий принесёт извинения перед Альбиной Рафаэловной, чью честь я вызвался отстоять.

С последним было сложнее всего. Толик рвался сам размазать Митяя Филипповича, но под нашими общими с ребятами аргументами уступил, ведь изначальной целью этой подставы был я. Тем более, что мне не хотелось проигрыша соседа, а такое вполне возможно. Толик не воин, он — артефактор, а это разные вещи. Пока что.

— Что ж, — кивнула преподаватель. — Если стороны не желают примирения, то дуэль состоится. Правила всем, скорее всего, известны, но я их озвучу. Применение арканов выше четвертой ступени- запрещено. Добивать соперника или умышленно пытаться убить его — тоже запрещено. После потери сознания или сдачи одного из дуэлянтов дуэль прекращается. Если после команды кто-то из вас решит ударит по оппоненту, то, помяните моё слово, дело дойдёт до трибунала. В остальном вы вольны сражаться, как вам угодно, но помните — никаких смертей.

Я кивнул, а Аспацкий многообещающе провёл большим пальцем себе по шее, злорадно ухмыляясь. Ребёнок, которому определенно недоставало воспитания, что с него взять?

По команде Екатерины Андреевны мы разошлись. Четверо наблюдателей включили сферы и арену накрыл сиреневый, полупрозрачный барьер. Трибуны затихли в ожидании, среди целителей неподалёку, я заметил Анфису Захаровну и девушку, что сидела рядом со мной на алхимии. Те смотрели прямо на меня и переговаривались.

В ладонь ударил лёгкий разряд тока от рукояти меча.

— Ревнуешь? — улыбнулся я, нежно провел пальцами по навершию рукояти и посмотрел на соперника. — Зря, ведь им с тобой не сравнится.

Приятное тепло был мне ответом. Женщины, будь они даже артефактами, всегда оставались женщинами…

— Дуэлянты, готовы⁈ — раздался громкий голос Екатерины Андреевны. Мы с соперником кивнули одновременно. — Тогда — начали!

На трибунах зала царил самый настоящий хаос. Студенты, пришедшие на первую среди новобранцев дуэль, спешили поделиться впечатлениями и были в предвкушении от предстоящего зрелища! Кто-то, более хитрый и продуманный, даже решил устроить тотализатор, но руководство Корпуса не первый день обучало молодое пополнение, а потому этих инициативных наглецов быстро вычислили и под белые ручки увели.

Княжна Голицына Анфиса Захаровна презрительно фыркнула, наблюдая за этой картиной. Новобранцы на время прохождения КМБ постоянно совершали глупые, недостойные воителей Корпуса поступки. Позже, когда пройдёт курс обучения, они изменятся в большинстве своём, обретя дисциплину, которой у простолюдинов и бастардов банально неоткуда взяться.

Сказать на чистоту, женщина не особо любила дуэли, считая их блажью и глупостью. Своё превосходство нужно доказывать интригами, а не мускулами, но сегодня она, к удивлению многих, решила прийти. Даже Ерёмина не осталась равнодушной, когда Анфиса заявилась в аренный зал вместе с дочерью.

Кстати, о ней…

— Мария, — сухим тоном заговорила княжна, ожидая появления дуэлянтов. — Как прошёл первый урок алхимии?

— Познавательно, матушка, — смиренно ответила девушка, не обращая внимание на взгляды молодых практикантов из целительского крыла. Появление среди них дочери самой княгини, прибывшей из Москвы для обучения в Корпусе, в первые дни было главной темой слухов. — Госпожа Селиванова… имеет специфичный опыт преподавания.

Анфиса Захаровна усмехнулась, прекрасно поняв второе дно в словах дочери, но не преподаватель по алхимии её интересовал, а другое.

— Продолжай.

