Из пламени

Глава 1. Хроники пламени и пепла

Таддеус Лейн, ещё при жизни получивший прозвище Бесстрашный, стал прославленным героем, которого и по сей день воспевают в торжественных стихах и балладах. С помощью своих чар он сумел предотвратить множество кровопролитных войн. Объединив кланы светлых и тёмных магов, Таддеус призвал их не враждовать с простыми людьми и не объединяться с ними для войны между собой. Так погрязшему в хаосе и раздоре миру была возвращена давно утраченная гармония.

Когда Таддеус вернулся в родное село, его глазам предстала воистину удручающая картина: поля были разорены, испепелённые магическим огнём, запасы пищи почти иссякли, тощий скот пощипывал то, что осталось от некогда зеленеющих лугов, а деревянные домишки с покосившимися крышами не могли защитить своих жильцов ни от дождя с ветром, ни от лучей палящего солнца. Это было трудное время, вездесущая разруха коснулась каждого.

Узнав о смерти отца и матери, Таддеус не пал духом. Он направил силу на помощь местным жителям, пострадавшим от разбойничьих набегов.

Восстановив деревню до наступления холодов, Таддеус вернулся к обычной действительности не-мага, совмещая работу ремесленника с обязанностями героя.

Жизнь Таддеуса Бесстрашного была насыщенной и относительно долгой — судьба отмерила ему семьдесят три года. Конечно, для волшебников это не так уж и много, но огненные маги редко доживали и до пятидесяти: из-за огромной нагрузки их организмы изнашивались гораздо быстрее, и в сорок пять они уже выглядели, как почтенные старцы. Перед смертью Таддеус провозгласил девиз своего Дома: «Из пламени».

В родословной Дома Лейн будет ещё немало сильных магов, чья жизнь подробно описана в нескольких томах семейных хроник, однако здесь мы упомянем лишь тех из них, кто, по нашему скромному мнению, представляет наибольший интерес как для историков магии, так и для обычных читателей.

Альфред Строитель, внук Таддеуса Бесстрашного, заложил фундамент современного поместья Лейн. С тех пор замок претерпел множество изменений, дополняясь разными пристройками, но уже тогда получил известную сейчас форму двух раскинутых по горизонтали крыльев дракона, шея и голова которого исходят от крыши центральной башни.

К шестому столетию Лейны стали одной из самых влиятельных и богатых семей чародеев в Европе, хоть и не отличались безупречной чистотой крови, ведь состояли в родстве не только с представителями волшебного сообщества, но и с обычными людьми. Они выручали неплохие деньги с продажи скорлупы яиц своих драконов, ведь та представляла собой образцы чистейших металлов и драгоценных камней и весила в среднем от двух с половиной до трёх фунтов[2].

Известно, что в этот исторический период была сформирована международная академия Альшенс — школа магических искусств, основанная Великим Мерлином — наставником нескольких британских монархов, включая легендарного короля Артура. И Дом Лейн внёс значимый вклад в процесс создания академии. Имея возможность в кратчайшие сроки преодолевать огромные расстояния на спинах своих огнедышащих питомцев, при этом обозревая землю с высоты драконьего полёта, Лейны нашли самое подходящее место для постройки будущей школы волшебства.

Девиз Альшенс: «Non ludere cum igne»[3] часто связывают с легендой о Великом Драконе, который затаился в далёких землях, являясь основным хранителем самой сильной и опасной магии в мире. Девиз этот напоминает молодым чародеям о том, что использование как светлой, так и тёмной магии, всегда оказывает влияние на уравновешивающую их огненную. Не следует заигрывать с силой, знания о которой столь ограничены, ведь от её стабильности зависит благополучие всех живых существ.

Главой семьи огненных магов тогда была Амели Лейн. Три её дочери и младший сын стали одними из первых выпускников Альшенс, принятых туда с первым же потоком учеников.

Элари Лейн, младшая из сестёр, стала преемницей матери, но магия досталась ей слишком рано, в двухлетнем возрасте, тогда как нормой у волшебников считается пробуждение силы в восемь или девять лет.

Как можно заметить, драконья магия передаётся от носителя к наследнику совершенно непредсказуемо. Она не всегда переходит к первенцу или наиболее здоровому ребёнку. Подобно самому огню, который с охотой поглощает всё на своём пути — и величественные храмы, и убогие лачуги, плавит ценные металлы и жжёт дешёвый уголь в топке, — она неразборчива и хаотична.

