КОМ-5 (Казачий Особый Механизированный, часть 5)

15. МЕДВЕЖЬЯ ШКОЛА. ПОРА И ЧЕСТЬ ЗНАТЬ

ПОТОЛКУШКИ

Я скинул шкуру и подошёл к братьям. Те радостно захлопали меня по плечам:

— Силён, Илюха! Силён! А что сразу не вмазал? Выпендриться захотелось?

— Ну, что-то типа того…

Праздник разворачивался всё шире, народ ещё прибывал, пополнялись угощениями столы. Когда народу собралось уж совсем густо, посмотрели мы и на невиданные соревнования. К примеру, медвежья стенка на стенку. Я как услышал, подумал — ну всё, сейчас пойдут друг друга в лоскуты рвать. Ан, нет! Пасть не открывать, на задние лапы встать, передние — к бокам прижать да не поднимать. И строй на строй — кто кого перетолкает. По-разному сходились — сперва молодые совсем, для разогреву. Потом постарше. Компания на компанию. А потом и род на род пошли.

— Я смотрю, тут у них круговая система, — сказал Пашка. — Каждый род с каждым.

— Интересно, победитель будет? Или они чисто из спортивного интереса? — усмехнулся Серёга.

И тут к нам с хиханьками-хаханьками подкатил небольшой мужичонка и давай мелким бисером рассыпаться. Мол — так и сяк, новые вы у нас, большие медведи. А что ж обычаев наших не уважаете? Не выходите, дескать, на потолкушки.

— Это будет избиение младенцев, — пробормотал Артём. — Слишком разные весовые категории.

Я пожал плечами:

— Ну уж, не избиение. Вытолкаем их за линию — и дело с концом. Отцов ток зовите да дядь Егора.

— А чё тока отцов-то? — задиристо спросил маманин голос сзади, я аж подпрыгнул.

— Мама! Вы ж не утерпите — или кусаться начнёте или лапами махать!

— Да ладно тебе! Не дурнее уж других. Давай, выкликай первый десяток, мы с девками тоже пойдём.

А что? Честно сказать, я и не против был. Пускай разомнутся, силушку почуют. Но строгую инструкцию сеструхам ещё раз прочитал.

Маманя, к слову, даром что невысокая женщина, а медведицей получалась весьма крупной, как бы не с меня статями. Катерина с Натальей — те чутка поменьше, но всё одно сильно крупнее чужих медведей.

Подошли дядья. Встали мы кружком, меж собой сговорились: баб между старшими поставить через одного, а мы, молодняк, по краям попарно. Хрен нас продавят!

Так, в общем-то, и вышло. Но ощущения, знаете, как будто на детском празднике взрослых зазвали с ребятишками поиграть. Мне всё страшно затоптать их было. Однако навозились и насмеялись, так что снова чего-нибудь перекусить захотелось. Пошли мы к столам.

— А чё ты, Ильюша, всё оглядываешься? — спросила маманя.

— Да младших смотрю. Что-то не вижу никого.

— О-о, их так-то тоже приводили. Посмотреть, мяса медвежьего попробовать.

— Ага, чуть не под конвоем, — сделала большие глаза Катерина.

— Да почему «чуть»? — не согласилась Наташа. — Натурально, под конвоем. Вокруг оцепление преподавателей, человек тридцать. Чтоб никто ближе чем на три метра не подходил.

— Боятся, чтоб не убежали, что ли?

— Ты чё! — Катерина перешла на громкий шёпот. — Боятся, чтоб не украли! Свете с Люськой по четырнадцать, а Тоньке вообще пятнадцать! По местным меркам — самый невесточный возраст. Да и за маленьких страшно — украдут да спрячут в тундре — поди поищи!

Я подумал, что государь-император, лично заинтересованный в благополучном восстановлении родов Высших белых медведей, такого самоуправства бы не допустил и покражу бы точно нашёл. Но зачем детям такие переживания, в самом деле? Так что — бережёного Бог бережёт.

— А чё их рано-то так увели?

— Как — рано? — маман достала из кармашка часы на цепочке. — Одиннадцать уж, детское время кончилось! Спать давно пора.

И тут до меня дошло. Вот я пень берёзовый! Полярный ж день! А мы всё это время просто привыкли жить по режиму. Встал — побежал. И за день так наскачешься, что вечером в комнату пришёл, а там шторы плотные. Упал да вырубился.

