Козырев. Путь мага

Глава 2

Из кабинета директора я вышел, ощущая себя тугой пружиной. Сотни, нет, тысячи вопросов бились клювами о стенки черепа, стараясь пробить его насквозь.

Тук. Тук. Тук!

Едва я переступил через порог большого холла, на меня обрушились другие звуки. Студенты тут и там обсуждали нашу с Вяземским стычку в столовой, добавляя туда все больше новых деталей.

Кажется, там уже был дракон, который спалил пол нашего замка.

«Твой отец ждет.»

А который? Тот, что приходил, или тот, кого назвали ваше сиятельство?

Мимо пролетал Олег, и я резко дёрнул его на себя за рукав.

— Эй, ты чего? — возмущённо начал он, а потом увидел мое лицо. — Ты чего такой белый? Чиркунова орала?

Я мотнул головой.

— Молчала? — он взлохматил светлые волосы. — Ну а что тогда?

— Я уезжаю. Меня забрали. Без объяснения причин.

Брови Олега вмиг поднялись к самой кромке волос и намертво застряли там.

— Не понял?.. — только и смог произнести он.

— Да что тут непонятного, Михайлов⁈ — злость заклокотала внутри, требуя мгновенного выхода. — Пришел хмырь, сказал с вещами на выход! Все! Что тут объяснять⁈

Олег сразу же проникся моим состоянием и, поддав под зад лишним ушам, поволок меня в нашу комнату. А я и не вырывался. Злость намертво залепила сознание, не давая мне соображать.

Мне и так хватало тайн и отчуждения. За год я прошел долгий путь от напуганного пацана до известной в академии личности. Окружающие все равно косились на меня из-за происхождения, но сейчас это меня мало волновало.

А теперь и эта часть моей жизни в этом мире перевернулась с ног на голову.

«Твой отец.»

Да где ж ты, скотина, был все эти годы⁈ Не был нужен⁈ А теперь прибежал, как надобность появилась?

Я не заметил, как Олег завел меня в комнату и внимательно смотрел на меня. Мой кулак смачно врезался в стенку шкафа, оставив там небольшую вмятину.

Может, и магия у меня есть?

Нет. Тут все и без отца понятно.

Я намеренно пресек мысли о силе и запихал их поглубже. Не хотел выматывать себя еще и ложной надеждой.

— Ну и долго бы будешь мебель крушить? — раздалось позади меня.

Я вздрогнул, моргнул и обернулся. Олег ждал моих ответов. Не про шкаф.

— Мне не сказали. Просто велели собрать вещи, — я вдруг ощутил дикую усталость.

— Ну, может, так надо, — серьезно сказал друг. — Убивать точно не будут.

— Да? Ты в этом уверен? — я прищурился. — Тогда я абсолютно спокоен.

И недолго думая, вытащил чемодан и начал запихивать туда вещи. Да так бодро, что рубашки с пиджаками летали по всей комнате. Олег только и успевал их ловить заклинанием и отправлять в мою сторону.

— Не кипятись, Алекс, — его ладонь легла на мое плечо. — Ты всегда выкрутишься. Уж я-то это точно знаю.

— Конечно, выкручусь, — криво улыбнулся я, опустив руки на чемодан. — Разве есть иной путь?

Мы пожали друг другу руки, и я вышел из комнаты с гордо поднятой головой.

Пока шел через весь холл, меня провожали десятки пар глаз. Всем было очень и очень интересно узнать, почему я иду к главным дверям с чемоданом и каменной рожей.

Я хотел было сказать им что-нибудь высокопарно, немного смешное и грустное, но слова застряли в горле. Получилось лишь обвести собравшихся тяжёлым взглядом и обхватить ладонью громоздкую ручку дверей.

— Козырев! — раздалось с лестницы.

Я нехотя обернулся и увидел баронессу Шумскую. Она слетела со ступенек, порывисто обняла меня, заглянула в глаза, полными обещаниями и также стремительно унеслась, оставив мне только сладкий запах клубники.

Достаточно смелый поступок для девушки — обозначить перед всеми свои чувства. Это придало мне сил.

Дёрнув ручку, я распахнул двери и сразу же увидел длинный черный автомобиль, рядом с которым стоял здоровенный охранник.

Он заметил меня и сразу же распахнул заднюю дверь. Внутри сидел Петровский.

