Князь поневоле. Потомок Ермака

Глава 10

Треск дров в камине нарушал утреннюю тишину кабинета, где я восседал в своём кресле и пристально читал свежую утреннюю газету. Золотистый свет от электрической лампы падал на развёрнутые страницы «Томских ведомостей», освещая крупный заголовок, размещённый первым номером на главной странице одной из популярнейших в городе газет. Статья занимала едва ли не всю первую страницу и наверняка была прочитана каждым грамотным жителем Томска, ведь именно газеты были едва ли не главным источником информации для простых граждан.

«Кровавая расправа на Томском вокзале. Убит начальник, разграблены склады» — именно таковым был кричащий заголовок популярнейшей газеты.

«В ночь на второе мая на грузовой станции Томска совершено чудовищное преступление. Неизвестная группа злоумышленников, воспользовавшись густым утренним туманом, окутавшим город, проникли на территорию железнодорожного узла. По свидетельству сторожа, около полуночи он услышал приглушённые крики из кабинета начальника станции Ивана Петровича Громова. Когда станционная охрана ворвалась внутрь, они обнаружили страшную картину: Громов лежал на полу в луже крови с перерезанным горлом и двумя огнестрельными ранениями в груди, а сейф, где хранились ключи от товарных складов, был взломан, похищено две тысячи рублей купюрами и около полутысячи золотом. Также был похищен принадлежащий станционному начальнику именной револьвер с кобурой и запасом патронов.

Преступники, очевидно, действовали с хладнокровной расчётливостью. Они не только убили начальника станции, но и обезвредили телеграф, отрезав Томск от внешнего мира на несколько часов. За это время со складов исчезли ценные грузы, ожидавшие отправки в Иркутск, Владивосток и Новоархангельск. По предварительным данным, похищенное оценивается в сумму свыше двадцати тысяч рублей.

Особое беспокойство властей вызывает тот факт, что преступление совершено с необычайной точностью. Никто из дежурных не заметил подозрительной активности, хотя станция охранялась. Это наводит на мысль, что злоумышленники либо обладали подробными сведениями о работе станции, либо имели среди сотрудников сообщника.

Губернатор Томска уже распорядился о создании особой следственной комиссии. Полицейское управление разыскивает свидетелей, которые могли видеть подозрительных лиц в районе станции в роковую ночь...».

Я медленно выдохнул, опуская широкую газету. Пальцы настолько сильно сжимали бумагу, что прорвали не столь толстую материю. В камине с треском рухнуло прогоревшее полено, бросив отблеск горячего света на моё лицо. Внутри меня кипела страшная смесь из гнева, злости и чувства обречённости.

— Владимир, сейчас же выезжаем в Томск, — прошипел сквозь зубы я, бросая газету на стол. — Пора дать губернатору бой.

Похищенный на станции журнал прямо сейчас лежал в одном укромном месте, которое знал только я и Владимир. По правде говоря, он появился у меня ещё вчерашней ночью, когда Семён смог встретиться с подкупленным мною Иваном. Вот только тогда ещё не было известно, что журнал был не просто похищен из станционного сейфа, а организован полноценный налёт. Похоже, что тот рыжебородый мужчина был далеко не самым простым и имел контакты с достаточно лихими людьми, готовыми на сложный грабительский налёт.

Нравилась ли мне эта весть? Нет. Совершенно нет. Мне пришлось потратить все внутренние силы хотя бы для того, чтобы не поддаться панике. Мало того, что был убит начальник станции, приходящийся одному из здешних аристократов родственником, так ещё и урон, понесённый складом, был слишком заметным. Вполне возможно, что хотя бы часть грузов была вынесена самими служащими станциями, вовремя смекнувшими всю выгоду начавшейся паники.

Был один, наиболее неприятный аспект, который сильно напрягал меня. Станция держала на своих обширных складах не только гражданские товары, которыми торгуют многочисленные томские купцы, но и продукты, служащие для полицейского отдела, в том числе оружия и боеприпасов. Именно этот факт мог привлечь внимание «Опричнины». Агенты могли спокойно пропустить мимо ушей убийство начальника станции, скинув их на местных следователей из полиции, но вот если пропала хотя бы одна единственная вооружения, то вскоре Томск будет наводнён таким количеством спецуры, что договориться с губернатором будет просто невозможно.

Мы прибыли к нужному дому через три часа пути, остановившись перед массивными дверями губернаторской резиденции. Здание, обычно сиявшее помпезностью, сегодня казалось чересчур настороженным. Мало того, что ставни были плотно закрыты, так ещё у входа стояла усиленная охрана из четырёх полицейских с винтовками. Обычно хватало всего одного охранника, но сейчас губернатор определённо переживал за собственную жизнь.

Я вышел из кареты, поправив длинную чёрную кожаную перчатку. Телохранитель вышел впереди меня, привычным жестом положив свою мозолистую ладонь на торчащую рукоять шашки.

— Ждёте кого-то ещё? — я бросил взгляд на начальника охраны, который единственный держал в руках не винтовку, а револьвер.