Элари росла, и беспорядочные вспышки огня участились. Все авторитетные волшебники — старейшины своих племён — в один голос советовали родителям изолировать девочку от мира, поместив в защищённую специальным заклинанием комнату, но Амели хотела, чтоб у её дочери было полноценное детство и нормальная последующая жизнь, поэтому занялась воспитанием Элари лично. Ведь кто, как не мать, сумеет найти подход к неуправляемому ребёнку? Если она не сможет, другим не стоит даже пытаться. И вот, спустя годы кропотливой работы, ей удалось обуздать бушующую силу дочери, научить её контролю, а когда девочке исполнилось пятнадцать лет — средний возраст для зачисления в Альшенс — Амели решила, что Элари готова начать новую главу своей жизни и отпустила её со спокойным сердцем.

Сдав вступительный экзамен, девочка попала на Сирени — факультет прирождённых ораторов, амбициозных и хитрых мастеров слова и лидеров, способных управлять настроениями людей. Их стихия — вода, символ — сирена, мифическое существо из древнегреческих легенд, чарующим пением завлекающее моряков в самые гиблые места. Очень быстро Элари обзавелась новыми друзьями. Чувствуя себя комфортно в условиях повышенного внимания, она свыклась с ним настолько, что пожелала большего, стараясь совершенствоваться в магии каждый день.

Обучение в Альшенс включает в себя шесть последовательных этапов — циклов, каждый из которых соответствует одному учебному году. Первые три требуются для получения среднего образования, а три последних позволяют студентам углубить знания в выбранной специальности.

Во время прохождения третьего цикла Элари была на голову выше сверстников почти во всех магических дисциплинах. Постепенно девушка начала меняться: чем сильнее она становилась, тем меньше человеческого в ней оставалось. Однажды утром Элари проснулась в холодном поту и, взглянув в зеркало, обнаружила на лице — в области скул и на лбу — едва заметные зеленоватые чешуйки, поблескивавшие в лучах восходящего солнца.

Новообразования кровоточили и страшно зудели. Спустя время почти всё её тело покрылось драконьей чешуёй, а кончики ушей вытянулись и загнулись назад, походя на эльфийские.

Изменившийся внешний вид привлекал к девушке всё больше любопытных взоров, но её, казалось, ни капли не задевали насмешливые перешёптывания за спиной. Элари не интересовало то, как она выглядела и что о ней думали другие, помутневший разум девушки захватила всего одна навязчивая мысль: сделаться ещё сильнее!

Тогда же Элари стала вспыльчивой и даже свирепой. Ей ужасно не нравилось расставаться со своим любимым фамильяром — драконом по кличке Изумруд. Стоит пояснить, что Лейны часто называли фамильяров в соответствии с материалом скорлупы яиц, из которых они вылуплялись.

В целях обеспечения безопасности, летать верхом Элари разрешали не больше часа в день и только после вечернего отбоя, когда учащиеся готовились ко сну и в окрестностях академии никого не было. И всякий раз, отводя дракона в специально оборудованный для его содержания каменный флигель на опушке Кристального леса, девушка испытывала глубочайшую досаду и огорчение.

А ещё Элари часто мучила бессонница. В одну из таких ночей девушку захватило непреодолимое желание ослушаться запрета преподавателей. Она тайком пробралась к лесной опушке, струёй огня расплавила большой железный замок на двери флигеля и, выпустив дракона, рванула прямиком в рассветное небо. Не думая о времени, несколько часов Элари провела в беспечной невесомости, припав к горячей драконьей спине и ловко лавируя между нависшими над лесом сизыми облаками. Изумруд был измотан внезапной нагрузкой, но противиться воле хозяйки не стал.

Элари пропустила завтрак, и её начали искать.

Опускаясь на землю, вблизи опушки девушка заметила толпу переговаривающихся людей. Не желая попадаться им на глаза, она попыталась развернуть дракона, но к тому моменту он был уже настолько раздражён, что не послушался команды и начал бешено метаться из стороны в сторону в попытке сбросить с себя хозяйку. Элари, привыкшая к безупречной покорности фамильяра, не была готова к такой реакции и, поддавшись внезапной вспышке гнева, обрушила на его спину поток атакующей магии.