Солнце стояло высоко и не собиралось никуда закатываться. А народ, похоже, не собирался расходиться. Игрались ещё какие-то игры — и в медвежьем виде, и в человечьем. Попутно для молодёжи приглядывались женихи-невесты. Девки вовсю строили глазки отличившимся парням. Вон и наши уже в большом кругу с кем-то танцуют, разбавляя северную пляску казачьими коленцами. А и пусть. Дело молодое. А поджениться им вряд ли дадут, я почему-то был в этом уверен. Вот молодуху хорошенькую в койку подложить, а может, и не одну, чтобы понесли, и в роду свой Высший оборотень появился — в это верю.

Я приметил, что и вокруг меня тоже нарезают круги несколько разнаряженных девиц и решил, что хватит с меня праздника.

— Наташка, Катюха, пошли-ка до расположения. А то вы у нас — тоже невесты справные. Как похитят вас, будете знать!

— Сплюнь, Ильюша! — маман, кажется, испугалась. — И впрямь, пошли-ка. Да запрёмся от греха. А то мало ли кому что с пьяных глаз взбредёт.

«А ПУСТЬ ВЫЙДУТ!»

Пошли мы в общежитие. Я ещё на этаж к младшим поднялся — смотрю, там целый усиленный взвод охраны сидит из мастеров. Спросил шёпотом:

— Ну чё тут у вас? Всё нормально? Помощь нужна?

— Всё спокойно, — уверила меня Томпуол, — в каждой комнате тоже находится наставник. Но мы будем дежурить, сменяя друг друга, пока праздник совсем не закончится и приезжие не откочуют.

— А если кто-то захочет вернуться и напасть позже?

— Такого ещё не было…

— Но и высших оборотней в составе учеников у вас ещё не было?

— Это верно. Мы будем решать вопрос. Уверяю, дети не останутся без охраны.

Я вернулся к себе, лёг даже, но тревога не проходила и не спалось. Два часа так промаялся — и таки дождался.

Зазвенело разбитое стекло, закричало сразу несколько голосов — одни гневно, возмущённо, другие пьяно и требовательно.

— Ах вы, суки…

Я даже сапоги надевать не стал — выскочил в коридор в исподнем, сразу обратился в медведя. Проходы да лестницы здесь везде свободные, на оборотней рассчитанные. По коридору уже бежали маманя да сёстры, к малышне наверх кинулись.

Ну а мы выход проверим.

Молодые самцы. Штук тридцать. Спиртом воняют — фу, — сразу сообщил Зверь.

Посмотрим, кто там чем воняет!

На крыльце, плотно перегораживая вход в здание, стояло несколько мастеров, все в шкурах, а напротив них — целая толпа молодых и сильно пьяных самцов.

— Как вам не стыдно⁈ — гневно кричала Томпуол. — В каком виде вы явились⁈ Зачем вы вообще сюда пришли, здесь дети!!!

— Да какие дети, ы-э! — ревели в ответ. — Девки в самой поре!.. Почему закрыли?.. Выпустите их, может они хотят?.. Пусть выберут лучшего!

Я как это услышал, у меня аж планка упала. Вот так, значит? Отдать вам наших девочек? Вам, пьяни подзаборной⁈

Вылетел я, сбив преподавателей, как кегли. И как начал люлей раздавать — только треск пошёл! Насколько они пьяные были, настолько же я был зол. Старался не убить только, но переломанные лапы, свёрнутые носы — это не считал. А уж когда самые здравомыслящие побежали — всем от щедрот ильиным огнём добавил, шкуры подпалил как следует.

Вернулся к крыльцу — зубы горят, когти светятся.

Преподаватели, принявшие человеческий вид, смотрели на меня с опасением.

— Безумства не ждите, — хмуро буркнул я, — но с крыльца я не уйду.

— Я немедленно отправлю срочную депешу о произошедшем инциденте, — сурово сказал директор. Остальных прошу рассредоточиться по периметру большим кольцом. Битых окон нам больше не надо. Хорошо, сейчас лето.

Так я и сидел, медленно-медленно успокаиваясь.

Приходила какая-то толпа, но на дальних подступах была остановлена мастерами. Минут пять они стояли. Выкрики постепенно сменились более спокойным гулом голосов. Ушли.

Всё, не придут сегодня. Спи. Я покараулю.

Я думал, не смогу уснуть — перенервничал-таки, да и светло — какие уж тут сны? Но постепенно усталость взяла своё.

КАВАЛЕРИЯ ИЗ-ЗА ХОЛМОВ

А разбудило меня ворчание приближающегося мотора.

Автобус. Нет, два автобуса!

Слышу. Кто едет, интересно?

