КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10)

29. ВОПРОСЫ СЛАЖИВАНИЯ

ПОЧТИ ПО-ДОМАШНЕМУ

Спал я плохо. В смысле — хорошо, но мало. Во-первых, приятных — жена. Во-вторых, когда на первый пункт сил уже не осталось, и мы оба лежали, обнявшись в спутанных простынях, меня не отпускала мысль: «Как?»

Как отцы командиры собираются применять оборотней в грязной, железной современной войне? Понятно, вот те же амурцы… Пластуны, проползти, пленного взять, вырезать в тихую окоп с пехотой — это они могут, как никто другой. Но теперь тот же вчерашний тигр-хорунжий, он же ни в какой окоп не влезет! Это ж вагон от железной дороги, тигрой прикинувшийся! Ужасть какой здоровый! Это понятно, что ежели он доберётся до шагохода, он его голыми лапами разорвёт. Но так-то он просто, простите, зверюга с человечьим разумом. А у шагоходов пушки, пулемёты да ракеты.

Ворочался, пока не провалился в короткий сумбурный сон.

А проснулся от запаха кофе. Вскочил, выглядываю, а Сима уже на кухоньке командует. Причём командует в прямом смысле. Вчерашний казачок-ординарец раскочегарил магическую плиточку, и Сима учила его готовить кофе «как их светлость любят».

— Проснулся? Снилось что? Ворочался, вертелся, как юла. Садись завтракать. Мы в обед улетаем, отсылают домой… — она грустно улыбнулась. — Как значит свадьбы всякие — так мы пригодимся, а как война…

— Сима, любимая моя, ну не женское это дело ж! Есть, конечно, разные оторвы… Но в главном-то? Вы то, за что мы сражаемся, даже если и тут, в песках этих, будь они неладны.

— Ну да, Катерина же ещё…

— Вот-вот. Негоже ей тут такой подарочек оставлять. Ты сама-то тож присядь, со мной кофию выпей.

Она с лукавой улыбкой умостилась у меня на коленях.

Смотрю уши у ординарца прям малиновые стали. Он поставил на столик кофейник и тарелку с печеньем.

— Я это… ежли нужон, прям за дверью! — и вышел.

— Тут, прямо на лавке у входа спал, забавный! — Серафима обвила меня рукой, а другой поднесла кружечку и принялась дуть, остужая кофе и обдавая меня ароматами.

— Чего-то дикий он какой-то.

— А ты не узнал? Лёшку? Это ж Парамона дядьки сын. Ты чего? Через три улицы от нас! Карлукский он. Потому-то в ординарцы к тебе и попал! Тут такая знатная заруба была, кого тебе назначить… Очередь до горизонта. А я как узнала его, так и говорю: «Вот этот!» — и всё. Герцогская жена я или как?

— Жена, жена, — согласился я и чмокнул её в розовое ушко.

И все сомнения ночные как ветром сдуло. Всё будет хорошо! Это я сказал, а не собака гавкнула!

РАСКИНУТЬ МОЗГАМИ

В основное расположение я входил уже собранным и сосредоточенным на решении вопросов, что вчера щедро отсыпали мне отцы-командиры. Главный вопрос, как по мне — это как оборотням подойти на прямой боевой контакт? Посекут же всех. А потом я резко остановился, словно споткнулся.

Решение, пришедшее мне, выглядело (вот по-другому не назовёшь) дурацки простым. И если это сработает, мы эту базу, вместе с их деревьями, да железками бегающими… Я осекся. Не хотелось сглазить.

— Так! Семёныча-кладовщика ко мне! Бегом! — рявкнул я ординарцу, а сам помчался к штабному навесу моего Первого Сводного.

— Офицеров ко мне! — это уже другому казачку, стоявшему там для разных поручений.

— Есть! — только пятки засверкали.

Ну, к чести офицеров, собрались буквально за пять минут. Расселись за огромным столом с картой. Я встал во главе его и упёрся кулаками в полированное дерево.

— Господа, у меня к вам есть один простой вопрос. Как к вражьей базе прорываться будем? Идеи есть?