Девушка украдкой вздохнула, скосила взгляд на матушку и задумалась. Она была рада, что сможет пройти практику для развития своего дара в Корпусе и обучаться здесь, но тот же опыт, пусть и меньший, Мария вполне могла получить в Обители Милосердия, где обучали целителей Российской Империи. Девушку буквально выдернули приказом с учёбы, оформили все документы одним днём с подписью приказа Его Императорского Величества, и отправили сюда.

И сделано это было с одной конкретной целью, о которой Марии думать не хотелось, но от которой, судя по решимости матушки, никуда не деться. Раз уж она здесь, то княжна смогла не только продавить главу рода, но и оформить все документы задним числом.

— Мы не общались, — нехотя выдавила из себя девушка. — Ситуация не располагала.

— Дочь, — с укоризной посмотрела на неё матушка, задумалась на несколько секунд и кивнула. — Что ж, пусть так, время пока есть.

Тем временем появились дуэлянты, подошли к Ерёминой и стали слушать правила. Ничего необычного, стандартный набор правил дуэли, не предвещающий смертельный исход. И это хорошо, меньше возни для целителей и меньше работы для самой Анфисы Захаровны, которой пришлось бы заполнить множество бумаг, если бы кто-то сегодня умер.

Купол барьера накрыл арену, Екатерина Андреевна спросила о готовности дуэлянтов, а затем скомандовала начинать дуэль.

Противник Демидова был княжне абсолютно не интересен. Жалкая посредственность, которая по неведомой шутке судьбы родилась в графском роду. Аспацкий Митяй не показывал успехов ни в учёбе, ни в магии. Середняк, как он есть. Но вот его оппонент… другое дело.

Бой начался с обычных, слабых первоступенчатых арканов. Аспацкий осторожничал, атаковал мелкими разрядами молний на расстоянии, а Демидов без труда принимал удары на Воздушный Щит каплевидной формы и отправлял в своего соперника Воздушные Пули. Двое молодых людей медленно передвигались по арене, подолгу не задерживаясь на месте, но их бой не вызывал такой желанной среди зрителей эйфории. Не было той скорости! Того драйва и эмоций, что сопровождали бои ветеранов!

Впрочем, постепенно Аспацкий разгонялся, увеличивал темп и перешёл на арканы второй ступени, а Демидов ему не уступал, сразу же взвинтил темп. Бой пошёл интереснее, грохот молний и завывание ветра пришлись по вкусу зрителям,

— Он играет с ним, — улыбнулась Голицына, не отрывая жадного взгляда от Константина. — Не доминирует, но и не даёт расслабиться. Наш мальчик не хочет выделяться…

Мария скосила взгляд на матушку из-за оговорки «наш», но промолчала и просто наблюдала за дуэлью. Как у девушки, Демидов Константин у Марии пока что никаких эмоций не вызывал. Да, он неплох собой, но и не идеальный красавец, просто симпатичный юноша. Хорошо развит физически, что подтверждала не только медкарта, с которой Мария ознакомилась, но и футболка, в которой сейчас сражался Демидов и которая облегала рельефные мышцы.

— Матушка, ты уже отвечала на этот вопрос, но я хочу спросить ещё раз, — заговорила девушка, а княжна недовольно поморщилась, уже зная, что та спросит. — Это правда необходимо?

— Он нужен нам, Мария, — со сталью в голосе ответила Анфиса Захаровна. — Его кровь сможет вновь возвысить наш род. Будь ситуация иной, я бы не заставляла тебя, но выхода нет. Меня блокируют по всем фронтам, не давая даже приблизиться к нему. Остаётся надежда договориться с его родом, но для того, чтобы переговоры прошли хорошо, в идеале вам нужно сблизиться. Влюби его в себя, дочь. Я сама обучала тебя и знаю, что у тебя получится вскружить голову мальчишке. Выйдешь за него замуж, родишь, а затем поступай, как знаешь. Никто не будет неволить тебя, а род получит сильных наследников и поддержит.