Спускался я медленно, почти торжественно. Знал, что за моей спиной уже стоят студенты и внимательно наблюдают.

Кто приехал? Почему забирают? Куда везут?

У меня были те же вопросы.

Чемодан перекочевал в лапищи охранника, и я вдруг заметил торчащий из него клок своей рубашки.

Нелепо. Так не бывает!

Но вслед за этим пришла совершенно иная мысль, взбодрившая меня и вернувшая чуть было не заснувшее любопытство.

Это мой шанс узнать больше о себе и о мире.

Именно это придало мне сил забраться в прохладное нутро автомобиля и сохранить внешнее спокойствие.

Через полминуты меня изрядно качнуло — охранник сел за руль, — и академия быстро начала удаляться, вскоре исчезнув за поворотом.

Петровский не обращал на меня никакого внимания. Так, он мой отец или все же его сиятельство.

Я уставился в окно, ловя в солнечных зайчиках свое отражение. И вдруг мысленно выдал себе затрещину. Потому что понял, кого напоминал мне сидящий рядом.

Меня!

Он мой отец!

— Ваше сиятельство, — в тишине автомобиля мой голос прозвучал хрипло, — не могли бы вы озвучить цель столь неожиданной поездки?

Он удивлённо глянул на меня, будто не ожидал, что я умею разговаривать.

— Скоро вы все узнаете, — ответил Петровский.

— К сожалению, не могу принять ваш ответ, — мои губы сжались в тонкую полоску.

— Мне говорили, что в вас есть характер, — без тени усмешки ответил он. — Хорошо. В данный момент мы направляемся на прием к его сиятельству графу Шилову.

Шилову? Знакомая фамилия.

Я мысленно перебрал списки студентов, и память услужливо показала мне темноволосого парня с вечно опущенными уголками губ. Он владел сильным огненным даром.

К слову, почти все самые известные маги отличались этой способностью. Думаю, что это связано с тем, что и императорская семья была огневиками. Умеешь создать фаербол, проходи вперед по ступеням власти.

В академии почти половина магов была с такой же способностью. Водники шли следом, а потом — все остальные.

Интересно, а у меня какая была сила?

Когда я только появился в этом мире, то чуть не рехнулся. Магия! Подумать только! Водные хлысты, фаерболы, щиты создавались силой мысли!

Хотя сильнее ударило меня не осознание, что я в магическом мире, а то, что я чуть не умер. Ведь когда я открыл глаза, то стоял на линии атаки, и в меня летела огненная сфера.

— Козырев! Щит! Баранов! Удар по площади! Ковалев! Вперёд!

Крики оглушили меня, закружили в водовороте. Запах горелого, сырого и почему-то моря моментально забились в нос.

Сквозь дым я не мог толком ничего разглядеть, да и просто не соображал, где я нахожусь. Всего минуту назад я видел мигалки скорой помощи, хмурые лица врачей и потолок с яркими лампами.

— Козырев, чё встал⁈ — раздалось над самым ухом, а потом прилетел болючий тычок. — На позицию.

Козырев? Я не Козырев…

Справа раздался грохот, и мое тело среагировали мгновенно, бросив меня мордой в грязь. А в следующую секунду мозг перещелкнуло на боевой режим.

Рядом со мной стоял белобрысый с алой повязкой. Свои. Понял.

Огляделся, заметил потенциального противника, дергающего руками, и, не придумав ничего лучше, резко поднялся и с прыжка вырубился брюнета с синей повязкой.

Его сосед отреагировал тут же, и меня сбила с ног струя воды. А ведь шланга у него в руках я не заметил!

Плечо взорвалось болью, красив футболку красным.

— Козырев, твою мать, что ты творишь! Атакуй по площади!

«Да как, блин? У меня даже оружия нет!»

И тут я увидел его. Здоровенный, переливающийся рыжим пламенем шар. Он летел прямо в меня.

Он был небольшой, не больше теннисного мячика, но его жар я прекрасно ощущал.

Ко мне неслась сама смерть.

Внутри меня поднялась волна гнева, которая заставила мои руки подняться, и я машинально выставил ладони вперед. Отбить хотел. Огненный шар. Гений.

По коже пробежались противные мурашки, но между пальцами резко запульсировало.

И вдруг я ощутил, как из меня уходит вся сила. Она толчками выплеснулась через ладони, став мощной волной.