Идеи были. Разные. Некоторые прям даже не совсем сумасшедшие. Вроде внезапного десантирования с дирижаблей, или даже прикрепить несколько групп к шагоходам, и с их помощью… или дождаться, когда из Матушки России грузовички повышенной проходимости доставят. Это наподобие того, на котором мы на девишник ехали. Их в Твери, говорят, принялись клепать в промышленных масштабах. Но это когда они ещё приедут? Вопрос…

— У меня к вам вопрос, господа — враг шагохода в прямом столкновении обычно кто? — решил я подвести их к своей мысли.

— Другой шагоход, укрытая длинноствольная артиллерия и с недавних пор — пушки Рябушинского. Капитан Халецкий! — чётко ответил один из офицеров. Из той группы, что стояла на построении отдельно от вновь прибывших. Лощёный тип. Интересно, кто он?

Барс!

Ага.

— Господин капитан, простите за нескромный вопрос, а майор Шиманский Анджей Бенедиктович вам не сродственник?

— Дядя, — и улыбнулся. Во-от! Сразу на человека стал похож. — А вы, простите, как с ним?..

— Бидар, — коротко ответил я.

— Простите, так вы — Свадебный Ворон?

Офицеры повскакали с мест, а я стукнул себя ладонью по лицу. Господи Боже, сколько мне эта история отрыгаться-то будет?

— С чего вы это взяли? Моё боевое прозвище — Коршун! — попробовал откреститься я от сомнительной славы.

— Так дядя с Бидара жену себе привёз! Оборотня-змею. Они бы тоже сейчас тут были, но она в тягости и вот-вот… Ну он и рассказал, что это именно вам он своим семейным счастьем обязан. Вы не думайте. Не волнуйтесь. Он вам по-настоящему благодарен!

— Так! Господа офицеры! Пустых, не относящихся к делу вопросов не задаём!

А тут Семёныч под навес заглянул.

— Здравия желаю, господин герцог! Звали?

— Как же, звал! Проходи, дорогой, только тебя нам и не хватало. Это вот, господа, — представил я его всем: — Андреев Василий Семёнович или попросту наш Семёныч, каптенармус! Да не делай ты вид, что мы не знакомы! Ни в жисть не поверю, чтоб снабженцы хоть о каких-то новостях да не знали!

Мы обнялись. Я стукнул его по спине ладонью и тихо прибавил:

— Будешь навеличивать — стукну!

— А как тогда? — удивился каптенармус. — Субординация же!

— Зови Коршуном. — А потом повернулся к офицерам: — Итак, на обычную пехоту боевые машины врага в основном не тратят время. Так? С пехотой разбирается пехота. Так?

— Почти всегда! — ответил гул голосов.

— Семёныч, рожай мне полевые песчаные накидки и, знаешь… — я задумался, — что-то, что можно использовать как щиты от мелкашек.

— Щиты? — удивился он.

— Ну, куски брони от машин, такие, чтоб человек мог поднять и впереди себя нести-бежать некоторое время.

Семёныч почесал шею, высоко задрав брови:

— Даёшь ты задачки, Коршун… Пошёл думать… — он с довольно сомнамбулическим видом пошёл на выход, как вдруг просветлел лицом и обернулся ко мне: — Будет! Кажись, знаю я, как кое у кого спе… Тебе, твоя светлость, это не интересно. Кстати, а дойч твой тут?

— Тут, где ж ему быть? — кивнул я. И Семёныч убежал.

— Итак, господа офицеры. На сегодня будем думать, пробовать, как подобраться к шагоходам вплотную. Идея ясна? — я обвёл сидящих взглядом. Надеюсь, что моё решение не покажется им идиотизмом. Да и, в конце концов, можно же и остальные идеи опробовать.

СЛАЖИВАНИЕ. ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ

После завтрака мы выдвинулись на выделенное место. Хорошо хоть, со всех сторон закрыто дюнами. Не поглядит никто…

Во враги нам выделили три шагохода. Все стандартные «Воеводы», только без магических контуров усиления.

— Так, бойцы, кто у вас самый быстрый? — обратился я к строю.

— Это в каком виде, господин войсковой старшина? Ежели в зверином — то вахмистр Иванов. Он, простите — конь, — ответил один из офицеров.