Девушка промолчала, хотя ей было, что сказать. Пусть ей уже восемнадцать, но о свадьбе она думала в последнюю очередь. Сначала учёба, потом практика и развитие дара. Это всегда было на первом месте для Марии, которая в отличие от двоюродного брата, наследника рода, должна была стараться и очень сильно, если чего-то хотела добиться в жизни.

И идея матушки по влюблению в себя Демидова Константина, чтобы привязать его к княжескому роду Голицыных, в её планы вот вообще не входила. Но и оспорить решение она не могла. Род решил, что так нужно, а значит ей придётся сделать всё, чтобы исполнить волю главы и желание матери.

— Что, сестра, любуешься будущим мужем? — раздался рядом с Марией ехидный, презрительный голос.

Отвлёкшись от боя на арене, в котором возник своеобразный паритет сил, девушка посмотрела на черноволосого юношу с лучистыми синими глазами. Полная копия князя Голицына, его сын и наследник, был довольно красив и хорош собой, о чём свидетельствовали охи и ахи девушек, что сидели на первых рядах трибун за их спинами. Но немногие знали об истинной сущности Голицына Степана Алексеевича.

Для своих прихлебателей и незнакомых людей он носил маску свойского парня, доброжелательного и открытого, но в общении с Марией никогда не притворялся и показывал своё настоящее нутро. Завистливое, горделивое, с достигающим небес эго, и презрением ко всем, кто хоть как-то посмел перейти дорогу княжичу.

— Да, брат, любуюсь, — спокойно кивнула Мария, давно привыкшая не идти на поводу таких вот провокаций. — И судя по тому, что на арене Аспацкий, именно ты приложил руку к этой дуэли.

— Каюсь, ибо я грешен, — наигранно расстроился Степан, держа на лице привычную, фальшивую улыбку добряка. — Но разве мог я допустить, чтобы будущий муж моей любимой сестрёнки оказался слабаком? Вот ребята и помогли мне сделать так, чтобы проверить его. Разве это плохо? Я же о тебе забочусь!

— Единственный, о ком ты заботишься, брат, это ты сам, — холодно ответила девушка. — Я знаю истинную причину твоего желания унизить Демидова, поэтому нет смысла играть словами.

— Моя сестрёнка выросла, стала умнее… — покивал княжич. — Так давай же вместе посмотрим на то, как твой будущий муж, — гадко ухмыльнулся Степан. — Проиграет с позором, который коснётся и тебя, когда вы станете ближе.

Княжна прекрасно слышала их разговор, но не встревала, оставив всё как есть. Соперничество между наследником и его двоюродной сестрой уже стало притчей во языцех в роду Голицыных, особенно с учётом того, что у Степана из-за его статуса возможностей подгадить собственной родственнице было больше. Но и это же закалило характер самой Марии, что только в плюс роду.

А тем временем дуэль достигла своего апогея. Соперники уже разошлись во всю, мелькали арканы, воздух гудел от энергии. Трещали молнии и ревел ветер, но вот княжич с усмешкой увидел, как одна из его пешек, не самая умная, но исполнительная, стала готовить для Демидова сюрприз!

За спиной Аспацкого появился мощный аркан, который по своей структуре относился к третьей ступени, но по силе был почти на пике четвёртой. Маленькая лазейка в правилах дуэльного кодекса позволила составить план унижения выскочки, слишком громко о себе заявившем в первый же день появления в Корпусе. Степан не любил выскочек, но очень сильно любил ставить их на место!

Зрители затаили дыхание, а затем взорвались эмоциями, когда аркан вспыхнул и в Демидова полетела толстая, ветвистая молния! Её мощи вполне хватит, чтобы пробить Воздушный Щит насквозь, а самонаведение не позволит уклониться!

— Вот и всё, — хмыкнул Голицын, наслаждаясь зрелищем. А ещё тем, как Демидов замер на месте. Похоже, испугался, и это ещё больше доставило радости княжичу.

Яростная молния практически достигла цели, Ерёмина хотела было вмешаться, но не могла, ведь по сути правила не нарушены, а потому ей оставалось лишь ждать и смотреть. Целители же приготовились. Вот-вот начнётся их работа.