Тут ездить-то, в общем-то было особо некуда, городок крошечный. Только от причальной мачты автобусы и бегали.

— К нам ведь едут, — пробормотал я вслух. По лестнице протопали торопливые шаги. Директор! — Не знаете — кто? — спросил я его и подвинулся, освобождая дверной проём.

— Очень надеюсь, что охрана, — он встал рядом. — До сих пор мы не сталкивались с подобными проблемами, прошу меня понять.

Автобусы остановились, и из них начали выгружаться военные. В походной форме, в беретах (эт по новой моде, ха!) в бронежилетах, обвешанные оружием по самое не могу. Но это было не главное.

Ты чувствуешь — все они медведи!

Да. А ещё все они — маги.

Я разглядывал приехавший отряд, и у меня зрело ещё одно предположение.

Хм. Смотри: они все — молодые, здоровые, рослые (что для северных народностей довольно большая редкость). Да и на морды… тьфу, на лица глянуть — нормальные парни, страшных нет. С интеллектом, я надеюсь, тоже всё нормально. Спорим, их отобрали довольно давно и ждали только повода сюда прислать?

Потенциальные женихи?

Естессссно! Зачем государю непонятные браки Высших медведиц с тундровыми кочевниками? У них там, насколько я понимаю, с магией не густо. Кстати, это вполне может играть определённую роль… Не поэтому ли медвежья кровь у нас не угасла? Все в роду всегда были способны к магии. Разной, да. Но, видимо, это как-то способствует передаче… Умникам надо сказать, пусть проверяют эти вопросы, у них бошки большие.

Приехавшие не могли не заметить кровавые пятна и подпалины по всему двору. Время от времени я чувствовал быстрые брошенные на себя взгляды. Смотрите-смотрите, любуйтесь.

Пашка идёт.

Из-за угла школы действительно вывернул Пашка. Морда довольная, китель на плечи накинут, фуражка набекрень. Тоже гарь увидел и меня на крыльце, перестал улыбаться, шаг ускорил.

— Чё случилось?

— Да так… Погонял тут женихов незванных.

Он присвистнул.

— А эти?

— Щас узнаем.

Отряд тем временем построился, и один из бойцов подошёл к директору, бросил руку к виску:

— Специальный взвод охраны для прохождения службы прибыл. Командир отряда капитан Дугу.

Директор лучезарно улыбался:

— Не надо этого официоза, Хендир! Сколько лет тебя не видел? Четыре? Пять? Уже капитан!

Ага. По ходу, это бывший ученик.

— Шесть, Кула Чутович, — сдержанной улыбкой ответил военный. — Расскажите подробнее, что тут у вас произошло.

Директор рассказал всё в подробностях, по ходу дела представив и нас. Пашка тоже слушал внимательно, хмурился. Уточнил:

— А вы, значит, охранять будете?

— По полному протоколу, круглосуточное обеспечение безопасности.

Ты глянь, как отвечает-то, прям со сталью в глазах, — усмехнулся Зверь.

М-гм…

— Слушай, капитан, только без обид, — я посмотрел на него тоже без улыбки. — Если хоть с кем-то из наших дурное случится, я вас всех мехом внутрь выверну. И тебя первого.

Он неожиданно широко расплылся:

— Учитывая, что примерно то же самое нам обещал император, вам придётся встать в очередь. Но думаю, если с моими подопечными всё же случится что-то дурное, я буду уже слишком мёртв, чтобы переживать о наказании.

— Хм. И ещё. Не знаю, как у вас тут принято, а у нас девочка до семнадцати лет — ребёнок, и замуж ей нельзя. Усвой и остальным передай. Девки — ветер в голове. Дуреть начнут, глазки строить. Или, думаешь, я не понимаю, почему именно вас прислали? Средний балл по окончанию училища какой?

Он, кажется, удивился смене темы и несколько нехотя ответил:

— По отряду — четыре и восемь.

— В горячих точках?..

— Минимум три года.

— Ну вот. Боевая элита. И как к зятьям я к вам вполне положительно отношусь. Но всему своё время.

— Усвоил! — заверил меня Хендир.

— Иначе…

— Помню-помню, мехом внутрь вывернешь.

— И это не фигура речи.

Пашка посмотрел на меня искоса.

— А ты как думал. Пошли… — я слегка потянулся, расправляя плечи и потопал внутрь здания. Медведем. Вспомнил, что обращался-то я в исподнем. После угрожающих речей это было бы… как там Соня говорит?.. «Не комильфо», вроде. Негодяще, одним словом.

