Из Ро́ссии с любовью

Глава 33. О делах и данном слове

«Чтобы выполнить обещание, надо иметь не столько хорошую память, сколько совесть».

Не снилось мне ничего ни в ту ночь, ни в последующие.

Возвращаясь в выделенную мне комнату, я едва не засыпала в ванной, смывая с себя пот и пыль. Пыль от проходящей рядом со строительством дороги, пот от жаркого солнца, что палило совершенно не по-весеннему, и от моей бешеной активности.

По утрам, до завтрака, мы с месье Моро проводили планёрку, на которой подводились итоги прошедшего дня и сверяли планы на день текущий. Затем быстрый завтрак на кухне у мадам Полли.

Несмотря на то, что меня приглашали к общему столу, я от этой привилегии отказалась почти сразу. Каждый раз переодеваться, потом почти час делать вид, что ешь, хоть и насытилась за первые десять минут, молча разглядывать сотрапезников…

Ой, нет! Времени на такое у меня нет.

Сразу после утренних гигиенических процедур одевалась в рабочую одежду, благо что волшебные артефакты, висящие в шкафу, приводили её в должный порядок. Надевая чистую, благоухающую тонким травяным ароматом блузку, я мгновенно настраивалась на деловой лад. А удобная юбка-брюки, пусть с боем — у нас такое не носят! — но сшитая мне местными портнихами, включала то самое боевое настроение, с которым я её отстаивала для своего гардероба.

После завтрака, приветствуя на ходу слуг, конюхов и охранников, я неслась через двор, через уже открытые к тому времени ворота, по мосту, по мощёной дорожке и утоптанной тропинке на строительную площадку.

Как ни странно, граф мою идею с придорожной таверной принял. Он сам много путешествовал и знал, как ценны удобства не только для пассажиров дилижансов, но и для обладателей личных карет. Поэтому, выслушав мою пламенную презентацию и просмотрев корявые — ну не бухгалтер я! — расчёты, хозяин Долины согласился на строительство.

— Мадемуазель, вам хватит тысячи экю для постройки таверны? — граф задал вопрос, поставивший меня в тупик.

Кажется, экю это больше франка, размышляла я. Но насколько больше и хватит ли, я не могла сказать.

— Ваша Светлость, я не строитель. Даже смутного представления о стоимости материалов и оплаты рабочих не имею. Всего лишь чётко вижу конечную цель, но точного маршрута её достижения у меня, увы, нет, — покаялась я.

— Ну хоть что-то есть… — проворчал граф и посмотрел на управляющего. — Арман, а вы как считаете? Хватит ли нам тысячи экю на задумку мадемуазель Марии?

Спасибо, что не назвал мой проект капризом, — мысленно поблагодарила я хозяина; на самом же деле даже бровью не повела. — Ах, мамочка дорогая, у меня же теперь есть брови! — с удовольствием вспомнила я, но одёрнув себя, стала внимательно слушать.

— Должно хватить, если принять во внимание, что в замке остались доски от закупленных для постройки корабля, есть своя каменоломня, глиняный и песчаный карьер. Известь, необходимую для кладки, мы тоже производим сами. Поэтому деньги нужны только на оплату труда работников и на заказ черепицы, — вслух размышлял шевалье.

— Не только! — вставила я свои «пять копеек» в распределение бюджета. — Нам нужно будет закупить посуду, мебель и ткани для…

Граф поморщился:

— Увольте, мадемуазель, от этих дамских подробностей. Когда сможете начать строительство?

— Так уже… — переглянулись мы с управляющим.

Уже была сделана разметка и началась очистка территории от зарослей кустарника, что привольно разросся на придорожной пустоши.

Места, по моей задумке, нужно немало.

— На перспективу, месье Моро! — отстаивала я своё мнение. — Когда таверна станет популярной и некуда будет поставить ещё одну карету или посадить гостей, метаться будет поздно. Лишнее пространство в нашем случае лишним не будет.