Вот только к изумлению зрителей, произошло то, чему никто не смог найти объяснение! Молния в один миг просто исчезла! Словно разрубленная на две части, она распалась на видимые глазу частицы энергии!

— Ч-что⁈ Как⁈ — не сдержал эмоций княжич, а брови Марии взлетели в удивлении. Она тоже не поняла, что сейчас произошло.

— Как интересно… — услышали они голос Анфисы Захаровны, не отрывающей свой довольный взор от Демидова. — Он ещё более уникален, чем мне казалось ранее…

Пожалуй, лишь княжна и Ерёмина смогли заметить то, что сделал Константин Демидов. Заметить ту молниеносную скорость, с которой он в одно движение вытащил меч из ножен, а затем сразу же его убрал. Буквально мгновение, но этого хватило для двух опытных и сильных магесс.

Противник Демидова поплыл. Он выложился на полную, потратив всю оставшуюся энергию ядра на свою атаку. Лоб Аспацкого покрылся испариной, дыхание срывалось, а одежду пропитал пот. Демидов тоже внешне выглядел уставшим, но по сравнению со своим соперником ещё мог продолжать бой.

Это был конец. Как дуэли, так и плану княжича Голицына, который прожигал ненавистным взглядом выскочку Демидова. Аспацкий уже банально не мог сражаться, едва стоял на ногах и шатался, как осенний лист. Вот только благородный аристократ всё равно не сдался и попытался ударить Демидова, когда тот подошёл и оказался слишком близко.

Вышло не очень, Константин спокойно отвёл кулак в сторону, а затем последовал ответ и Аспацкий с громким «Кхе!» свалился на колени, пытаясь вдохнуть.

Наклонившись к уху соперника, Константин что-то ему прошептал, отчего тот очень заметно на фоне покрасневшего лица побледнел. И громко заголосил:

— Сдаюсь! Я сдаюсь!

Барьер сразу же исчез, на арену забежали целители, среди которых была глава всей их братии. Голицына Анфиса Захаровна не обращала внимание на вымотанного и истощённого Аспацкого, а пошла прямо к Демидову, желая обследовать его здесь и сейчас, пока была возможность. Вот только её ловко перехватила Ерёмина и настоятельно, к неудовлетворению княжны, попросила помочь самому пострадавшему дуэлянту. Но мать взглядом приказала дочери осмотреть победителя.

— Вы хорошо сражались, Константин Викторович, — произнесла Мария, проводя первичную диагностику.

— Благодарю, сударыня, — кивнул юноша и посмотрел ей в глаза. — Вы знаете моё имя, но я не знаю вашего.

— Голицына Мария Александровна, — улыбнулась девушка, старательно играя смущение. С её даром сделать так, чтобы щёки немного заалели, было очень легко.

Демидов вдруг чуть скривил лицо и отдёрнул ладонь от рукояти меча, будто обжёгся. Княжна хоть и заметила это, но не стала придавать значения.

— Лёгкое напряжение энергетических каналов, — поставила она диагноз после проверки. — Ничего серьезного. Вы здоровы, Константин Викторович. Но я бы порекомендовала вам зайти после ужина в лазарет для повторной диагностики. Поверьте, лишним это точно не будет.

— Звучит так, словно вы меня уговариваете, Мария Александровна, — улыбнулся Демидов и на этот раз девушка смутилась по-настоящему.

— Я не настаиваю, но это ваше здоровье, — взяла она себя в руки, упрямо посмотрев в глаза парня. — Можете и не приходить.

— Я подумаю, сударыня, — кивнул он, внимательно рассматривая её. — Могу идти?

— Да, Константин Викторович, — убрала руки Мария и отменила аркан. — Вы свободны.

Демидов развернулся и ровной походкой направился в сторону ступенек арены, а Мария ещё какое-то время смотрела ему вслед и думала… О многом думала…