Козырев. Путь мага

Глава 10

Первым делом Вяземский, конечно, бросился к отцу. Найдя его в бальной зале рядом с супругой, Костя скороговоркой обрисовал произошедшее. Граф Филипп Эдуардович окинул нас двоих внимательным взглядом, проверяя, видимо, на предмет дыр в костюмах. Его реакция на слова сына выглядела очень странно.

Он сказал, что я виноват в том, что Костя попал на линию атаки. С трудом удержав брови на обычном месте, я сурово на него посмотрел.

— Ваше сиятельство, не нужно на меня бросать такие свирепые взгляды, — с тенью улыбки сказал Вяземский-старший, тряся вторым подбородком. — Я рад, что ни вы, ни мой сын не пострадали. Даже сообщу страже об этом неприятном инциденте. И очень буду вам благодарен, если таких ситуаций более не произойдет.

— Отец, ты думаешь, что напали именно на Александра? Не на меня? — беспокойно спросил Костя.

— Естественно. Все знают, что на Вяземских не стоит даже смотреть косо, — гордо ответило его сиятельство.

Тут мне очень захотелось скосить на него глаза, чисто из природной вредности, но я смог себя сдержать. А вот Костя выглядел расстроенным. Еще бы! Он только что предложил свое дружественное плечо, а суровый родитель запретил нам общаться. О времена, о нравы!

Пока я размышлял о превратностях взаимоотношений людей в аристократическом обществе, к нам подошел глава стражи и получил от графа скупую информацию по нападению. И выглядело это так, что, мол, ходят тут всякие с ножами, людям отдыхать мешают. Говорил с той же легкой улыбкой, делая вид, что это все несерьезно и не стоит внимания стражей.

Но я настоял, чтобы все изучили внимательно. Вместе со стражником мы все прошли на балкон, где я показал след от попадания в стене и подробно рассказал, где заметил движение. Сначала я думал, что мои слова проигнорируют, списав на какую-нибудь ерунду. Из серии оно тут давно лежало, и вообще, вам показалось. Пришлось показать нож, завернутый в платок. И только после этого лица собравшихся стали выглядеть серьезнее.

Стражник даже сотворил особое заклинание. Для этого он активно замахал руками, будто отгонял мошек, и в воздухе тотчас поплыла синяя линия, определяющая направление броска. И только это смогло подтвердить мои слова.

После такого началась легкая паника, впрочем, почти не затронувшая гостей. Но я так и видел в глазах стражи бегущую строку:

«На императорском балу совершенно нападение на будущего хранителя камня королей и сына графа! Позор страже! Свистать всех наверх!» А, черт, это из другой оперы.

Короче, среди гостей в одно мгновение стало больше служивых, которые с артефактами наголо скользили между танцующими и пытались определить нападавшего.

Я мысленно пожелал им удачи, ведь ни один человек, у которого есть голова на плечах, не останется на месте неудачного преступления. Ушел уже давно, ищи ветра в поле. Но раз по службе положено проводить розыскные мероприятия, то пусть.

Еще я заметил, что вокруг Романковых появилась тонкая пленка защитного барьера. Напали, конечно, не на них, а все равно повесили. Хотя это тоже лишним не будет.

Так что остаток моего вечера прошел скомкано. Ко мне периодически направлялись дипломатические группы с предложениями мира, дружбы или брака. Я сразу же сравнивал их фамилии со списками Вайсмана.

К слову, могу с гордостью сказать, что никто не ушел от меня обиженным. В прямом смысле! Мне доставляло не дюжее удовольствие строить максимально длинные и заумные словесные конструкции, никому напрямую не отказывая и не соглашаясь.

Затем был роскошный ужин с десятью переменами блюд. Такого изобилия я даже на картинках в книгах не видел: и фазаны, и поросята, и рыба какая-то чудная со здоровенными глазами. А еще супы, жаркое, нарезка, салаты. Часть я даже не смог идентифицировать. Но все было очень вкусно.

Через полтора часа, сыто отвалившись на удобную спинку стула, но не нарушая правил приличий, я лениво рассматривал остальных гостей. Что дамы, что господа выглядели, как с голодного края, жадно заглатывая куски из своих тарелок. От этого жора на них объемных шеях ходуном ходили нитки с дорогущими камнями.

