Козырев. Путь мага

Глава 26

Я сидел, раскрыв рот от изумления. Так, они не просто так пригласили меня именно на следующий день! Они ждали Катерину, чтобы мы с ней увиделись. Хитрецы!

— Это Александр, — торжественно сказала Марфа, — твой племянник.

— Что⁈ — воскликнула Катерина, замерев от удивления. — Сын Володи⁈ Как? Откуда⁈ Так вот почему вы меня вызвали! Ну дорогие родственнички, ну вы даете!

Я как заколдованный поднялся, подошел к ней ближе. Застыл как истукан, не понимая, как такое возможно.

— Добрый день, Катерина Михайловна, — слова застряли в горле, но голову вежливо склонил.

— Сашка! Ну, иди сюда, я тебя обниму! Племянничек!

Она так крепко стиснула меня в объятиях, что выдавила остатки воздуха из легких. А я и не сопротивлялся.

На меня в одно мгновение рухнула вся реальность. Оказывается, у меня столько родственников! Целый дом! Сердце стучало в груди, как сумасшедшее.

И я был счастлив. Так как никогда в жизни. Даже получение магии не сравнится с этим.

Через секунду в столовую залетели дети и тоже кинулись меня обнимать.

— Дядя Саша! — кричали они на разные голоса.

Я чувствовал их маленькие ладошки, которые все пытались ухватиться за меня, но всем не хватало места.

Отпустили меня нескоро. Я пытался все сглотнуть противный ком в горле и улыбался. Наконец, под громкий рык Федора Михайловича, меня резко выпустили и снова усадили.

— Вот так оно и бывает, — рассмеялся Кухарев. — Мы всегда рады видеть вас в гостях. Приезжайте в любое время. Этот дом не спит никогда. Нужно будет и невесту подыщем, вопросы порешаем.

— А теперь можно и пообедать, — вступила Марфа. — У нас сегодня рыба, ребрышки и пироги. Останетесь? Мы будем рады.

Я украдкой посмотрел на время и попросил разрешения пригласить моего помощника. Конечно, мне разрешили.

Здоровяка Вайсмана тут же оккупировали дети, которых он поднимал на руках, показывая, насколько он силен. А потом мы перешли в большую столовую, и я уже не стал удивляться ее размерам.

На стол накрыли очень быстро, еще бы, столько рук в хозяйстве! Обсуждали все, но чаще я слушал Катерину, которая рассказывала мне про отца.

Какие-то истории были печальными, какие-то — смешными. Обычная человеческая жизнь.

Обед пролетел незаметно, и нам уже было пора ехать домой. Я все думал о словах Шумской про коронацию, а это значит, что звонок из императорского дворца поступит очень скоро.

Прощание вышло шумным. Нам надарили всяких детских мелочей, дали с собой еды, потому что мы больно худые с помощником и взяли с нас обещание приезжать хотя бы раз в месяц.

С Катериной мы обменялись адресами, чтобы не потерять связь. И уже, когда я выходил, мне принесли документы, которые я просил. Я не стал их смотреть, а сразу убрал в карман.

Садился я в машину с толикой грусти и усталостью: очень много людей, я даже отвык от такого количество, но в то же время на душе было легко. Я не один в этом мире.

Весь путь до дома мы провели в тишине и с улыбками на лицах. А когда переступили порог, Алиса и Инга с миллионом вопросов в глазах смотрели на нас и ждали новостей.

Рассказ мой занял всего минут десять — все слова остались в доме Кухаревых. Дольше пакеты с едой разгружали, честное слово!

— Звонки были? Приезжал кто-нибудь? Почта? — я встряхнулся и вернулся в рабочее настроение.

— Нет, нет и нет. Тишина, — развела руками Инга.

— Что с магазином? Надо бы ему названье дать, — я пошел в сторону нашей торговой комнаты. — Уже все готово?

— Почти только нет кассы и разрешения, — за мной бросилась Инга.

— Не понял. А почему ты мне это сейчас говоришь⁈ — благодушное настроение сдуло ветром. — А если через час придет Коршунов с первыми покупателями?

— Погодите, Александр Николаевич! Все так и должно быть. Заявку я уже подала, просто в торговой палате это делают три дня.