Пашке надо сказать, чтоб девчонок с магическим даром выбирал.

Вот сейчас и скажем.

РЫБАЛКА И ПРОЧЕЕ

А спустя буквально час мы отправились на рыбалку. И не на ближнюю, как изначально предполагалось, автобусами в недалёкий городок Дудинку на Енисее, а…

Впрочем, начну с начала.

Должно быть, директору Куле, который, по большому счёту, являлся главой не только школы, но и всего крошечного городка Кайеркана, было досадно и неудобно за пьяный ночной дебош аборигенов, и чтобы загладить неловкость, он сговорился с командиром военного дирижабля. Не знаю, как это было оформлено в бумагах — может, выдали справку с большой печатью, что буран или, допустим, резкое обледенение, и корпус надо чистить — но так или иначе, курьер согласился потратить день на нас.

А чтобы старшие не нервничали, в дирижабль следом за всякими походными приблудами загрузили всех наших от мала до велика (вместе с охраной, всё, процесс пошёл). Правда, для начала пришлось активно собирать мужскую часть. Последними явились дядьки, с честными лицами заявившие, что были в гостях, ночной инцидент улаживали.

Верю-верю.

Да ладно тебе.

Итак, полетели мы на большую воздушную экскурсию над Плато Путорана. Ох, и красивый же край, скажу я вам! Грозный, суровый, к человеку неприветливый. Величественные горы с плоскими вершинами, кое-где даже летом снег лежит, вот что удивительно. А водопадов красивейших множество! И глубокие озёра, узкие, словно огромные трещины.

Около одного такого заповедного озера дирижабль и завис. Высаживаться пришлось десантным модулем — но нас таким не напугаешь! Живо разбили лагерь, печки походные настрополили на магическом контуре — хорошо, дров не надо искать! И сразу давай чай кипятить. И тут…

— Ма-ам, гляньте, — позвала Катя, — это, по-моему, черника?

Матушка среагировала мгновенно. Мало ли, девки, к городу привыкшие, наедятся какой-нибудь волчьей ягоды! Но паника была зазря.

— И верно! Черника!

Ягодник начинался буквально в нескольких метрах от воды, сплошным ковром покрывая весь берег влево от стоянки. И ка-а-ак наша женская половина на него бросилась!

— Ну и славно, — довольно сказал дядь Егор, — а мы спокойно рыбку половим!

Озеро оказалось холодное — не для людских купаний.

— Градусов семь, — оценил Субоптей, — хоросо долзно клевать! Если в воду падаес, сразу медведем оборасивайся.

— Слыхали? — спросил братовьёв я. — Особенно тебя, Пашка, касается, ты у нас шебутной.

И пошла рыбалка на гольца. Местные объясняли, что тут, в озёрах, он не такой крупный, как в море, но меня и рыбины в половину моей ноги устраивают, спасибо, с цельную не обязательно. Наловили мы без жадности, чтоб поесть в охоту. Запекали на печках, настроив их на режим, похожий на угли. И пока хозяева колдовали над рыбой, пообещав приготовить её как-то особо по-местному, мы перекинулись в медведей и накупались всласть! Вылезли из воды только на умопомрачительные запахи. И… обожрались. А как не обожраться, когда такая вкуснятина? И чаем с черникой сверху заполировали.

В Кайеркан летели сытые и сонные, как тузики.

Не знаю, что сыграло — то ли моя злая выволочка, то ли явление отряда охраны, а может, и дядек да братьёв ночная дипломатия (или же всё это вместе) — но больше нас местные не беспокоили. Постепенно всё вошло в размеренное учебное русло, и за две недели до сентября я полетел с оказией домой. Соскучился по Симе с Аркашкой, да и по остальным. Хотелось мне спокойно с семьёй побыть, пока учебный год не начался.

Со мной же летели сёстры и дядья, для которых общий курс настройки был закончен. Летели домой и Артём с Сергеем, но не просто так. Всем троим молодым было предложено остаться в Кайерканской школе.

Детишек стругать.

Не умничай давай. Может, и стругать, но Пашка вот остался сразу, тренером по рукопашному бою — шибко его спарринг со мной заценили. А Артём с Серёгой должны были по прибытии устроиться к Харитонову на курс, а по окончании его вернуться в Кайеркан, тоже уже тренерами. Ну и девчонки местные им понравились, не будем лукавить.

Матушка сказала, задержится ещё месяца на два, приглядит, чтоб у малых никаких перекосов не вылезло, а там, может, и к нам в Новосибирск заглянет.

Такие вот дела.