И да, стоит отметить, что многие аристократы не очень-то заботились о фигурах. Считалось, что если ты худой, значит — бедный или больной. Глупо, но факт.

Правда, это поверье было особенно крепко в «среднем классе», который только-только переступил за границу приличных денег, но еще не дошел до настоящего богатства, когда все домыслы остаются за порогом роскошного особняка. Этим сильным мира сего вообще было все равно на это, лишь бы костюм подороже, да украшения побогаче.

К ним как раз и принадлежал Сапрыкин. Кстати, его за столом я не увидел. Возможно, уехал раньше. Да и пусть. Его кислая рожа мне весь аппетит бы испортила, не говоря о молоке или вине.

В самом конце пира официанты принесли десерты. В этот момент я взмолился всем известным богам, прося у них одного — места в желудке. Потому что эта крошечная корзиночка с воздушным кремом и фруктами пахла так невероятно, что аж ум за разум заходил. Нет, здешние повара используют какую-то страшную магию улучшения вкуса. Не меньше!

Я смог попробовать лишь самый краешек и понял, больше в меня не влезет. Пришлось с самым скорбным лицом отложить вилку в сторону. И мирно ждать отмашки распорядителей об окончании ужина.

— Вы слышали, что на нового хранителя сегодня напали? — ко мне вдруг наклонилась пожилая женщина, сидевшая слева от меня. — Говорят, что его ранили и увезли в императорскую больницу с многочисленными порезами.

— Да вы что⁈ — в тон ей ответил я. — Как же не углядела стража? А крови много было?

— Весь балкон залило! — знающе заявила она. — Тайная канцелярия уже ведет расследование.

— А больше никто не пострадал?

— Нет, представляете, он был там один, а нападавших трое!

Чтобы не заржать, пришлось закрыть лицо стаканом с соком. Как быстро разносятся слухи и обрастают подробностями!

— Да, кажется, что-то такое и я слышал, — я состроил самое серьезное лицо, — только там было двое нападавших и ранили особой магией, которую невозможно отследить. Были они в черных плащах и сиганули через перила, чтобы затем раствориться на территории парка.

— Какой кошмар! — она даже рот приоткрыла от удивления и через секунду потеряла ко мне интерес, развернувшись в сторону соседки справа.

Там сидела такая же дама. Чует мое сердце, что в завтрашних газетах напишут, что нового хранителя камня Королей на императорском приеме растерзала толпа белок-людоедов. Хотя нет, это подорвет уважение к страже. Тогда на выходе из дворца растерзала банда бродячих цирковых животных.

Наконец, заиграла незатейливая мелодия, означавшая конец ужина. Я даже вздохнул с облегчением. Сил не было больше сидеть и смотреть на еду. Но многие остались сидеть, пытаясь урвать последние лакомые кусочки с огромных тарелок. А кто-то, как я заметил, даже пихали заморские фрукты в потайные карманы на платьях.

Я сделал вид, что не заметил. Не мое дело.

Мне хотелось найти Илью Сергеевича, чтобы узнать, когда можно покинуть прием. Я уже устал от взглядов, шепотков и от людей в целом. К тому же меня, вообще-то, серьезно ранили и увезли в больницу. Я прямо-таки видел удивленные взгляды гостей, которые пытались понять, как я еще на ногах стою! Бедные аристократы не знали чему верить: глазам или ушам.

Поймав Коршунова возле одного из официантов, я отвел его в сторону.

— Ваше сиятельство! Вы здесь? — удивленно спросил он, понизив голос. — Я думал, вы в больнице.

— Ага, растерзан бандой врагов империи. Фактически уже умер, — с усмешкой ответил я.

— Быть не может! Какой кошмар, — начал он и вдруг осекся, а затем удивленно моргнул. — А-а-а, наговорят же глупостей, а я ведь почти поверил. Так с вами все в порядке? Нападение хоть было?

— Да было, но он промахнулся.

— Все равно, пойти на такое, да еще на императорском приеме! — Илья Сергеевич возмущенно потряс кулаком.

— Когда я могу уже покинуть это роскошное общество?

— Рано еще, — дернул он плечом. — Еще будет представление молодых невест, а потом уже можно будет уходить. Но вы-то уже в больнице, — закончил он с улыбкой.

— Тогда я готов изображать смертельно больного, слиться с обстановкой и незаметно уйти.

— Возможно, — взгляд Коршунова сместился мне за спину, — но, кажется, уже нет. К нам идет глава стражи.