Надо как-то их всех запомнить хоть по фамилии… Кстати, в Индии артиллерией тоже подполковник Иванов командовал. Династия коней, что ль?

— Почему «простите»? Конь, так конь. Только как он в бою-то может…?

— Так копытами! Лягается — любо-дорого посмотреть. Метровую кладку пробивает.

— Ясно… Кладку, значицца… — Я почесал в затылке. Вот какой из меня начальник, а? — Так. Давайте пробовать. Вахмистр Иванов! Ко мне!

— Есть! — из строя выскочил рослый парень с пшеничными усами и румянцем во всю щёку.

Я прищурился, пытаясь угадать родственное сходство. Получалось не очень, ядрёна колупайка.

— В Бидаре подполковник Иванов служил — вам, часом, не родственник? Павел Сергеевич?

— Дядя двоюродный! — расплылся вахмистр.

Точно, семейство коней, выходит. А то и клан.

— Что ж, господин подполковник показал себя опытным военным, надеюсь, и вы честь своего рода не замараете.

— Рад стараться, ваше высокоблагородие! — вытянулся вахмистр и брови этак сурово свёл.

— А вот это лишнее. Не в той мы ситуации, чтобы друг перед дружкой тянуться и длинными чинами изъясняться. Кто не в курсе, прошу в условиях боевых и к ним приближенных обращаться ко мне позывным «Коршун», в прочее время можно по имени отчеству. Ежели кто вдруг забыл или прослушал — Илья Алексеевич. Ясно?

— Так точно! — весело откликнулся строй.

— Как звать, вахмистр?

— Григорием, Илья Алексеич!

— Так что, Григорий, лекарство пил?

— Так точно. Все пили, и я пил!

— Обращайся. Давай на тебя посмотрим…

Конь из него получился, конечно внушительный. Такая зверюга, по размерам вдвое мощнее любого тяжеловоза.

— А-а-га… — задумчиво обошёл его я. — И сколько весу тягаешь?

— Так не меряли ещё, Илья Алексеич. Как лекарство приняли, так и на дирижабль.

— Вот оно чё… а тогда как силу удара проверили?

— Так это… я на станции случайно стену… того… — смутился конь.

Вообще разговаривать с конём было такое себе ощущение. У нас только папаня в сильном подпитии с конями беседы ведёт. А тут — пожалте. Оно понятно, что оборотень, но — забавно. Особенно когда на лошадиной морде отражаются сконфуженные эмоции.

— Так, верёвки есть?

— Найдутся.

— Так, ребятки! Первая практическая задача такая: обвязать этого коня, — вокруг рассмеялись, — чтоб петель для рук побольше! Будем из тебя, Гриня, мобильный поставщик оборотней делать!

Вскоре Иванов был обвязан по кругу, став похожим на огромную колбасу. Впрочем, смешки скоро закончились, и оказалось, что огромная зверюга может бежать как бы не со скоростью тяжелого шагохода. И тащила при этом человек двадцать. Просто больше зацепиться не удалось. Тут ведь как — может и больше бы влезло, но кажный казак ещё ж и снаряжение с собой пёр. Бонбы всякие, гранаты в разгрузках, автоматы-пулемёты да ещё чего. Как бурундуки по осени толстые. Вот только пилоты приданных шагоходов после опроса доложили, что всё равно по такой махине не промахнулись бы. Так что этот вариант пришлось отложить, только на эвакуацию.

А вот идею с простой пехотой отрабатывали долго. Выданные Семёнычем пустынные накидки отлично прятали человека в песках. А ежели он ещё и по-пластунски ползёт… По крайней мере, если точно не знаешь, куда приглядываться, в глаза не бросаются. Надеюсь, вражескиие наблюдатели окажутся не глазастее.

А вот в нанесением повреждений было не очень. Всё ж таки, простые оборотни — это просто звери. Огромные теперь, да. Но вот когтей как у меня у них не было. Хотя один тур размером с поезд так вмял пластину мишени, что если бы на её месте был шагоход…

Возвращались на базу перемазанные смесью пыли, пота, да ещё над отрядом стоял такой густой смрад звериного пота, что, как говорится, уже не пахнет, а глаза режет. Может кому и ничего, а мне с моим обонянием приходилось несладко.