Изумруд взревел от боли и разочарования. Устремившись к зданию школы, он несколько раз облетел его по кругу. Задевая громадным туловищем каменную кладку и выбивая хвостом витражи, он грозно пыхтел ноздрями и испускал клубы едкого зеленоватого дыма. Лишившись последних сил, Изумруд камнем рухнул вниз.

Нескольких учеников, выбежавших во двор, дракон, падая, подмял под себя и нанёс множество ран острыми когтями. Сама Элари почти не пострадала, отделавшись лёгким испугом, но по её вине не меньше дюжины ребят получили серьёзные травмы, а школа была повреждена по всему периметру.

Последовало нешуточное разбирательство. Родители и родственники пострадавших учеников настаивали на отчислении Элари, и так и произошло.

А драконий флигель решено было снести. С тех пор драконы семьи Лейн больше не допускались на территорию Альшенс.

Несколько следующих лет Элари провела в родовом замке. Она вышла замуж и родила сына, но нечто тёмное, пустившее корни в её душе, не давало ей покоя, и вскоре противиться его зову стало невозможно. Оставив семью, Элари улетела верхом на своём драконе в неизвестном направлении. Позже выяснилось, что она отправилась на материк, где разорила несколько небольших населённых пунктов. Элари захватывала власть с помощью «магии чувств», подчиняя себе как волшебников, так и обычных людей.

Её жизненный путь оборвался внезапно. Сильной магии оказалось недостаточно, чтобы удержать завоёванные территории. Полностью утратив контроль над разумом, Элари пала жертвой собственного выбора и тьмы, вскормленной пагубными поступками.

Так закончилась история Элари Лейн, которую позже справедливо прозовут Безумной.

Известно, что огненные маги способны воскрешать мёртвых, но до середины двенадцатого века подтверждений этому не было. Оливер Лейн, чью молодую жену задели смертельным заклинанием во время схватки с бунтующими тёмными колдунами, уничтожил врагов потоком огня и, бросившись к бездыханному телу супруги, в порыве глубочайшего отчаяния произнёс особые слова. После этого он упал замертво на холодную землю, а молодая женщина в ту же секунду очнулась. Она не хотела принимать страшную жертву мужа, но, вспомнив о маленьком сыне, решила, что будет жить, пообещав воспитать мальчика достойным его отца!

Многие считают эту историю выдумкой, однако Оливер Лейн, будучи сильным магом, который довёл своё мастерство практически до совершенства, в совокупности с непоколебимым желанием вернуть возлюбленную к жизни вполне был способен на совершение такого сложного обряда.

В 1492 году знаменитый испанский мореплаватель Христофор Колумб открыл Новый Свет, положив начало эпохе Великих географических открытий и множеству других научных достижений. Технический прогресс, казалось, должен был направить не-магов на путь созидания, но вместо этого вложил в их руки оружие, с разрушительной силой которого теперь приходилось считаться даже волшебникам.

Общество обычных людей, всё ещё находившееся в плену религиозных догм, погрязло в страшном и вездесущем мракобесии. В средневековой Европе началась кровавая охота на ведьм. Жестоким преследованиям подвергались все магические существа независимо от места в иерархии.

Лиана Лейн, родившаяся в 1616 году, стала следующим драконьим магом. Ещё во время учёбы в Альшенс она приняла решение посвятить жизнь борьбе с католической инквизицией.

После окончания академии Лиана вышла замуж за одногруппника

Ригеля Дип-Хайта, чистокровного волшебника из древнего английского рода астромагов, и вскоре у молодой четы родилась дочь.

Обзаведясь наследницей, Лиана поручила заботу о ней старшей сестре и вместе с мужем покинула отчий дом. Она собрала небольшой отряд повстанцев, с которым совершала налёты на тюрьмы, освобождая невинных, приговорённых церковью к сожжению на костре. Среди них были не только светлые волшебники, но и ложно обвинённые не-маги обоих полов.

Ригель Дип-Хайт был пойман и казнён осенью 1645 года. Для Лианы потеря мужа стала ударом. Впервые она задумалась о том, стоят ли цели средств, особенно когда на кону благополучие её семьи, а за каждую спасённую жизнь приходится платить такой же погубленной. Но отступать было постыдно. Она решила: «Я либо выиграю эту войну, либо погибну на поле боя!»