Я обернулся и увидел знакомого мужчину, чье имя я, к сожалению, не запомнил.

— Ваше сиятельство, рад, что нашел вас. Приглашаю пройти в отдельный кабинет, с вами хочет встретиться император лично.

Вот тут я знатно прибалдел. Сам Романков хочет меня видеть⁈ Мгновения паники быстро сменились непониманием с приступом гордости. Не стал бы я хранителем, когда б еще выпала возможность увидеть императора вживую?

Оставив Коршунова, я отправился за главой стражи. Он вывел меня из общего зала и, не оборачиваясь, прошел через весь коридор, углубляясь в недра дворца. Я только успевал разглядывать многочисленные картины и запоминать дорогу.

— А о чем хочет побеседовать со мной император? — осторожно спросил я, чтобы понимать, к чему готовиться.

— Мне это неизвестно, ваше сиятельство. Раз император приглашает, моя задача найти и привести нужного человека, — отозвался глава стражи. — Еще два поворота и будем на месте. Прошу вас вытащить из карманов все артефакты, если таковые имеются, и сдать их. Дополнительно я обязан буду проверить на вас обезоруживающим заклинанием.

— Да, я понял. Все в порядке.

Мы подошли к резной двери из красного дерева, — рублей пятьсот за метр! — и глава стражи решительно распахнул ее. За ней оказалось небольшое помещение, забитое стражниками.

Они сурово оглядели меня, подали коробку для артефактов, и дежурный маг наложил на меня проверочное заклинание. Оно, к слову, ничего не показало, так как из оружия у меня был только острый язык, а из металлического — стальной характер.

— Вы можете пройти, его императорское высочество подойдет через несколько минут, — сказал мне глаза стражи и открыл следующую дверь.

За ней скрывался скромный, по меркам дворца, рабочий кабинет: вроде простой стол, кресло и стеллажи. Но у меня глаз наметанный, поэтому я сразу распознал одно большое и существенное «но»: вся мебель и предметы обстановки были изготовлены из редкого сорта дерева — угольного. Оно росло только далеко на юге, и один погонный метр стоил рекордных восемь тысяч рублей.

Не зря нам один такой кусок в музее при академии показывали с припиской: «самое дорогое, что у нас есть».

При этом если не разбираться во всем этом, и смотреть на стилистику кабинета в целом, то выходило очень лаконично.

Глава стражи указал мне на объемное кресло напротив стола и вышел из кабинета. Я посмотрел на подозрительно высокое сиденье, осторожно сел и чуть не утонул в нем, если бы не успел опереться на подлокотники.

Мне стало не по себе, вдруг показалось, что это кресло здесь специально стоит, чтобы сбивать спесь с наглых аристократов. И я почти был уверен, что за одной из картин стоит сам Романков и ржет самым неприличным образом над перекошенными лицами гостей.

Надеюсь, я не ударил в грязь лицом, примостившись на самый край.

И буквально через мгновение после того, как я опустил свой зад на кресло, раздался щелчок, и ко мне вышел император. Я сразу же вскочил, приветствуя его по всей форме. Хорошо, что я не прогуливал уроки этикета.

— Наслышан я о ваших приключениях, — он намеренно проигнорировал мое приветствие, мазнув довольным взглядом по креслу и моей прямой спине. — Рад, что новый хранитель остался жив. Осваиваетесь уже? Нужна ли какая-то помощь?

— Спасибо, справляюсь, — коротко ответил я.

— Хорошо, хорошо, — он внимательно на меня посмотрел, протыкая своими удивительно светлыми глазами мою тушку насквозь. — И все же? Можете мне все честно рассказать.

Его голос был таким дружелюбным и полным доверительных ноток, что у меня чуть с губ не слетели слова про долги. Едва успел одернуть себя.

Теперь я понял, что у императора особый дар обаяния. Чертова магия!

— Спасибо, ваше императорское величество! Справляюсь своими силами! — гаркнул я, как на строевой песню.

— Интересно, — сказал Романков и сел за стол. — Вы уже приручили камень?

— В процессе. Сложная сила, трудоемкий процесс. В настоящее время у меня курс усиленных тренировок, для скорейшего освоения взаимодействия с камнем Королей.

— Кто учитель?

— Причалов Денис Алексеевич!