Вайсман резко затормозил и выпучил глаза.

— Как три дня? Я слышал, что месяц! И то, если повезет! — удивленно сказал он.

Инга смутилась и шаркнула ножкой.

— Три дня. Мне обещали, — тихо ответила она.

— Искал медь, нашел золото, — пробормотал я. — Инга, я хотел только уточнить один момент. Ты сейчас сильно трясешь свои связи? Не выйдет это нам боком?

— Нет, Александр Николаевич, я действую осторожно и аккуратно. Как меня учил папа. А в торговой палате у меня знакомая девушка. Она поможет. Да и потом, как она сказала, вопрос не в том, что ее коллеги долго рассматривают дела, а в том, что бюрократы очень медленные. Мы не раз с ней на эту тему беседовали. И она жаловалась, что на самом деле любое прошение может пройти по всей организации за неделю.

— Как интересно, — я открыл дверь и остановился на пороге.

Все, что мы собрали по дому для продажи, уже стояли на своих местах. Не были ни пылинки, не развода, много света. Инга отлично постаралась.

— У тебя талант, — сказал я ей. — Замечательно все сделала.

— Я же не одна тут трудилась, — скромно добавила она.

— С первый денег выпишу вам премию.

И тут в импровизированный магазин влетела Алиса.

— Александр Николаевич! Звонят! — крикнула она, тяжело дыша.

— Кто?

— Не знаю! Из дворца!

— Скажи, что я сейчас подойду.

— Сказала! Ждут!

Я пошел по коридору, едва не срываясь на бег. Нужно держать марку, я ж не мальчик, вскакивать по первому зову! Но трубку все равно сорвал за секунду.

— Козырев у аппарата, — важно сказал я.

— Добрый вечер, ваше сиятельство, — раздалось на том конце. — Вам необходимо приехать во дворец сегодня же.

— Уже сегодня? К чему такая спешка?

— Не по телефону, ваше сиятельство. Через сколько вас ждать?

— Буду через полтора часа.

— Ждем, — неизвестный отключился.

Я еще пару секунд слушал короткие гудки и только потом аккуратно положил трубку на место.

— Я подготовлю вам костюм! — затараторила Инга.

— Я за расческами! — добавила Алиса.

— Пойду тоже приведу себя в порядок, — пробормотал Вайсман.

А я же смотрел на камень Королей. Кажется, наступил тот самый момент, ради которого он попал мне в руки. Не думал, что он случится так скоро!

С этими мыслями пошел к себе в комнату. Там меня уже ждали Инга и Алиса, вооруженные всем необходимым для приведения меня в вид, достойный императорского дворца.

Девушки накинулись на меня со всех сторон, и у меня не было совсем минутки, чтобы прочитать документ Кухаревых. Сдавшись от бессчетных попыток, я снова убрал его в карман костюма.

Полчаса я стойко терпел их возмущения и причитания, каждую минуту готовый выгнать их и заняться всем сам. Но они разбирались в моде лучше. Поэтому, когда я смотрел на себя в зеркало, то видел весьма интересного молодого мужчину, с аккуратной прической и великолепном костюме.

В последнюю очередь на мне закрепили знаки отличия, браслеты, пряжку, булавку для галстука. Слишком всего было много, но таков этикет.

Я все ломал голову, зачем меня вызвали на ночь глядя. Даже хотел взять смену одежды, вдруг они назначили коронацию на ранее утро? А меня пригласили, чтобы не проспал?

Ладно, приеду, узнаю. Все равно еще не слишком хорошо разбираюсь в тонкостях этих придворных штучек.

Вздохнув и тряхнув головой, я вышел в коридор, через минуту ко мне присоединился Вайсман. Он успел подровнять бороду, уложить волосы, которые сейчас сверкали в свете ламп, и сменить костюм.

Я чуть не забыл впопыхах взять из кабинета камень Королей. Но успел вспомнить, и теперь он грел мне внутренний карман.

По времени мы успели идеально. Пробок в центре уже не было, дорогие пусты, и доехали с ветерком.

Правда, при входе во дворец вышла заминка. Вайсмана среди приглашенных не было. Я смог убедить дворецкого, что это мой охранник, и его определили к стражникам на ночевку.