— Приказ губернатора, ваше сиятельство. В связи с последними событиями было приказано усилить охранение для ключевых лиц губернии. Совсем социалисты распоясались в последнее время.

Внутри дома же царила неестественная тишина. Даже часы в углу, обычно гулко отсчитывающие секунды, сегодня будто стеснялись своего тиканья. Секретарь губернатора, бледный молодой человек с нервно дёргающимся веком, вскочил со стула, заметив вошедшего первым в дом казака, часть выходцев из которых находилась в рядах «Опричнины».

— Его превосходительство… Он… Он вас ожидает. Но просил предупредить, что время сильно ограничено.

Вячеслав Артемьевич Колосов сидел за массивным дубовым столом, но это был не тот уверенный сановник, которого князь знал прежде. Его пальцы барабанили по столешнице, оставляя влажные отпечатки на полированной поверхности. По бегающим глазам старого человека ощущалось, что страх охватил его сердце, и от встречи он не отказался из-за моего статуса князя. Это было бы слишком большим неуважением для представителя аристократии. Любого другого могли спокойно развернуть ещё во время звонка в резиденцию. Я же, пусть и не был мощным промышленником или серьёзным богачом, но губернатор был мне обязан.

— Игорь Олегович… — губернатор даже не встал ради нормального, человеческого приветствия. — Не лучшее время вы выбрали для визитов.

— Я прочитал о прошедшем на складе. Хотелось бы узнать детали. Всё же, газетчики не сильно хотят выдавать целостную информацию.

Я опустился в кресло напротив нервничающего губернатора, не сводя с него глаз. Ощущалось, что стресс полностью охватил этого человека из высшего сословия. В отличие от моего противника, внутри меня царило воистину змеиное спокойствие. Стало ясно, что произошедшее на железнодорожной станции было далеко не лучшим для губернаторской карьеры.

— Какие ещё детали?! — голос мужчины резко поднялся, а затем сорвался на хрип. — Дело ведёт тайная полиция. Меня уже уведомили о том, что отправили в Томск отряд «Опричнины». Ты хоть раз слышал о том, что могут сделать опричники и какими полномочиями они вообще обладают?! — губернатор вскочил со своего места, будто бы позабыв о собственном далеко не маленьком возрасте. — Есть вести о том, что они уже здесь. Полиция проверяет документы у каждого работника городских складов. Они придут всего через пару дней и…

— И вас посадят. — я хмыкнул, с хлопком положив толстые кожаные перчатки. — Гарантированно посадят. Опричники узнают о ваших делах, а потом посадят пренепременно. Хотя… — потерев подбородок, я вновь усмехнулся, смотря на багровеющего до цвета томата. — Очень сомнительно, что если информация дойдёт до Великого Князя Александра, то жизни вам будет не видать. Скорее всего, вы просто отдадите свою жизнь где-то на просторных сибирских рудниках, в петле или с лишней дыркой в вашей голове. — последние несколько слов я сопроводил тычками указательного пальца в свой лоб. — Думаю, Великому Князю будет очень сильно интересно узнать о том, где же закупленный в Нанкине порох и почему он до сих пор не числится на складах военного округа. — я хмыкнул самому себе, смотря за тем, как сильно развивается нервная дрожь в руках старого губернатора. — Я уверен в том, что вы уже отдали приказ о зачистке всех ваших запасов опиума, который под видом пороха вы закупили в Южном Китае. Мало того, что ваши подписи и губернаторские печати стоят в станционной книге на прибывшем «порохе», так ещё и ваши курильни. Очень сомневаюсь, что не найдутся те, что не расскажут о вашем маленьком элитарном бизнесе. Если же вам не хватит и этого, то неожиданно появится один аристократ, на которого было совершено неудачное убийство с одним пленённым убийцей.

Я мухлевал и врал. Старался я это сделать лихо, старательно, но очень уверенно. Конечно, у меня всего лишь одно, но крайне крепкое доказательство своей правоты. Про пленённого убийцу я также врал, понимая, что сейчас необходимо совершить всего лишь один мощный удар. Сейчас он находился на очень шаткой позиции, и ещё одна небольшая, но боевитая проблема в виде некогда прославленного рода князей теперь будет слишком лишней. Сейчас Вячеслав Артемьевич Колосов был слишком слабым, несмотря на губернаторское положение. Проверка из столицы могла в одночасье уничтожить его карьеру, которую он строил целые десятилетие.

— Что за чушь ты несёшь?! — рявкнул губернатор, дёрнул длинный деревянный ящик своего стола и попытался что-то оттуда вытянуть.

— Стоять!

Проливать кровь сегодня я не собирался, но и угрожать себе оружием тоже позволить не мог. За последние несколько недель я успел наловчиться вытягивать револьвер из кобуры без промедления. Нет, становиться ковбоем я не собирался, да и дуэли в России были запрещены ещё добрые пятнадцать лет назад для того, чтобы не растрачивать попусту жизни офицеров.