И ещё я отстояла линию зарослей вдоль кромки обрыва. Удивлённое непонимание шевалье развеяла страшненькой перспективой получения нашей таверной статуса «плохое место». Благо в прошлой жизни интернет просветил, как любят самоубийцы публичные места. А у нас здесь обрыв бездонный с бурной речкой внизу. Чем не лафа для идиотов? Подошёл к краю, проорал что-то невнятное, привлекая внимание, и решительный шаг вперёд. Вот оно нам надо?

— Мало того, между этих милых кустиков я ещё хочу вырастить что-то колюче-шипастое. Во-первых, это отличное укрепление почвы от выветривания и обвалов, во-вторых, техника безопасности. Одно дело, когда чокнутый самоубийца подойдет к краю и беспрепятственно сиганёт вниз, и совершенно другое, когда для его безумного плана нужно будет продраться сквозь непролазные заросли. Поцарапается несколько раз, глядишь, и одумается с жизнью прощаться. А красоту мы при помощи обрезки наведём. Метровый зелёный заборчик. Может быть, даже цветущий.

— Не перестаю удивляться вашей разумности, мадемуазель Мария, — покачал головой управляющий. — И признаю вашу правоту.

Легкомысленно отмахнулась от похвалы, терзаемая куда более насущными проблемами:

— Это всё мелочи, уважаемый шевалье, — морщила я лоб. — Меня волнует вопрос, где мы необходимое количество воды для всех нужд таверны возьмём. Не из замка же возить и не из реки качать. Людей и лошадей поить, чистоту наводить, посуду мыть, туалеты опять же…

Месье Моро сдержанно улыбнулся:

— Вот как раз это, мадемуазель, мелочи. Пригласим мага-водника, он найдет подземный поток и выведет его на поверхность. Выход зафиксирует артефактом в бассейн или колодец, и будет воды столько, сколько захотите.

Ну да, ну да… Всё время забываю о том, что мир магический. И я тоже маг, но никакой воды не чувствую. Должно быть, я воздухом управляю. Вихри-то легко получались.

— Даже предположить не могла, что в горах есть водные потоки, — пробормотала первое пришедшее на ум оправдание. — В Ро́ссии я жила на равнине.

— Понимаю, — кивнул управляющий.

Мне очень нравился этот дядька. Не как мужчина, но как человек и управленец. Не было случая, чтоб он на кого-то кричал — даже когда бестолковый работник накосячил с замерами и часть дорогущих досок обрезали короче необходимого, выслушал объяснения бригадира, кивнул и спокойно сказал:

— Стоимость досок вычту из общей оплаты. Если вы по какой-то причине терпите этого разгильдяя, значит, совместно опекаете его. Недосмотрели? Отвечайте.

И ведь не поспоришь.

Обедала я в целях экономии времени на стройплощадке вместе с работниками. Ну как с работниками — обед привозил Жан, приятель Гильома, на той самой повозке, которую тащил плюшевый ослик по кличке Леон. Еду строителям готовили на замковой кухне для слуг, а мне мадам Полли передавала отдельную корзинку со своей стряпнёй.

Добрая женщина отправляла столько еды, что я спокойно делила свой обед на троих. На себя, Жана и невесть откуда приблудившегося пёсика, бегавшего за мной хвостиком. Мои телохранители, смеялась я, угощая их вкусняшками с господской кухни.

— Мадемуазель Мария, можно я Бриса* себе заберу? — попросил Жан на третий день знакомства с пёсиком.

— Ты уже и имя ему придумал? — порадовалась я за собачку. — Конечно, бери, если родители не будут против.

Все же животному лучше иметь одного хозяина, чем путаться под ногами у всех. Строители, видя моё расположение к щенку, часто трепали его по голове и вылавливали косточки из своих похлебок. Но вдруг попадётся подлый человек и обидит?