И только после этого повели в большой зал. Я шел за дворецким, слушая глухие шаги собственных ботинок по ковровой дорожке. Мы проходили мимо пустых помещений, уходя все дальше, вглубь дворца.

Есть все-таки какая особая магия в таких моментах, что даже говорить не хотелось, да и дышать через раз.

Дворецкий провел меня еще тремя коридорами и свернул на лестницу, уходящую вниз. Подвал? Надеюсь, я не арестован?

— Куда мы, собственно, идем? — спросил я, не сдержав любопытство.

— Традиционно первая коронация проходит в подземном зале, как того велит история.

— Первая?

— Да, все верно. Я могу рассказать обо всех этапах, если вам интересно.

— Весьма. Буду благодарен за информацию.

— Еще до строительства дворца, — любезно продолжил дворецкий, — на том месте, куда я вас веду, проводились все церемонии, связанные с главами стран. Не только коронации, еще суды и даже казни. Тот зал священный. Считается, что там и только там нужно проводить такие ритуалы. После первой коронации тайной, идет вторая — общественная. Для простых людей и окружения. Со временем вокруг зала выстроили дворец.

— Сейчас там собрались только члены семьи?

— Нет, не только. Еще и те, кто имеет отношение к императорской власти.

— Спасибо, стало немного понятнее, — я все трогал камень, неизменно натыкаясь на бумагу от Кухаревых.

Но открывать документ сейчас тоже не было возможности. Не только из-за легких сумерек, но и из-за того, что мы почти дошли.

Дворецкий подвел меня к очень старым дверям с многочисленными металлическими заклепками, резьбой и странными символами и остановился.

— Дальше мне хода нет, — сказал он. — Сейчас я вам открою, а потом створки закроются сами, можете не волноваться.

Нажал на одну из завитушек и через несколько секунд передо мной предстал зал для церемоний во всей своей красе. Хотя в первое мгновение, я, конечно, опешил.

Это действительно был подвал, очень большой и даже без полок с закатанными банками. Нет. Этот каменный мешок дышал величием, в своих искусных барельефах, колоннах и выложенной выцветшей плиткой дорожке.

Не смотря, что я фактически находился под землей, в воздухе не было запаха сырости и пыли. Даже, наоборот, пахло свежим летним утром, когда роса только-только на листьях высохла.

Втянув этот аромат в легкие, я уверенно прошел по дорожке к собравшимся людям, спокойно рассматривая их лица.

Первым, кого я увидел, была вдова Романкова Марфа Петровна. Прямая спина, роскошное платье и вычурная прическа. О трауре говорил лишь цвет ткани. Но я никогда не видел, чтобы черный выглядел настолько благородно. Сама же вдова буквально светилась от гордости за своего сына.

Рядом с ней стояла дочь, такая же невысокая, стройная, как тростинка, в похожем черном платье. Но на ней оно сидело плохо. Будто шили его спустя рукава или девочка сильно похудела.

А вот сын, я никак не мог вспомнить его имя, гордо восседал на простом стуле в мундире цветов страны. Темно-синий, белый и золотой.

Чуть в стороне, по группам стояли те самые люди, которые имели прямое отношение к императорской власти. Я не знал почти никого из них, но затем увидел Сапрыкина и Шумскую старшую. И что тут делала последняя?

Ох, зря же я не слушал Светлану, она могла рассказать мне и больше!

— Церемония начнется, когда поднимется луна, — важно прохрипел какой-то невзрачный тип в одеждах монаха и подошел ко мне.

Его серая ряса странно смотрелась среди великолепия платьев и костюмов.

— Молодой человек, — звук его голоса царапал мне стенки черепа, — вы же в первый раз, судя по вашему возрасту. Я хотел вам объяснить порядок церемонии.

— Я весь во внимании.

— Сначала мне необходимо очистить Стефана Евграфовича от мирской грязи. Затем последует речь матери, вынесут венец, и там уже ваша очередь настанет. Как только вы подтвердите выбор, мы дождемся, пока двери разблокируются, и церемония будет закончена.

В смысле разблокируются⁈ Мы тут в ловушке? У меня едва не случился приступ клаустрофобии. Усилием воли я задавил его на корню и выдавил из себя:

— Увы, я не знаю, что мне делать с камнем.