— Ваше благородие, давайте сегодня не будем пытаться выпускать друг другу мозги так рано. Попробуйте достать пистолет или позовёте охрану — то сразу же лишитесь жизни, но у вас есть возможность выжить, а может так быть, что вовсе не потеряете своего поста.

— Что ты хочешь?

— Я, так скажем, позволю себе не вступать в ход расследования, чтобы не ухудшить вашего положения, но у меня будет несколько условий. Сейчас вы их не услышите, но, поверьте мне, я спрошу с вас по справедливости.

— Это шантаж! — ещё раз воскликнул мужчина, ударив старыми кулаками по толстой столешнице.

— Это протягивание руки утопающему. Я своё получу, даже если вас арестуют. Все официальные расписки о ваших долгах у меня лежат в целости и сохранности. Можете подумать сами. Я оставлю вас с вашими размышлениями в одиночку, но помните, что своих врагов я не забываю. Нужно стрелять точнее, если хотите устранить своего врага. Промахиваетесь однажды – ожидайте ответной пули.

События на торговой железнодорожной станции и последующее прибытие опричников заставило стоять на ушах город в течение недели. Сначала прибытие «людей государевых» было пропущено мимо глаза простого люда, ведь эта служба не очень-то любила афишировать свои действия. Всё больше эти люди действовали скрытно, не приезжая на воронёных машинах к подозреваемым. Правда, когда несколько скрытных человек перекрыли все входы и выходы в администрацию города, то всем стало ясно, что город попал под взор императора.

Опричники не напоминали своих предков с их потаённой помпезностью в виде собачьих голов и мётел. Теперь это были просто крепкие мужчины в стандартных серых пальто с поддетыми под ними рубашками. Под длинными полами одежды скрывалась кобура с пистолетом и обоюдоострый нож. Практически всегда, даже в тяжёлую летнюю жару, они носили кожаные перчатки и кепку-восьмиклинку, которая была в ходу у обычных людей.

В народе ходили легенды о том, что «опричники» практически всегда находятся посреди толпы. Обычно они не вмешиваются в происходящее без особенного приказа стоящих наверху иерархической лестницы. Всё чаще опричники наблюдали, фиксировали, выявляли зачинщиков и нежелательных элементов народа, но не стоит слишком сильно смелеть, ведь если ситуация потребует полноценного радикального вмешательства, то опричники будут действовать. Причём, главная для них цель — поддержание порядка, а цену за это они могут положить громадную.

Надо сказать, что вступить в Опричнину крайне сложно. Дело даже не в том, что порог входа высок в области физических характеристик или идеологической приверженности. Всё заключается в том, что будущих верных царю опричников отбирают из детей. Причём, это были не простые дети, а те, кого воспитывали в находящихся на государственном обеспечении детских домах. Считается, что именно такие рекруты, кому всё в жизни даровало государство, будут этому самому государству верны, несмотря на происходящие и исходящие от командования приказы. Всё же, не зря опричников воспитывали так, что они не верят в человеческий прогресс, конституцию или права человека. Опричники уверены, что только железная иерархия может оказаться единственной возможностью для жизни государства. Девиз этих скрытных агентов внутренней разведки был таков: «Царство — это порядок, а порядок требует силы».

Надо сказать, что агенты разведки развили кипучую деятельность. Меньше чем за неделю, они провели доскональные проверки многочисленных муниципальных учреждений. Проверяли вообще всё: больницы, телеграфные станции, школы, полицейские участки. Они едва ли не носом копали землю, пытаясь выискать всё, что могло намекнуть на связь местных сил с возможными партизанами, иностранными силами и непонятно кем ещё.

Город, судя по всему, был разрезан на разномастные квадраты, напоминающие лоскутное покрывало. Опричники работали в связке с полицейскими города. Если последние проверяли паспорта у каждого, кто казался хоть немного странным, то именно опричники наводили своих простых коллег. В особенности сильно, как оказалось позже, не нравились полицейским люди с карманными календарями, на полотнах которых были случайные пометки.

Почему государство так сильно беспокоилось насчёт всяческого рода мятежников? Думаю, ни для кого не был секретом тот факт, что Россия — многонациональное государство, а потому во всех краях существуют силы, желающие независимости или же большей автономии для своего края, народа, религиозной группы и тому подобное. К тому же, никто не забывал об устроенном «красными» теракте, в ходе которого и пострадал Великий Князь Александр. Тот, правда, смог выжить, всех убийц просто перебили во время завязавшейся перестрелки. Последующее расследование не принесло никаких результатов, но паника среди правительства началась действительно нешуточная. Теперь каждый, даже маломальский намёк на действия повстанцев, приводил к масштабным проверкам со стороны опричников.

Вмешивался ли я в ход расследований? Нет. Единственное взаимодействие с агентами, которое пришлось претерпеть мне, так это проверка строящегося сызнова завода по производству кирзы. Агентов внутренней разведки волновало не готовящийся запуск производства нового материала, а просто кипучая деятельность и охрана в виде казаков. Их проверка заняла не больше часа, но они заглянули практически под каждый кирпич и провели короткие допросы для каждого рабочего, оставив меня в спокойствии.