Она прокатилась по всему полю, сметая все на своем пути. А я, как дурак стоял и смотрел, как синие повязки разлетаются во все стороны.

И только потом рухнул в грязь, потеряв сознание.

Что было потом, помню отрывками. Сквозь мутное сознание прорывались короткие фразы про выжженные каналы силы, про пропажу магии и безрадостное будущее.

Больше всего бесили сочувственные взгляды после того, как я покинул больничный блок. Приврав соседу по комнате про потерю памяти, я начал собирать информацию: о мире, магии, обо мне.

И очень долго был в постоянном шоке. Даже думал, что я просто сошел с ума. Или лежу в коме в реанимации.

Постепенно привык. Изменения в поведении все списали на последствия магического истощения. Бывает. Иногда проходит.

А иногда нет.

Так или иначе, я продолжал учиться в магической академии. Вместо практики с силой учил теорию, изучал историю, налаживал связи. Вскоре моя фамилия стала ассоциироваться с хитростью, умением выкрутиться и даже пользовалась уважением. Но негласно. Вслух мне такого никто бы не сказал, потому что клана Козыревых не существовало. Я был один с такой фамилией. Никем среди знатных семей и напыщенных аристократов.

Да, пару раз после особо громких приключений, мне предлагали пойти служить под крыло графа или барона. Но я всегда отвечал, что мне и так хорошо. Это вызывало новую волну отчуждения.

Я снова посмотрел на сидящего рядом Петровского. Он шуршал бумагами, не обращая на меня внимание. Тогда я перевел взгляд на дорогу. Машина петляла по улицам города, в котором я ни разу не был.

Да я даже не знал, что он тут есть! Возле академии располагалась небольшая деревенька, в которую нельзя было ходить без разрешения. Но когда такое останавливало студентов?

Я знал, что это за город, читал о нем в книгах. Столица империи. Московск.

Мне вдруг стало тошно сидеть в тишине, облепленным собственными мыслями.

— Вы мой отец? — спокойно спросил я, продолжая смотреть на отражение Петровского в окне.

Он не вздрогнул, не глянул на меня, читая какие-то документы.

— Это мне неизвестно, — ответил он.

И это озадачило меня еще сильнее. А кто тогда?

— Мне необходимо больше информации, иначе эта поездка очень напоминает похищение.

Мой вопрос прозвучал без тени угрозы, но твердо. Понятное дело, что если он скажет: «Да, я вас украл, чтобы принести в жертву богам», я не выпрыгну на полном ходу.

Да и вряд ли дело обстоит именно так.

— Вы упрямый. И нетерпеливый, — он повернулся и с интересом на меня посмотрел. — Однако все же прошу вас набраться терпения. Мы скоро уже приедем.

Он поймал взгляд водителя, и тот едва заметно кивнул.

— Три минуты, — обронил охранник.

Я кивнул, но легче мне от этого знания не стало. Автомобиль вильнул еще два раза, и перед моими глазами предстал роскошный особняк. Да что там особняк! Даже из-за деревьев были видны высокие шпили и башенки. Практически небольшой замок, хотя, конечно, не такой здоровый, как наша академия.

Водитель припарковался недалеко от широкого крыльца, и я с трудом дождался, когда он откроет нам двери. Правила этикета, чтоб их!

Я старался держаться с самым независимым видом, сдерживал свое любопытство и даже старался не пялиться в окна.

Из двойных дверей вышел дворецкий в темно-багровой ливрее и чинно кивнул. Ему было далеко за шестьдесят, но держался бодро.

— Ваше сиятельство, рад вас приветствовать. Вас уже ожидают.

Петровский коротко кивнул и пошел следом за дворецким. На меня никто не обращал внимания. Краем глаза я успел только заметить, как колыхнулась штора на втором этаже.

Огромный холл, статуи, картины, толстый ковер — здесь живут очень и очень богатые люди. Я припомнил все стычки с Шиловым, но ни одна из них не тянула на вызов студента под светлые очи графа.

Дворецкий довел нас до кабинета, постучался и сразу же распахнул двери. Внутри нас ожидал сам хозяин всего этого.

Худой, бледный, я бы даже сказал старый. Его длинные темные волосы были забраны в простой хвост, а выражение лица сразу давало понять, что его сын — точная копия папаши.