— Тут все просто. Кладете руку на голову Стефана Евграфовича, а во второй руке держите камень. Дальше он сам вам все подскажет.

— Спасибо. Я все понял.

— Отойдите к остальным, скоро начинаем.

Я выбрал тот край, где стояла Шумская. Если выбирать между ней и Сапрыкиным, то однозначно она. Меня сейчас даже не смущала опасность очередного разговора про брак со Светланой!

Встав рядом с Марианной Васильевной, я мгновенно пропитался тяжелым запахом ее духов.

— Рада вас тут видеть в добром здравии, ваше сиятельство, — тихо сказала она, поведя своим необъятным бюстом.

— Вы очаровательно выглядите, — вежливо ответил я и перевел взгляд на будущего императора.

Его лицо так и сияло. А сам Стефан то и дело порывался встать со стула, крутился, трогал мундир, поправлял золотые пуговицы. Вел себя, как обычный подросток.

Интересно, а кто будет наместником при нем? Этот вопрос я задал Марианне Васильевне.

— Как? Вы не знаете? — выдохнула она. — Так, Георгий Александрович. Самая лучшая кандидатура для такого. Он долгое время был при Романкове, знает все тонкости политики и вообще, выдающаяся личность.

Про выдающуюся личность это она хорошо сказала. Я окинул взглядом Сапрыкина и с удивлением отметил его усталый вид. Что, перспектива управление страной уже тяготит его?

— Давайте начнем, — объявил монах, и все встали в широкий полукруг.

Наследник оказался в центре, все еще не двигаясь со стула. Я со всем любопытством ждал, как будет проходить очищение от мирской грязи.

На деле все оказалось прозаичнее. Монах активно размахивал руками над головой Стефана и речитативом произносил длинное заклинание. От него в воздухе мелькали голубые воздушные потоки, которые выглядели как вода.

Магия окутывала будущего императора вихрями, трепала волосы и тут же растворялась в воздухе. И все выглядело, действительно, как волшебный душ. Интересно, он на самом деле смывал мирскую грязь или это просто выражение такое?

Это все продолжалось минут двадцать, а потом над Стефаном засверкали искры, и монах опустил руки, отступая от мальчика.

Пришло время торжественной речи Марфы Петровны.

— Невозможно описать, как я сейчас счастлива! — с сияющими глазами произнесла она. — Мой мальчик сегодня станет императором нашей чудесной страны!

На ее лице не было ни грамма печали по ушедшему мужу, зато была какая-то маниакальная любовь к сыну. Я бросил взгляд на дочь, та стояла, поджав губы, и я только сейчас увидел ее покрасневшие глаза. В них не было и толики той радости, что я отметил в Стефане и Марфе Петровне. С чего бы это? Ей никогда не стать главой страны, как и матери. Откуда тогда слезы? По отцу? Да, это было бы логично. Но тогда возникал вопрос, почему Романкова старшая выглядит иначе. Глядя на нее, можно подумать, что она на свадьбе сына, а не на коронации.

На первый взгляд это все укладывалось в общую картину, но опыт прошлой жизни подсказывал, что тут скрывается нечто большее. Смерть императора, смерть моего отца, слухи, капли, домыслы. Как же тут разобраться?

Я все перебирал в уме факты и сведения, пытаясь собрать этот странный пазл. А он, зараза, никак не сходился, разваливаясь от малейшего движения мысли.

И так глубоко задумался, что пропустил всю речь и даже ее конец. Спас положение монах, который воздел руки к потолку и пригласил меня подойти ближе.

Достав из кармана камень, я снова коснулся документа Кухаревых и мысленно посетовал: до сих пор его не прочитал.

Остальные же, увидев камень, дружно вздохнули, не сдерживая восхищения. И я прекрасно их понимал. Сейчас самородок не в пример своему обычному виду, ярко сиял серебряными боками и был теплее, чем я помнил. Как бы на коже ожога не осталось.

Стефан весь издергался, и сам поднырнул под мою руку. Под ладонью я почувствовал его мягкие взлохмаченные волосы. А ведь он еще так молод! Но сколько же в нем желания стать императором.

Отбросив все эти лишние мысли, я выпрямился.

— Поехали, — тихо пробормотал я и сильно сжал камень пальцами.