— Ну что вы, мадемуазель, — возмутился Жан. — Моя мама считает, что в каждом существе живет бог. Вера у неё такая — она лигурийка. Поэтому никогда не обидит даже комара. Она пауков в доме на метлу собирает и выносит во двор, в траву. А от мух, чтобы в дом не залетали и не доводили до греха, на всех подоконниках специальную траву высаживает.

Я вспомнила: мне же Гильом рассказывал о матери приятеля, а я ещё в гости хотела напроситься, чтобы познакомиться. Теперь-то точно зайду. Нам в таверну такая травка тоже нужна, чтобы мухи не посягали на еду клиентов.

*Брис — пёстрый (французский).

Через неделю после начала работы на стройке я втянулась в ритм и уже не уставала так, как в первые дни. Поняв, что больше не засыпаю по вечерам в ванной, попросилась на аудиенцию к графу.

— Ваше Сиятельство, позвольте по вечерам общаться с детьми на ро́сском. В течение часа могу читать им книги, рассказывать сказки или истории. Да и Авелин уже пора начинать учиться читать. Если вы мне не доверяете, можете контролировать. Вы же говорите на ро́сском? — последний вопрос я задала на родном языке.

— Понимаю хорошо, говорю с сильным акцентом, — ответил граф. — Но я не понимаю вашего рвения, баронесса. Зачем вам это?

— Я обещала, — просто ответила я. Но увидев непонимание хозяина, объяснила: — На второй день моего пребывания в замке Инес спросила, уйду ли я… как мама, как отец, как ушли учителя. Я пообещала, что не брошу их. Буду учить, при нужде лечить и читать на ночь сказки. И так уже неделю не выполняю обещанного.

При словах о том, что детей все оставили, граф невольно дёрнулся, но тут же взял себя в руки. В буквальном смысле слова. Сжал лежавшие на столе руки в замо́к так, что костяшки побелели. Понимаю, неприятно осознавать, что дети именно так восприняли его морскую прогулку протяжённостью в полгода. Но из песни слов не выкинешь.

Я терпеливо ждала, когда хозяин соизволит озвучить решение. Наконец он отвёл взгляд от своих рук и произнёс, не глядя на меня:

— Да. Вы можете читать перед сном детям ро́сские сказки. И я буду при этом присутствовать.

Присев в почтительном книксене, я направилась было к двери, когда услышала:

— Баронесса, я благодарен вам за всё.

«При наличии энтузиазма вы можете достичь всего. Энтузиазм — это блеск ваших глаз, стремительность походки, крепость рукопожатия, непреодолимый прилив энергии и воли для претворения в жизнь ваших идей. Энтузиазм — краеугольный камень всего прогресса! Только с ним возможен успех. Без него у вас есть только возможности». Генри Форд

Правда, опыт знающих людей подсказывает, что беспричинный энтузиазм чаще всего заканчивается плачевно.

Часа нам не хватило ни в первый раз, ни в последующие наши вечерние посиделки.

Было видно, что дети, как и я, соскучились. А ещё у нас была общая тайна — сидевшая до поры в старых башмаках нечисть.

То Гильом, то Инес ненароком, но с самым загадочным видом, выставляли вперёд ногу и пристально смотрели сначала на обувь, а потом на меня. Без лишних слов было понятно, что их мучает один вопрос: «Ну когда же мы будем выпускать наших друзей на волю?».

Авелин же — простая душа, в шпионов играть ещё не умела и спрашивала напрямую:

— Как дедушка Жюль поживает? А Ланс с Рулом обо мне помят?

Чтобы не объясняться с графом, пришлось на ходу сочинять и рассказывать сказку о милых гномах, которые помогают добрым людям.

— Странно, — потёр подбородок граф. — Сказка росская, а имена у гномов франкские.

— Обычно сказки не имеют границ, и такие гномы-помощники живут, наверное, везде. А имена… это чтобы слушатели проще запомнили. Вряд ли Дормидонт, Феофаний и Аполлинарий были бы лучше, — объяснила я.