Всегда готовая прикрыть спины товарищей, Лиана нередко оказывалась в хвосте спасательного отряда и попадала в руки преследователей, за что получила прозвище Страдающая-За-Других. Она знала, что сумеет выдержать все предстоящие пытки, с каждым разом становившиеся всё более изощрёнными. Изолируя разум от восприятия боли при помощи «магии чувств», Лиана всегда терпеливо ждала прибытия подмоги.

Сила повстанцев была в единстве, а значит, чтобы уничтожить их, для начала их требовалось разобщить. Для этого агенты инквизиции вычислили и тайно подкупили нескольких соратников Лианы, вручив каждому из них грамоту о помиловании. Взамен они должны были сдать остальных участников отряда и саму Лиану, а главное, им было поручено отравить её фамильяра, ведь дракон для своего наездника — самый верный страж и в то же время самое уязвимое место, его ахиллесова пята.

Иллюзия единства рассеивается тогда, когда вместо призрачных идеалов и веры в лучшее будущее появляется реальная возможность избежать худшей участи. Каждый сам за себя — таков закон выживания. Все, кому была предложена эта сделка, не без колебаний, но согласились. Лиана была предана, поймана и отправлена под трибунал церковного суда, который не стал устраивать полноценное разбирательство и сразу вынес приговор.

Показательная казнь через утопление состоялась в тот же день — восьмого августа 1648 года. К одному из лондонских берегов Темзы согнали разношёрстную толпу, состоявшую из городской черни, ремесленников и буржуа. Лица всех этих людей искажала одна общая эмоция — страх, из-за чего все они казались похожими друг на друга. Лицо самой приговорённой, напротив, было неестественно спокойным. Истерзанная пытками, Лиана покорно брела за своим палачом, готовясь нырнуть в пучину смерти. Это было торжество гонителей над угнетёнными, фанатичной веры над ясностью разума.

Оппозиционная деятельность Лианы Лейн и её трагическая гибель всколыхнули всё мировое магическое сообщество.

У волшебников тогда не было центральной власти. В Европе и по всему миру существовало несколько могущественных кланов, которым подчинялись более слабые, но последние события заставили их сплотиться. Главы шестнадцати самых влиятельных европейских семей, называвших себя Sedecim Summum или Высшие Шестнадцать, собрались, чтобы решить, что делать дальше. Настроенные наиболее агрессивно предлагали идти войной на не-магов, однако Мира Лейн, дочь Лианы, настоятельно отговаривала старейшин от этой идеи, ведь подобная война непременно обернётся трагедией для обеих сторон и окончательно разрушит и без того пострадавшее равновесие.

Встретившись с правителями нескольких государств, на территории которых происходили наиболее ожесточённые гонения, волшебники обратились к ним, как к христианнейшим монархам, с просьбой вмешаться в их конфликт с церковью. Они выдвинули ряд требований, от принятия или отклонения которых зависело, начнут ли маги ответные действия. В результате длительных переговоров был сформирован Союз Порядка, ставший единым органом управления сообщества волшебников всей Европы, а позже и большей части планеты. Он должен был гарантировать соблюдение всех пунктов соглашения и законность Устава Неприкосновения, который отныне запрещал магическому и не-магическому миру вступать в военные конфликты друг с другом. Он был подписан всеми участниками собрания и скреплён нерушимой печатью Ordo Pacis Legem[4], созданной Мирой Лейн и вобравшей в себя часть её силы.

Драконья магия за следующие несколько десятилетий претерпела значительные изменения. Лиана Лейн и её дочь внесли весомый вклад в воцарение мира во всём мире, но расход энергии был слишком велик. Аереус, дракон-фамильяр Миры, перестал дышать огнём, его бронзовая чешуя потускнела и стала пепельно-серой. Вскоре он умер. Сама Мира пережила его всего на пару месяцев. Ни один из её детей так и не стал наследником семейной магии.

Терять что-то столь привычное и ценное всегда непросто и страшно, но ещё страшнее — смотреть в глаза неизвестности. Следующие две сотни лет Лейны вели затворническую жизнь, лишь некоторые из них занимали мелкие должности в филиалах Союза Порядка. Вот так некогда славный род утратил былое могущество, выродившись и измельчав, а со временем и вовсе пропав с мировой арены. В воздухе витал дух перемен.

…Приходят новые герои, а былые, пусть даже совершившие нечто замечательное, как тлеющие под пеплом угли, продолжают жить лишь на страницах запылившихся анналов истории.