Однако офицеры решили, что это я от результатов слаживания морщусь. В итоге посыльным был выбран капитан Халецкий. Видимо, как родственник знакомца.

— Не волнуйтесь, ваша светлость, это же только предварительные итоги. Сейчас в расположение придём, посидим с офицерами, обсудим. Может, какие ещё идеи родятся.

— Дай то Бог, дай то Бог, — невесело ответил я.

Ну а правда, прокрадёмся мы на базу — это допустим. А потом что? Нам же не прокрасться надо, а побольше вреда нанести.

Нет. Думать надо.

КАК ЕСТЬ ПРАВДУ-МАТКУ…

Пришёл вечером к отцам-командирам и отчитался по результатам наших экспериментов — и с ползаньем, и с конями… А они смотрят на меня и улыбаются:

— Что, говоришь, Илья Алексеич — бесполезное дело?

— Говорю! — рубанул я. — И ещё раз скажу, коли надо. В лоб, среди бела дня, без поддержки — мы тут навоюем, ага.

— А кто тебе такое сказал? — усмехнулся начальник штаба. — Во-первых, не днём. И, во-вторых, с поддержкой.

— Ага, многие думают, что на верху сплошь деспоты и идиоты, — поддержал спич Гусев. — Многие. И все они ошибаются. Мы тут тоже кое-что придумали, завтра на инструктаже озвучим.

Хорошо, когда командиры толковые есть. Вот совсем не моё — командовать. Иех! Жизнь наша странная. С этими мыслями пошёл я к себе в домик. А перед входом сидит сынок Парамонов и что-то читает. Интересно, у меня такое же глупое лицо, когда я чего-нибудь интересное штудирую? Сидит, хмурится, за ухом карандашик, пометки делает… пришлось кашлянуть, привлекая внимание.

Как он вскочил! Мне аж как-то неприятно стало, честное слово. Как будто я деспот какой иль сатрап! Посмотрел я на мальчишку укоризненно:

— И не за чем так подрываться. Ты, слышь, это, пугаться меня прекрати. Ты ж наш? — он кивнул. — Казак? — Ещё один быстрый кивок. Так дальше пойдёт — у него голова отвалится. — А казаки, брат, ничего не боятся! Кивать не надо. Понял?

Он таки кивнул. Потом смутился и тихонько проговорил, почти прошептал:

— Так я ж не вас боюсь.

— А кого? — удивился я. — Тут, окромя меня, может, человек десять… существ, — поправился я, — страшнее будет. Да и то, некоторые и страшные, а красивые!

— Я, ваша светлость, боюсь напортачить чего, чтоб вы меня выгнали потом. А мне в деревню вот так возвращаться, позору не оберёшься — «самого Коршуна подвёл!»

— А вот это брось. У меня до сих пор ординарцев не было, так что сравнивать-то не с чем.

— А господин Яров?

— Хаген-то? Он вассал мой. Эт, брат, совсем другое. Давай-ка лучше кофию поставь, мне ещё бумажки всякие писать, будь они неладны.

Зашёл в дом, а на столе накрытый полотенцем пирог лежит, судя по запаху — яблочный. Как ещё одно напоминание об уже уехавшей жене. С другой стороны — пусть лучше дома будет. Мне спокойнее.

И записка поверх: «Береги себя! Люблю!»

Дорогие читатели! Скромно напоминаем, что лайки и добрые отзывы очень мотивируют авторов! Для этого нужно вернуться на главную страницу книги:

https://author.today/work/489935

Всех вас приглашаем в новый одиннадцатый том:

https://author.today/work/502205

А тех, кто любит читать только законченное — на страницу наших циклов, там много интересного:

https://author.today/u/id129473957/series

И с чувством глубокого удовлетворения:) объявляем, что с этого дня каждые две недели на первые тома цикла «Хроники Белого Ворона» будет действовать отличная трёхдневная скидка.