Мы сидели в уютной гостиной Детской башни. Авелин, уставшая за день, уже дремала у меня на коленях, а у неё в руках, в свою очередь, удобно устроился месье Любомур.

— Мадемуазель Мария, а вы можете рассказать, чем сейчас занимаетесь? — с искренним интересом спросил Гильом.

И я с удовольствием принялась рассказывать о том, как продвигается строительство, о том, что Жан обзавёлся питомцем, и о различных ситуациях, которые я старалась обыграть как забавные анекдоты.

Мы так заболтались, не отслеживая времени, что когда графский брегет отбил очередной час, все очень удивились.

— Баронесса, вам пора, — первым поднялся из кресла хозяин замка и подал мне руку.

— Мы обязательно продолжим завтра, — пообещала я детям, целуя их на прощание и передавая на попечение Вивьен.

Граф, познакомившись и пообщавшись с девушкой, легко согласился на её перевод из горничных в няньки к Инес и Авелин. Да и сами девочки быстро сошлись со смешливой, подвижной и отзывчивой служанкой, знавшей массу игр, детских песенок и считалок, умеющей не только свернуть куклу из носового платка, но и совершенно безболезненно расчесать волосы.

Спускаясь по лестнице, я с благодарностью приняла помощь графа, подавшего мне руку. Отчего именно в этот момент накрыло воспоминание о спуске по другой лестнице и о другой руке, я не знаю. Все дни с той минуты, как услышала ответ Эймери, что он передал моё письмо адресату, я старалась не думать об Иване.

А вот сейчас «накрыло». Неужели права была бабушка и стоило мне поберечь своё сердечко от холодных серых глаз «торгового представителя»? Эх, Ваня-Ваня…

Задумавшись, я пропустила то, что мне говорил граф.

— Простите, Ваша Светлость, погрузилась в завтрашние планы и не услышала вашего вопроса… — честно призналась я.

— Я спросил, вы уже составили список всего необходимого для таверны? Стройка близится к окончанию, пора думать о посуде, скатертях и прочем. Сколько чего нужно купить? В следующей декаде месье Моро собирается в Тулон. Можете поручить ему…

Поездка в Тулон?! Мамочка дорогая, это не может быть случайностью! Я только что подумала о НЁМ, и вот она, моя возможность. Писать, напрашиваясь и напоминая о себе, не собираюсь. Другое дело — нечаянная встреча… Может же быть такое? Шли-шли и — хлоп! — встретились на улице. Не такой уж большой город этот Тулон.

— Ваша Светлость, а можно я тоже поеду? Шевалье прекрасный хозяйственник, но, знаете, у женщин другой взгляд на создание уюта, — мгновенно сориентировалась я. — Иной раз может на глаза такое попасться, что в список не внесёшь. Обещаю за пределы бюджета не выходить.

— Я подумаю… — граф любезно открыл передо мной дверь в жилую часть замка. — Доброй ночи, мадемуазель Мария.

Не знаю, думал ли вообще хозяин о поездке, но мои мысли всё свободное время, а порой и во время работы, были посвящены возможному путешествию. Что надеть? Чтобы и не слишком нарядно, но и не серой мышкой выглядеть. Какую причёску сделать? Просто косу заплести — примитивно. Никакого изящества. Попросить горничную соорудить нечто сложное? Да ну… в дороге растреплется, сама поправить не смогу и буду на чумичку похожа. Если встречу Ивана Фёдоровича, стоит ли окликнуть его первой или ждать, когда он меня заметит? Может, зайти к мэтру Дюбуа и спросить о Ружинском? Вроде как он о выплате за аварию обещал узнать…

Я так измучилась вопросами, которые не имели ответов, что к началу следующей декады перестала нормально есть и спать.