Кабинет, к слову, произвел на меня сильное впечатление. Потому что он совсем не похож на холл и коридор. Но эта строгая обстановка вполне отображала личность графа. Никаких лишних деталей, на столе ни единой бумажки, только телефон, ручки, печать. Единственным украшением являлся пышный куст незнакомого мне растения в углу кабинета. Он выглядел, как пятна жизни на унылом кладбище.

— Владимир Михайлович, спасибо, что так скоро смогли приехать, — он протянул руку Петровскому, но смотрел все время на меня.

Под этим взглядом мне стало неуютно. Я чувствовал себя иноземной зверушкой, которую привезли к ветеринару. Сейчас недобрый дядя достанет скальпель и препарирует меня, как лягушку из анекдота.

— Это Александр Николаевич Козырев, — представил меня «мой похититель».

Я вежливо кивнул, не меняя отстраненное выражение лица.

Шилов обошел меня по кругу, его рука периодически дергалась, чтобы дотронуться до меня, но он ни разу так и не прикоснулся. Значит, сканировал мою силу. Лекарь в академии тоже так делал, когда я только отошел от истощения. И лицо у него было таким же удивленно-разочарованным.

— Не понял, — вдруг выдал граф, вопросительно глянув на Петровского.

— Да, все так, — кивнул Владимир Михайлович.

— И что?

Эти обрывки диалога страшно выбесили меня. Зачем меня сюда притащили⁈ Пока они буравили друг друга взглядами, я стоял со сжатыми челюстями, но надолго меня не хватило.

Собрав в кулак всю свою вежливость и выдержку, я скупо улыбнулся и абсолютно спокойно спросил:

— Не будете ли вы столь любезны и не посветите меня во все детали происходящего?

Мой вопрос застал их врасплох. Они одновременно посмотрели на меня, и в глазах я снова видел все тот же комментарий: «Оно еще и разговаривает⁈»

И тут Шилов начал хохотать. Прямо от души. Его смех напоминал звук скрежета по стеклу.

У Петровского ни один мускул на лице не дрогнул, но во взгляде мелькнуло разочарование.

Да пошел он к лешему!

— Боги, — с трудом отсмеявшись, проговорил Шилов, — как давно меня так не веселили. Это точно он?

Вопрос он адресовал Петровскому и тот коротко кивнул.

— Интересно. Очень интересно, — наконец, Шилов посмотрел на меня. — Вы уникальный молодой человек. Но нам предстоит очень много работы. Точнее, я даже не представляю, с чего начать, потому что в вас нет ни капли силы.

Спасибо, что напомнил, гад!

— И все-таки, выбора у нас никакого нет. Придется работать с тем, что есть. В везение я не верю, но думаю, магия способна сама решить и такой запутанный вопрос.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — упрямо напомнил я.

Шилов снова глянул на Петровского, и тот еле заметно дернул плечом. Он-то от меня уже два раза слышал этот вопрос.

Граф сделал еще один оборот вокруг меня, махнул нам на два простых стула и отошел к своему столу.

Пока мы садились, он сложил руки домиком и впился в меня взглядом.

— Вы знаете, кто вы такой? — вдруг спросил он.

— Козырев Александр Николаевич, студент пятого курса имперской магической академии, — холодно ответил я.

— Вы знаете, к какой семье принадлежите?

Этот вопрос выбил меня из колеи, заставив брови дрогнуть.

— По данным личной карточки, находящейся в архиве академии, у меня нет живых родственников.

— Личной карточки? — он усмехнулся уголком губ.

Да, конечно, это я дал маху, эти дурацкие карточки студентом на руки не дают. Они находятся в закрытой части академии, под замком.

— Любознательный. Это хорошо. Что еще вы знаете?

— Больше ничего, — нехотя признался я.

— Владимир Михайлович, — Шилов глянул на Петровского, — вы так ничего ему и не сказали?

— Игорь Иванович, сначала мы должны проверить, чтобы знать точно. Какой смысл гадать?

— Да, что же, вы правы. Но я ощущаю беспокойство молодого человека и поэтому предлагаю уже пройти в зал.

Я превратился в одно большое ухо. Впереди замаячила тайна, которая должна была пролить свет на мое происхождение.

Шилов дернул ящик стола, вытащил оттуда большой ключ с нелепым брелком и поднялся. Мы с Петровским вскочили одновременно.

— Прошу за мной. Зал находится в подвале.

Съедаемый любопытством, я поспешил за хозяином этого мини-замка.