И ПАРУ СЛОВ О «ХРОНИКАХ БЕЛОГО ВОРОНА» ОТ ОЛЬГИ

https://author.today/work/209452

Этот цикл начал зарождаться году примерно в 2016-м, когда моему мужу, Владимиру Войлошникову, начали настойчиво сниться сны на одну и ту же тему. Нет, это не был повторяющийся навязчивый сюжет.

В его снах на Землю пришли восемь давно забытых (а может, и неизвестных здесь богов). Пришли временно, только лишь для того, чтобы объявить: для человечества готов новый мир, пока что свободный от разумной жизни. В этом мире будет возможна магия, но ряд технологий божественным произволом навсегда останется под запретом. В частности, огнестрел и прочие высокотехнологичные изобретения.

Для связи между планетами устанавливалась сеть порталов, через которые можно было производить обмен, передавать информацию, но люди могли воспользоваться ими лишь раз — пройдя на Новую землю. Зато каждый получал здоровье, долголетие и откат по возрасту лет чуть ли не до двадцати. А некоторые — ещё и магические способности. Дети же, рождённые на Новой Земле, навсегда принадлежали новому миру.

Размерами порталы были совершенно разные — от солидных, в добрую сотню метров шириной, до совсем крошечных, в которые войти можно было, только согнувшись в три погибели.

Новый мир показался удивительным. Во-первых, он был просто огромным. Никто пока точно не посчитал — в два, три раза больше Старой Земли, а может и поболее. Муж мне пытался что-то объяснять про возможное содержание трансурановых элементов и всякое такое, но эта информация не влезает в мои мозги, уж извините. Поэтому — так: мир большой. Очень. Не все карты у нас есть, так что глобуса пока не получается, точнее, он очень примерный, лоскутиками.

Во-вторых, и мы в это врубились далеко не сразу, этот мир (по крайней мере, изначально, в первые годы после творения) был очень… как бы это сказать… пластичным что ли? Он словно старался соответствовать ожиданиям пришедших в него людей, и поэтому получился непредсказуемо разнообразным. Я считаю, что это только к лучшему.

В-третьих, мир был магическим. Ну и было ещё несколько условностей, сейчас по порядку.

Порталы устанавливались навечно, и все выходы со Старой Земли вели только на Новую. Но, кстати, было одно огромадное НО. Оказалось, что с той стороны порядок расположения выходов совершенно другой и расстояние между ними было уже не сотня километров (плюс-минус), а около пятисот. Да! И время, кстати, там бежало в четыре раза быстрее.

И — самое сложное для современного человека — в новом мире стоял полный и окончательный запрет на электрические приборы, паровые, бензиновые, ядерные и прочие двигатели, современное оружие.

Только простые механизмы (типа водяной мельницы, велосипеда или устройств на конной тяге), мечи, топоры, арбалеты…

Пройти порталом человеку было позволено только один раз. Дальше можно было общаться, передавать предметы, торговать и прочее, но назад выйти — нельзя. Видимо, что-то необратимо менялось в нас.

Кто-то задумался.

Кто-то хотел перехитрить систему и прожить здесь полную жизнь, скопить золотишка и потом перебежать туда, чтобы снова получить молодость и всякие бонусы.

Кто-то (например, правительство США) решил сильно выступить и организовать «вооружённый отпор новой агрессии». Последствия удивили их очень сильно и очень неприятно. Да и весь мир тоже удивился, хотя некоторые страшно обрадовались новому положению вещей.

Кто-то пошёл сразу, как мы.

За всех не скажу, только за себя. По-разному было. Где-то легко, где-то трудно, где-то пипец как страшно. Многие, придя в новый дикий мир, внезапно осознали, что все законы (и силы, обеспечивающие их соблюдение) остались с той стороны — и буквально послетали с катушек. Не помню уже сколько раз мы могли двинуть ко́ни — все дружно, мелкими группами или поодиночке. И тем не менее, мы выжили.

Выжили, выросли, стали одним из центров, вокруг которых селились нормальные адекватные люди, написали свои новые законы…

Баронство Белый Ворон, сердце которого находилось на речном острове, носящем название Серый Камень — как и за́мок, на нём выстроенный.