— Мари, — остановил меня шевалье, когда я утром, после очередной беспокойной ночи, пыталась проскользнуть мимо столовой и кухни, где меня могла подкараулить мадам Полли и отправить завтракать. — Куда вы собрались?

— Туда, — я вяло махнула рукой в пространство.

Сил не было, но я знала, что стоит мне добраться до таверны, так у меня и силы появятся, и энтузиазм проснётся. Таверна уже не выглядела непонятным конструктором разрозненных стройматериалов, разложенных по участку горками, штабелями и кучами, а красовалась просторной верандой, крытой новой черепицей.

Ещё вычерчивая план на бумаге, мы с месье управляющим разделили участок на три неравных зоны. Самая большая — стоянка для карет, экипажей и повозок попроще с двумя въездами-выездами. Участок поменьше — санитарная зона — тоже делился на две части. Просторное строение для мадам и месье, способных оплатить услугу, было оснащено разнообразными удобствами, а строение поменьше предназначалось для путников победнее и конюхов, которые могли воспользоваться уборной бесплатно. Средняя зона — сама таверна, окружённая шпалерами и перголами, дающими дополнительную тень и отделяющими отдыхающих от запахов стоянки и вида на туалетные строения. Уже скоро рядом с этими конструкциями будет высажен виноград, клематис, девичий виноград и вечнозелёный плющ.

Ещё мне очень хотелось обустроить небольшую площадку с лавочками вокруг фонтанчика. Для тех, кто плохо переносит дорогу, несколько минут покоя и расслабления могут стать бальзамом на утомившуюся душу.

Хорошо, что маг-водник, приглашённый месье Моро, нашел под нашим участком большое подземное озеро, питаемое полноводным потоком. По моей просьбе на поверхность были выведены не один, а три источника: первый в открытый бассейн, откуда брали воду для лошадей, второй на кухню таверны и третий к уборным. Это даст возможность руки помыть, лицо освежить, да и поддерживать чистоту в помещении будет несложно.

Я так гордилась своим участием в создании этого оазиса для путешественников, что контролировала каждую мелочь на любом из участков, болея душой за успех проекта.

И вдруг…

— Я отстраняю вас от работы на два дня. Сегодня и завтра я не желаю видеть вас на стройке! Простите за грубость, мадемуазель, но вы себя в зеркало видели? — спросил управляющий. — Мне доложили, что вы который день не ходите на завтрак. Вы заболели, баронесса?

— Нет, месье, — я отрицательно качнула головой. — Я здорова и готова к поездке в Тулон. Его Сиятельство сказал вам, что я хочу поехать с вами?

— Какая поездка, мадемуазель? — воскликнул шевалье. — Не хочу я на свою совесть такой грех брать!

— Грех? — всё же от недосыпа соображала я плохо.

— Вы же по дороге скончаетесь от истощения! — объяснил управляющий. — Хотите в Тулон? — я интенсивно закивала. — Тогда сейчас же идите на кухню, раз в столовой завтракать не желаете. Хорошенько поешьте, а потом возвращайтесь к себе в комнату и спите до обеда. Позже можете подумать над списком необходимых покупок. Но без этого вашего, — месье Моро неопределённо покрутил пальцами над головой и выговорил по слогам, — эн — ту — зи — а-а-аз — ма. Вы меня поняли, мадемуазель Мария?

Вздохнула, покивала. Поняла конечно, и спорить не о чем, ибо прав шевалье. Отдохнуть надо. От недосыпа синяки под глазами. От пыли, солнца и ветра потускнели волосы, а от работы, за которую я хваталась без перчаток, огрубели руки. Мне хочется встретиться с Иваном и произвести на него впечатление. В таком виде точно… произведу. Только не то, которое хочется.

Значит, беру выходные. Поем, отосплюсь и попрошу умницу Абель помочь с масками, маникюром и прочими доступными женскими радостями.

— Спасибо, месье Моро. Я всё сделаю, как вы сказали… — пообещала я и побрела завтракать.