— Вот как, а говорил, что больше не берет учеников, старый прохвост. Ладно, как только камень ответит, пусть Причалов уведомит меня сразу же. У меня на вас, ваше сиятельство, большие планы.

Не знаю почему, но от последней фразы у меня прошиб ледяной пот.

Еще раз окинув меня взглядом, император глянул на часы и, кивнув на прощание, удалился. Следом тут же открылась другая дверь, и появился глава стражи. Он изогнул бровь, и я поспешил на выход.

Теперь уж точно можно покинуть это развеселое общество. Сил моих больше нет на него смотреть и держать лицо. Боюсь, что еще чуть-чуть и врежу по первой же холеной морде.

Получив обратно все свои вещи, я в одиночество прошел по длинному коридору, свернул пару раз и оказался в бальной зале. Там меня встретили голодные и любопытные взгляды. Чтобы уйти, мне пришлось пересечь людскую массу и проследовать к выходу.

И только у самых главных дверь я столкнулся с еще одним студентом, которого видеть мне совсем не хотелось. Что ж за день такой, полный на старых знакомцев⁈

— Козырев, — недовольно выплюнул Алексей Дробинин.

Сын барона, наследник стеклянных фабрик и полноценный му… то бишь, альтернативно одаренный человек. Сейчас в мой адрес полетит волна грязи и помоев. А я в ответ с редчайшим удовольствием ему врежу.

Подумал и аж на душе потеплело.

— Дробинин, — в тон ему ответил я.

— Жаль, что тебя не прикончили.

— Давай сразу закончим обмен этими приторными любезностями и перейдем к делу.

— Ты хочешь дуэль на императорском приеме? — усмехнулся блондинчик. — Хочешь славы и признания? Академия тесна стала?

— Рядом с тобой даже в поле тесно, — сухо ответил я.

— Оскорбляешь.

— Даже не пытался. Чистая правда.

— Нарываешься, — зашипел он, шагнув ближе.

— И что ты сделаешь? Кулаками будешь размахивать? Или атакуешь магией, как на дуэли с Шиловым?

Дробинин вспыхнул. Я напомнил ему про позорный момент в его биографии. Давай, давай, покажи мне свой характер! Сядь в лужу еще раз.

— Это была самозащита, — с вызовом ответил он.

— И? Все равно, ты применил магию и нарушил правила, — пожал я плечами.

Внутри у меня сжималась здоровенная пружина, которая тихонько поскрипывала от напряжения. Понятно дело, что доводить ситуацию до банальной драки, сейчас мне не нужно. Но блондинчик умел вывести меня из себя одним фактом своего существования.

— Нет? Тогда хорошего вечера, — я едва заметно кивнул ему и привлек внимание лакея. — Я желаю покинуть прием. Вызовите, пожалуйста, моего водителя.

— Ты не можешь так просто уйти! — донеслось мне в спину.

Я медленно развернулся, с интересом наблюдая за покрасневшим Дробининым. Сейчас в ярком свете уличных фонарей, он выглядел даже забавно. Хотя, если бы он мог пускать лазеры из глаз, я был бы уже мертв. Но он не умел. Какая досада!

— И почему же? — губы дернулись в улыбке. — Хочешь что-то попросить у меня?

— Ты позоришь имя хранителей! — яростно зашипел он.

— А тебе-то, откуда такое знать? — приторно сладко спросил я. — Где ты, а где хранители?

Из-за колонны вышел лакей и хотел проводить меня к машине, но Дробинин подскочил и ткнул в меня пальцем.

— Ты не заслуживаешь быть хранителем!

— Если ты не уберешь руку, я сломаю тебе пальцы. Все, — спокойно ответил я. — Мне это расценивать как нападение?

Мои слова заставили его отшатнуться от меня, но это был еще не конец. Дробинин, раздувая ноздри и сцепив зубы, начал снимать с руки перчатку.

А это уже был вызов на дуэль.

— Ты никчемный маг. Никчемный человек. И будешь никчемным хранителем.

— Дробинин, ты забываешься! — рыкнул я. — Не позорься и возвращайся на прием. Оставь меня в покое.

— Нет уж. Ты меня в академии бесил своей наглой рожей, а теперь еще и в мой круг пробрался. Обманом!

К моим ногам упала черная перчатка. Он сделал свой ход.

— Здесь и сейчас! — зашипел он. — На шпагах!